- Дима, - прохрипел я. – Можно я у тебя побуду, хоть не долго? Не хочу сейчас быть один.
- Конечно, - мне показалось, он меня чмокнул в волосы. - Конечно можно.
Он размотал мое дрожащее тело из импровизированного кокона и завернулся в него вместе со мной. Прижатый к его теплому телу, я начал согреваться. Скованные мышцы постепенно расслаблялись под ласковыми уверенными руками. Они гладили меня по спине и волосам. Я цеплялся за его плечи, уткнувшись носом ему в грудь. От Димы приятно пахло туалетной водой. Он осторожно опустился вместе со мной на диван, продолжая успокаивать. Он что-то шептал мне в макушку, но разобрать слов я не мог. Бурнцю реку моих эмоций прорвало и остановить поток все никак не удавалось. Так и мы и заснули на диване, укрывшись пледом, который я притащил с собой в теплых объятиях друг друга.
========== Глава 8. Дима. ==========
Утро началось с оглушительной трели мобильного телефона. Уютный теплый кокон в котором я спал, зашевелился и рука, на которой я лежал, начала уползать из под меня. Я недовольно замычал. Дима перегнулся через меня и взял телефон.
- Алло, - сказал он телефону, хриплым со сна голосом.
- Ты где? – раздраженно раздалось в трубке, вместо приветствия.
- А сколько время? – спросил Дима вместо ответа. Я слышал все, что говорили на том конце эфемерного провода, так как Дима завис надо мной. Его золотая цепочка, которую я не заметил вчера, болталась у меня перед носом, а его колено уютно устроилось у меня между ног.
- Почти полдень! – воскликнули в трубке.
Он перевел осоловелый, спросонья, взгляд на меня. Я одними губами спросил «кто это?». Он так же ответил: «Миша!».
- Эээ… Да я тут, с Тёмой…
- Ну все понятно, - перебил Миша. – Так и быть сегодня вы дома, но завтра, чтобы как штык на работе!
- Да шеф! – громко ответил Дима.
С тяжелым вдохом Дима рухнул на меня. Вернее, половиной на меня, а половиной на диван, но мне и этого хватило, чтобы из меня вышел весь воздух. Я сдавлено крякнул.
- Ну ты и лось! – я забарахтался и попытался выбраться из-под него.
Он приподнялся, давая мне свободу.
- Ты, между прочим, тоже не пушинка! – проворчал он. – Руку вот мне отлежал.
Я сел и протер лицо руками. Дима же завалился на спину, закинул руки за голову и прикрыл глаза.
- Какой сегодня день недели? – поинтересовался я.
- Вторник, - ответил он, не открывая глаз.
Два дня.. Я будто выпал из реальности…
Решил сходить для начала в душ. Брюки, в которых я проспал со вчерашнего вечера, были как после отжима в стиральной машине. Я подошел к зеркалу и икнул - оттуда на меня смотрело худющее чудище с растрепанными волосами, заспанными и опухшими красными глазами и легкой небритостью в виде четырех жидких волосин, торчащих из подбородка. Мне всегда было досадно по этому поводу – все мужики как мужики, а я до сих пор как подросток! И похудел я что-то сильно.
Я оперся о раковину и не смог подавить горький вздох. Дима прав, надо идти дальше. Тяжело, больно, но надо.
Пока я возился в душе, Дима сварганил яичницу, тосты из белого хлеба с маслом, нарезал овощей. Он так и остался в тех штанах которых спал, только футболку надел, все же зима, в квартире прохладно.
За завтраком, или вернее, уже, обедом, мы решили съездить ко мне домой и собрать кое-какую одежду, заехать в магазин пополнить запасы еды, а может и пивка прикупить.
Так и поступили. Зима все набирала обороты, внезапно выпало много снега и на дорогах образовались бесконечные пробки, наша машина буксовала на каждом повороте, а снегопад все не прекращался.
В моей квартире было очень холодно. Старались собрать все необходимое за максимально короткий срок – почему-то было очень неуютно здесь находиться. В магазине, на кассе, поняли, что забили тележку всякой фигней. Вернулись. Выгрузили все, что не нужно, но добавили пиво. Кассирша смотрела на нас как на ненормальных когда пробивала продукты. Заплатил за все я, как временный свалившийся на голову квартиросъемщик, хотя Дима и возражал.
