Лежать в объятиях Кирилла оказалось неимоверно приятно и уютно, а зная, какой тяжёлый день предстоит, хотелось продлить мгновение. В душе царило умиротворение и покой, и я старалась не думать о грустном. Хотя в голову лезли мысли насчёт того, что смерть и любовь всегда рядом. Не случись несчастья с Аделаидой Стефановной, и я бы никогда не пришла к Ольховскому.
После звонка Сашки пришлось вставать и плестись под душ, а Кирилл занялся нашим завтраком. Как же с ним легко! Наверное потому, что знаем мы друг друга сто лет. С утра меня напрягло его жёсткое заявление о том, что между нами всё будет. Такое поведение противоречило характеру Кира, которого я знала. Приятно убедиться, что он изменился не настолько круто, и всё это было для того, чтобы я увидела в нём мужчину.
«Ага, увидела и даже пощупала», – хихикнула про себя.
– Будешь так улыбаться, и я утащу тебя в постель, – рядом со мной возник Кирилл.
Лениво приоткрыв глаза, обнаружила его обнажённый торс буквально перед носом. Обняв, прислонилась щекой, пробормотав:
– Не нужно о постели. Я спать хочу. – Возмущаться о том, что будят тут всякие в несусветную рань, не стала. Вот на это жаловаться совсем не хотелось. – Если бы не Сашка, сама бы тебя туда утащила.
– Ты расскажешь ей о нас? – обнял меня.
– Нет.
Если бы к нему не прикасалась, никогда бы не поняла, что он напрягся, так как его: «Почему?» прозвучало совершенно ровным тоном.
Открыв глаза, подняла голову, взглянув на Кирилла снизу вверх. Взгляд зелёных глаз был спокоен, а вот выражение лица непроницаемо.
– Не хочу говорить о том, что счастлива, когда у неё горе. Потом, ей сейчас не до меня.
Провела рукой по его спине и боку, погладив. Пальцы нащупали шрам. Я обратила на него внимание ещё ранее, но тогда было не до вопросов.
– Откуда он у тебя? – обвела рубец.
– Это долгая история. Пей кофе, остынет, – отстранился Кирилл.
Нехотя отпустила его, и потянулась к чашке. Кофе мне точно не помешает. Может, взбодрит.
Кир сел за стол, но я не собиралась отступать. Хотелось узнать о нём как можно больше.
– И всё же. В армии?
– Нет, ещё до неё. Прицепились отморозки и порезали, – спокойно сообщил Кирилл, орудуя ножом и вилкой, разрезая на кусочки блинчик.
– Ты лежал в больнице?! – сообразила я. Путём недолгих подсчётов стало ясно, что это случилось после выпускного, но перед тем, как он ушёл в армию. Возможно, всё произошло после его признания мне, и он именно поэтому не искал со мной больше встреч.
– Да, пришлось немного поваляться.
– Но почему никто мне не сказал?! – не могла понять. – И ты молчал.
– Я никому не говорил. Стоило представить, как мне начнут всем классом таскать апельсины и бананы, так начиналась аллергия на фрукты, – пошутил Кирилл, но потом бросил на меня острый взгляд. – Если б ты позвонила – сказал бы, а звонить самому – нарываться на жалость.
Представив, как он лежал в больнице, и его никто не посещал, кроме родных, сжалось сердце. Знала бы я тогда! Стало совестно. Захотелось объяснить своё поведение. Получалось, что меня не было рядом, когда была нужна. Мы же дружили. Какой из меня тогда получается друг?
– Дуралей! Ты ошарашил меня и пропал. Я понимала, что нам нужно поговорить, рука много раз тянулась тебе позвонить, но потом приходила мысль, что ты, возможно, уже жалеешь о своих словах, раз больше не пришёл. Если бы я узнала, что ты в больнице – обязательно бы пришла. И совсем не из жалости!
Да что теперь об этом говорить. Расстроенная, повертела в руках вилку, наблюдая за тем, как ест Кирилл. У самой от волнения аппетит пропал, и кусок в горло не лез. Раз уж мы заговорили об этом, хотела задать ещё один вопрос.
– Не понимаю, почему ты не стал поступать и пошёл в армию. Из-за нападения?
– Частично, – ответил мне. Я видела, как он чуть помедлил, а потом прямо посмотрел на меня и продолжил. – Пока валялся в больнице, у меня было много свободного времени.
