Тёплые струйки гнева опять пробили ледяное спокойствие Богдана. Он злился на сестру, но ещё сильнее беспокоился за неё. В гневе отец непредсказуем.
Глава 19
При виде немного взъерошенного Хана, спешащего к нему навстречу из лифта отеля, раздражение на него прошло. Думал первое, что сделает, это врежет ему от души, но сам распахнул объятия, обнимая брата.
– Как ты ухитрился вляпаться так круто? – спросил у друга, когда они пожали друг другу руки.
– Тоже рад тебя видеть. Самолет Вацлава приземлится примерно часа через полтора. Родители Берта в пути, им еще около часа езды.
– Ну хоть запас есть, – вздохнул Богдан, взъерошивая волосы привычным жестом. – А эта мелкая засранка?
– В номере. С мужем.
Богдана слегка перекосило от последней фразы.
– Держи себя в руках.
– Держу, – заверил его, но взгляд говорил об обратном.
Хан недоверчиво хмыкнул, но все же потянулся за телефоном.
– Ирен, спускайтесь в ресторан.
– А где эти? – спросил Богдан, стоило Хану убрать мобильник в карман. – Охраннички.
– Ну, Вацлав их отстранил от работы. Но пока они здесь. На всякий случай. А вот где именно – не в курсе.
Упомянутые охранники обнаружились в ресторане. Они и до этого выглядели хмуро, но, увидев Палача, посерели. Богдана боялись даже больше Вацлава. Он же удостоил их лишь коротким презрительным взглядом.
– Надо же, вместо того, чтобы думать, как вымаливать прощение, они обедают, – не смолчал Хан.
– Вижу. Пусть наслаждаются напоследок, сейчас не до них.
Не сговариваясь, выбрали самый удалённый столик. Богдан оценил тактический ход Хана. Народу в ресторане было немного, но присутствие других людей заставит держать себя в руках и не поддаться гневу. До сих пор хотелось придушить сестру. Ирен перешла черту, и даже не представляла всех последствий содеянного. Своим опрометчивым поступком она бросила тень на репутацию их семьи, и даже сам Богдан не мог предсказать реакции отца. Сестра с детства была его любимицей, но спустить ей непослушание он не имел права.
– Что скажешь об этом… Берте? – через силу произнёс имя мужа сестры. Богдан понимал, что тот не один виноват, и не представлял, во что ввязывается, но заочно уже ненавидел, видя в нём источник всех бед.
– Мне он нравился. В нём есть стержень, и я бы никогда не подумал, что он способен на поспешные решения. Наверное, дело в том, что они знаю друг друга давно.
– Давно?
– Вспомни нашу совместную поездку на каникулы в Альпы. Ирен тогда сбежала из отеля и умудрилась познакомиться с ним.
– Как это возможно?! Почему я об этом не знал?
– Тебе тогда было не до сестры, – кратко напомнил Хан, не желая ворошить болезненные воспоминания. – Кстати, вот и они.
Богдан уже и сам увидел Ирен, и впился изучающим взглядом в её спутника. То, что запугать такого не получится, понял сразу. Он знал такую принципиальную породу людей, которые идут до конца, невзирая на последствия. Меньше шуму, если убирать сразу.
Мысли об уничтожении мужа сестры не вызвали никаких эмоций. Богдан привык эффективно устранять проблемы. А ещё злил цветущий вид Ирен и то, как по-хозяйски этот Берт держал её за руку.
Сестра первыми увидела охранников и испуганно замедлила шаг, но потом с вызовом подняла подбородок, отвечая на их ненавидящие взгляды. Эти смертники забили ещё несколько гвоздей в крышку собственного гроба. Так смотреть на неё никто не имел права! Также Богдан отметил, что рядом с мужем Ирен чувствует себя в безопасности.
Брата она заметила не сразу. Первым был Берт. Вот этот сразу нашёл их взглядом и сейчас изучал так же пристально, как и Богдан его.
При приближении парочки к их столику они с Ханом встали. Друг, хорошо зная его характер, не сводя глаз с Ирен, тихо произнёс:
– Спокойно. Не надо никого убивать даже взглядом. – Ответом послужил едва слышный скрип зубов.
