— Не бойтесь, обещаю вести себя в рамках приличий.
— Я и не боюсь. — Говорю, а сама думаю, знаем мы ваши приличия, у него же на роже написано «бабник», ему лишь бы девушку в кровать затащить.
— Так как, вы согласны? — Настаивает мой «итальянец».
Соглашаться нельзя мелькает мысль ночью потрахаемся, а утром он меня с такой же милой улыбочкой отправит на эшафот. Надо держать марку, я для него ценность пока он меня не получил, а потом ищи его. Надо отказаться, но как? Думай подруга, думай.
— А ничего, что нас двое. — Говорю я и стараюсь выглядеть разгневанной. — Вы думаете, я смогу есть, и пить пока мой товарищ томится в застенках.
После этой отповеди мой визави некоторое время выглядит растерянным, но лишь мгновение, а потом опять его глаза наполняются смехом.
— А вы непростая штучка. — Он опять нагибается ко мне и шепчет. — Так еще интереснее. Знаете что, раз уж вы так печетесь о своем друге, то я приглашаю вас обоих. Согласны?
Он выпрямился в седле, а я в растерянности смотрю на Роя. Тот изображает полное равнодушие, хотя ведь все слышал. Ах так, говорю я себе, ну тогда пойдешь ужинать.
Поднимаю глаза и с вызовом смотрю в открытое лицо Эстегона.
— Хорошо, мы принимаем ваше приглашение.
Глава 5. Термы
Я, конечно, ожидала, что в камеру нас больше не бросят, но все-равно была приятно удивлена, когда слуга указал мне одну дверь, а Рою другую. Отдельные комнаты, отщелкнуло у меня в мозгу, значит, мы из разряда заключенных перешли в статус гостя. Это не может не радовать.
Комната оказалась небольшой, но очень светлой, хотя сразу было заметно ее гостевое предназначение. Все как-то по-казенному просто и строго. Кровать, стол со стулом и платяной шкаф, ничего лишнего. Немного скрашивали вид большое арочное окно и изразцовая печь в одной из стен.
— Мне нравится. — Сказала я вслух для убедительности, а про себя добавила, в любом случае лучше, чем тюремная камера.
Прошлась по комнате, заняться было абсолютно нечем, и я плюхнулась на кровать. Вот оно блаженство, застонала я, прикрыв глаза. Настоящая перина, это как мягкое, обволакивающее облако, как паутина, засасывающая в царство морфея. Глаза закрывались сами по себе, и я уже почти провалилась в сон, но не судьба. В дверь стукнули, и она сразу же распахнулась или даже скорее сначала рванули дверь, а потом уже постучали. Вошла симпатичная девушка лет двадцати и за ней две горничные с кипой одежды в руках. Все три одеты в цвета клана: зеленые юбки и лифы.
— Сударыня. — Девушка сделала что-то подобное книксену. — Я принесла вам платья. Выберите, а девушки помогут вам одеться.
Я приподнялась на руках, но вставать не торопилась.
— Ты кто?
— Простите, я не представилась. — Она смущенно улыбнулась. — Я, Лозана, дочь управляющего замка. Гранд Эстегон приказал подготовить вас к ужину.
Вот как, подумала я, значит умыть, причесать, умастить и подать крепостную девку барину в постель. Занятно. В конечном итоге помыться не помешает в любом случае, а то меня до сих пор преследует запах навоза.
— Ладно. — Вскакиваю с постели. — Давайте ваши платья посмотрим.
Горничные подошли поближе. Перебираю тяжелые длинные юбки, бархатные корсеты и лифы, в общем, настоящее средневековье.
— Чье барахло? — Тыкаю пальцем в разбросанную одежду.
— Гранд Эстегон приказал принести вам платья своей сестры грандессы Эстелины.
В ее тоне мне послышалось осуждение моего поведения. Еще бы, вдруг просыпается Варга, ты не визжишь от восторга, не кланяешься от избытка благодарности. Тебе, голубушка, неинтересно дарить. Вот, господин ее спросит, и что она ему расскажет. Как ты с кислой мордой ковырялась в его дорогущей одежде, словно это лохмотьях нищенки. Давай-ка, милая, побольше энтузиазма. Ну-ка улыбнись девчонке, тебе надо заводить здесь друзей, а не только мужиков соблазнять.
Чувствуя его правоту, улыбаюсь Лозане во всю ширину своего рта и с новыми силами берусь за платья. Улыбка помогла, девушка как будто смягчилась и принялась мне помогать.
