Невообразимо уютным, пушистым и мягким даже на вид, с белоснежной шерсткой, к которой нестерпимо хочется прижаться щекой и зарыться руками, и обязательно с длинным хвостом.
М-м-м… Не сдержав порыва, я шагнула вперед, протягивая руку к исполинскому коту. Он должен был пугать меня, ведь понятно, что усатая морда и мягкие подушечки лап скрывают смертоносные клыки и когти. Не стоит забывать и о стремительности и силе зверя.
Но я совершенно не боялась. Возможно, причина тому — не по-звериному мудрый взгляд?
Придвинувшись вплотную, осуществила свою самую настоятельную на данный момент потребность — погрузила пальцы в белоснежную шерстку. Такую мягкую, плотную и удивительно шелковистую на ощупь. С детским восторгом разглядывая барса, подмечала каждое темное пятнышко, розовый нос, белоснежный «фартучек», умильно округлые ушки.
Пусть для кого-то этот зверь — страшное чудовище, я же с трудом сдерживала себя от желания затискать его как вожделенную мягкую игрушку. Обхватив руками за шею, потерлась щекой о мягчайший ворс на загривке, чувствуя, как перекатываются мышцы могучего тела.
И ощущала себя маленькой ведьмочкой, которой только что наворожили самый лучший подарок. Своего кота! Самого великолепного и несравненного.
Запустив руку в густой мех, я не удержалась и чмокнула барса в нос, тот в ответ чихнул и легонько ударил меня хвостом.
— Не нравится? — спросила с улыбкой.
Вместо ответа меня лизнули в щеку.
— Какой ты красавец! Ну что, поиграем?
Меня стукнули лапой, поторапливая поскорее забираться на лошадь. Последняя на удивление спокойно стояла в стороне. Очевидно, лошади у оборотней привычны к запахам и присутствию «своих» хищников.
Что ж… Поиграем!
Недавнее умиление мгновенно сменил шаловливый настрой. И вот уже я, вскочив в седло, направляю кобылу вперед, заставляя ее скакать по открытому пространству предгорья. Ветер гудит в ушах, вырывает из волос шпильки.
Прикрыв глаза, чувствую блики солнца, что играют на веках. Слышу шелест травы, гулкие удары копыт о землю, полной грудью вдыхаю напоенный свежестью и ароматами близкого леса воздух.
Мне удивительно свободно. Даже хочется скинуть одежду, слиться со стихией, уподобиться зверю. Его я совсем не слышу, но чувствую, каким-то шестым чувством знаю — он рядом.
Приоткрыв глаза, убеждаюсь в реальности своих ощущений. Стремительный снежный барс легко и грациозно несется рядом. Кот тоже жмурится на ярком солнце, бросая на меня быстрые взгляды.
Я же покорена и очарована его пластикой и скоростью. Этот гигантский кот, несомненно, весит как десяток таких, как я, но скользит настолько ловко и стремительно, словно тень. Он напоминает мне ветер… Неукротимый и свободный.
Восторг взрывается в крови жаждой обладания.
За плавными и пружинистыми движениями лап мне видится ловкий и сильный мужчина. Я смотрю на зверя, преследующего добычу, а представляю наклоняющегося ко мне Рума…
Кто бы раньше сказал мне, что прогулка с барсом наперегонки способна пробудить такое дикое желание.
— Рум!
Требовательный призыв-вскрик срывается с губ. Уши кота дрогнули, подсказывая мне: он услышал. Возможно, не только это, но и шальной стук моего разгоряченного скачкой сердца.
Резко подавшись вправо, гигантский кот меняет направление. Стиснув поводья, я, не думая, устремляюсь следом. Еще несколько нестерпимо долгих минут мы несемся, приближаясь к лесу.
Снежный барс легко уносится вперед. И когда моя кобыла, вихрем пролетев по лесной тропке, замирает возле невесть откуда взявшейся здесь лесной хижины, ее встречает уже обнаженный мужчина. Схватив лошадь за узду, одним рывком выдергивает меня из седла и прижимает к себе.
Наши разгоряченные гонкой сердца бьются одинаково быстро, разгоняя жар желания по крови. Образ грациозного барса все еще стоит перед глазами, когда я жадно шарю по телу Рума руками, стараясь обнять его теснее. Вжаться в его тело.
