«Досточтимый граф Дюнуа!
Смею сообщить Вам ошеломительную новость. Третьего дня этого месяца, сентября 6928[59] года во вверенный мне Вашей светлостью гарнизон явилась некая Жанна из местного селения Домреми. Она попросила у меня охрану для следования в Шинон к дофину Карлу. Жанна поведала мне, что слышит божественные голоса, которые призывают ее спасти разоренную Францию и помочь дофину в борьбе против англичан. Она называлась Девой из старинного пророчества Мерлина. Эту сказку знает каждый ребенок, и я не буду утомлять Вас ее повторением.
Я счел сию девицу ненормальной и сумасшедшей и хотел отказать ей в провожатых. Однако, смею заметить реакцию жителей Воленкура на появление этой крестьянки – они были абсолютно уверены, что та говорит правду и является той самой Девой из пророчества.
Жанна из Домреми отправилась в Шинон в сопровождении солдата и шевалье де Новеленпона, моего помощника, пребывавшего до того дня в полном здравии и рассудке. Но после общения с девушкой, шевалье уверовал в ее божественное предназначение и сам вызвался сопровождать ее до Шинона. Сия девица имеет влияние на умы людей своей твердой убежденностью и верой. Излагаю все эти факты для того, чтобы вы приняли меры, если посчитаете таковые необходимыми.
Капитан Роббер Бодрикур».
Граф Дюнуа получил депешу через пять дней после отправки и не придал сообщению особого внимания, посчитав подозрительность и бдительность капитана Бодрикура излишней. Однако через пару дней по Орлеану поползли слухи о появлении Девы из пророчества Мерлина.
Ситуация складывалась непростая, англичане продвигались к Орлеану, Франция была обескровлена как в плане людских ресурсов так и финансовых. При таком стечении обстоятельств граф Дюнуа не мог покинуть Орлеан и доложить дофину о происходящих волнениях в умах подданных.
Он послал дофину письмо, в котором повторил все, что узнал из депеши и выразил пожелание:
«Хотелось бы, чтобы Вы, сир, задумались над данной ситуацией и использовали ее в свою пользу. Потому, как смею Вам заметить, уровень патриотизма в войсках весьма низок, а шотландским наемникам нечем платить. Сделайте из Девы символ объединения Франции, пусть за ней пойдут люди, неважно, что она простая крестьянка, важна цель и ее достижение…»
Через два дня после отправки письма в Шинон, англичане осадили Орлеан и начали строить деревянные укрепления. Жителей Орлеана охватила паника, надежды на помощь не было. В самом гарнизоне города царили упаднические настроения. Французы боялись покидать пределы города и дать отпор англичанам, предпочитая отсиживаться за крепостным стенами.
В то время как гонцы скакали по опасным дорогам Франции, Жанна продолжала свой путь в сопровождении Гийома и шевалье в Шинон. Везде, где бы она ни появлялась, ее ждали и были готовы к встрече. Жанне верили не только простые люди, но и дворяне, предоставлявшие ей ночлег и отдых. Каждый мечтал взглянуть на нее и прикоснуться к ее одежде.
Жанна и ее добровольные телохранители ехали одиннадцать дней, преодолев сто пятьдесят лье[60] большей частью по неприятельской территории. Передвигались они по проселочным дорогам, объезжая города с бургундскими гарнизонами, стараясь избежать встречи с многочисленными разбойничьими шайками мародеров, бродившими повсюду.
Зима выдалась мягкой, и весна наступила рано, Жанне и ее сопровождению приходилось переправляться вброд через вздувшиеся реки. Так они пересекли Восточную Шампань и Бургундию, переправлялись через Марну, Об, Сену и на восьмой день вступили в пределы Буржского королевства. Первым городом, через который открыто проехала Жанна, был Жьен.
Жанна мужественно переносила все тяготы дороги, отказывалась лишний раз остановиться для отдыха. Она торопилась в Шинон. В дороге она была немногословна, ела мало, пила еще меньше.
Под ее прекрасными глазами легли темные тени от постоянного напряжения и усталости. Шевалье восхищался стойкостью девушки и несокрушимой верой в свое предназначение.
