Аделина, баронесса Лавуан, понимающе посмотрела на дочь и похлопала ее по руке.
- Они ведут себя так, как им приказали, - шепотом сообщила она. - Как и все мы. Чтобы выжить, нам придется подчиниться новым правилам. Даже если они вызывают зубовный скрежет и заставляют обливаться кровью сердца. Поверь, твой отец сделал бы то же самое. Он слишком ценил и уважал короля, и принимал любое его решение.
- И ты тоже, мама, - еще больше опечалилась Розалинда. - Ты тоже согласна со всем происходящим?..
- Нет! - на секунду в голубых глазах баронессы полыхнула ярость. - Но я смирюсь. Ради тебя и твоего брата. Король не оставил мне выбора. Терпи и ты. Покинув двор до окончания бала, мы вызовем недовольство короля и парламента. А наше положение и без того бедственно.
Розалинда взяла в руку нож и сжала так, точно собиралась пырнуть сидящего рядом северянина.
- Ради чего? - тихо возмутилась она. - Что даст нам этот фарс?
Мать забрала у дочери нож, пока та не наделала глупостей. Левой ладонью провела по белоснежному лбу Розалинды, снимая излишнее напряжение и гнев.
- Орели пообещала мне устроить аудиенцию у короля. И я намерена просить его оказать нам покровительство.
- Ты сделаешь это, мама? - взгляд дочери потеплел.
- Я попытаюсь, - кивнула Аделина. - Хотя и не верю, что из этого что-то выйдет. Король ясно дал понять, что не намерен выделять бывших союзников. Ни словом, ни делом.
Слова матери поселили в Розалинде надежду. Запасшись терпением, она выдержала остаток вечера и даже изредка одаривала соседей по столу улыбками и поощряла комплиментами. Все же обучение в пансионе для благородных дам не прошло для нее без проку. И, усмирив гордость и внутреннее возмущение, она хорошо справилась с ролью молодой и наивной дворянки, жаждущей отыскать себе выгодную партию. Ведь именно этого ждали от нее окружающие.
Глава 3
Вечером, едва сумерки опустились на Хартию, во внутреннем дворе замка гостей ждал еще один сюрприз. Невиданное доселе развлечение - разноцветные фейерверки, подарок королю Хартии от соседнего владыки. Привезенные из Эйшеллии ракеты, подпитанные могущественной магией жителей ледяных гор, должны были стать едва ли не лучшим украшением торжества.
Розалинда, как и другие гости, с восхищением наблюдала, как на темном небе разворачивается настоящее представление. Сотканные из разноцветных огней картины повествовали о далеких временах, когда мир еще населяли драконы, в море Блессинг водились чудовища, а в таинственном лесу Спрус нет-нет, да и встречались живые деревья.
Огненные картины сменяли друг друга, и восхищенные зрители забывали дышать.
- Прекрасное представление, не правда ли? - прозвучал приятный мужской баритон над самым ухом Розалинды. - Король Адалард не поскупился на дар соседу. Я слышал, над этим подарком трудились лучшие маги-фейерверкеры.
Розалинда обернулась на голос и улыбнулась ошеломляюще красивому молодому человеку в одеждах Шилдании. Только в этой удивительной и загадочной стране дворяне-мужчины носили бархатные, расшитые шелковыми нитями камзолы, верхние кафтаны, подбитые мехом, и узкие штаны, подчеркивающие стройность мужских ног. Береты шилданцев, украшенные перьями диковинных птиц, жители Хартии считали чересчур крикливыми.
Но Розалинда придерживалась иного мнения. Ей нравились красочные наряды представителей этой древней страны. Яркие плотно прилегающие к телу костюмы мужчин только подчеркивали их мужественность и нисколько не умаляли достоинства. А платья дам... Ах, эти изысканные шелка, украшенные мехом накидки, тонкое кружевное белье, о котором шептались мужчины и слагали баллады барды. Прелестницы Шилдании сводили с ума своей броской внешностью и откровенными, порой доходящими до неприличия туалетами. Они беззастенчиво оголяли плечи, выставляли напоказ щиколотки, носили волосы распущенными. И - о, Боже! - эти дамы не носили перчаток. Никогда, даже во время танцев.
