— Ты ушла? В смысле, ты ушла из больницы? — Далила поворачивает обогреватель, и я переключаю его вниз на несколько отметок.
Я киваю и включаю правый сигнал поворота. Моя сестра оседает в своем кресле.
— Оу. Так ты хотя бы попрощалась с ним? Сказала, что вернешься? Он узнал тебя?
— Там царил хаос. Было много врачей и медсестер. Сомневаюсь, что кто-то заметил, что я ушла.
Губы Далилы словно танцевали — то она хмуро сжимала их, то снова улыбалась.
— Подожди. Твой жених выходит из комы, и первое, что ты делаешь — уходишь из больницы?
Мои руки дрожат, я пытаюсь успокоить их, надежно вцепившись в руль.
— Ты осуждаешь меня, Далила.
— Да, черт возьми, я осуждаю. Это не похоже на тебя. Кто, кто ты такая, я не узнаю тебя? — она качает головой, затем искоса смотрит на меня. — Ты что-то скрываешь. Речь идет о Ройале, не так ли?
Мое тело трясет с головы до ног, перед глазами все размывается. Чем ближе мы подъезжаем к больнице, тем хуже я себя чувствую. Но это эмоциональный вид болезни. Тот, который не зафиксируешь с помощью современной медицины.
Я проверяю зеркала заднего вида и сворачиваю в сторону от дороги, направляясь к ряду пустых парковочных мест перед зданием Окружного Суда Рикстон Фоллс.
— Господи, Деми, какого черта? — Далила поворачивается ко мне и стремительно пододвигается к краю сиденья. — Ты в порядке? Скажи мне, что происходит. Сейчас же.
Моя грудная клетка расширяется с каждым вдохом, но, несмотря на это, такое чувство, словно мне не хватает воздуха. Я опускаю окно вниз и вдыхаю прохладный воздух, как будто от этого зависит моя жизнь.
— Я знала это, — говорит Далила. — Речь идет о Ройале. Он единственный, кто может заставить тебя вести себя как сумасшедшая.
Когда мне, наконец, удается заговорить, я встречаю ее пристальный взгляд и прочищаю горло.
— Речь идет о гораздо большем, чем ты думаешь.
— Отлично. Хорошо. Просвети меня.
— В ночь аварии Брукс бросил меня. Он разорвал помолвку.
Осуждающее выражение исчезает с лица Далилы, и ее взгляд теплеет.
— Что? Это шутка?
— Его вещи были упакованы, когда я пришла домой с работы. Он сказал, что хочет уйти. И я не пыталась его остановить.
Она берет мою дрожащую руку и сжимает ее между своими ладонями.
— Почему ты ничего не сказала? — Далила наклоняет голову, ее голос немного пропитан печалью.
— Я не думала, что кто-то поверит мне. Я имею в виду, посмотри на ситуацию, — мое горло сжимается. — И вы так сильно любите Брукса. Так взволнованы из-за свадьбы.
— Я верю тебе, Деми.
— Ты... Ты веришь?
Далила кивает.
— Я знаю, что ты никогда бы не сделала что-то вроде этого.
— Да, но ты моя сестра. Ты знаешь меня. Но все те люди, которые не знакомы со мной... Ты думаешь, что они поверили бы мне?
Она качает головой.
— Вероятно, нет. Время действительно кажется подозрительным.
— Видишь? Но это не все.
— Хорошо, — Далила расправляет плечи.
— Когда он уходил, он собирался к ней.
— К ней?
— У него кто-то был на стороне, — я говорю так вежливо, насколько можно сказать в такой ситуации. У него кто-то был на стороне. Звучит лучше, чем то, что он трахал другую женщину своим членом в то же самое время, когда трахал и меня, а я понятия не имела об этом.
Далила замирает и прижимает ладонь к губам.
— Откуда ты знаешь?
— Ройал сказал мне.
Ее сочувственный взгляд исчезает в одно мгновение.
— Серьезно? Ройал рассказал тебе об этом? Хорошо. Я знаю, что здесь происходит.
Я приподнимаю брови.
— Я не понимаю.
— Ройал манипулирует тобой. Он хочет, чтобы ты вернулась, и какой же лучший способ заставить тебя думать, что Брукс был мошенником?
Я смеюсь.
— Нет, это не так, как выглядит.