Ирен увидела брата и слегка побледнела, но шаг не сбила и даже попыталась улыбнуться. Потом метнула несколько испуганный взгляд на Хана. Тот не шелохнулся. Но заговорил первым, иначе пространство бы взорвалось от перенапряжения.
– Ну привет новобрачным. Можно впредь без подобных сюрпризов?
– Для нас это тоже было несколько неожиданным. – признался Берт. – Добрый день.
– Зато… – начала было воинственно Ирен, но, наткнувшись на взгляд брата, подавилась словами.
Хан пожал руку новоиспеченному мужу сестры. Богдан от рукопожатия отказался. Сделал вид, что не заметил, первым сел и проговорил бесстрастно, обращаясь только к сестре и специально игнорируя Берта:
– Предлагаю перейти к делу, а не разводить церемонии. Отец скоро приедет. Ирен, назови хоть одну причину, по которой мы должны принять твой брак.
Краем глаза заметил, что муж Ирен не смутился. Лишь откинулся на спинку стула и с легким интересом разглядывал его.
Хорошо владеет собой, Ирен было далеко до супруга. Сестра сглотнула и чуть жалобно снова посмотрела на Хана. Тот едва заметно мотнул головой. Правильно, тут он ей не помощник.
Официант направился было в их сторону, но Хан сделал знак: мол, подождите немного.
– Богдан, – начала Ирен тихим голосом, потом замолчала.
– Я жду.
– Может, стоит мне… – проговорил Берт, приходя на помощь жене, но Богдан даже не глянул в его сторону и повторил:
– Ирен, я жду.
Берт взял жену за руку и тихо что-то проговорил. Богдану едва удалось справиться с волной бешенства. Тяжело наблюдать за тем, как к его сестре прикасается посторонний мужик. Мысль о том, чтобы сделать его трупом казалась всё более привлекательной. Пальцы сжали стакан с такой силой, что чуть не раздавили стекло.
Ирен благодарно улыбнулась мужу и уже более уверенно посмотрела на брата.
– Богдан, понимаю, что на первый взгляд наш брак кажется тебе поспешным и необдуманным, но это самое правильное, что я сделала в жизни. Я люблю своего мужа.
– Не путай игру гормонов с настоящим чувством, – холодно ответил он.
– Не рассказывай мне о гормонах! – гневно произнесла Ирен, но тут же понизила голос, когда в их сторону стали коситься. – Я вдоволь насмотрелась на ваших однодневных баб и сама кому угодно объясню разницу. Я счастлива с Бертом и чувствую себя с ним полноценным, свободным человеком, а не марионеткой, которую дёргают за ниточки. Не в пример вам, его интересует моё мнение, и мои желания, он видит во мне личность, а не объект для торга. Почему в нашей среде женщины считаются вторым сортом? Тебе, Хану позволено жить, как вы хотите, а зато для нас придумана бездна ограничений! Почему кто-то другой должен решать с кем мне жить и от кого рожать детей? С детства нас готовят быть хорошими жёнами, но в браке речь идёт не о люби, а о покорности. Ты сам признал, что любой другой мужчина, выбранный отцом, меня сломает. Так я выбрала сама того, кто принимает меня такой, какая есть. С ним я чувствую себя любимой и желанной.
Знал бы он, что их вчерашний разговор приведёт к таким последствиям… Лично бы прилетел за ней и отправил домой!
– Ты не чувствовала этого дома? Тебя мало любили и баловали?
– Я знаю, что ты с Ханом, отец, меня любите. Маме же всегда не было дела до меня. Но даже говоря о наших родителях – я не хочу таких отношений, что между ними, в своей собственной семье.
– Считаешь, что тебя ждёт лучшее с первым встречным?
– Берт не первый встречный, я знаю его давно, – Ирен бросила тёплый взгляд на мужа, который пока хранил молчание, давая ей высказаться. – Когда-то он открыл мне глаза, сказав, что никто не может запретить мне жить так, как я хочу. Нужно добиваться желаемого, и быть готовой платить свою цену за это.
– Так вот кого нужно благодарить за все твои выходки! – ошарашено воскликнул Хан, награждая Берта совсем не дружелюбным взглядом.
Богдан не показал эмоций, и не сводил глаз с сестры, но счёт к этому Берту возрос.
– Я хочу быть и буду с тем мужчиной, кого выбрало моё сердце, даже если придётся выдержать ваше недовольство и гнев отца, – тихо, но твёрдо произнесла Ирен.
