- Только уж провожатых возьми!
- Да неужто одна пойду? - я приподнялась на стременах и посмотрела вдаль. - До замка Раве рукой подать, во-он он, видишь?
- Нет, - честно ответил Чарим, сощурившись. - Только скалы.
- Ну как же, а вон... вон стена и ворота, присмотрись получше!
- И правда... - после долгой паузы ответил он. - А со стороны - камни и камни. Сайтор не такой был.
- Сайтор не для того строился, чтобы спрятаться, - пояснила я. - А Раве когда-то воевали с Завиорами, вот и...
- Слушай, Ленни, а почему тот замок называют Завиор-Гулящий?
- Ну... потому что он иногда прогуливается. Раве вот наполовину внутри скалы, он с этого места никуда не денется, а Завиор потихоньку бродит туда-сюда.
- Что-то не могу я такого представить, - пробормотал Чарим. - Это как же он, встает на ноги и идет, что ли? Вител говорил, в его краях, где реки сильно разливаются, дома ставят на сваях, чтоб не подтопило по весне, и это на ноги похоже. Но то крестьянские домики, а не целый замок! Я ж видел Завиор, он не меньше Сайтора!
- М-м-м... правду сказать, я сама не знаю, как он это делает, - созналась я. - И до перевала он, конечно, не дойдет, но есть у него несколько известных дорожек, по ним он и бродит. Может, скучно ему, может, хозяева велят... Раньше, когда воевали, Завиоры так прятались: подходит чужой отряд к нужному месту, а там ничегошеньки! Замок всего-то за соседней скалой, но сразу никто не сообразит, а когда дойдет, уже поздно будет...
- Навыдумывают же! - в сердцах произнес он. - Чтоб замки по горам бродили - такого я даже в сказках не слышал! А хотя...
- Что?
- Слышал, - сознался Чарим и ухмыльнулся в усы. - У нас тоже есть одно местечко, которое... гуляет. Говорят, наткнуться на него можно случайно или если очень нужно скрыться от погони. Там, я слышал, старый курган, рядом те самые каменные истуканы стоят, а как раз внутри этого кургана можно укрыться. И вроде бы даже еда и питье найдется и для тебя, и для твоего коня. Переждешь опасность - и иди с миром. Но во второй раз ты этого места уже не найдешь, как ни старайся, каких меток по пути не оставляй. Истуканы, к примеру, на месте окажутся, а кургана нет. Или курган есть, но их по степи столько раскидано, что не поймешь, тот или другой. А даже если тот, то войти он не позволит...
- А у нас похожая история про пещеру среброликих есть! - обрадовалась я. - Вообще-то люди с ними жить не могут, но если будет очень нужно, человека впустят в такую пещеру где-то очень высоко в горах, где он сможет переждать опасность. И просто так ее не найдешь, многие пытались, никто не вернулся. А кто спасся - те рассказывали, какое это странное место.
- А это кто - среброликие? - опасливо спросил Чарим.
Вместо ответа я показала ему маску и надела ее, кстати, замок был уже совсем близко.
- Равнинные называют их снежными оборотнями. Но они не оборотни, а кто... не представляю даже. Но они не злые, - заверила я, - только очень странные. С ними надо держать ухо востро: нарочно они человека не обидят, но вот если их чем-то задеть... Но вряд ли ты их увидишь, дядя Чарим. Они редко спускаются к людям, а живут на ледниках, во-о-он там, например!
Я указала вверх, на заснеженные пики.
- Да уж, ни один человек в своем уме туда не полезет... - передернулся он и подогнал коня. - Давай-ка пошевеливаться, хочется под крышей заночевать... если пустят, конечно.
- Странника в горах никогда не оставят без крова, - серьезно ответила я. - Хотя в сам замок могут и не впустить, я ведь рассказывала, как было в Сайторе.
- Да хоть в сарае переночевать, холодно уже ночами-то, - вздохнул Чарим, - хотя в степи и холоднее бывает - такие уж там ветра... Едем, Ленни!
*
- Умер старый хозяин, - сказал нам слуга, когда я спросила, можно ли увидеть рыцаря Эдора Раве. - Уж полгода, как умер... Вы, юный господин, видно, издалека?
- Да... потому и не слыхали, - тяжело вздохнула я. - Что же, любезный, теперь тут Аридор Раве хозяйничает?
- Именно так. Прикажете доложить?
- Доложи, будь добр. Скажи, гости с перевала. Поймет, надеюсь...