— Итак, все зеленое в сторону. — Убираю несколько платьев. — Достаточно того, что наш милый гранд будет в цветах своего клана.
Девушка смеется.
— У меня самой от зеленого уже в глазах рябит.
— Тогда вот так. — Прохожусь вдоль разложенных на кровати нарядов. — Берем вот эту светло-кремовую шелковую рубаху с легким кружевом по краю декольте, бардовый лиф и верхнюю юбку из плотного атласа.
Тут включается моя новоявленная подруга.
— Нижние юбки возьмите вот эти из такого же кремового шифона. Они будут видны снизу и создадут визуальный отрыв от пола.
С уважением посмотрела на Лозану.
— Ого, есть еще девушки в наших селениях. — Слегка перевираю классика.
— Что? — В ответ удивленные круглые глаза.
Делаю вывод, Некрасова в здешних школах не проходят, и машу рукой, типа не обращай внимание. Откладываю выбранную одежду и с чувством выполненного долга поднимаю глаза на свою помощницу.
— Что дальше?
— Термы. Вам надо помыться. — Лозана принюхивается и тянет нос в мою сторону.
— Стоп. — Я грозно хмурю брови. — Давай- ка, подруга, не перебарщивай.
У девушки испуганное выражение лица, и она лепечет о том, что не хотела меня обидеть, но я уже не слушаю. Меня осеняет отличная мысль, а почему бы мне не взять с собой Роя. Кто знает местные нравы, может вместо мытья придется отбиваться от мужиков.
А Роя ты, стало быть, не боишься, ехидно так спрашивает мой «домашний демон».
Нет. — Фыркаю я. — Рой, скорее, из тех мужчин, которого девушка в постель должна привести да еще всю дорогу убеждать, что она сама этого хочет.
Довольная собой, как я его ловко отбрила, возвращаюсь на грешную землю и вижу, что мои девушки явно думают, будто у меня «крыша поехала». Уставились на меня непонимающими глазами и ждут, когда я в себя приду.
— Пошли уж. — Говорю. — По пути только захватим кое-кого.
Толкаю, без стука, дверь в комнату Роя, но смутить его не удается. Мой храбрый наемник развалился на кровати прямо в одежде, в сапогах и дрыхнет. Прям как я. Да нет, этот парень покруче, ведь он даже кирасу свою не снял. Интересно, думаю, он вообще когда-нибудь железягу эту с себя снимает. Вот в бане и проверишь, ехидничает Варга.
Я, конечно, стерва, но это вредное создание у меня в башке даст мне сто очков в легкую. Вот и сейчас мерзким своим голоском спрашивает. Разве ты не за этим его в баню то тащишь, я- то думал, тебе любопытно поглазеть на его фигуру или еще на что? Все хватит, я останавливаю его, это уже хамство. Даже отвечать не буду.
Грохочу в дверь со всей силы.
— Вставай, солдат! Родина зовет своих сыновей.
Вы бы видели, как он подскочил. Мне показалось, он оторвался от кровати всем телом разом и при этом еще свою шпагу умудрился вытащить. Одно мгновение, нет даже пол- мгновения, и перед моим носом, как жало змеи, покачивается острие его клинка.
— Полегче, боец. — Я отворачиваю указательным пальцем стальное лезвие. — Это всего лишь я.
— Что случилось?
— Ничего. Мы идем в термы. — С интересом наблюдаю за его реакцией.
Парень запихивает шпагу в ножны и всем своим видом старается показать, что новость его нисколько не заинтересовала. Но надо быть совсем слепой, чтобы не заметить, как он смущен. У него просто на лице написаны все вопросы, которые сейчас звучат у него в голове.
— Ты же помнишь у нас сегодня вечером ужин с сеньором. — Издевательски улыбаюсь прямо ему в лицо.
— С кем?
— Ну, с грандом, какая разница.
— Так вот из-за чего вся возня. — Рой строит недовольную морду.
Мне только обиженных мужиков еще не хватало. Нет, я это выслушивать не собираюсь.
— Все, хватит болтать. — Поворачиваюсь к Лозане. — Веди.
Всей нашей разношерстной процессией идем по коридорам, все встречные оборачиваются нам вслед и шушукаются. Чувствуется, определенную известность мы здесь уже получили. Потом начался спуск, узкая винтовая лестница такая, что крупному человеку по ней не пройти. Слышу, как сзади гремит о камни своим железом мой защитник.
Наконец, спустились. Небольшой зал с низким арочным потолком и деревянными лавками по стенам.