— Он полностью манипулирует тобой, и ты даже этого не видишь. Он не скажет тебе, что случилось, пока ты не будешь проводить с ним больше времени, не так ли? И он хочет убедиться, что ты никогда не вернешься к Бруксу, не так ли? Разве ты не видишь? Это ясно, как день, Деми.
Я отказываюсь в это верить. Она не знает его так, как я.
— Ты проводишь с ним больше времени, правильно? — спрашивает она.
— Да.
— Таким образом, он получил от тебя то, что хотел. А что ты получила из всего этого? — Далила сжимает руки, когда говорит. Она всегда была склонна к жестикуляции руками, когда действительно хотела убедить в своей правоте. — Ты попалась в его паутину, Деми. Он поставил ловушку, и ты попала прямо в нее.
— Ты драматизируешь.
— У тебя есть доказательства интрижки?
Я смотрю в сторону, размышляя. Перебирая. Вспоминая.
— Нет, — отвечаю я минуту спустя. — Нет доказательств.
— Таким образом, ты принимаешь жизненное решение, основываясь на утверждениях Ройала?
— Что ты имеешь в виду под жизненным решением? Брукс разорвал помолвку. Это было его решение, а не мое. Не кажется ли тебе, что должен быть кто-то еще, Далила? Брукс был без ума от меня. Все было прекрасно за несколько дней до той ночи. Ничего не было из ряда вон выходящего. А потом он ушел.
Она прикусывает нижнюю губу, глядя на цифры радио.
— Да, очевидно, у него была причина для разрыва. Но ты не можешь верить только словам Ройала. Ты должна выяснить это у Брукса.
— Ройал рассказал, что видел Брукса с другой женщиной в Глиддене, — говорю я. — Рассказал, что подошел к нему и сказал, что был моим другом, и пригрозил, что расскажет мне, если Брукс не сделает выбор. И Брукс, очевидно, выбрал ее, так что…
— Хорошо, предполагаю, что Ройал не полный мудак, и это на самом деле произошло, — говорит она. — Кто эта таинственная женщина? Он описал тебе ее?
— Я не просила. Тогда мне не хотелось этого знать, — я выдыхаю и облокачиваюсь на спинку водительского сиденья. — Я только знаю, что она живет в Глиддене.
Далила закатывает глаза.
— Все девушки из Глиддена сучки.
— Я знаю, что это звучит совершенно безумно, Далила, но у меня предчувствие, что это Афтон.
Она прищуривается, а затем широко распахивает глаза.
— Афтон? Репортерша из «Вестника»?
— Да.
— Почему ты так думаешь?
Я пробегаюсь пальцами по волосам, ощущая запах машинного масла и металлический аромат Ройала, и быстро вспоминаю, как мои руки были на нем лишь час назад.
Я не знаю, почему пошла туда или почему сделала то, что сделала. Последнее место, где мне нужно было быть, это на коленях перед единственным человеком, который сломал меня. Увидев утром Брукса, я онемела, поэтому просто хотела что-то почувствовать.
— Не знаю, — вздыхаю я. — Думаю, что это глупо. Всего лишь догадка. У меня нет никаких доказательств того, что это Афтон.
— Вот мудак, — Далила делает паузу и поджимает губы. — Если он действительно изменял тебе, так помоги мне...
— Что ты собираешься с этим делать, а? — я выдавливаю смешок. Мы сидим в тишине, переваривая информацию и то, как облажались в этой ситуации. — Вероятно, мы должны отправиться в больницу.
Далила пристегивает ремень безопасности.
— Да. Полагаю, что так.
Глава 26
Деми
— Это наша девочка, — лицо Бренды Эбботт загорается, когда я вхожу в новую палату Брукса. Они перевели его сегодня, когда я ушла. Дальше по коридору в отделение интенсивной терапии, в просторную палату, которая лучше оборудована для его восстановления. Большие окна, на подоконниках которых в линию стоят несколько букетов цветов и воздушные шары.
Бренда поднимается и берет меня за руку, а мы с Далилой переглядываемся. Сестра смотрит на меня с ободряющей полуулыбкой, молчаливо заверяя, что позже все будет хорошо, если я просто смогу пройти через это сейчас.
— Мы скучали по тебе сегодня, дорогая, — голос Бренды громкий, она говорит медленно, выделяя каждый слог.