За время путешествия в Шинон он страстно полюбил ее, полностью сознавая несбыточность своих надежд. Для шевалье взаимность стала не важна, главное – быть рядом с Жанной и охранять ее. «Когда-нибудь война закончится, Франция встанет с колен, и вот тогда мои мечты осуществятся, а сейчас – вперед, в Шинон», – думал Жан.
Последнюю остановку перед Шиноном Жанна и ее спутники сделали в аббатстве Сент-Катрин-де-Фьербуа. У аббатства была особая слава. Существовало поверье, что святая Екатерина покровительствует воинам, вернувшимся домой на родину. Многие из участников Крестовых походов совершали паломничество во Фьербуа и оставляли там свое боевое оружие и доспехи, отдавая дань святой Екатерине.
Глава 2
В королевской семье Карл VII[61] был пятым сыном и одиннадцатым ребенком. Детство он провел при дворе своей матери Изабеллы Баварской[62], который славился интригами, расточительством и любовью к роскоши. Изабелла, любвеобильная натура, постоянно меняла фаворитов, что впрочем не волновало ее венценосного слабого супруга Карла VI Безумного[63], не имевшего сил не только править, но и уделять внимание красивой молодой жене. Но Карл VI отнюдь не всегда страдал безумием…
В семнадцать лет он был статным и сильным юношей, способным сломать руками подкову. Совет регентов (состоявший из дядьев юного короля) принял решение: молодому королю пора жениться. В качестве невест ему были предложены принцессы: лотарингская, ланкстерская, австрийская и баварская. Совет регентов отверг кандидатуру англичанки, склонялись к дочери герцога лотарингского. Герцоги Беррийский и Бургундский отдали предпочтение немецким принцессам, считая, что такой брак будет выгодным с политической точки зрения и Франция обретет сильного союзника против англичан.
Вскоре ко всем принцессам были направлены художники, дабы запечатлеть их прекрасные лики и затем представить взорам регентов и Карла VI. Самым удачным оказался портрет Изабеллы Баварской. Молодой король проявил характер и настоял на том, что лично желает увидеть Изабеллу, ибо ему предстоит провести с ней в любви всю жизнь.
Для удовлетворения желания молодого короля была устроена специальная встреча в Амьене, куда по официальной версии прибыли для поклонения святым мощам Карл и Изабелла, предполагаемая невеста. Король увлекся немкой с первой же встречи и приказал регентам готовиться к свадьбе. Свадьба состоялась в Амьене, здесь же Изабелла была коронована.
Довольно скоро короля постигло разочарование. Его супруга оказалась особой несдержанной, чрезмерно пылкой и любвеобильной. Так, что ее гарем насчитывал по несколько любовников одновременно. Карл не остался в долгу и обзавелся фавориткой.
Первый приступ безумия произошел с королем спустя восемь лет, когда Изабелла устроила бал-маскарад в честь свадьбы одной из своих фрейлин, овдовевшей несколько лет назад.
По бытовавшим обычаям, накануне свадьбы, вторично выходившей замуж вдовы, устраивался шуточный бал. Гости рядились в нелепые костюмы и всячески дурачились. Король явился на маскарад в сопровождении близких друзей – все как один в костюмах дикарей. Костюм представлял собой льняной мешок, обмазанный воском, с приклеенной к нему растрепанной пенькой, изображавшей шерсть.
Во время танцев костюм одного из дикарей случайно загорелся от свечи, а так как был пропитан воском, то вспыхнул мгновенно и огонь перекинулся на его сотоварищей – пламя пожирало одного дикаря за другим. Гости в панике бросились бежать из зала. Один из гостей, граф де Фуа, поспешил на помощь королю, наряд которого уже занялся огнем. Однако, герцогиня Беррийская опередила графа, повалив короля на пол, и сбив пламя своими многочисленными юбками.
В результате неудачного маскарада многие гости получили сильнейшие ожоги и вскоре скончались.
От пережитого шока рассудок короля помутился. Несколько дней он провел в постели под наблюдением лекарей, не узнавая никого вокруг. Он уверял лекарей, что никогда не был королем, не женат и не имеет детей. Очень раздражался, когда к нему пыталась подойти королева Изабелла, требуя убрать из его покоев женщину, которая за ним следит.