Шилданец, что стоял сейчас перед Розалиндой, словно воплотил в себе все тайные мечты и заветные надежды. Прекрасный и вместе с тем опасный, как дикий тигр Спруса, и таинственный, как отблеск луны. Он покорил юное сердце леди Лавуан одним только взглядом.
Розалинда на секунду потеряла дар речи и приложила ладони к пылающим щекам.
- Представление, и правда, завораживающее, - согласилась она с незнакомцем. - Но Вы подошли так неожиданно, точно подкрались.
Эйден рассмеялся в ответ. Он действительно крался, выискивая в толпе понравившуюся девушку. Изнурительные многочасовые тренировки не прошли даром для молодого короля: приучив себя управлять телами животных, он и сам перенял от них многие качества. Ловкость, быстрота реакции, острый взгляд - все это удивительным образом сочеталось в одном человеке и накладывало отпечаток на его внешность.
- Вас несказанно красит румянец, - Эйден отвесил прелестнице комплимент. - Розы, и те, пожалуй, померкнут от зависти, глядя на Вас.
Он поклонился и, словно спохватившись, быстро произнес:
- Простите, я совершенно позабыл о манерах и не представился.
- В этом нет нужды, - любезным тоном произнесла баронесса Лавуан и присела в глубоком реверансе. - Кто же из придворных не знает в лицо Эйдена, короля Шилдании. Нам с дочерью безмерно льстит Ваше общество.
Поняв, кто перед ней, Розалинда хотела было последовать примеру матери и склониться перед королем, но Эйден остановил ее.
- Не стоит, не терплю подобострастия и излишнего жеманства.
Аделина бросила недоверчивый взгляд на молодого короля и понимающе кивнула.
- Всем нам иногда хочется чувствовать себя свободными от повседневной рутины, - поддержала она разговор. - Но здесь, в Хартии, нам непривычно видеть сиятельных особ, свободно, без сопровождения разгуливающих среди толпы.
- Величие короля не в его силе, и не в количестве сопровождающих, - мягко возразил Эйден, - а в умении расположить к себе подданных.
- Не сомневаюсь, что Вы преуспели в этом, Ваше Величество, - на этот раз баронесса не стала приседать, а ограничилась лишь легким наклоном головы.
Она представилась сама и представила свою юную дочь. Нарочно или случайно, но Аделина не упомянула о своем вдовстве. Как и не стала распространяться о том, чью сторону занимала их семья до подписания мирного договора - короля Хартии или парламента. Опасные и щекотливые темы могли отпугнуть высокопоставленного кавалера. А это не входило в планы баронессы.
Розалинда стояла рядом с матерью, оробев от смятения. Она опустила взгляд, боясь выдать степень своего волнения. И только с жадностью внимала каждому слову, произнесенному предметом ее обожания. Удивительно, как мало нужно юному сердцу, чтобы зажечься любовным пламенем. Эйден моментально покорил ее своей внешностью и пылкими речами. Его мягкой голос завораживал и рождал во всем теле молодой леди необъяснимое волнение.
Вдовствующая баронесса Лавуан обвела взглядом толпу, будто выискивая кого-то. Потом приподняла руку и помахала.
- Покорнейше прошу меня простить, но мне придется покинуть Вас ненадолго. Орели, леди Шарлон обещала обсудить со мной одну крайне важную новость. - Аделина испытующе покосилась на Эйдена и с тенью лукавства в голосе произнесла: - Не сочтите за дерзость, но могу ли я попросить Вас присмотреть за моей дочерью?
- Разумеется, - Эйден принял игру баронессы и поддержал. Не впервой великосветские матроны доверяли ему своих дочерей в надежде снискать его расположение. - Можете не волноваться, Ваша дочь будет со мной в безопасности.
Аделина откланялась и растворилась в толпе. Но перед этим она успела ободряюще пожать ладонь дочери.
- Не хотите ли выпить бокал пунша и немного освежиться? - предложил Эйден и обезоруживающе улыбнулся.
При всей своей скромности, Розалинда не была наивной, но и отказать не смогла. К тому же, молчаливое благословение матери вселило в нее уверенность, что ее поступок окружающие не примут, как проявление бесстыдства. Потому она с уверенностью истинной кокетки положила руку на сгиб локтя Эйдена и проследовала с ним к накрытому столу.