Действительно ли у Брукса проблемы со слухом? Его умственные способности пострадали?
— Привет, — я смотрю в знакомые глаза, когда добираюсь до его постели, но чувствую себя так, словно смотрю на незнакомца. От нервов я чувствую покалывание до самых пальцев ног, мое сердце скачет галопом.
Я хотела бы, чтобы мы побыли одни.
Я хотела бы задать ему вопросы, на которые он смог бы ответить.
— Деми, — произносит он мое имя, но это больше похоже на скрежет. А затем он улыбается.
— Вот, займи мое место, дорогая, — говорит Бренда и ставит стул рядом с постелью больного сына.
Пальцы Брукса сжаты в полуоткрытый кулак, будто они застряли в таком положении. И он приподнят на подушках. Его волосы вымыли утром. Я сужу так, потому что они блестят и аккуратно причесаны. За исключением синяков на его лице, сейчас Брукс больше похож на прежнего себя, чем был сегодня утром.
Пальцы Брукса дергаются, и он использует все свои силы, чтобы дотянутся до меня.
Я угождаю ему, и наши взгляды встречаются.
— Я... Прости, — медленно и с придыханием извиняется он.
Я не совсем уверена, за что он извиняется. За то, что оставил меня? За несчастный случай? За кредитные карты? За обман?
Я поглаживаю его руку, как друга, и прикусываю язык, когда желание сказать ему, чтобы он не беспокоился обо всем, всплывает у меня в голове. Как на автомате. Кто-то приносит извинения, и я говорю им, чтобы они не беспокоились об этом.
Но сейчас это не так.
То, что Брукс сделал — за пределами...
И я не буду отмахиваться от этого, даже если он действительно выглядит беспомощным и раскаявшимся, словно находится в двух секундах от того, чтобы зарыдать.
Я никогда раньше не видела Брукса плачущим. Четыре года вместе, и я никогда не видела ни одной слезы. Однажды он был близок к этому, после интенсивной игры в гольф с моим братом.
Он моргает, и крупная слеза скользит по его щеке.
— Я... Сожалею, — тихо выдыхает он.
Бренда не видит ничего из этого. Она в углу разговаривает с Далилой, и они, кажется, болтают о сборе средств... О котором я совершенно забыла, и который пройдет в эти выходные.
Они прекращают разговор, когда Бренда поворачивается, чтобы посмотреть на нас, и видит, что я смотрю на нее.
— У вас все в порядке? — улыбается она и подходит. Положив руку на колено своего сына, она наклоняется к нему. — Угадай кое-что, Брукс? Деми бросила свою работу, чтобы все время заботиться о тебе. Как замечательно, правда? Я всегда знала, что ты женишься на ангеле-хранителе. Она хорошая девочка, Брукс. Никогда не покидала тебя. За исключением сегодняшнего дня.
Я замечаю, как Далила поднимает голову.
Зачем Бренда солгала ему? Наверное, чтобы я выглядела лучше, чем есть на самом деле, но ее небольшой подкол стопроцентно был преднамеренным.
Брукс смотрит на меня и одними губами произносит:
— Спасибо.
Тепло поднимается по моей шее.
Действительно?
Он просто собирается делать вид, что не бросал меня?
Теплая ладонь опускается на мою спину, и Далила кладет свой подбородок мне на плечо, останавливая меня.
— Эй, Брукс, — говорит она. — Как ты себя чувствуешь?
Я точно знаю, что она делает. Она поддерживает меня, поднимает настроение, надевая на лицо маску с улыбкой. Но я знаю свою сестру, и внутри она проклинает его имя.
Он улыбается, но тут же кривится от боли и просто поднимает большой палец вверх.
— Далила, что ты скажешь, если мы сходим за кофе и дадим нашим влюбленным птенчикам провести некоторое время наедине? — Бренда проводит ладонью по ее черным волосам.
Моя сестра смотрит на меня, и я даю ей свое согласие. Как только они уходят, я закрываю дверь и возвращаюсь к его постели, присаживаясь на край матраса. Брукс поднимает руку и кладет ее на мои колени, пальцами касаясь моих.
Он хочет, чтобы я взяла его за руку.
Мои руки лежат рядом, но я не беру его руку. Не сплетаю наши пальцы и не подаю знак о том, что все в прошлом.