По всей Франции служили мессы во имя спасения короля. Изабелла и министры были крайне обеспокоены состоянием здоровья Карла. Со временем болезнь отступила, но за королем укрепилось прозвище Безумный.
В последующие годы жизни приступы безумия сменялись просветлением, когда ничто не напоминало о болезни. Король даже занимался государственными делами. Затем приступы становились все тяжелее и продолжительнее, во время которых Карла VI изолировали в собственной резиденции.
* * *У Карла VII было четверо родных братьев, однако все они умерли в юности, оставив ему большое наследство в виде титулов.
Когда дофину исполнилось восемнадцать лет, король Карл VI Безумный (незадолго до своей смерти) под влиянием двора и Изабеллы Баварской отменил его право на Французскую корону. Изабелла открыто утверждала, что Карл – незаконно рожденный ребенок и не имеет право на трон. Своим наследником безумный король провозгласил Генриха VI Английского, тем самым окончательно вверг королевство в хаос.
Изабелла не поддержала сына, а напротив примкнула к вражескому стану, тем самым поселив в душе молодого дофина сомнения и неуверенность в себе, несмотря на то, что тот в юности отличался храбростью и стремлением к лидерству.
Не найдя поддержки у развратной матери, разочарованный и подавленный дофин покинул Париж. Воспользовавшись покровительством герцогини Иоланды Арагонской, номинальной королевы четырех королевств: Арагона, Сицилии, Иерусалима, Неаполя (реальными ее владениями были графство Анжу и Прованс), он укрылся в ее анжуйской резиденции Сомюр. И вскоре женился на Марии Анжуйской, дочери Иоланды и Людовика II Анжуйского[64] ныне почившего в Бозе. Прозорливая герцогиня возлагала большие надежды на зятя и не сомневалась, что он будет править Францией. Она была преисполнена уверенности, что дофин не унаследовал безумия Карла VI, ибо знала о его истинном происхождении из уст самой Изабеллы.
Но дофин – не единственный плод любви Изабеллы Баварской. От связей любвеобильной королевы с ослепительным красавцем маркизом де Труа[65] у королевы родилась дочь, которую назвали Жанной.
Жан Дюнуа – Бастард Орлеанский, также сын королевы, впоследствии блистательный полководец, воспитывался вместе с Карлом VII. Мальчики постоянно предавались совместным шалостям и забавам, чему способствовала небольшая разница в возрасте.
К ним с удовольствием присоединялась Жанна. Девочка была прехорошенькой: большие серые глаза, дивные каштановые локоны… Но при ангельской внешности, характер у нее был явно не девичий. В компании своих братьев, именно Жанна выступала заводилой, а уж если, где-нибудь набедокурить, так в этом ей не было равных. Карл обожал сводную сестру и втайне мечтал на ней жениться, когда вырастет.
Когда Жанне исполнилось двенадцать лет, ее отдали на воспитание в семью благородных, но бездетных д’Арков из местечка Дешан.
Приемные родители обожали свою дочь и старались сделать для нее все, что в их силах. Карл и Жанна постоянно переписывались, но ничего не могло заполнить пустоту после отъезда Жанны, дофин тосковал по сестре. Из писем Жанны он узнал о ее новом увлечении – верховой езде и охоте в компании приемного отца.
После смерти Карла VI, Францию вновь разрывала война, англичане в очередной раз захватили Аквитанию и осадили Париж, Бургундия завоевала Шампань и Лотарингию. Молодой дофин вынуждено перебрался в Шинон, где по-прежнему ощущалось сильное влияние Изабеллы Арагонской. Франция разделилась на две части – северную, с английским наследником младенцем Генрихом VI в Париже, и южную, ниже Луары с центром в Бурже и резиденцией в Шиноне. Вскоре сюда прибыла из Сомюра его супруга Мария Анжуйская (не забыл Карл и о своей фаворитке Агнесс Сорель), его любимая теща – Иоланда Арагонская с многочисленной свитой.
Иоланда Арагонская, умная и прозорливая женщина, оказала огромное влияние на своего зятя. От нее Карл научился терпению, выдержке и осторожности в принятии политических решений.
