- Год работы. Мы уничтожили всю цепочку. И смогли сделать противоядие.
- Значит, контрразведчик тебя вывозил… А десантник?
- Это еще один мой ученик, которому я просто поставила зачет…Он чуть не вылетел из Академии из-за моего предмета. Я его пожалела. Он поменял флайер, организовал мне жилье.
- И ты обратилась к нему за помощью, потому что…
- Меня с ним практически невозможно связать.
- И сколько времени тебе понадобилось, чтобы разработать операцию и воплотить ее в жизнь?
- Как только я увидела, что девица к тебе клеится, а ты и не против, я и ушла. На все мне понадобилось семь минут. Ваши поцелуи смотрела уже в сети на чужом планшете. В чужой квартире. Потом ко мне привезли Дашу и Мишу. Они, кстати, решили поехать к родственникам на Калаган. Я их отговаривала. Но они зафыркали и улетели. А мне минут через сорок сообщение от химиков пришло. Я узнала, где ты – и отправилась к тебе.
- Следовательно, эти сорок минут ты новости не смотрела?
- Что случилось, Торн?
Он на мгновение прикрыл глаза. На самом деле, милосерднее было запутать э’тили в кружеве иллюзий, перевезти на флагман и морочить голову до тех пор, пока они не спасут детей. Но…
- Не вздумай! - вскочила она.
Ра’хард поморщился. Вот уж кем быть не хотелось – так это черным вестником.
- Ты скажешь мне сам, что с детьми? – глухо спросила Наташа. – Или мне выйти и приказать адъютанту Орловой ввести меня в курс дела?
- Пираты захватили лайнер «Весна».
Молчание. Беспросветное. Могильное. Казалось, живых в этом кабинете не осталось.Потом Наташа глубоко вздохнула. И вышла. Ра’хард услышал, как она приказывает адъютанту:
- Евгения Васильевна, распорядитесь, чтобы в мой кабинет доставили кофе. Целый кофейник. И что-нибудь поесть. И моих людей сюда. Всех. И отчеты. Что есть на камерах? Успели что-то передать с лайнера? Как вообще узнали, что «Весна» захвачена? Весь материал – на мой компьютер. Отойдите от меня, Ре’Лерг. Никаких успокоительных. Они туманят сознание.
Голос женщины был спокойный, лишенный каких-либо эмоций. Владыка вспомнил, как она говорила, что, услышав страшные вести, она леденеет изнутри. И что он может сделать в данной ситуации. Только помочь. Он поспешил в приемную. Жестом запретил лекарю настаивать.
- Ты позволишь помочь тебе? – спросил он у Наташи.
Она кивнула, не задумываясь.
- Пойдем ко мне, мне надо посмотреть, что известно о похищении. И… требований об уплате выкупа не было?
- Никак нет, - отрапортовала адъютант.
- Претемный, - обратился к нему лекарь. – Я должен вас госпитализировать.
- Позже.
- Доставьте сюда вашу реанимационную капсулу, - приказала Наташа. И луру будет полезно полежать в ней. И мне.
- Слушаюсь! – обрадовался четкой команде Ре’Лерг. Его поникшие косички радостно встали дыбом.
Они вдвоем отправились по коридорам на другой этаж. Народу все прибывало и прибывало. Генштаб гудел, как растревоженный улей. Командор Вереева распахнула перед темным дверь кабинета.
- Располагайся, - предложила она ему, когда раздалось мерное гудение ее компьютера.
Он сел рядом.
- Торн, - обратилась женщина к владыке. – Мне нужно, чтобы ты меня подстраховал. Я не понимаю, как происходит, но я все время куда-то проваливаюсь, когда начинаю размышлять и просчитывать. Я, конечно, делаю привязку к реальности, как ты и учил. Но все равно проваливаюсь. И хуже всего - это получается спонтанно. А во сне произошло то, что я пока объяснить вообще никак не могу. Кстати, гневался на меня ты абсолютно зря.
- Прости, - сказал он. И задумался: до встречи с этой женщиной он и не знал, что существует такое слово. Что есть чувство страха, просто отключающее разум.
- Итак, что мне делать, чтобы не уйти ненароком? – спросила Наташа, отвлекая его от мыслей.
- Что тебя вытащило во сне?
- Искорка.
- Что? – удивился он.
- Я соображала, чем пустота, в которую меня затянуло, отличается от реальности – и передо мной возникла мельтешащая перед глазами серебристая искорка.