- Сей момент, господин, - кивнул тот. - Лошадей-то вон Эльжбете отдайте, пускай обиходит.
Чарим посмотрел, куда указывает слуга, и попятился.
- Это ещё кто?.. - прошептал он мне на ухо.
- Не бойся, я Эльжбету помню, - ответила я таким же шепотом. - И не надо так таращиться, она смущается... Гм, любезная, осторожнее с моим жеребцом, он чужих недолюбливает!
- Будьте спокойны, господин, - ответила та густым басом и ловко перехватила поводья сразу обоих коней. - Видала я уж этого коня, знаю его подлый норов... Ну, не балуй!
- Как она его узнала-то? - снова зашептал Чарим. - Покрашен на совесть, я ж сам делал... А если старый князь тут и бывал, то сколько лет минуло?
- Не больше, чем Эльжбета на конюшне служит, - сказала я, глядя вслед огромного роста женщине. - Коня она, должно быть, по запаху узнала. И он ее - видишь, не упирается, даже полез нюхать, нет ли у нее чего вкусного...
- Кто она такая-то? - повторил он.
- Да кто ее разберет... Не совсем человек, наверно, полукровка, но чья - не разберешь, а она сама не знает, ее младенцем сюда подкинули. В горах много странного народа обитает.
- Не хотел бы я с ее папашей повстречаться, - пробормотал Чарим, глядя, как Эльжбета одной рукой открывает ворота конюшни, а второй удерживает лошадей. - Или мамашей... Хотя красивая она, конечно! Только вот не всякий допрыгнет, чтоб хоть поцеловать...
- Об этом не волнуйся, кавалеров у нее всегда было хоть отбавляй, - улыбнулась я. - И детей двое, я помню, близнецы были, только они вроде бы подались в странствия. Эльжбета, скорее всего, из тех самых бродячих скалистых великанов - они на месте не сидят, а при случае могут прикинуться человеком, только... гм... сам видишь.
- Еще б не видел... - Чарим явно не мог оторвать взгляда от крутых бедер и роскошной косы Эльжбеты - та была толщиной в его ногу, цвета красной глины, ни у кого больше не видела таких волос!
- И потомство у них с людьми бывает, только семьи не выходят, не могут они на одном месте усидеть. Может, на каком-нибудь празднике даже и в Сайторе познакомился с парень с великаншей или девушка с великаном, вот и всё. А что дальше было... говорю же, подкинули ее сюда, тут и выросла.
Мы постояли во дворе, а потом давешний слуга позвал:
- Господа! Хозяин вас зовет, изволите пойти?
- Конечно, - ответила я. - Покажешь дорогу? Мы ж не здешние...
Аридор Раве был старшим внуком дядюшки Раве: сыновья его подевались кто куда, да и пропали, а вот дочки нарожали мальчишек, один из них и наследовал деду.
- Мы не знали, что господин Эдор скончался, - тихо сказала я, когда мы представились. - Благодарю за то, что впустили, но у меня было дело к старому господину, и я не знаю...
- Какое дело? - нахмурился Аридор. - Говорите, не беспокойтесь, дедушка считал меня не вовсе бесполезным наследником!
- Оно касается Альены Сайтор, - вовремя произнес Чарим. - Это ваши соседи с перевала, господин, верно ведь?
- Да, но...
- Считается, что девушка погибла, но ваш дедушка видел ее своими глазами на балу у князя, - перебила я. Старый Раве сказал тогда «помни о страже», но я не поняла его. Хоть бы не стало слишком поздно! - Он обещал ей помощь и защиту. Готовы ли вы взять на себя его обязательства?
- Да, готов, - ответил Аридор после долгой паузы. - Дед завещал мне всё... а всё - сами понимаете... Вы - посланники?
- Ну как сказать, Дори, - улыбнулась я, сняв маску. - Не забыл еще, как я тебя в ручье по весне искупала?
16
- Ленни... - тихо выговорил он. - Ты, что ли? Правда? Дед сказал, что видел тебя, но он старый был, а поди знай, кого там князь твоим именем назвал...
- Из ума он не выжил, - сказала я. - И звери - тем более. Скажи?
Чутконосый фыркнул, мол, нас-то не проведешь!
- Ленни... - Аридор протянул мне руку. - Мой дом - твой дом. Войди и обогрейся у очага, и твой спутник тоже пусть войдет.
- Спасибо, Дори. Мы устали... столько дней в пути! И не расскажешь всего сразу, уж прости.