Его жена Мария не была красива и умна, как ее мать, хотя и не лишена привлекательности, особенно поражали ее темные крупные испанские глаза с поволокой. Но не более того, мудрых советов она дать своему супругу не могла, и он все больше тосковал по сестре. После пяти лет супружества, Карл и Мария жили каждый своей жизнью, соблюдая лишь придворный этикет.
Все это время Карл, не переставал переписываться с любимой сестрой, узнав о ее помолвке с достойным дворянином, а вскоре – и о смерти приемных родителей, которые и были инициаторами помолвки.
После смерти родителей Жанна не торопилась замуж и всячески оттягивала это событие. У нее появилось новое увлечение – фехтование и владение мечом. Она продолжала охотиться в своих обширных владениях, и казалось, совсем забыла об обещании, данном де жениху.
Иногда дофин ловил себя на мысли, что увлекся Агнесс Сорель, фрейлиной Изабеллы Арагонской лишь потому, что та чем-то напоминала ему сестру. Он всячески благоволил к Агнесс. При дворе ее прозвали Дамой де Боте за необычайную красоту, а после того как дофин подарил своей возлюбленной замок Боте-сюр-Марн – Дамой де Боте-сюр-Марн.
Иоланда прекрасно знала о связи своего зятя с фрейлиной и никогда не высказывалась по этому поводу. Она отчетливо понимала, что Карл не только обличен властью, он – еще и мужчина, который имеет право на определенные слабости. А ее дочь, увы, не отличалась ни красотой, ни умом. Агнесс же вела себя безупречно, не злоупотребляя вниманием короля, и никоим образом публично не высказываясь об их связи.
Карлу очень хотелось повидать сестру, но замок Дешан располагался в пятидесяти лье от Шинона, недалеко от Клермона, да и на дорогах было небезопасно. Он и не предполагал, насколько скоро состоится их встреча…
* * *1429 год, Буржское королевство, резиденция Шинон
Карл имел привычку просматривать почту после завтрака, паж принес множество запечатанных пакетов и удалился. Дофин никому не доверял это занятие и тщательно изучал каждое послание. Этому его научила теща – Иоланда Арагонская. Она всегда говорила, чем меньше осведомлены придворные, тем лучше, и чем больше знаете вы, тем больше власти в ваших руках. Дофин навсегда запомнил ее урок и постоянно убеждался насколько права Иоланда.
Прочитав письмо сводного брата графа Дюнуа о появлении некой Девы, Карл вновь убедился в прозорливости своей тещи. Он всегда говорил своим близким друзьям: «С женой не повезло, зато теща – кладезь мудрости. Ради этого стоит жениться».
Дофин позвонил в колокольчик и срочно отправил пажа за советником Персевалем де Буленвилье. Советник и близкий друг маркиз де Буленвилье не замедлил явиться. Дофин перешел сразу же к делу:
– Прочтите, маркиз, это письмо моего сводного брата… Я желаю услышать ваше мнение. – Карл сделал жест рукой, означающий приглашение присесть.
Маркиз сел в кресло напротив огромного письменного стола, заваленного бумагами, быстро прочитал письмо. По выражению его лица Карл понял – маркиз в недоумении.
Немного подумав, он высказал свое мнение:
– Сир, пророчество Мерлина само по себе ничего не значит. Оно уже много лет как просто одни пустые слова. А, если действительно дать народу Франции то, чего он жаждет, это совсем другое. И «другое» выгодно всем: народу Франции, а значит и правящему дому, то есть вам, сир. Если появилась Дева, и слухи о ее божественном предназначении поползли, их не остановишь. Предлагаю, принять Деву в замке, раз уж она сюда направляется. Посмотреть на нее, побеседовать в присутствии придворного медика Реньо Терри, а далее будет видно. Казнить ее как мошенницу, мы успеем всегда.
– Казнить! – в сердцах воскликнул дофин. – Мы, дорогой маркиз, не сможем ее казнить в любом случае, даже, если она и действительно окажется мошенницей. Народ суеверен, измотан войной и вечными грабежами то англичан, то бургундов. Наконец, казна истощена. А вы говорите, казнить! Нам придется сделать из девы героиню, любезный Персеваль, нравится нам это или нет. Пусть она станет символом, и народ пойдет за ней. Мы примем Деву в Шиноне. Предупредите стражу, как она появится со своим отрядом, пусть мне сразу же доложат.