- Странно. Никогда о таком не слышал.
- А что делаешь ты?
- Я просто знаю: где вероятность, а где – реальность. И каждый из рода Хардов это знает. Это свойство. Такое же, как цвет волос или кожи. Только в тот раз, когда мы летели в Солнечную систему, я запутался.
- И что тебе помогло выйти?
- Осознание того, что мне мир без тебя не нужен. Я просто рванулся прочь.
- Хорошо. И что тогда делать мне? Я раскладываю теперь перед сном свои сокровища. Носочки Даши. Пинетки Миши. Их поделки. И…
Она замерла, справляясь с болью.
- Но сейчас это не самый лучший вариант, - добавила она тихо.
И посмотрела на него беспомощно.
- Представь запах, - сказал владыка, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не впасть в безумие. Его темная сущность требовала, чтобы он уничтожил тех, кто доставил боль его луре. Чтобы он услышал хруст ломаемых костей в их телах. Насладился воплями боли и ужаса. И кровь… Ему очень хотелось увидеть их кровь на клинке. Он несколько раз моргнул, прогоняя наваждение. Ему надо взять себя в руки!
- Запах, - повторил он. - Или вкус. И пусть он будет у тебя ассоциироваться лишь с этим миром.
Наташа задумалась. И представила себе северный лес – такой как в июле. В тот волшебный момент, когда одновременно можно встретить мелкую, но такую ароматную землянику, которая уже отходит. И бусины поспевающей черники. А если собрать на ладонь несколько и тех, и тех ягодок. И положить в рот…
- Поняла! – объявила она, на мгновение забыв о всех своих невзгодах. – Я чувствую запах. И вкус!
В этот момент дверь кабинета резко распахнулась. Наташа даже не успела испугаться, а Ра’хард уже был на ногах. Лязгнул меч.
- Вам на столько нет дела до собственных детей, что вы просто сидите в кабинете и обжимаетесь с этим… темным?! Улыбаетесь?!! – презрительно, как пощечину, бросил ей куратор дочери.
- Дмитрий Иванович… - удивилась Наташа. – Да вы что? С ума сошли?
- Надо же что-то делать! – закричал майор. – Что же вы за мать такая!
И тут же покатился кубарем, прижимая руки к разбитому лицу.
- Еще раз кто-то что-то скажет о моей луре в подобном тоне, - прорычал владыка, стряхивая с эфеса кровь. – То я начну убивать.
Десантник уже был на ногах. Тяжеленный стол для переговоров, который занимал большую часть кабинета отлетел в сторону окон, стена содрогнулась, что-то жалобно зазвенело. А мужчины закружились вокруг друг друга.
- Немедленно прекратите! – рявкнула командор Вереева. – Майор, под трибунал пойдете! Ра’хард, уймись. Вы мне работать мешаете!
- А что здесь происходит? – спросил Сильверстров, заходя с кабинет с распечатками.
- Достойное продолжение вчерашнего дурдома, - покачала головой Наталья. – Майор, что на вас нашло?
- Они или любовники, или собираются ими стать, - сообщил владыка, убирая меч. – Тут даже в вероятности погружаться не нужно, чтобы это понять.
- Что? – Наташа присела. – Господин майор! Дмитрий Иванович…
- Да, - тяжело опустился на стул десантник. – Я ее люблю. Но…девочке лишь девятнадцать. Я решил, что не хочу портить ей жизнь. Что может быть нелепее, чем роман куратора и кадетки…
- Так это из-за неразделенной любви она мне все нервы вымотала за эти два года?! – вздохнула Наташа. – Дмитрий Иванович, на будущее. Если вы любите, если любят вас – а я не думаю, что для взрослого мужчины остались в тайне чувства молоденькой девчонки…
- Но я на двенадцать лет ее старше, - растеряно отозвался десантник.
- И, по логике, должны быть умнее, - нахмурилась командор Вереева. – Петр Иванович, распорядитесь, пожалуйста, поместить майора под арест.
- Наталья Владимировна, - взмолился Сильверстров. – Вы же понимаете, как арест за нападение на вышестоящего офицера отразится на послужном списке майора.
- А мозги ваши десантники включать будут когда-нибудь?! Сначала Стас, теперь…
Наташа взмахнула рукой.
- Простите, я переживаю, – опустил голову майор. – Сорвался.
- Вон отсюда! - зарычал владыка.