— Термы там. — Лозана показывает рукой на деревянную дверь.
Заглядываю. Такой же зал, но намного просторнее, больше всего напоминает турецкую баню только с бассейном посередине. Закрываю дверь и начинаю раздеваться. Футболка, джинсы, лифчик, трусики- все кидаю на лавку. С улыбкой замечаю, парень уставился на меня, а девчонки на мое белье. Даже испугалась, что они не дождутся, когда я уйду и прям сразу кинутся рассматривать мои стринги. Подняла глаза и разогнала всех взглядом. Рой, весь красный от смущения, сразу бросился раздеваться, а девчонки сжались и потупили глазки.
— Вот так-то. — Грозно пробурчав, я открыла дверь и скрылась в клубах пара.
Помещение было заполнено теплым, влажным туманом, запахом сандала и звуками струящейся воды. Я спустилась в бассейн и села на каменный приступок, так что на поверхности осталась только моя голова. Прикрыв глаза, наслаждаюсь теплом и негой. Слышу, заскрипела входная дверь, лениво приподнимаю веки и вижу, как озираясь по сторонам, в баню входит Рой. Полностью раздеться он все-таки не решился, и какое-то подобие набедренной повязки болтается у него на чреслах.
— Иди сюда. — Я помахала рукой из бассейна.
Ну как он тебе, поинтересовался Варга. Не Голливуд конечно, но, с другой стороны, тут и качалок- то, наверняка, нет. Смеясь, я опустилась под воду с головой и забулькала. Спору нет, тело у него красивое, ненакаченное, но упругое и без капли лишнего жира, а еще есть в нем что-то такое, не бросающееся сразу в глаза, какая-то уверенность и сила дикого зверя.
Истар сориентировался в тумане и, подойдя к краю, спрыгнул в воду. Вынырнув на другом конце бассейна, он встал, раскинув руки на бордюр.
— Здорово! — Он как ребенок хлопнул ладонью по воде, взметая фонтан брызг.
Падение капель воды напомнило мне про сегодняшний прыжок с крыши, и у меня сразу же возник вопрос.
— Рой, вот скажи мне, только честно, почему мы живы до сих пор?
Парень засмеялся.
— Ты что-нибудь имеешь против.
— Да нет, я только за. — Оттолкнувшись от борта, подплываю к нему. — Вот только не пойму, как можно спрыгнуть с такой высоты, да еще со мной на руках и даже ногу не сломать.
Вижу, юноша мой напрягся.
— Не хочу тебе врать, но и правду не скажу. Давай считать это моей маленькой тайной.
Он хитро улыбнулся.
— Ведь у каждого человека должна быть своя маленькая тайна. — Улыбка его стала еще хитрее. — Кто-то строит иллюзии ступенек, а кто-то прыгает с крыши. У каждого свои тараканы.
— Ясно, говорить не хочешь. — Разворачиваюсь и плыву обратно. Чувствую его взгляд на своей заднице.
— Подожди. — Он догоняет меня. — Давай вернемся к этому разговору позднее, когда будем на свободе. Тогда я поведаю тебе свою тайну, а ты мне свою.
— Хорошо. — Смотрю ему в глаза и поднимаюсь на ноги. Теперь вода чуть ниже моей груди и парень стоит так близко, что мои соски почти касаются его.
И тут вдруг началось. Я чувствую крепкие руки у себя на талии. Голова, как во сне поднимается, подставляя приоткрытые губы под его поцелуй. Я словно ватная, хочется отдаться его рукам, его поцелуям. От каждого касания меня пробивает волнительная дрожь. Не могу оторваться от бездонных слепяще-синих глаз. Хочу вжаться в это крепкое мужское тело, позволить этим рукам ласкать себя. Они поднимают меня, и несут, а я, обхватив мужскую шею, не отрываясь, сосу его губы. Чувствую ягодицами полированную поверхность мраморных ступеней лестницы. Крепкие руки поднимают и раздвигают мои ноги, а я тяну мужчину на себя.
В этот момент скрипит дверь, и полоса света падает на мои глаза. Я словно просыпаюсь и вижу над собой застывшего Роя с набухшим, стоящим членом. Я все понимаю, и во мне мгновенно просыпается ярость.
— Ах ты, мерзкий гаденыш. — Сталкиваю его с себя. — Убирайся с моих глаз, гипнотизер хренов. Убирайся!
Ору, как потерпевшая. Девчонки, а это они пришли с мыльной пеной и мочалками, жмутся в угол. Рой выскакивает из бассейна и, прикрываясь своей повязкой, бежит к двери.