Ладони оборотня и вовсе, не щадя ткани, рвут на мне одежду. Как-то отстраненно воспринимаю я треск материи. Но моя неистовая ведьминская суть только приветствует его беспощадность. Все вокруг — от дурманящих ароматов леса до ошеломляющего жара мужского тела — заводит меня, понукая предстать перед оборотнем в истинном виде.
Я жажду дикости, яростной страсти, первозданной наготы и абсолютного единства. Что сейчас клокочет в моей крови? Что застилает алым туманом вожделения взгляд? Что заставляет пальцы изгибаться на манер когтей, царапать плечи любовника? Стихия! Первородная сила! Магия!
Сплетясь в объятиях, мы падаем на ковер из мха. О том, что где-то рядом укрытие, жилище — не думаем. Слишком силен голод, распалена желанием страсть. Мы оба словно звери в этот миг.
Животные, живущие инстинктами, отдающиеся своей природе в забытьи охватившего их гона.
Мы неутомимы. Жадны до ласк. Горим в предчувствии теснейшего единения тел.
Его плоть во мне, яростные толчки, рычащие стоны, умопомрачительно чувственное трение — все это существует в мире, где есть только двое. Жизнь вокруг замирает, пока мы, сжимая друг друга в яростных объятиях, катаемся по земле, отдаваясь мощнейшей из стихий — страсти.
Она, как волны прибоя, то накатывает, заставляя нас сходить с ума, набрасываться друг на друга вновь и вновь, то стихает, даря недолгие минуты удовлетворенной расслабленности. Но стоит одному из нас шевельнуться, как вновь из глубин тела поднимается новая волна голода.
Над нами давно сияют звезды, а тела остужает ночная прохлада, когда мы, наконец, отлепляемся друг от друга. Обессиленные, оба лежим на спине, вспоминая, каково это — дышать.
Не знаю, отчего частит сердце Рума, но я сейчас благодарна ночной тьме. Она позволяет мне скрыть ручейки слез, бегущие из уголков глаз. Утаить клокочущие внутри эмоции, от которых переворачивает душу. Как получилось, что этот оборотень стал мне небезразличен? Настолько важен?
Собственные эмоции потрясли меня. Неужели ведьма влюбилась в оборотня? Неужели я допустила подобное?!
Когда Рум поднялся и, подхватив меня на руки, понес в хижину, до которой мы так и не добрались, я невидящим взглядом смотрела в ночное небо и ощущала только тепло его тела.
***
После ночи, навсегда врезавшейся мне в память, я еще долго не могла отойти. В душе росло напряжение, и мне сложно было принять причину этого. Нам, ведьмам, милей всего свобода. Мы жаждем удовольствий, временно привечаем того, кто может их дать. А потом неизменно наступает пресыщение, и мы легко расстаемся с любовниками. Но в случае с Румом со мной происходит что-то странное.
Помимо прочего я начала задумываться о плодах, которые должны принести наши ночные игрища. Ведь оборотень с присущей их расе ответственностью «отдает» мне свой долг, во всем придерживаясь нашего договора. Или это что-то большее?
С одной стороны, если я забеременела, то значит получила то, чего так давно желала. Но в этом случае мне придется уйти от оборотня, покинуть его замок. Или…
А что мне мешает остаться? Чтобы нам жить вместе, совсем не обязательно жениться.
Но ведь рано или поздно оборотень встретит свою пару и тогда… При одной мысли об этом меня начинала душить жажда крови. Нет, Руму нельзя жениться, я разорву его избранницу на клочки. Изведу. Прокляну!
Но и сама я не могу выйти за него. Ведьмы связывают себя узами, лишь испытывая к своему избраннику истинную любовь. Иначе мы лишаемся силы, а ни одна ведьма не пойдет на подобное. Вот если я влюблюсь и окажется, что на мужчину не действует моя магия, тогда — сразу под венец.
В противном случае составить пару я никому не смогу. Жить одной тяжело, но без своей магии я не смогу вовсе. Она неотъемлемая и необходимая часть меня. Вот такая дилемма встала передо мной, и пока я не видела путей ее решения.