Под конец дня, уставшие но довольные, мы потягивали пиво полулежа на диване в гостиной. Молчать не хотелось, я боялся приступов апатии и истерики, и потому, не подумав ляпнул:
- Дим, а сколько тебе лет?
Он хохотнул и как-то лукаво на меня посмотрел. Он снова валялся в домашних мягких брюках и рубашке в зеленую клетку, расстегнутую на груди.
- А на сколько выгляжу?
- Ты еврей? – тоже заулыбался я.
- А похож? – продолжал посмеиваться он.
- Я серьезно!
Он почесал затылок, отхлебнул еще пива и изрек:
- 32.
Я про себя присвистнул. А выглядел лет на 28 потолок. А по поведению младше меня подавно.
- А тебе?
- 24, - я почему-то смутился.
- У тебя больше нет близких родственников? – уже не так весело спросил он.
Я грустно покачал головой, поджимая губы.
- Ни братьев, ни сестер у меня нет. А у тебя?
Он как-то странно задумался.
- Ну, как тебе сказать…
Я удивленно на него посмотрел. Он встал и, подойдя к стеллажу, взял пару фотографий, одну из них протягивая мне. С фотографии мне улыбались Дима и еще один миловидный парень, он был ниже на целую голову, худенький, русоволосый с ярко-зелеными красивыми глазами.
- Это мой брат, - заявил Дима.
- Вы совсем не похожи, - заметил я.
- Не мудрено.
Я не понимал, что он имеет ввиду.
- Мы не родные, - добавил Дима и снова замолчал.
- Да не томи ты! – воскликнул я. – Меня сейчас просто разорвет от любопытства!
Он снова засмеялся, видимо этого эффекта и добивался.
- Мы приемные дети, - сжалился он надо мной и показал еще одну фотографию. На ней было уже шестеро. Высокая стройная женщина-блондинка с доброй улыбкой, рядом стоял высокий смуглый мужчина, сам Дима, его брат и еще один высокий брюнет в обнимку с девушкой-подростком.
- Это мама, - он ткнул пальцем в блондинку, - Это папа, - смуглый мужчина. – У них долго не было детей и они усыновили Кирилла, - это русоволосый брат. – Ему было уже 12 лет когда он его забрали из детдома. Кирюша вырос и завел собственную семью, потом усыновили меня.
- Так Кирилл старше?
- Угу. На десять лет.
- А тебе сколько было?
- Тоже 12. Родители почему-то не хотели брать младенцев. Они говорили, что у них всегда найдутся родители, а у подростков вряд ли. Я им очень благодарен, они замечательные люди.
- А это кто? – показал я на брюнета.
- Это? Ну как тебе сказать? – он хмыкнул. – Это Макс, муж Кирилла.
Он молча наблюдал за моей реакцией, а я пытался понять, шутит он или нет.
- Однополые браки в нашей стране ведь запрещены, - выдал я.
- Ну, свадьбы как таковой, естественно, не было, - вещал он с невозмутимым видом. – Они просто обменялись кольцами и Кирилл взял фамилию Макса. А потом они удочерили Машу, – он указал на девочку подростка.
Я молча охреневал, глядя то на фото, то на Диму.
- Да ты гонишь! Как службы опеки такое разрешили?!
- У кого есть деньги, тот и правит балом, - уверил меня Дима. – Я вполне серьёзно!
- А родители?
- А что родители? Повозмущались, конечно, повздыхали, но куда им деваться? Кирилл говорил, что ему всегда мальчики нравились. Да и Макс отличный парень, они вот уже пятнадцать лет вместе. И Машку воспитали хорошо, в любви и достатке. Таких родителей как они поискать еще надо!
Я только и мог таращить на него глаза. Охренеть скажу я вам! Видимо я надеялся что он все таки шутит. Но он молчал и улыбался.
- А где они живут? Они местные?
- Нет. Я родился за полторы тысячи километров к югу отсюда. Город населением примерно 500 тысяч человек. У них свой дом в пригороде. Как и у родителей. Да и живут они через улицу.
- А ты почему уехал?
- Я учился там, инженер радиотехники. После учебы решили с друзьями на лето сюда приехать. Познакомился тут с Филиппом, нашел работу, да и остался. А дальше - ты уже знаешь.
Мы открыли еще по бутылке пива, и Дима с аппетитом захрустел чипсами. С улыбкой на лице, довольный произведенным эффектом.
