— Ты мне снилась, — сказал он мне.
— Ты мне тоже снился, — в моем нутре расцвёл жар при воспоминании о том, что мы делали в этих снах.
— Мы связаны, — сказал он. — Наша магия, наши сознания, наши тела влекутся друг к другу, желая стать единым. Всегда. Во сне мой разум тянулся к тебе, зовя тебя ко мне.
И я приходила. Снова и снова, ночь за ночью, мой разум находил его. В наших снах мы были свободны. Свободны от Легиона, свободны от богов, свободны от человечества.
— Без границ и ограничений, никаких приличий, никаких правил, — добавил он к моим мыслям. — Соединённые любовью, ведомые страстью.
Его слова опьяняли. Слишком легко было увлечься ими.
Я прочистила горло.
— Что привело вас в Чистилище, генерал? Преследуете мятежников и воров для Первого Ангела?
Неро был правой рукой Никс, номером два в Легионе Ангелов. Были и другие архангелы, но ему она доверяла больше всего. Его работа на неё, эти поездки по всему миру занимали его. Казалось, что в разъездах он проводил больше времени, чем дома.
— Нет, я явился сюда не ради Никс. Я явился сюда за тобой, — он, казалось, не развеселился из-за моей шутки. — Я пришёл домой и обнаружил, что тебя там нет.
Мы с Неро жили вместе в квартире Нью-Йоркского офиса Легиона Ангелов, где я работала.
— Я оставила тебе записку, — сказала я.
— Я не хотел записку, — его голос звучал почти рычанием. — Я хотел тебя.
Не знай я его лучше, я бы назвала выражение его лица надувшимся.
— Что случилось? Там больше некого было мучить? — поддразнила я его.
Тренировки с Неро были мучением. Ты выкладывался по полной, и если каким-то образом в конце ты ещё стоял на ногах, он заставлял тебя проделывать это ещё раз, заявив, что если ты все ещё можешь стоять, ты тренируешься недостаточно упорно. Разумеется, если ты уже не стоял, ты все равно недостаточно упорно тренировался, и он все равно заставлял тебя проделывать все ещё раз. Это квинтэссенция Неро Уиндстрайкера. Неро любил меня и всего лишь старался сделать меня сильнее, чтобы я могла прокачивать свою магию. Я пыталась помнить об этом, когда проклинала его имя на тренировках.
Неро наклонился и прорычал мне в губы.
— Ты насмехаешься надо мной, Пандора?
— Может, немножечко.
— Тебе никто никогда не говорил, как опасно подзадоривать ангела?
Моё сердце ёкнуло, когда его руки сомкнулись на моих плечах. Усмехнувшись вопреки бешено бьющемуся пульсу, я сказала:
— Кажется, припоминаю, как кое-какой ангел с корыстными интересами читал мне лекцию на эту тему.
— С корыстными интересами? — повторил он.
Я кивнула.
— Очень корыстными.
— Иногда, Пандора, мне кажется, что ты не знаешь, что для тебя хорошо.
— Ты хорош для меня, — сказала я, обняв его за шею.
— Никто в здравом уме не влюбился бы в ангела.
— Пребывание в здравом уме совершенно переоценивается, — я взяла его руку в свою, сжав ладонь. Затем посмотрела ему в глаза и серьёзно сказала: — Быть верным своему сердцу намного важнее.
Я наклонилась и быстро поцеловала его в щеку. Какими бы соблазнительными ни казались семь минут в раю с Неро, мне нужно было найти Калли и моих сестёр. Они скоро вернутся, забросив Пиявку. И честно говоря, я не считала, что семь минут будет хотя бы относительно достаточно. Секс с Неро — это не быстрый перепих. Это долгое, смакующее занятие.
Я начала шагать обратно к карнавалу, заметно покачивая бёдрами. Я бросила на Неро взгляд через плечо.
— Ты идёшь?
Неро не последовал за мной. Он просто внезапно очутился рядом, как будто материализовался там. Черт, быстро же он двигался.
Пока мы шли, Неро не держал меня за руку — это было не очень в духе Легиона — но он сверлил взглядом любого мужчину, который осмеливался посмотреть в мою сторону. Мне стоило бы посочувствовать бедным парням, но я не сочувствовала. Мне нравилось, что я принадлежала Неро, и что он принадлежал мне. Кроме того, возможно, я тоже раз-другой сверлила взглядом женщин, швырявшихся трусиками.