Желая отвлечься, я прервала свои эксперименты и навязала свою помощь местным обитателям в деле организации праздника. Рум накануне обмолвился о нем. Оборотни сопротивлялись, отнекивались, практически умоляли не утруждать себя, но в общий зал очень своевременно заглянул глава клана, и их участь была решена.
А меня снедала жажда деятельности и мучило желание хоть как-то отвлечься от неутешительных размышлений.
Еще одна странность, которая была мне пока не понятна, это отношение ко мне в клане барсов. У меня сложились хорошие отношения с семьей моего оборотня, его приближенными и боевым отрядом.
Ну, ладно, если не хорошие, то нейтральные точно.
Однако многие женщины и некоторые особо нервные мужчины сторонились меня, а иногда откровенно дергались, стоило мне посмотреть в их сторону.
Я не единственная ведьма на свете, о нашей магии многие знают и часто пользуются. Те же оборотни, которые стараются всегда и во всем обходиться своими силами, несколько раз прибегали к моим услугам. Так откуда такие странные страхи?
В конце концов, я ведьма самых черных правил и по мелочам не размениваюсь!
Но ради Рума, которому хватает сложностей с соседями и разобщенность в собственном клане точно не ко времени, решила предпринять еще одну попытку наладить отношения с барсами. Отсюда и решительный настрой помочь этим несчастным с праздником.
В самом деле, никто лучше ведьмы не знает, как организовать грандиозный шабаш. Да я им такой праздник устрою — правнукам рассказывать будут!
Празднование предполагалось грандиозное. Оборотни выбрали в своей долине неподалеку от замка милое местечко, окруженное деревцами. Там и готовилось место для игр, посиделок и ужина на природе. Судя по пересудам, некоторые отправятся на четырех лапах в лес подурачиться и перекусить, что называется, натуральным продуктом. Скорее всего, сейчас еще бегающим.
Я очень надеялась, что Рум не войдет в их число. И что, поохотившись, притащит добычу в дом. С другой стороны, должны же быть у идеального мужчины вредные привычки?
Подготовку еды мне не доверили. Есть у меня подозрение, почему: не поверили противные тетки моим объяснениям про нарождённых младенцев и яйца, но я решила не настаивать и не нагнетать обстановку. И так многие нервничали из-за моего присутствия.
Но помочь очень хотелось. Я верила: оборотни впечатлятся и оценят мой вклад в общее дело. Да и негоже гостье игнорировать хозяйские празднества.
Внимательно осматривая место, предназначенное для проведения предстоящего мероприятия, я решала, где бы применить свои таланты. Рядом находилась и постоянно косилась на меня Яся. Ей выпала честь пригля… э-э-э… помогать гостье. А у нас отношения пока так и не складывались.
— Может быть, мне попробовать сделать полосу испытаний для вашего молодняка? — воодушевленно предложила я. — Пусть на ведьминских фокусах докажут, что они уже мужчины.
— Глава клана каждый год сам разрабатывает этот этап развлечений, и организуют его под жестким контролем хозяина замка, — поспешно поведала мне спутница.
Что, Рум мне пожадничает полосу? Только сегодня ночью оборотень обещал исполнить любые мои желания.
— Может быть, вам лучше начать с площадок для игр? Их и побольше, и находятся они чуть в стороне от места общего празднества.
Покосившись на оборотницу, я пожала плечами и отправилась куда было указано. Игры так игры. Помнится, маленьким ведьмам на шабашах тоже выделяли такую площадку, ограждая ее заклинаниями, чтобы чего не подсмотрели из развлечений взрослых. А здесь и того проще, ничего скрывать не надо.
Ну, значит, приступим.
***
Давненько мне не подворачивалось занятий, где можно было бы развернуться во всю широту души. Деятельная натура не давала покоя, мне очень хотелось продемонстрировать оборотням, что ведьмы способны на очень многое, если не на все. Волшебных зелий на все случаи жизни я наварила заранее и теперь самозабвенно организовывала всякие каверзы. Дети ведь любят такие забавы?
К примеру, раскидала по земле неприметные камешки, на которые предварительно нанесла огненные руны, подпитав их особым магическим варевом. Предполагалось, что в темную пору суток детки получат спонтанный фейерверк. Но чрезмерно любопытные взрослые оборотни умудрились напороться на них раньше. Естественно, их подпалило — ведь ритуал переплетения двух заклятий еще не завершился.