Он сделал паузу, и я почувствовала, что сейчас услышу нечто важное.
– Я не знал как у тебя дела, за всё время ты не звонила, и я… взломал твои аккаунты в соцсетях.
Вилка выпала из рук, звякнув по тарелке. С ужасом уставилась на Кирилла. Не, напугало не то, что он меня взломал – я просто вспомнила, о чём мы в то время с Сашкой переписывались. Она довольно нелицеприятно отзывалась о Кирилле, и долгое время не могла успокоиться, ехидно проезжаясь на его счёт и подкалывая меня.
– Вижу, ты помнишь, что я там прочитал, – резюмировал Кирилл, а у меня пересохло во рту. – Впрочем, в чём-то Лебедева была права. Я был настоящим ботаником и тебе не пара. В какой-то момент понял, что окажись ты рядом со мной в момент нападения – я бы не смог тебя защитить. Настоящий слабак.
– Желая стать сильнее, люди идут на курсы самообороны. Зачем было идти в армию?
– Мне захотелось круто изменить свою жизнь, и сменить обстановку, – равнодушно пожал плечам Кирилл. – Сейчас понимаю, что это было правильное решение.
– Не хотел случайно встретиться со мной?
– А что мы могли друг другу сказать? Я был смешон.
– Нет! – кажется, меня прорвало. – Лично мне смешно не было. Я сто раз пожалела, что поделилась с Сашкой и хотела, чтобы она поскорее об этом забыла. Что я могла ей сказать? Начни я с ней спорить, и она бы ещё долго не угомонилась, высмеивая меня.
Выдохнула, стараясь взять себя в руки, и заговорила спокойнее, подбирая слова. Как объяснить то, что сама толком сформулировать не могла?
– Стоило заикнуться о том, что ты мне дорог, и она бы и дальше продолжила топтаться по больному в желании прочистить мне мозги, по её мнению. Я никогда не считала тебя слабаком, восхищалась умом, нравилась наша лёгкость в общении. Просто была растеряна. Боялась, что начни мы встречаться, и если не получится, то потеряю друга.
Совру, если скажу, что не чувствовала симпатию с его стороны, но он никогда не выходил за рамки дружеского общения. Если между нами и были прикосновения, то самые невинные.
– Но за всё время ты даже не спросила как дела.
Я опустила глаза, взяв вилку и ковырнув блин.
– Несколько дней после нашего разговора я была в замешательстве и считала, что ты даёшь мне время подумать, но время шло, ты не объявлялся. С каждым прошедшим днём позвонить самой или просто послать сообщение становилось всё труднее. – Подняв голову, встретила его внимательный взгляд. – Насколько успела изучить, тебе присущи настойчивость и упорство. Раз так легко исчез из моей жизни, я сделала вывод, что всё не в серьёз, и ты не хочешь со мной больше общаться.
Несколько долгих мгновений мы смотрели глаза в глаза. На душе стало легче. Была рада, что мы поговорили об этом. Вся эта история тяготила меня. Казалось, что я смалодушничала, не сделав попытки найти Кирилла и поговорить с ним.
– Ты же понимаешь, что теперь я не отпущу тебя? – медленно проговорил Кир, а меня накрыло облегчением.
Он не уйдёт, не простив мне прошлого! Готова была провалиться сквозь землю от того, что он читал всё то, что говорила о нём Саша. Я ведь не защищала Кирилла, а старалась перевести тему, не вступая в дискуссию. Каково ему было видеть моё отношение в переписке, когда сам валялся в больнице? Хорошо, что сейчас всё выяснили!
Я почувствовала необычайную лёгкость и в притворном возмущении воскликнула:
– Только попробуй! Ты сказал, что согласен быть моим парнем, любимым, любовником. Так вот – я согласна на все три пункта.
– Сразу на три? – приподнял бровь Кирилл, а в глазах зажёгся весёлый огонь.
– Ага, беру оптом! – ткнула в него вилкой для убедительности.
– Иди сюда, чудовище, – фыркнул Кир, сдерживая смех.
– Ты совершенно не умеешь обращаться с женщинами, – тем не менее, встала с места, обходя стол. – Теперь понимаю, почему так коротко стрижёшься. После таких нежностей можно без волос остаться. Учись! Можно называть меня незабываемой…
Я ахнула, так как Кирилл отодвинулся и сграбастал меня, усадив к себе на колени.