- Интересная у тебя биография. Скучаешь по ним?
- Угу, – он покивал, продолжая хрустеть. – Мы, конечно, редко видимся, но я уже привык. Да и созваниваемся довольно - таки часто – два раза в неделю.
Он еще рассказывал про совместные пикники, про то как учился в новой школе, как жил до этого в детдоме. Нелегко ему пришлось в первые 12 лет жизни. Настоящие родители его выбросили в мусорный бак, хвала небесам летом, на крик ребенка сбежались люди и так он попал в дом малютки. Говорит, что там жилось нормально, а вот когда его перевели к более взрослым детям - там появились небольшие проблемы. Но в подробности вдаваться не стал. Сказал лишь, что Кирюше больше не повезло, чем ему. Но мне все равно стало не по себе от того, какие люди бывают на свете. Как можно просто выбросить своего ребенка, свою кровь и плоть, на улицу?! И порадовался, что есть другие люди, противоположные, как приемные родители Димы. По его лицу сразу было видно, что он любит их и благодарен за все, что они сделали для него и его названного брата, Кирилла.
Проговорили мы опять до глубокой ночи и разошлись по своим комнатам. Проситься снова спать с ним мне не позволила совесть, да и подумает еще, что я к нему пристаю...
========== Глава 9. Я - гетеросексуал! ==========
Не знаю как Дима, но я за три недели к нему привык, а обязанности по дому разделились как-то сами собой. Дима любил бегать в булочную за своими круассанами даже в лютый мороз, а летом он совмещал это с пробежкой. Так что завтраком занимался он, а я готовил ужин, даже открыл в себе долго дремавший талант повара. Так как обеды у нас проходили всегда на бегу, ужины получались обильные, и, развалившись на диване и переваривая пищу, Дима жаловался, что такими темпами раскабанеет и не влезет ни в одни джинсы. Но мне почему-то нравилось смотреть как он уплетает за обе щеки мою стряпню и старался вовсю - даже в интернете начал искать рецепты.
Но, несмотря на спокойную и более чем дружескую обстановку, спал я плохо. Засыпал очень долго, прогоняя непрошеные мысли проверенной мантрой «уходите плохие мысли, приходите хорошие», а среди ночи просыпался от кошмаров. То монстры какие-то за мной гоняются, то зубы выпадают, то еще какая-нибудь белиберда.
Так, после очередного кошмара, я пошел за водой и обнаружил Диму в гостиной - он сидел за синтезатором в наушниках и мягко перебирал пальцами по клавиатуре. Его лицо освещала тусклая лампа за спиной. Он был в одних трусах, рядом стояла чашка с каким-то напитком. Меня разобрало любопытство, но я не стал мешать творческому процессу, вдруг он что-нибудь сочиняет. Я тихо, на цыпочках прошел на кухню и напился воды прямо из-под крана, за что Дима меня постоянно ругал, и так же тихо потопал назад, когда меня, вдруг, окликнул его голос:
- Ты чего не спишь?
Я обернулся. Он сидел все там же, просто стянул наушники на шею.
- А ты?
- Да так, - он пожал плечами. – Не спится просто.
- А мне кошмар приснился.
- Говорят, если выпить стакан молока, то спать будешь спокойно.
- Надо будет попробовать.
- Спокойной ночи, - пожелал он, снова натягивая наушники.
- А ты спать не собираешься?
- Посижу еще не много, - и вернулся к своему творческому процессу, записывая что-то на листок перед собой.
Еще через неделю, утром, он встретил меня сидя на подоконнике в гостиной. Вернее он стоял на нем на коленях и что-то выглядывал за окном. Еще и в квартире как-то похолодало, я зябко поежился.
- Чего там показывают? – поинтересовался я.
- Ничего хорошего, - обернулся он. – Машина совсем не заводится. На улице минус 25.
- Плюс ветер и влажность все -35 наверно.
- То-то и оно, – он слез с подоконника и обернулся. – Одевайся теплее, сегодня на метро поедем.
Мы быстренько поели, надели теплые джинсы, посмеялись что они у нас одинаковые, только мои меньше размера на два. Надели пуховики, шапки, замотались шарфами, как эскимосы, и отправились покорять зимнее метро.