— Деми, — снова произносит он мое имя, как будто изголодался, а это его еда. Он медленно скользит по своей груди другой рукой, а затем указывает на меня. Нет, на мое сердце. Он говорит, что любит меня.
— Ты... Ты меня любишь? — спрашиваю я.
Он кивает, медленно закрывает глаза и затем открывает их.
— Брукс, — я поглаживаю его руку. — Ты бросил меня. Помнишь?
Зеленые глаза Брукса округляются. Он не понимает.
— В ночь несчастного случая ты разорвал нашу помолвку.
Он качает головой из стороны в сторону в молчаливом несогласии.
— Да, — говорю я. — Ты сделал это. Ты бросил меня. Твои вещи были упакованы, ты сказал, что не хочешь жениться на мне, сел в свою машину и уехал.
Он щурится, глядя направо и обратно, а потом снова качает головой.
Врачи предупредили, что это может произойти. Кратковременная потеря памяти — весьма распространенное явление среди пациентов с черепно-мозговой травмой.
— Ты помнишь что-нибудь о той ночи? — спрашиваю я. — Вообще ничего?
Брукс смотрит мне в глаза. Он дергает пальцами, пытаясь из выпрямить, и перемещает их достаточно, чтобы зацепить мой мизинец.
А потом отрицательно качает головой.
Глава 27
Ройал
Меня с головой накрывает облегчение, когда она открывает дверь. Сейчас субботний вечер, и в мире нет места лучше, где я бы хотел оказаться, чем с Деми Роузвуд.
— Что ты здесь делаешь? — ее лицо искажается, и она крепко берется за ручку входной двери.
— Я ничего от тебя не слышал в течение нескольких дней, — отвечаю я. — Пришел проведать тебя.
Я смотрю через ее плечо.
— Ты одна? — спрашиваю я.
Она смотрит на меня.
— Да. Входи.
— Ты нарядилась. Собираешься куда-то?
Она проводит руками вдоль черной ткани скромного платья, которое облегает ее фигуру. От нее пахнет цветочным магазином, ее волосы зачесаны назад в какую-то необычную замысловатую прическу, а губы краснее, чем битый «Порше» в ее гараже. Деми беспокойно заламывает руки с покрытыми лаком ногтями и изящным бриллиантовым браслетом, поблескивающем на левом запястье.
— У меня благотворительное мероприятие сегодня, — говорит она.
— Для Брукса?
Она кивает.
— Не хочу идти. Просто быстро появлюсь. Бренда устраивает шоу.
— Я беспокоился о тебе, — говорю я. — С тех пор, как ты ушла от меня.
— В самом деле? Почему?
— Ты была не в себе, — я тянусь к ее лицу, не в силах устоять и минуты перед желанием прикоснуться к ней, но она отталкивает мою руку в сторону. — И то, как ты ушла...
Отступив назад, она произносит:
— Сейчас все так сложно, и я просто пытаюсь справиться со всем происходящим. Я не знаю, где ты во всем этом вписываешься, и, честно говоря, у меня нет сил, чтобы разбираться с этим сейчас, так что...
— Что ты хочешь сказать? Ты сейчас собираешься сосредоточиться на Бруксе? До свидания, Ройал?
Она скрещивает руки на груди.
— Это не выбор между одним и другим.
— Но это так, — я шагаю к ней, она отступает назад. — Ты не можешь выбрать гребаного Брукса, Деми. Ты не можешь. Я не позволю тебе. Тебе не нужно выбирать меня, но, ради Бога, не выбирай и его тоже.
— Я не выбираю ни одного из вас.
После ее слов следует молчание.
Я в ловушке ее взгляда, наблюдаю за дрожанием ее нижней губы, используя все силы, чтобы не укусить ее или не поцеловать.
— Брукс не помнит, что бросил меня, — говорит она, положив ладонь на мое лицо, потому что знает, что я собираюсь сказать. — Так что на данный момент, в обозримом будущем, я должна играть эту роль.
— Ты не должна ничего играть, — я опровергаю ее нелепое объяснение. — Ты спрашивала его о любовнице? О гребаных кредитных карточках?
— Нет, Ройал. Я не спрашивала, — ее красивые голубые глаза округляются. — У меня еще не было возможности, человек только что очнулся от недельной комы.