– Восхитительной, – обняла его за шею.
– Любимой, – закончил за меня и поцеловал. Нет, он определённо быстро учится!
Глава 14
У Лебедевых уже с утра скандалили. Насколько поняла, мать Саши собиралась пригласить нужных людей на поминки, а сама Сашка психовала, прося собрать лишь близких друзей и не устраивать цирк.
– Пойдёмте, выпьем кофе, – пригласил меня в гостиную Валентин Павлович.
В ссору жены и дочери он предпочитал не вмешиваться.
– Тамара, кофе, – попросил домработницу.
Судя по мученическому выражению лица Тамары, препирательства идут уже давно. Сама домработница выглядела не очень. Покрасневшие глаза выдавали недавние слёзы. Всё же они с Аделаидой Стефановной вместе не один год.
– Кристина, мы очень благодарны вам за помощь.
– Что вы! Я любила Аделаиду Стефановну и рада, что могу быть полезна.
– Валентин, вот записная книжка твоей матери, нужно решить, кого следует известить, – в комнату стремительно вошла мать Саши.
– Мама! – следом за ней влетела и сама Александра.
– Не обсуждается! – отрезала, обернувшись на дочь.
– Дорогая, уверен, ты прекрасно справишься с этим сама. Извини, нам пора ехать, а мне следует переодеть рубашку, – нашёл он несуществующее пятнышко на манжете и встал, спеша ретироваться от чересчур взволнованной жены.
– Саша, ты готова? – отвлекла внимание подруги на себя, тоже поднявшись. В доме царила такая атмосфера, что задерживаться не хотелось.
– Почти, не могу свой телефон найти.
– Я знаю, где он. Пойдём, подождём внизу.
– Я его что, у тебя в машине оставила? – удивилась она.
– Кофе, – вернулась домработница с чашкой.
– Тамара, спасибо, но мы уже уходим, – поблагодарила её.
– Заварите лучше мне зелёный чай, – попросила мать Саши, а я в это время уже незаметно подталкивала подругу в сторону выхода.
– Сил моих больше нет, – пожаловалась Сашка, когда мы загрузились в лифт. – Мама перегибает, а отец не делает ничего, чтобы её хоть как-то вразумить. Они меня просто бесят!
– Что с учёбой? Будешь переводиться?
– Нет, собираюсь доучиться здесь. Тамара останется, продолжит вести хозяйство. Хоть что-то будет по-прежнему! Ты же слышала вчера, что мать хочет продать квартиру? Ничего, я ещё поговорю с отцом. Нужно ещё уточнить у нотариуса, может, бабушка оставила завещание. Дома мы ничего не нашли, но это пока ни о чём не говорит.
– Нам сегодня ещё к нотариусу?
– Нет, это не к спеху. Нужно с начала свидетельство о смерти получить.
На этих словах голос дрогнул, и она устало привалилась к стенке лифта, закрыв глаза.
– Саша… – потянулась к ней, но в этот момент мы приехали и двери открылись.
– Ничего, я в порядке, – встряхнулась она, вытирая набежавшие слёзы. – Только я такая дура! Столько лет мечтала вырваться из-под бабулиной опеки, а теперь понимаю, что она была самой адекватной в нашей семье. Мать меня вообще не слышит! Я понимаю, что она не любила бабушку, только нужно и совесть иметь, а то готова уже сейчас все вещи её из квартиры выбросить.
Меня это, кстати, тоже покоробило, но кто я такая, чтобы лезть в их семью.
– Ты свой телефон у Богдана забыла, – сменила тему, выйдя на улицу. – Кристоф звонил. Сказал, Богдан хотел узнать, ты заедешь за сотовым или тебе его завезти?
– Точно! А я голову ломала, куда его засунула. Крис, давай съездим потом к Богдану? – умоляюще посмотрела она на меня. – Если я дома с родителями останусь, то просто взорвусь!
– Хорошо. Ты телефон Богдана помнишь? – достала я свой сотовый. Перезванивать Кристофу не хотелось. Лучше напрямую с Богданом связаться.
– Нет, – поникла подруга.
– Посмотри номера. Он мне звонил как-то, но я не записала его в контакты, – протянула ей свой телефон.
Она стала листать историю звонков и почти сразу спросила:
– А что это за Кирилл тебе звонил?