Все происходящее казалось Розалинде сном. Прекрасным и невыносимо счастливым. Еще несколько часов назад она узнала от матери об их бедственном положении, и вот все изменилось. Король Шилдании собственной персоной сопровождает ее на празднике и уделяет ей столько внимания, что у нее кружится голова.
Но стоит ли верить Эйдену? Не его ли вся Хартия считает повесой и дамским угодником, или это лишь сплетни обделенных мужским вниманием затворниц пансиона?
Меж тем король Шилдании собственноручно налил в бокалы холодного лимонного пунша и теперь наблюдал за тем, как Розалинда пробует напиток. Край высокого бокала коснулся ее пунцовых губ, и Эйден вздрогнул. Он слишком явственно вообразил свои уста на месте холодного безжизненного бокала. Искушение коснуться Розалинды с каждой минутой становилось сильнее. Но Эйден сдерживал свои порывы, понимая, что поспешность спугнет очаровательную леди.
Усилием воли молодой король отвел взгляд от губ Розалинды и завел разговор на непринужденную тему. Обсудил с собеседницей погоду, рассказал о Дэйзиленде, своем родовом поместье.
Розалинда поборола первоначальную робость и охотно вступила в разговор. Не подозревая о том, что Эйдену уже известно многое о ее прошлом, рассказала о своем пребывании в пансионе и недавнем возвращении домой. О своей бедности она и словом не обмолвилась. Но Эйден заметил, какой печальный и слегка смущенный взгляд бросила она на свое поношенное платье. Среди великолепия торжественной обстановки ее одежды смотрелись слишком просто.
- Если Вы того желаете, то мы можем танцевать на улице, а не в замке, - предложил Эйден. - И Ваша матушка сможет за Вами присматривать.
Розалинду ошеломило его заявление. Неужели он, король соседнего государства, пойдет на это? Ради нее, простой баронессы.
- Я не смею просить Вас об этом, - тихо произнесла она. Но при этом глаза ее заблестели, как два изумруда. - Вы - король, и Ваше место среди других высокопоставленных гостей.
Эйден взял ее руку в свою и возразил:
- Позвольте мне самому решать, что для меня лучше. Меньше всего на свете мне бы хотелось Вас скомпрометировать.
Пальцы короля, сильные и одновременно нежные, сжали ее хрупкую ладонь. Но Розалинда не посмела отнять руки, да и не хотела. Этот властный жест собственника родил в ее душе настоящую бурю. Тепло от руки Эйдена проникало через перчатку, будоражило и манило.
- Если такова Ваша воля, то мне остается лишь покориться, - нараспев произнесла Розалинда.
Внимание Эйдена вскружило ей голову. Она не знала, плакать или смеяться, все чувства перемешались воедино, стирая грань между фантазией и реальностью. И все же природная настороженность и чисто женское чутье подсказывали Розалинде, что взамен король может попросить слишком много. И потребовать от нее то, чего она пока не готова отдать.
Молодая пара шла по усыпанной гравием тропинке, а в это время король Хартии, его придворные и приглашенные гости стали возвращаться в замок. Праздничное представление закончилось, и высокопоставленные особы спешили освежиться прохладительными напитками и занять места в бальном зале. Увидев короля Шилдании в сопровождении молодой незнакомки, определенно низкого ранга, все стали перешептываться и стрелять глазами.
Эйден учтиво придерживал Розалинду под локоток и улыбался так, словно был счастлив лишь от того, что может прикасаться к спутнице. Все в его поведении намекало на то, что ему нет дела ни до недовольных взглядов, ни до чужой молвы.
И это совершенно не понравилось ни Ралфу, ни другим членам свиты короля Шилдании. В особенности - виконтессе Чейз, молодой и амбициозной, прибывшей в Хартию лишь для того, чтобы воспользоваться отсутствием других фавориток и забраться в постель к молодому королю. У нее почти получилось: во время путешествия Эйден охотно уделял ей внимание и отвечал на не всегда скромные шутки и замечания. И вот он спускается по лестнице в сопровождении какой-то бедно одетой и неприлично молодой девушки.
- Кто это? - наморщив хорошенький носик, поинтересовалась виконтесса у Ралфа. - Не слишком ли она низка по происхождению, чтобы сопровождать Его Величество?