Я просканировала взглядом толпу в поисках моей семьи, но их нигде не виднелось. Должно быть, они все ещё оформляли Пиявку в офисе шерифа.
Облако розовой пушистости привлекло моё внимание. Я свернула к близлежащему киоску с едой и купила самый большой моток сладкой ваты, который у них был. Затем я с улыбкой протянула его Неро.
Он уставился на большой пушистый моток розовой сладкой ваты в своих руках, совершенно растерянный. И такой очаровательный.
— Это сладкая вата, — услужливо сообщила я.
— Я знаю, что это такое. Вопрос в том, Пандора, что она делает в моем распоряжении?
— Даже ангелам нужно кушать. А что может быть лучше, чем что-то светлое, пушистое и сладкое? Совсем как ангел.
Взгляд, которым он меня наградил, обещал, что его месть будет куда слаще. Я почти задрожала, думая о нашей следующей тренировочной сессии. И все же это совершенно того стоило. Неро был очень элегантным, очень приличным парнем. Его воспитывали быть ангелом с самого рождения. Видеть его с мотком розовой сладкой ваты — бесценно. Я вытащила телефон и щёлкнула фото для потомков.
— Я убивал людей за меньшее, — тихо пробормотал он. Я не знала точно, хотел ли он, чтобы я это услышала.
Я оторвала клочок сладкой ваты и съела его.
— Ой, да брось. Однажды ты захочешь показать что-нибудь своим детям, чтобы доказать, что ты весёлый и дружелюбный парень.
Он ничего не сказала. Раздражение в его глазах выключилось. Его лицо сделалось совершенно пустым.
Полагаю, я задела больную мозоль, зайдя слишком далеко. С ангелами никогда не знаешь, что дальше. В один момент ты даёшь им сладкую вату, а в следующий они приковывают тебя к стулу для допроса. Пора двигаться дальше.
— Давай проверим игры, — быстро сказала я. — Возможно, моя семья там.
Мы молча шли к сверкающему эпицентру карнавала, его выдающейся, гигантской, мигающей многоярусной карусели. Его молчание ещё сильнее подчёркивалось контрастом с весёлой ритмичной музыкой.
Наконец, когда мы прошли мимо бака-ловушки, он нарушил это молчание.
— Ангелы обычно не стремятся быть весёлыми и дружелюбными.
Я улыбнулась.
— Конечно, нет. Совершенно напротив, вообще-то. Легион воздвигает ангелов на пьедестал, над всеми остальными. Вы должны быть недостижимыми, совершенными, профессиональными. И безжалостно смертоносными. Об этом тоже давай будем не забывать.
Я не шутила. Не в этот раз. Я была смертельно серьёзной. Неро обладал всеми этими качествами. Но он был кое-чем большим. Намного большим.
— Мы, ангелы, не можем позволить себе демонстрацию слабости. Даже перед нашими детьми. Те из нас, у кого они есть, — добавил он. Его голос звучал бесстрастно, отстранённо.
Что-то побудило меня спросить:
— Ты хочешь детей?
Он посмотрел мне в глаза.
— Да.
Я моргнула, отворачиваясь от интенсивности этого изумрудного взгляда. И все же я все равно чувствовала, как он смотрит на меня, вес его взгляда въедался в меня, пока я сканировала игровые палатки.
— Хочешь попробовать? — я показала на башню из консервных банок, которую нужно было обрушить броском мяча.
— Нет.
Ангелы не выбирали того, с кем им вступать в брак, с кем им заводить детей. Все это устраивалось Легионом и их тестами — тестами, которые предсказывали пары с наибольшей вероятностью произвести детей с высочайшим потенциалом последующего превращения в ангелов. Я никогда на самом деле не задумывалась о том, что случится, когда Легион найдёт для Неро магически совместимого солдата.
Ладно, давайте на минутку перестанем вешать лапшу на уши. Я не хотела думать об этом. И ничего не изменилось. Я все ещё не хочу об этом думать.
Я показала на другую игру, которая включала удары по мигающим огонькам игрушечным поролоновым мечом.
— Как насчёт этого?
Он выглядел оскорблённым самим предложением.
— Как ещё ты произведёшь на меня впечатление своей мужественной доблестью? — поддразнила я его.
— У меня для этого есть способы получше, — взгляд его глаз был опасным.
Меня спасло чудо. Или, если быть точной, меня спасла Белла.
— Леда, — произнесла она, очень изящно помахав мне. Это было махание королевы.
Как всегда, волосы и макияж моей сестры выглядели безупречно. Её синее шёлковое летнее платье было идеально отутюжено. На серебристых сандалиях не было ни пятнышка. Учитывая пыльное состояние улиц, этот подвиг объяснялся лишь магией. Но вопреки её собранному облику, она явно пребывала в совершенном раздрае. Взгляд её глаз был встревоженным, нервным.
— Что случилось? — спросила я, обнимая её.
Я не видела Беллу с нашей встречи за обедом несколько лет назад, но тогда с ней, кажется, все было хорошо.
— Мне нужно поговорить с тобой. Наедине, — добавила она.
— Я знаю, что случилось, — сказал Неро.
Удивление мелькнуло на её лице — удивление и предательство.
— Харкер тебе сказал?
— Нет, это были твои мысли, — ответил он. — Они кричат об этом. Тебе повезло, что в городе сейчас нет других телепатов.
Белла побледнела.
— Что происходит, Белла? Ты и Харкер… — изогнув губы в усмешке, я позволила невысказанному неприличному намёку повиснуть в воздухе между нами.
— О боги, Леда, нет! Ничего такого.
Цвет стремительно вернулся на её лицо. Весьма впечатляющий румянец. Так значит, ей действительно нравился Харкер. Интересно. Я сделала мысленную пометку подразнить её потом на этот счёт.
— Белла! — радостно воскликнула Джин, несясь через толпу. Она сграбастала нашу сестру в объятия.
Калли и Тесса не сильно отставали.
— Почему Белла краснеет? — спросила Тесса.
Что, само собой, лишь заставило Беллу покраснеть ещё сильнее.
Неро посмотрел на неё, затем на меня.
— Идёмте со мной, — он зашагал прочь.
Белла, Калли и я пошли следом. Джин и Тесса пристроились за нами.
— Думаешь, он имел в виду всех нас? — прошептала Джин Тессе, пока мы шагали за Неро по территории фестиваля.
— Боги, надеюсь, что так.
— Тесса, прекрати пялиться на задницу моего бойфренда, — предостерегла я её.
— С чего ты взяла, что я пялюсь на его задницу? Ты меня даже не видишь, — сказала она с вызовом в голосе.
— Я тебя знаю. И у меня есть глаза на затылке.
— Это не входит в дары богов.
— Что я могу сказать? Я особенная.
— На всю голову особенная.
Я обернулась на неё.
— Осторожнее, мисси. Будешь плохо себя вести, и я прокляну тебя прыщами.
— Мам! Леда угрожает мне смертельными повреждениями! — закричала Тесса.
— С каких пор прыщи считаются смертельными повреждениями? — спросила я у Калли.
— Когда тебе восемнадцать, все считается вопросом жизни и смерти, — мудро ответила она.
Мы добрались до офиса Легиона в Чистилище. Нью-Йоркский офис располагался в возвышающемся, сияющем небоскрёбе, но здесь у нас имелась лишь одна-единственная комната, впихнутая в храм почитания Пилигримов.
Пилигримы дополняли нас. Легион Ангелов был рукой божьего правосудия. Пилигримы являлись другой частью уравнения: гласом богов, их учений, их проповедей. Их работа заключалась в распространении историй о богах, их великих деяниях и бессмертных триумфах.
У входа стояли два Пилигрима, одетых в простые балахоны из коричневого хлопка. Как только они увидели Неро, они оба немедленно склонились в низком поклоне.
— Генерал Уиндстрайкер, ваш визит — честь для нас, — сказал Пилигрим слева. — Что мы можем для вас сделать?
— Нам требуется воспользоваться нашей комнатой, — Неро не замедлился. Он продолжал идти прямо мимо них.
Заговоривший Пилигрим поспешил подстроиться под его шаг. Другой остался на посту.
— Мы целиком и полностью к вашим услугам, само собой.
Хоть они служили божественной цели, Пилигримы не считались равными ангелам. Ангелы были настолько близки к богам, насколько это возможно на Земле. Пока мы шли по коридору, Пилигримы справа и слева раз за разом кланялись Неро. Они не уделяли мне и моей семье никакого внимания — за исключением болтливого Пилигрима.