А покорять действительно было что. В куртках мы становились неповоротливыми, в закрытом помещении было жарко, пришлось расстегиваться, давка с утра была просто невообразимой. Я поначалу вцепился в рукав Димы чтобы не потеряться, но он сам крепко взял меня за руку и держал, пока толпа не занесла нас в вагон подземного поезда. Нас прижало вплотную друг к другу, и я уткнулся носом, аккурат ему в ключицу и вдыхал его приятный запах. Сзади меня началась непонятная возня. Какие-то тетки не поделили место и начали громко возмущаться и толкать друг друга. Одна из них не устояла и упала на мужика, тот в свою очередь на соседнего мужика, и если бы Дима меня не отодвинул, то я мог быть следующим в списке. Другие пассажиры вагона принялись успокаивать враждующие стороны, а я стоял крепко прижатый к Диминой груди. Его рука обнимала меня под курткой и было приятно ее ощущать. НО! Это была мужская рука! И прижат я к мужской груди! Тогда почему мне приятно?! Приятно это чувство защищенности? Я ведь вроде тоже защитником должен быть!
По телу прошла непонятная дрожь. Я с трудом сглотнул ставший в горле ком и посмотрел наверх в его лицо, но он смотрел лишь в толпу и хмурился. Так, спокойно! Для Димы это конечно в порядке вещей, обнимать другого парня, но для меня-то нет! Я – гетеросексуал! Мне не нравятся парни! И места нет чтобы отойти на приличное расстояние!
Мы таки добрались до нужной станции, толпа нас так же вынесла наружу, и я вздохнул с облегчением. Так как Дима вел себя абсолютно обычно, как будто не он обнимал меня в метро, я тоже вида не подал, что взволнован. Может он действительно и не понял что сделал.
Время не стояло на месте. Прошла еще одна неделя. Потом еще одна. А я чувствовал, что напряжение между нами растет. Нет Дима не пытался приставать ко мне или еще что-то в этом роде. И намеков никаких не делал. Но я почему-то начал во всем видеть подтекст. В его шутках обращенных ко мне. В его жестах. Мне казалось, он стал чаще ко мне прикасаться и делал это намеренно. Был более внимательным ко мне заказывая еду в столовой только ту которую я люблю. Покупал молоко, чтобы я спал хорошо ночью. В людных местах брал меня за руку, чтобы я не потерялся. Если мы дежурили ночью в студии, он укладывал меня спать. Если были ночью в клубе, то он приносил мне воды, хотя сам был мокрым насквозь.
Я говорил себе, что он ведет себя как старший брат, что я просто накручиваю себя. Что это глупо и нелепо, в конце концов! Он заботится обо мне, потому что я пережил большую потерю, и он чувствует за меня ответственность. Если бы он хотел чего-то большего, то, я думаю, он бы мне прямо сказал.
А потом я стал понимать, что это действительно так. Это я просто его иначе воспринимаю. Неужели я голубею?!
Однажды он мне приснился. Мы шли по зеленому лугу и Дима держал меня за руку, мне было приятно и спокойно. И вот, мы стоим под деревом. Он меня обнимает, как тогда в метро, только на этот раз смотрит мне в глаза. Вот он наклоняется ко мне и наши губы соприкасаются. Сначала в легком поцелуе, но потом его язык проникает мне в рот. Я просто таю в его сильных руках, а они гладят мою спину…
Я резко вскочил в постели. Вот это меня плющит! Я откинулся на подушку, тяжело дыша - как от быстрого бега и судорожно провел рукой по мокрому лбу. О нет! Я с дурным предчувствием глянул вниз. И точно. У меня дикий стояк. Хотя, с другой стороны ничего удивительного - утро ведь, да и секса не было черт знает сколько времени.
Я быстренько прошмыгнул в ванную, благо Димы еще не было – ушел в свою булочную. Залез в душ. Итак, самое время заняться собой. Я иронично хмыкнул.
Тепленькая водичка - это то, что надо в данную минуту. Я вылил на руки немного геля для душа и провел ладонями вдоль тела, намыливая грудь. Спустился к паху. Слегка расставив ноги, мыльной ладонью мягко обхватил стоячий член и с оттяжкой прошелся ею сверху вниз. Потом еще раз. Я закрыл глаза, и спустился рукой еще ниже, слегка сжал поджатые яички. В голове молнией вспыхнул образ Димы и его руки на моем теле.