Советник короля Шилдании сдержал первый порыв и не стал говорить виконтессе, что она вмешивается не в свое дело. Эта дама считала себя не только обворожительной и умной. Она еще и славилась опытностью истинной куртизанки. И полагала себя самой достойной внимания короля дамой.
- Еще не знаю, но обязательно выясню, - усмехнулся Ралф и смерил виконтессу насмешливым взглядом.
От злости ее лицо пошло некрасивыми багровыми пятнами, а над переносицей нависла тяжелая складка. В такие моменты внешний вид виконтессы выдавал ее сварливый характер. Скрыть это не могли ни пышная прическа с вплетенными в нее жемчужными нитями, ни шелковое платье с пышными рукавами, ни искусно нанесенный макияж.
- Наверняка Эйден провожает ее из жалости, - продолжила оскорблять соперницу виконтесса. - Посмотрите, как она ничтожна, настоящее чучело. Вот уж не думала, что наш король интересуется служанками.
Леди Чейз повела обнаженным плечиком и коснулась драгоценного ожерелья. Она и представить не могла, что юность и невинность могут привлечь внимание такого искушенного ловеласа, как король Эйден.
- Не думаю, что эта девушка служанка, - возразил Ралф и небрежным жестом коснулся руки виконтессы. - Простите мне мое бегство, но я вынужден покинуть Ваше восхитительное общество.
- Ступайте-ступайте, - жестче, чем требовали приличия, проговорила леди Чейз. - И умоляю Вас, оградите Эйдена от оскорбительного общества этой простушки. Что о нас подумают в Хартии?.. Король и какая-то деревенщина. Фи!.. Неслыханный вздор!
Оставив разъяренную виконтессу в гордом одиночестве, Ралф проследовал за королем во двор. Пусть Эйден давно взрослый мужчина и мудрый правитель, кому, как не главному советнику, помочь ему не совершить роковую ошибку. Одно дело - волочиться за замужними дамами, и совсем другое - совратить благородную леди. К тому же - подданную другого короля.
Мысль о том, чтобы взглянуть на Розалинду, как на потенциальную невесту короля, отчего-то не посетила Ралфа. И пусть он недолюбливал виконтессу Чейз, но в одном она права: эта девушка не ровня Эйдену.
Глава 4
Не замечая никого вокруг, Розалинда и Эйден добрались до лужайки, где уже начались танцы. Вовсю играли музыканты, а собравшиеся гости усердно утаптывали свежескошенную траву, исполняя излюбленный танец жителей Хартии - аллеманду.
Эйден остановился, обвел танцующую толпу взглядом и задорно присвистнул.
- Если Вы подарите мне танец, я стану самым счастливым на свете, - заверил он спутницу и поклонился.
В ответ Розалинда присела в неглубоком реверансе.
- Почту за честь, - пропела она и, слегка склонив голову к плечу, смущенно улыбнулась.
Этот наивный и вместе с тем многообещающий жест заставил Эйдена воспарить. Он отсалютовал леди Лавуан снятым беретом и подал ей руку.
Розалинда положила ладонь поверх пальцев Эйдена и слегка сжала их, выражая одобрение. Словно разряд тока пригвоздил короля к месту, и он не сразу вспомнил о своем обещании потанцевать. Повинуясь внутреннему порыву, он поднес тонкие пальчики леди к губам и коснулся кружевной ткани перчаток.
Розалинда глубоко вдохнула и замерла. Она не сводила с короля взгляда - напряженного, гипнотического. Только шум веселой толпы танцующих вывел ее из состояния, именуемого ханжами романтическим бредом.
- Так мы идем?.. - преодолевая оцепенение, пробормотала она.
- Разумеется, - кивнул Эйден.
Продолжая удерживать руку Розалинды в своей, он повел ее вслед за другими танцующими парами. Простые шаги и размеренный ритм аллеманды позволяли паре наслаждаться обществом друг друга и перебрасываться короткими фразами.
- Я слышала, будто Вы - один из сильнейших магов животных в Шилдании? - поинтересовалась и одновременно восхитилась Розалинда. - Скажите, каково это - чувствовать себя внутри другого существа, управлять его разумом и движениями?