— Убирайся с моих глаз! — Ору уже в закрытую дверь.
Глава 6. Ужин
Я стояла посредине своей комнаты в новом платье, с завитым париком на голове. Вся нарумяненная и напомаженная. Чувствовала себя куклой и от этого злилась еще больше.
— Сволочь! Мерзавец!
— Лера, прошу вас, постойте смирно. — Лозана со швеей ползали у моих ног и подшивали подол.
Во мне все бурлило как в жерле вулкана, и я не могла устоять на месте.
— Нет, ты представляешь, он пытался меня изнасиловать!
Лозана бросила на меня укоризненный взгляд.
— Может быть, я возьму на себя лишнего, но у нас говорят, если ты входишь в клетку к бешеной собаке, не удивляйся, что тебя укусили.
Браво! — Поддакнул Варга. — Даже юная девчушка понимает, что ты вела себя глупо.
Я аж поперхнулась от возмущения, кто бы говорил, да только не ты. У тебя под носом меня чуть не изнасиловали, а ты даже ухом не повел. Ладно я, но ты-то должен был противостоять гипнозу.
Демон выждал паузу, пока я успокоюсь, и в голосе у него появились виноватые нотки. Сознаюсь, мое упущение, но опять же и твоя вина есть. Ты меня убедила, что зверь абсолютно безопасен, кто говорил «Рой, скорее, из тех мужчин, которого девушка в постель должна сама привести…».
Давай, вали все на меня, возмутилась я, ты кто, демон или доверчивый мальчик из песочницы. Вот зарежут меня здесь, будешь опять в камне сидеть и выть от тоски.
Ты злая — Варга отключился.
Нет, ну надо, я еще и злая, он сам все проспал и на меня валит.
— Все готово. — Лозана, радостно улыбаясь, поднялась на ноги. Она отошла на пару шагов и, оглядев меня со всех сторон, воскликнула.
— Вы такая красивая!
Как ни странно, ее детский восторг меня успокоил. Действительно, подумала я, возьми себя в руки, пока ничего плохого не случилось. Подумаешь, мужик хотел тебя трахнуть, что в этом удивительного. Все они хотят. Не получилось, значит, удача на твоей стороне. Радоваться надо.
Подхожу к зеркалу и смотрю на себя. Да, светло-кремовый цвет с бордовым смотрится неплохо. Крупные рубины в ушах, открытая шея, линия плеч и декольте, длинные перчатки, все, в общем, неплохо кроме идиотских завитушек парика, но тут Лозана уперлась. Приличные девушки обязаны носить парик с вечерним платьем, это последний крик моды. Пришлось уступить.
— Ну что, я готова. — Торжественно объявляю и улыбаюсь во все тридцать два зуба.
Девчонки смеются мне в ответ, они три часа возились с платьем, юбками и всем прочим и теперь счастливы, что все, наконец, закончилось.
Дверь приоткрылась и показалась личико одной из девушек.
— Ваш друг спрашивает, ему вас ждать?
— Передай ему. — Я уже успокоилась и, совершенно, довольна собой. — Пусть катится ко всем чертям. Мне все равно.
-
Слуга в зеленой ливрее и белых чулках открыл передо мной высокие, украшенные резьбой двери.
— Прошу вас. — Он церемонно поклонился.
Захожу в зал и несколько остолбеваю. Огромное помещение, ну просто стадион. Высоченные потолки, стрельчатые мозаичные окна и монументальные резные колонны. Наверху хрустальные люстры в несколько сотен свечей каждая. Посередине зала стоит огромный обеденный стол, который несмотря на свои размеры, в сравнении смотрится сиротливым и мелким.
Гулко цокая каблуками по мраморным плитам, прохожу в зал. Где же хозяева, стараюсь изо всех сил не показать волнения, но все равно отчаянно кручу головой. Обхожу колонну.
— А вот и наша гостья. — Буквально натыкаюсь на «итальянца» и крупного, высокого старика со злыми глазами и аккуратно подстриженной седой бородой.
— Познакомься, Лера, это гроза всякой нечисти и защитник купола, первосвященник Исфагиль Туарон. — В тоне Эстегона чувствуется уважение и даже немного робости.
С интересом рассматриваю старика, человек, перед которым робеет Эстегон, должен обладать какими-то выдающимися качествами. Жесткое волевое лицо с безжалостным взглядом из-под кустистых бровей. Этому в лапы лучше не попадаться, думаю я, а говорю.