Как итог, все оборотни по широкой дуге обходили место моей работы.
Кто бы знал, что обычные рядовые фокусы способны воспитать такой пиетет у злобных, каковыми их считают люди, оборотней! Но я не унывала, готовясь поразить оборотней в день празднества гораздо большим. Они, если судить по заискивающим взглядам в мою сторону, тоже готовились. Морально.
Натрудившись за день, в хозяйскую спальню после ужина я являлась переполненная самых невероятных желаний. Работа над детскими забавами невольно настраивала меня на нужный лад, заставляя сильнее желать материнства. Тем более процесс достижения заветной цели так приятен. А оборотень так бесподобен!
Как он может быть настолько горячим?
Собственно, оказавшись вдвоем в спальне, мы не теряли ни мгновения. Словно бы нас подгоняла плеть неумолимо истекающего времени. О сроке, отведенном на исполнение долга, мы не заговаривали, но оба, несомненно, помнили о нем.
Оставшись наедине, мы мгновенно оказывались рядом. И все дневные заботы и суета отходили на второй план. Мне нравилось, нырнув под край брюк, накрывать напряженную мужскую плоть рукой, стараясь обхватить полностью. Рум каждый раз вздрагивал, прикрывал отяжелевшие веки и замирал, наслаждаясь ощущениями. К тому моменту мы и шага не успевали сделать от двери.
Вот и сегодня я наслаждалась, позволяя пальцам игриво порхать по всей длине, поглаживая в умопомрачительно медленном темпе гладкую головку. Резкий, с рычащим придыханием полувздох заставил меня застонать. Я и сама извивалась в сладостном предвкушении, желая скорее позволить оборотню наполнить меня. Подавшись вперед, подставила губы для неизменно горячего и желанного поцелуя. У барса они всегда получались какими-то порочными, сводящими с ума.
Мы оба желали немедленно отдаться страсти. И я уже не была уверена, что происходящее между нами определяют только первоначальные причины — мое желание забеременеть и его намерение вернуть долг.
Дыхание сбилось, стало неровными. Я дернула его штаны вниз, позволяя им упасть на пол. Рум за это время уже растянул шнуровку и теперь избавлял меня от платья.
Меня же сегодня тянуло командовать. Не позволив барсу привычно подхватить меня на руки, сама шагнула к кровати, продолжая удерживать ладонью восставшую плоть мужчины и вынуждая его двигаться следом.
Насмешливо фыркнув, Рум прижался невероятно тесно и уткнулся лицом в мою шею. Едва мы достигли кровати, толкнул, заставляя освободить себя и рухнуть на матрас. И сам немедленно навалился сверху, впиваясь в мои губы поцелуем.
Энергично извиваясь, я крутилась до тех пор, пока не оказалась сверху на нем.
— Арея, — недвусмысленно шикнул на меня Рум, облапив своей большой ладонью мою попу, и пробасил в перерыве между поцелуями, — я предпочитаю смотреть на тебя сверху, когда наполняю тебя собой.
Оборотни слишком самцы!
— А я желаю, чтобы ты наслаждался видом снизу, — невозмутимо бросила я, еще и завлекательно качнула грудью. Она нестерпимо ныла, жаждая внимания моего великолепного любовника.
— Милая, — он усилил давление, одновременно проводя языком по одной из моих напряженных вершинок и раскачивая меня, чтобы опрокинуть на спину, — доверься своему барсу. Я сделаю все так, что ты останешься довольна. Сам!
— Перебьешься! — с усмешкой фыркнула я в ответ, не позволяя ему поменять нас местами.
Он может сколько угодно быть самцом и полагать, что удел женщины подчиняться. Но я — ведьма! И сегодня желаю быть сверху. А значит, альтернативы нет.
— Вредная ведьма.
Он, отступая, спокойно пожал плечами. И тут же переключился на мое тело, целиком обхватывая губами сосок, чтобы втянуть его в рот, как самый вкусный леденец. Застонав и выгнув от блаженства спину, я зарылась руками в его волосы.
Мудрый мужчина! Он не стал спорить с ведьмой.
Приподняв бедра, я чуть сместилась, помогая себе рукой. Нестерпимо захотелось ощутить единение наших тел. Потребность в жарком и чувственном присутствии его плоти в глубине моего лона стала невыносимой.