– Да ну! – присвистнул Богдан. Он перевел взгляд на её мужа и поинтересовался:
– А если я буду против – меня арестуешь?
– Сегодня утром я подал заявление об уходе.
– С какой радости? – прищурился Богдан. Он уловил попытку Ирен вставить слово и вскинул руку, проговорив:
– Не влезай.
– Расскажи им, Берт! – все же подала голос сестра, обжигая взглядом тех, кого считала самыми близкими людьми. – Расскажи!
– Я в курсе, что у вас принято выдавать ваших дочерей и сестер замуж по договоренности и за… состоятельных людей. – медленно произнес Берт, глядя Богдану прямо в глаза. – Думаю, ты в курсе, что моя семья довольно обеспеченная. И я – единственный наследник. Который еще и неплохо разбирается в семейном бизнесе. Но! Я всегда хотел работать в полиции. И этот факт сильно огорчал всю семью.
– Думаю не так трудно вернуться обратно.
– Тебе было бы легко расстаться с любимой работой? Ради которой ты пошел на очень многое?
Хан и Богдан переглянулись. Невольно Берт задел больную тему. Их двойная жизнь накладывала свой отпечаток, но они не представляли её себе без Ордена.
– Ну а что изменилось сейчас? – поинтересовался Хан.
– Ирен сказала, что если ее мужем станет не полицейский, пусть и хороший, а наследник многомиллионного состояния, то такой брак ваша семья одобрит.
– А вот тебе явно плевать насчет того: одобрим мы брак или нет, – не унимался Богдан, желая докопаться до истинных мотивов.
– Для Ирен это важно, – Берт пожал плечам. – Она вас любит. Я могу лишь поддержать.
Наступила тишина. Скорее задумчивая, нежели злобная. Богдан отметил, как льнёт к супругу Ирен, и постоянно норовит его коснуться. Да и тот машинально, явно сам того не замечая, гладит ее пальцы. Отбросив личные эмоции, внимательно изучал этих двоих.
Сначала он думал, что сестра назло им всем выскочила замуж за первого встречного, пусть и богатого сосунка, но увиденное заставило пересмотреть первое мнение. Рядом с мужем Ирен светилась и выглядела счастливой. Действительно счастливой, такой, какой он не видел её уже давно. Да и сам Берт оказался не так прост. Чувствовался в нём внутренний стержень и характер.
– Рассказывай,- приказал внезапно, – всё рассказывай. Начиная с момента, когда вы познакомились.
Рассказ затянулся примерно на час. Берт не старался его приукрасить. Просто спокойно объяснял, почему тогда заговорил с Ирен, почему предложил ей выйти замуж. Всё это время Богдан изучал его, оценивал.
– Значит, чтишь закон? – проговорил, когда Берт закончил рассказ. Вокруг разговаривали люди, звенела посуда, шел разгар ужина.
– Чту.
– А наши законы считаешь фигней? – провоцировал Богдан, желая задеть и вывести из себя. Хотелось знать, что скрывается за спокойным поведением полицейского. Его откровенность, без желания понравиться или произвести выгодное впечатление, невольно вызывало уважение.
– У каждой семьи есть свои традиции и ритуалы. Но они все равно не могут быть выше мировых законов.
– То есть, если я сейчас попытаюсь увести Ирен, ты поступишь по закону? Или набьёшь мне морду? Чисто по-человечески.
– А ты понимаешь только язык силы? Или все же можешь рассуждать цивилизованно?
Хан кашлянул, намекая Богдану, чтобы он не перегибал и перестал провоцировать. Нервы у полицейского были железные, но эта обманчивая мягкость в словах говорила о том, что перед ними тоже хищник, который пока только предупреждает, но готов защищать свою территорию. Вот только Богдан считал сестру своей, и готов был принять вызов. Атмосфера за столом накалилась.
Неизвестно, чем бы это закончилось, если бы не телефонный звонок.
– Уважаю я технические блага, – не выдержал Хан, наблюдая, как Богдан отвечает на звонок, – вмешиваются в самое подходящее время.
– Отец подъезжает к отелю, – известил всем, с удовольствием наблюдая, как каменеют лица присутствующих.
– И вот теперь хана может наступить всем, – вырвалось у Хана.