- Ничего. Отдохни сперва, а зима долгая - хватит времени поговорить, - серьезно ответил он и позвал: - Эй, приготовьте спальни для гостей, лучшие, слышите? И подайте ужин, вы же голодные с дороги, наверно?
- Да так, немного, - улыбнулась я. - Дори... ты расскажи лучше, что творится на перевале, я-то понятия не имею....
- Ничего хорошего, - он взял меня за руки и усадил в кресло. Лицо у него было нерадостным. - Чутконосые лютуют, ну да это ты и сама знаешь. И дорога теперь опасна.
- Как-то Вител дойдет... - пробормотал Чарим.
- Как всегда доходил, - твердо ответила я. - Дори, нам бы перекусить хоть чем да спать лечь... Завтра поговорим, ладно?
- Конечно, - потерянно сказал он. - Жаль, дедушка не дожил... Он так тебя любил!
- Но мы же повидались на прощанье, Дори... А о прочем я тебе завтра расскажу, ладно?
Он кивнул и позвал слуг. И, скажу я вам, поесть не всухомятку, не из походного котла у костра, на морозе, а в теплой комнате, да еще вымывшись перед тем с головы до ног - истинное счастье!
*
- Не знаю, чем могу помочь тебе, Ленни, - сказал Аридор, выслушав меня.
Мы сидели за столом, Чарим, как гость, с нами, и я видела, что ему не нравится здесь. Мне тоже было как-то не по себе, но, может, дело было в том, что старый Эдор Раве умер, не встречал меня, не хватал в охапку, а внук его не знал, как вести себя с той, кого знал маленькой девочкой, а теперь увидел взрослой девушкой.
- Не нужна мне помощь, - ответила я, почувствовав, как больно укололо в груди: дядюшка Раве спросил бы «чем помочь, Ленни?», и только. - Позволь переждать холода, потом я уйду. Ну и другу моему нужно кое-что в дорогу, так, дядя Чарим?
- Припасов не помешало бы, - сказал он, - только если ты, дурочка, думаешь, что я от тебя куда-то денусь...
- Ты ж можешь догнать обоз!
- Могу. Но не поеду.
Я помолчала. Его поди переспорь!
- А с замком как?.. - спросил Аридор.
- Не знаю пока. Фундамент, говорят, цел, а там... видно будет.
- И что б тебе за князя не выйти, уж он бы...
- Что - он, Дори? - тихо спросила я. - Будто ты не знаешь: не всякому чужаку под силу удержаться на перевале! Довольно слов... Вижу, я ошиблась. Позволь лишь отдохнуть под твоей крышей, а потом я двинусь дальше, и не весной, а прямо теперь. В самом деле, мы еще успеем нагнать обоз, дядя Чарим. Чутконосые проводят короткой дорогой.
- Ленни!..
Я молча встала и вышла, и остановилась в коридоре, глядя в стену.
- Что, и тут чужие? - тихо спросил Чарим, подойдя сзади, и я кивнула. - Ничего. Ты сильная, Ленни. И тебе нужно обуздать этого твоего стража... Это, поди, куда опаснее, чем на твоего жеребца сесть?
- Еще бы... Я его даже не видела никогда, не знаю, как с ним говорить и что делать! - я с силой потерла лицо ладонями. - Надо выспаться, вот что. В сон клонит, сил нет...
- Немудрено, - ответил он. - Иди-ка в спальню, а я покараулю.
- Зачем еще?
- Да чует мое сердце что-то неладное, а что... не знаю. Покараулю, - повторил Чарим. - Иди спать, утро вечера мудренее!
Казалось бы, после ночевок на телеге, на соломе мягкая постель должна была показаться мне настоящим пуховым облаком, и я уже предвкушала, как уютно устроюсь под теплым одеялом, на подушках, свернусь калачиком, как в детстве, и усну, но не тут-то было. Сон не шел, хоть плачь...
Я вспомнила - обозники говорили, что такое бывает от большой усталости, да и от отца я слышала подобное не раз и не два, - и просто постаралась представить, будто плыву на том самом облаке, и не надо никуда торопиться, можно просто смотреть в черное бездонное небо и выискивать в нем знакомые звезды.
А ещё говорили, что сны в незнакомом месте частенько бывают вещими, вот и мне приснилось... странное. А может, и не приснилось, я сама не понимала, сон это или я грежу наяву?