- Владыка Ра’хард! – в кабинет командора Вереевой забежал лекарь Ре’Лерг. – Разрешите доложить – реанимационная капсула доставлена. Кого первого погружать в нее? Вас или луру?
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Командор Наталья Владимировна Вереева злилась. Все эти скачки вокруг ее персоны безумно отвлекали. Она не могла позволить себе нервничать, негодовать, гневаться или истерить. Ей необходимо было стать куском льда. Таким, каким она была, когда искала убийц мужа и его сослуживцев. Очень злопамятным, все замечающим и крайне работоспособным куском льда. Заставить себя не обращать внимания на ноющее сердце, на подступающие слезы, на ужасные картины, что рисовало ей воображение.Не сейчас.Но как же ее отвлекали! И майор с такой несвоевременной истерикой, и Ра’хард с выбешивающей заботой. И Ре’Лерг со своей реанимационной капсулой. Которую, к тому же, решили не тащить на пятый этаж, где располагался ее кабинет, а оставили на первом.
- Торн. Немедленно прекрати!
- Поспишь пару часов. Тебя пока подлечат. Потом снова сядешь за свой компьютер, - невозмутимо отвечал владыка. Он, как только понял, что Наташа уперлась (и ни в какую не соглашалась терять время на лечение) просто подхватил ее на руки и понес по коридорам. Вслед за лекарем, показывающим дорогу. Не обращая никакого внимания на изумленные взгляды военных. И суровое пыхтение командора Вереевой, которая не кричала, не ругалась и не отбивалась только для того, чтобы не позориться еще больше.
- Мы пока будем готовить эскадру к отбытию, - говорил между тем владыка. - Надо понять, кто идет с нами, кто остается. И я хочу взять с собой земных десантников. И несколько ваших небольших кораблей. Надо понять, войдут ли они на флагман. И кто будет командовать операцией. Мой начальник генерального штаба подался в пираты.
- Пообещай, что ты не оставишь меня на Земле, - быстро сказала Наташа.
- Я прекрасно понимаю, что ты в любом случае полетишь, - скривился Ра’хард. – И лучше уж под защитой моих теней. А сейчас – спать!
И он уложил ее в реанимационную капсулу. Кивнул лекарю, приказывая заняться лурой и вышел.
…Космопорт. Началась регистрация на рейс номер сто тридцать восемь «Земля – Калаган». Мама уходит. Даша смотрела ей вслед и понимала, что всегда немного завидовала ей. Легкости, изяществу, уверенности в себе…
- И как ты думаешь, простит она этого темного? – спрашивает у Даши брат.
- Не знаю, - отвечает ему сестра. – Я бы не смогла.
- Может, с ним было что-то не то? Что-то сыпанули? Ну, журналисты там. Для рейтинга и фоток. Или дура эта? Что к нему на колени забралась.
- Ага, конечно. Все видели, что произошло!
- Все-таки он – владыка. И вряд ли бы стал так позориться. Да еще и при всех.
- Слушай, вот что ты его защищаешь? – завелась Даша.
- Я его не защищаю. Просто хочу, чтобы мама была счастлива.
- С кем? – презрительно фыркнула девчонка. – С этим пришельцем-эротоманом? Ты спятил? Ну, ладно, переэтовались! До полного удовлетворения. Но жить. С ним. Надеюсь, у матери мозгов хватит, чтобы ограничиться интрижкой.
- Даша. Не надо в таком тоне говорить о маме.
- Слушай, вот ты подлиза! И всегда таким был. Только я не понимаю, чего ты так сейчас разошелся – матери-то рядом нет.
- Дура ты, Дашка… - с сожалением посмотрел на сестру Миша. – Мало того, что глупая, так еще и злая.
- Кто? – возмутилась она. – Я что ли?
- Именно ты.
- Пошел вон! – взвилась сестра. – Видеть тебя не хочу!
- Так и я не особо жажду с тобой лететь.
- Вот и убирайся.
- Пошла ты!
- Сам пошел!!!
- Молодые люди! – сделали им замечание в очереди. – Вы бы успокоились. Вокруг детей много, и им, как и нам всем, совершенно не интересны ваши семейные проблемы.
Миша извинился. Даша только фыркнула. Брат и сестра помолчали немного, потом Миша сказал:
- Знаешь, что. Я остаюсь на Земле. Найду себе более приятное занятие, чем болтаться с тобой тридцать восемь часов в одном помещении!