— Вам потребуется воспользоваться более крупными тюремными камерами внизу, генерал? — спросил он у Неро, и его взгляд мельком метнулся ко мне.
Он, казалось, помнил меня и мою «подрывную» натуру с того времени, когда я жила здесь и подначивала Пилигримов на улицах, когда те пытались впарить мне свою религию. Это все одежда. Сейчас я была одета в штатское. Когда я была в униформе, Пионеры не видели сквозь символику Легиона. Они не видели меня. Они видели лишь солдата Легиона Ангелов.
Неро бросил на меня холодный и лишённый эмоций взгляд, но я научилась читать чувства за холодным фасадом. Внутри он смеялся.
— Пока что нет, но я дам вам знать, если понадобится принести цепи. Или кляп, — сказал он Пилигриму, его лицо все ещё оставалось совершенно пустым.
Он мстил мне за снимок с сахарной ватой. Я в этом не сомневалась.
Неро подошёл к молчаливому Пилигриму, стоявшему в коридоре, и протянул ему пушистый розовый моток ваты. Пилигрим выглядел таким же растерянным, как и Неро, когда я дала ему вату.
Болтливый Пилигрим поклонился и ушёл со звёздами в глазах, такой счастливый, что ангел его о чем-то попросит. Он вёл себя так, будто Неро только что оказал ему величайшую услугу в мире. Я закатила глаза.
Неро закрыл дверь. Повернувшись к нам лицом, он уловил окончание моего закатывания глаз. Он не прокомментировал, да ему и не нужно было. Я знала этот взгляд. Это был тот взгляд, который говорил, что солдату армии богов не пристало закатывать глаза.
Но сейчас не время обсуждать приличия. Мне нужно было знать, что беспокоит Беллу, и могла ли я что-то сделать, чтобы ей помочь. Теперь, когда дверь закрылась, у нас было хоть какое-то уединение.
Я повернулась к ней и спросила:
— Что происходит? К чему вся эта секретность?
Белла сделала глубокий вдох, а потом просто выложила все разом:
— Я выяснила, откуда я происхожу. Я дочь бывшего первого тёмного ангела и внучка Валериана, Тёмного Лорда Колдовства, одного из правящих демонов ада[1].
Глава 4
Блюдечко с голубой каёмочкой
Откровение Беллы поразило меня так сильно, что я не сразу сумела заговорить.
— Внучка Темного Лорда Колдовства? Это определённо объясняет твою магию. Я никогда не встречала более прирождённой ведьмы.
Когда боги пришли на Землю, они дали нам не только дар монстров. Они также дали нам магию. Семь правящих богов создали семь групп сверхъестественных существ: оборотни, стихийники, телекинетики, вампиры, сирены, ведьмы и фейри. Каждый из богов имел специализацию, магическую силу, которую они даровали человечеству. К примеру, Бог Природы создал стихийников, а Бог Веры создал вампиров.
Каждая группа сверхъестественных существ молилась своим богам-покровителям и даровала им подношения в благодарность за их магию, но боги никогда не отвечали. Это был не разговор; это был монолог, поэма восхваления божеств небес. Боги существовали на совершенно ином уровне, высоко над человечеством. Даже среди солдат Легиона мало кто встречал бога.
Демоны являли собой обратную сторону. В мирах, где они господствовали, семь правящих демонов создали свои семь групп сверхъестественных существ, темномагические эквиваленты оборотней, стихийников, телекинетиков, вампиров, сирен, ведьм и фейри.
А ещё существовали супер-солдаты, армии богов и демонов: Легион Ангелов и его эквивалент, Темные Силы Ада. Солдат Легиона или Темных Сил пил напрямую из источника магии, пищи богов или демонов.
Как внучка демона, Белла также была близка к источнику. Это означало, что её магия была куда более могущественной, чем у нормальной темной ведьмы.
— Как ты об этом узнала? — спросила я Беллу.
— В университете случился инцидент с темной магией, — сказала она. — Легион подозревал, что там был почитатель демонов. Харкер пришёл расследовать, и он попросил моей помощи в определении личности виновника. Я не знала, что расследование приведёт ко мне, что источником моей магии окажется демоническая кровь во мне. Когда мы обнаружили это, Харкер все скрыл.