Наверно, все-таки сон, решила я, когда ревущее пламя встало передо мной непроницаемой стеной, той самой, которую я уже не раз видела тогда, в детстве, а потом - возле походного костра. И, как в детстве, мне мерещилось, что за этой пламенной стеной кто-то есть, я ощущала его присутствие, далекое, но несомненное - а тогда он был совсем близко!
«Если бы я могла взлететь, как далеко глядящий, до самых облаков, выше пламени, я сумела бы рассмотреть, кто за ним стоит!» - подумала я и вдруг взмыла в застланное клубами дыма небо. Такое тоже бывает во снах: стоит захотеть, и можешь обернуться, кем угодно...
С высоты виден был Сайтор, объятый пламенем, похожий на груду камней, вот только... Огненное кольцо не было единственным. Второе охватывало замок широким кругом, и еще одно, и еще - и это пламя не походило на то, что палило Сайтор (жар ощущался даже с высоты), оно было обжигающе-холодным, почти таким же, как маски среброликих, и нестерпимо ярким. Оно переливалось от белого - так выглядит раскаленный металл - до солнечно-золотого, но все равно не грело.
И это не кольца, поняла я, присмотревшись получше. Это была неровная спираль: словно кто-то бросил наземь моток толстой веревки, а она частью развилась, а частью вытянулась... Куда, кстати? Огненная полоса петляла по хребтам гор, огибала отроги, ныряла в долины и не было ей видно конца-края, она уходила так далеко, что я даже новым зрением не видела ее окончания, оно терялось где-то в неизведанной дали.
Ярче всего бело-золотой огонь пылал вокруг горящего замка, свивался кольцами, бился, пульсировал, будто живое сердце, в бессильной ярости пытаясь проникнуть внутрь, за непроницаемую алую стену, но раз на разом натыкался на нее и откатывался прочь.
И вдруг стена исчезла, оставив на месте Сайтора только груду горелых и кое-где даже оплавленных камне. Вслед за нею, немного помедлив, угас и бело-золотой огонь. Нет, не угас! Он будто ушел под землю, глубоко в скалы - вот еще видны язычки пламени, пробегающие по горным хребтам, словно искры по кошачьему хребту перед грозой, а вот уже царит непроглядная темень... Только у самого замка огонь еще пылал, вздымаясь над развалинами, рыскал туда-сюда, словно искал что-то или кого-то, а потом вдруг замкнулся в кольцо - и тоже ушел в землю, полыхнув напоследок особенно ярко.
Я проснулась от этой ослепительной вспышки - сердце мое колотилось, как у напуганной птицы, волосы прилипли к вискам от испарины, а перед глазами все ещё стоял поединок двух огней - кроваво-красного и бело-золотого. И что это означало? К чему эти сны?
- Страж... - прошептала я. - Это страж!
Белая огненная полоса шла точно по тому разделу, который отделял мир обычных людей от тех мест, куда можно попасть с нашего перевала. Огонь на нем - все равно что крепостные ворота, обычно запертые для тех, кто желает наведаться в иные края: если хозяин перевала дозволит, страж поднимется, и, пройдя под огненной аркой, ты не просто очутишься по ту сторону Грозовых гор и мирно спустишься в долину, а попадешь... да куда угодно, лишь бы с той стороны впустили!
- Вспоминай! - приказала я себе. - Ну же, вспоминай...
Но тщетно: больше я ничего припомнить не могла. Одно было ясно - мне нужно попасть на перевал как можно скорее: страж, похоже, беспокоится. И если он примется беспорядочно открывать врата не только на перевале, а и вдоль всего горного хребта (а он на это способен, просто давно приручен и не творит подобного), неизвестно, кто явится с той стороны. Да не из знакомых краев, а и вовсе неведомых, тех, от которых нет ключей, у которых нет хозяев... И что станется тогда с людьми? Со всем этим миром?
И зачем это ведьме? Из одной лишь жажды разрушения? В легендах говорится о странных предвечных существах, которым несказанное удовольствие доставляло причинять беды смертным, которые забавлялись с ними, словно жестокие дети, отрывающие лапки мухам. Но те не стремились к хаосу, они просто обитали бок о бок с людьми, а бывало, уходили вовсе или являлись из ниоткуда - должно быть, вот так же, через перевал, врата, двери. (Это ведь выглядит по-разному: в Тен-Авариме, отец говорил, проход расположен посреди глубокого залива, а страж его - громадная водяная змея, и когда она свивается кольцом и начинает двигаться по кругу, все быстрее и быстрее, устраивая колоссальный водоворот, тут-то и открываются врата.)