– Ты можешь перестать ёрничать?
Тот развел руками:
– Прости, это сильнее меня. Тем более все уже произошло. Нам остается расслабиться и получать удовольствие. Ирен, не падай в обморок.
– И не думаю.
Вопреки словам, она и правда выглядела зеленоватой от волнения, но вроде держалась. Богдан видел, как сестра намертво вцепилась пальцами в руку Берта. Бросив на парочку последний взгляд, он пошёл встречать отца.
Ковальский старший появился с большим количеством охраны и Марком Ондельсом, одним из уважаемых нотариусов Ордена. В груди Богдана ёкнуло. Он, не задумываясь отдал бы миллион долларов, чтобы узнать, что задумал отец.
Судьба женщин, нарушивших принятые меры поведения, была печальна. Многих насильно ссылали в монастырь. Раньше Богдан как-то не задумывался, что это варварство, хотя в их среде это считалось мягким наказанием, так как некоторые заканчивали жизнь под действием препаратов в психиатрических клиниках, или с ними случались несчастные случаи, вплоть до самоубийства.
Богдан любил сестру несмотря ни на что, а с такими перспективами даже этот Берт казался лучшим вариантом. Впрочем, он вроде мужик ничего. Но если всё утрясётся, он всё же проведёт с ним спарринг – желание надавать по шее и подправить полицейскому лицо никуда не делось.
– Как долетели? – спросил Богдан, после короткого приветствия. Отец держался, но выглядел неважно и постарел на несколько лет. Не нравился ему мрачный огонь, тлеющий в его глазах.
– Стар я уже для долгих перелётов, – ответил Ондельсон.
Его слова относились не к состоянию здоровья. Богдан знал, что у того молодая любовница, которую он довольно часто навещает. Тут скорее завуалировано выказал своё отношение к причине приезда.
– Если я вам пока не нужен, поднимусь в номер, – оставил их вдвоём он.
Вацлав проводил его взглядом, и лишь когда тот удалился на достаточное расстояние, посмотрел на Богдана.
– Где она?
– Здесь. Давай поднимемся ко мне, нам нужно поговорить.
– Лучше приведи её в мой номер, – отвернулся отец и Богдан понял, что тот винит его в случившемся.
– Прежде выслушай меня.
– Если бы я вас не слушал, Ирен давно была бы замужем! Жаль, что я отдал её тому, кто не оценил и не сберёг.
– Как долго она была бы замужем? – скрипнул зубами Богдан. – У неё твой характер: она всегда поступает так, как считает нужным, не обращая внимания на последствия. При всём уважении к тебе, ни один мужчина не стал бы терпеть её капризы и однажды нас уведомили бы о несчастном случае с ней.
Отец прожёг его взглядом, но Богдана было этим не испугать. Если не хочет говорить с ним приватно, значит, выслушает его здесь. Он продолжил так же тихо, но с нажимом:
– Ирен с мужем и Ханом ждут нас в ресторане. Она счастлива, а её супруг готов с неё пылинки сдувать. Как выяснилось, они познакомились давно, когда мы лет десять назад на каникулах летали кататься на сноубордах. Мимолётная встреча, но помнили друг о друге все эти годы, и судьба столкнула их вновь. Ради неё он уходит из полиции и станет у руля семейного бизнеса. Досье на них ты читал. Его родители уже едут сюда.
Отец нечитаемым взглядом смотрел на него.
– Забрать по-тихому Ирен не получится, – на всякий случай предупредил Богдан. – Ты же любишь её. Дай ей быть счастливой.
Несколько долгих мгновений отец молчал. Ни один мускул не дрогнул на его застывшем лице.
– Жди меня здесь, – приказал он и отвернулся.
Богдану ничего не оставалось, как исполнить требуемое, хотя в душе претило подчиняться. Он уже давно не мальчик! Такое отношение отца выводило из себя, но никто не догадался бы об этом по его бесстрастному, и чуть скучающему выражению лица. Что-что, а скрывать свои эмоции он умел.
Ждать пришлось долго, что ещё больше взбесило. Богдан не любил, когда не владел ситуацией, а от отца всего можно было ожидать. Для себя решил, что сестру в обиду не даст. При надобности можно проникнуть и сквозь стены монастыря, и в закрытую больницу, а новые документы он ей сделает.