– Ученик, – соврала не задумываясь. Рассказывать о встрече с Ольховским я не спешила. Уже один раз поделилась с ней. Наши отношения с Киром только начинались, и не хотела больше рисковать.
Потеряв интерес, Саша углубилась в поиски номера, а я, чуть прикрыв глаза, вспоминала наши поцелуи и как Кирилл потом кормил меня, сетуя, что я ничего не ела и голодной он меня не отпустит.
Время поджимало, и пока я носилась по дому, собираясь, он сходил за флешкой. Подключив к моему компу, показал программку, которую следует запустить и как стереть следы своей деятельности. Я перекинула для конспирации несколько учебных пособий на флешку, которые обещала отправить на почту своему ученику. Будет повод воспользоваться компьютером Богдана.
Тихий голос совести насчёт того, что Богдан не имеет отношения к нападению на Аделаиду Стефановну, проигнорировала. На даче они были – были. Калитку и входные двери открыли без ключей, ведь все комплекты на месте. К этому стоит добавить появление Кристофа у меня дома. Нет, может кто-то и до него в мою квартиру вломился, но так же и он был способен сделать это. Поэтому была согласна с утверждением Кирилла, что их следует проверить.
Мой телефон пискнул, уведомив о полученном сообщении.
– Твои родители, – вернула мне сотовый Саша.
Открыв сообщение, прочитала беспокойство родных о том, что меня не застать в скайпе. Некстати вспомнила, как обещала маме каждый вечер связываться с ними. Кто ж знал, что всё так закрутится. Ответила, что всё в порядке, была занята. Тут же пришло ещё одно сообщение. Они надеялись вечером со мной поговорить.
Родители знали, что в это время я на лекциях и больше писать не стали, но я понимала – если не свяжусь сегодня с ними, мама отцу плешь проест от беспокойства.
– Нашла номер? – со вздохом посмотрела на Сашу.
– Нет.
Из моей груди вырвался ещё один тяжёлый вздох, и я набрала Кристофа.
– Доброе утро, душа моя, – практически сразу ответил он.
Меня удивило такое обращение. Раньше, когда мы перезванивались, он был игрив, флиртовал, но без всех этих нежностей.
– Привет! Я сказала Алекс насчёт телефона. Ты не мог бы скинуть мне номер Богдана, чтобы она ему позвонила.
– Алекс с тобой?
– Да.
– Богдан тоже рядом. Дай ей трубку.
Я передала сотовый в нетерпении глядящей на меня подруге. По одному тому, как изменилось выражение лица Саши от звука голоса Богдана, поняла, что влюбилась она по самые уши. От этого решимость узнать подноготную Богдана лишь окрепла. Не хочу, чтобы он играл её чувствами или причинил боль. Не позволю кому-либо её обижать!
Договорившись о том, что мы приедем к нему вечером, Саша отдала мне трубку, а я скинула вызов. Не успела ничего сказать, как телефон зазвонил вновь. Кристоф. Вернула сотовый подруге, думая, что это Богдан забыл что-то.
Улыбка пропала с её лица, и она протянула его обратно, одними губами прошептав: «Кристоф».
– Да?
– Мы не попрощались, – укоризненно произнёс испанец.
– Извини. Удачного тебе дня.
– Хотел бы ответить тебе тем же, но знаю, какие тяжёлые хлопоты вам предстоят. Могу я вам чем-нибудь помочь? Может, прислать машину с водителем? На каком кладбище собираетесь хоронить? Вам помочь договориться?
– Спасибо, но с этим проблем нет. Когда умер муж Аделаиды Стефановны, она купила место рядом с ним.
– Вы уже заказали ресторан? Могу скинуть телефон одного приличного заведения в центре, вам сделают хорошую скидку.
– Ещё нет, но не хотелось бы тебя утруждать.
– Никаких проблем. Сейчас пришлю тебе номер. Скажи, что от меня.
– Спасибо.
– Рад помочь. Ты сегодня дверь квартиры закрыла?
– Да и даже проверила, – поспешила заверить. Ещё не хватало, повторно его у себя застать.
– Жаль. Мне бы хотелось накормить тебя вкусным ужином, – с сожалением произнёс Кристоф. – К вечеру ты устанешь и вряд ли согласишься пойти со мной в ресторан.
Я молчала, пока он рассуждал, так как никуда идти с ним точно не собиралась.