- Проваливай, - ответила Даша. Она уже сама жалела о своей несдержанности и тех словах, что она сказала о матери. И о ругани с братом. Но признаваться в этом. Да щас!
- Счастливого пути! – бросил брат. И ушел.
Даша осталась одна. Как-то так получалось в этот год, что она очень остро чувствовала одиночество, будто оно было разлито кругом как горько-соленая вода Рассветного океана на Калагане. Еще полтора года назад, когда она поступила в Звездную академию – факультет пилотирования и звездной навигации, четыреста человек на место – ничто этого не предвещало. Она сама было счастлива. Абсолютно. Потом новое окружение. Их подразделение – десять человек, которые стали больше, чем друзьями или родственниками. И их куратор. Боевой офицер. Майор. Стародумов Дмитрий Иванович.Поймав себя на тяжелом вздохе, Даша мысленно надавала себе пощечин. Не нужна оказалась она со своими неуместными чувствами блестящему офицеру. И выволочка, которую он ей устроил, как только понял, что она испытывает к нему…Оооо! Что это была за выволочка!Нет, Даша не писала ему писем. Что за глупость! И не преследовала его долгими томными «коровьими» взглядами. Как ей казалось, она весьма успешно скрывала свой интерес. А вон как получилось…
- Вот что, уважаемая Дарья Юрьевна, - говорил ей куратор со снисходительным высокомерием, от которого хотелось завыть и вмазать ему в нос ногой. С разворота. – Я бы рекомендовал вам сосредоточиться на учебе. И не оставлять себе время для разного рода глупостей. Кроме того, я бы посоветовал вам подумать вот над каким вопросом. Предположим, мы с вами… Как бы это выразить… Кхм…
- Станем любовниками, - спокойно сказала Даша.
- Именно, - насмешливо склонил голову он. – Тогда представьте себе, что останется от вашей репутации. Это будет особенно важно тогда, когда вы выйдите их академии и отправитесь хотя бы на практику. А не говорю уже о первом назначении. Так что… Мы поняли друг друга, кадет?
- Так точно, господин майор! Разрешите идти!
- Идите, - кивок.
И до этого Даша училась хорошо. А стала – блестяще. И в следующую же увольнительную она не стала отказывать знакомому парню, который давно добивался ее внимания. И переспала с ним. Все было…Мило, наверное. И нелепо. И, по большому счету, не нужно.
Куратор, когда она прибыла из увольнительной, просто озверел. Докапывался до всего, щедро раздавал наряды и отработки. Все стенали. Только Даша улыбалась.
Так они и дожили до летней сессии второго курса…В воспоминания Даши властно вмешались звуки космопорта. Пассажиров, наконец, приглашали на посадку.Их загрузили по местам. Лежачие полки, которые при желании трансформировались в кресло со столиком. Даша вспомнила покои, в которые ее поместили на флагмане темных. Несколько комнат, настоящая вода в душе… И грустно улыбнулась.
Темные.
Она не верила ни одному слову из тех, что говорили эти красавцы. Слишком хороши они были, для того, чтобы говорить правду. Слишком яркие глаза. Слишком нарочито распущенная копна волос. Она вспомнила, как десантники говорили, что можно сильно пострадать, пытаясь провести прием с захватом волос темного.А вот мама, похоже, поверила.Даша вспомнила, как болтала на камне с мамой этой ночью. Как раньше. И на сердце было легко-легко. Но… Несколько минут спустя, она как раз отошла от мамы, увидела, что творит владыка на глазах у всех. Узнала девицу – тупую и высокомерную госпожу Райт, которая корчила из себя светскую звездень. Свою бывшую одноклассницу. Даша обернулась к морю, нашла глазами камень. Мамы на нем уже не было.Потом услышала, как владыка, ругаясь, вскакивает и сгоняет девицу. Словно бы он и ни при чем…Даша не выдержала. Подошла и ударила его. Жаль, силы были не равны. Могла бы - вообще убила бы. И плевать на то, что темные месть считают почти религией.К удивлению своему, когда ее утром привезли к маме, то выглядела командор Вереева вполне спокойной. Они позавтракали. И Даша предложила улететь к родственникам на Калаган. Мама отказалась. А Даше словно шлея под хвост попала. И Миша вроде согласился.А вот как получилось! Наверное, надо было остаться. Поддержать маму. Тут на лайнере взвыли баззеры тревоги. И веселый, отчаянный голос объявил: