Если бы не Нина, Славка мог рискнуть, попробовать пробить брешь легкой невозмутимой насмешливости, которая окружала Даньку. Мог бы... Скорее всего ничего бы не вышло. Но иногда, в светлую минуту, Славке казалось, что он видит обнадеживающие искорки на дне Данькиных глаз. Только это не шло ни в какое сравнение с тем, как он смотрел на Нину.
Славка не ревновал - это было бы глупо. Кроме того, испытывать негатив по отношению к бывшей Матвеевой, а теперь Тарасовой, просто не получалось, Нина была очень светлым человеком, как нельзя лучше подходящим Даньке. Слава это прекрасно понимал - и принимал как данность. Они вообще ощущались единым целым, хотя и не были зациклены друг на друге. У Даньки, как и раньше, всегда находилось время для друзей, а Нина много сил отдавала своей работе и командировкам. И только во взглядах, которыми они обменивались, посвященный человек мог заметить бездну тепла и заботы.
Последний листок бумаги был убран на надлежащее место, и Слава поднялся на ноги, собираясь уходить. Он почти дошел до двери, когда мобильник в кармане настойчиво завибрировал, привлекая внимание. Посмотрев на экран, Слава помрачнел: звонил Денис.
После той встречи у метро и короткого, но бурного выяснения отношений над подпаленной курткой, Дэн больше его не беспокоил, очевидно усвоив урок. Интересно, что ему понадобилось теперь? Слава машинально сжал пальцы, рискуя сломать отнюдь не хрупкий пластик, и подавил желание швырнуть телефон об стену. Он и не подозревал, что это все еще могло причинить ему боль.
Телефон, однако, не унимался. Отвечать не хотелось, но звонки продолжались, вызывая почти физический дискомфорт. Можно было скинуть звонок, и Слава занес палец над красной кнопкой, однако передумал в самый последний момент, сам не слишком понимая почему.
- Что тебе нужно? - вместо приветствия поинтересовался он, стараясь придерживаться самого нелюбезного тона, на какой был способен. - Если ты вспомнил, что оставил у меня...
- Э-э-э... - протянул в трубке незнакомый мужской голос, и Слава растерянно замолчал. - Вы - Слава? Под этим именем записан этот номер.
- Да, - подтвердил Щукин, теряясь в догадках. - А вы кто?
- Меня зовут Михаил Владимирович Панин. Я врач Александринской больницы, в которую вчера вечером доставили вашего знакомого. Денис Орлов. Вам он знаком?
- Да, - снова повторил Слава, чувствуя, как пересыхает в горле. - А почему вы мне звоните? И что с Дэном?
- У него сильные травмы, - помедлив секунду, ответил Панин. - Их характер... Вы знаете, ему потребуется дорогостоящее лечение и... помощь. Кто-то знакомый рядом, кто мог бы о нем позаботиться.
- Я все еще не понимаю, почему вы звоните мне, - справившись с первым шоком, сказал Слава. Внезапно он ощутил жгучую злость и сильно закусил губу, пытаясь не закричать. - Я... не особо близкий ему человек. К тому же, о нем найдется, кому позаботиться. Дэн у нас человек... популярный.
- Вряд ли он сможет быть таким теперь, - врач, как показалось Славе, вздохнул обреченно. - Ясно. Я, в общем, и не рассчитывал на другое. В конце концов, вы уже двадцать четвертый человек, которому я звоню... Видимо, не настолько уж он популярен. Всего хорошего.
- Подождите! - выкрикнул Слава, у которого вдруг зашумело в висках. - Двадцать четвертый? Погодите, и что, никто не согласился к нему приехать?
- Иначе стал бы я тут названивать? - буркнул Панин устало, и взбесившееся воображение тут же нарисовало Славе, как тот сидит в ординаторской после дежурства и один за другим набирает номера из записной книжки Дэна.
- Что конкретно случилось? - совладав с собой, спросил Щукин.
- Его избили. Порезали лицо. Сильно. Есть еще кое-что... - Панин замялся, очевидно, соблюдая врачебную этику, но Славка прекрасно его понял.
- Не продолжайте, - сказал он. - Ясно. Вы думаете, что ему будет приятно меня видеть? У нас не очень хорошие отношения.
- Но вы единственный, кто не повесил трубку сразу же, - возразил ему доктор. - Мне кажется, вам не безразлично, что с ним будет. Понимаете, мы ведь даже не знаем, кому сообщить о произошедшем. Родственников у парня, похоже, нет, а друзья... Так вы приедете?
- Диктуйте адрес, - сказал Слава, прежде чем смог сообразить, что делает. Не давая себе передумать, он бросился к так тщательно убранному столу и выудил из недр ящика листок бумаги и карандаш. Записал под диктовку, машинально попрощался, а потом долго и внимательно разглядывал клочок исписанной бумаги.
Он не поедет. Ни за что на свете. Дэн не заслуживал ни грамма его внимания. Но что-то мешало просто выбросить листок, забыть о звонке и пойти домой. И дело было не в Денисе, а в самом Славке, который бы измаялся, представляя бывшего любовника на больничной койке.
Из двадцати трех человек ни один не согласился приехать. Ни одному из них не было дела до Дениса, наконец-то сполна огребшего приключений на собственную... и лицо. Слава мысленно поежился. Было жутко. И от мысли, что Дэн там совершенно один, становилось не по себе.
"Это не для него, - решил он, бережно пряча листок в карман. - Это для меня. Я просто съезжу к нему, подбодрю, а дальше пусть выкарабкивается сам. Это ведь будет просто?"
На следующий день Слава, взяв на работе отгул, направился в больницу. Первый свой порыв - позвонить Даньке и спросить совета, он отмел как малодушный, и, собрав в кулак всю свою силу воли, направился искать кабинет Панина. На удивление, тот нашелся буквально сразу, но это нисколько не обрадовало Славу. Немного помедлив, он все-таки постучал в обшарпанную грязно-белую дверь.
- Войдите! - раздалось изнутри, и Слава повернул ручку.
Михаил Владимирович Панин оказался статным мужчиной лет сорока, виски которого изрядно посеребрила седина. На его носу красовались большие квадратные очки в дешевой пластмассовой оправе, но за стеклами поблескивали живые яркие глаза.
- Я - Слава, - сказал Щукин, немного оробев. - Вы мне звонили вчера... по поводу Дэна.
- А, - оживился тот и приподнялся, приглашающе указав на гостевой стул. - Проходите, очень рад. Если честно, думал, вы передумаете.
- Вы были не далеки от истины, - подтвердил Слава, присаживаясь. - Но, как видите, я здесь. Что с Денисом?
Врач разом посерьезнел.
- Посмотрите сами.
Денис лежал на кровати, прикрыв глаза, и даже не повернулся на звук открывшейся двери.
- Угрозы жизни нет, - сказал Панин в коридоре, прежде чем пропустить Славу в палату. - Физически он быстро оправится, организм молодой, но... Лицо повреждено довольно сильно. Потребуется пластика, а это дорого. Как я понял, ваш друг не в состоянии это оплатить.
- Я не знаю... - задумчиво протянул Слава. Он точно помнил, что лишних денег у Дэна не водилось никогда, он просто не умел экономить и откладывать. - Скорее всего нет. А страховка?
Панин грустно улыбнулся.
- Страховка не покроет даже анализы. Вы же знаете нашу бесплатную медицину. Впрочем, вы с ним сами все сможете обсудить.
Он толкнул дверь, и Слава вошел в палату.
- Дэн? - едва слышно позвал он, но это произвело эффект разорвавшейся бомбы. Денис вздрогнул всем телом, распахнул глаза и посмотрел на вошедших. В глубине черных зрачков, расширенных от обезболивающего и от того кажущихся бездонными, плескался ужас.
- Уходи!
- Дэн, это я, - попытался успокоить его Слава, стараясь не смотреть на распухшее испещренное бинтами и пластыремлицо бывшего. - Я пришел узнать, не нужно ли тебе чего. Как ты?
- Как я? - звенящим голосом переспросил тот, и Славе стало не по себе. - Я урод! Страшилище! Ты рад, да? Не сомневаюсь, ты рад! Доволен? Ты ведь мне этого желал!
- Я никогда не желал тебе такого, - искренне ответил Слава и попытался сделать шаг вперед, но Денис дернулся как от удара, и он остановился. - Ни тебе, ни кому бы то ни было.
- Врешь! - истерично прошипел Дэн, глядя на него с ненавистью. - Убирайся, видеть тебя не хочу. Уберите его! Ничего мне не нужно, и сам я никому не нужен!
- Пойдемте, - Панин успокаивающе кивнул Орлову и потянул Славку за рукав. Тот послушно поплелся за ним, оглянувшись на пороге, чтобы бросить последний взгляд на сверкавшего глазами Дэна. Лежавший на кровати сломанный, издерганный человек не имел ничего общего с красивым, холеным парнем, которому Слава передал сожженую куртку.
- Вот так обстоят дела, - сказал Панин, когда они вернулись в ординаторскую. - Ему сейчас плохо, жизнь кажется законченной. Нужен стимул, толчок.
- Если вы не заметили, меня он как-то не очень хочет видеть, - с горечью усмехнулся Слава. Панин покачал головой.
- Даже негативные эмоции сейчас пойдут ему на пользу. Это лучше, чем апатия. Кроме того... может, вы знаете, кто бы мог согласиться помочь ему с деньгами?
Слава едва слышно фыркнул.
- Вы же звонили по его номерам в записной книжке. Других контактов я не знаю. А у меня тоже лишних денег нет.
- Понятно, - вздохнул Панин и сцепил руки в замок. - Ну, значит, долечиваем и...
Он не договорил, и в комнате повисло тяжелое напряженное молчание, которое, казалось, можно было резать ножом. Каждый глоток воздуха давался Славе с неимоверным трудом, через силу, будто воздух внезапно загустел и стал патокой.
- Распишите мне, что требуется и сколько это будет стоить, - внезапно сказал он, и сразу стало легче дышать. Панин вскинул на него удивленный взгляд. - Ну... для этой пластики... и все остальное. Палата там, уход. Лекарства. Что там еще нужно?
- Я не могу назвать точные цифры, но приблизительно... - врач вытащил из ящика лист бумаги и начал увлеченно строчить на нем непонятные Славе термины, а напротив них суммы.
- Как-то так, - сказал он спустя некоторое время, когда голова у Славы распухла от вываленной на него информации. - Это приблизительный итог.
Сумма выглядела впечатляюще. Щукин долго пялился на длинный ряд цифр, не решаясь ничего сказать, а потом отложил листок на стол.
- У меня нет таких денег, - сказал он. Панин виновато развел руками. Ситуация казалась патовой, говорить больше было не о чем, и Слава поднялся на ноги, собираясь уходить.
"Ты ведь мне этого желал?"
Голос Дениса взорвался в голове оглушающей вспышкой. Неужели он и в самом деле так думал?
"... я сам никому не нужен!"
Двадцать три человека, которые хорошо знали Дэна. Его друзья, любовники. Кому он будет нужен теперь, такой? Все, что он имел, Денис добивался своей внешностью и обаянием, от которых ничего не осталось. Куда он пойдет, выписавшись из больницы?
- Можно я возьму листок с расчетами? - спросил Слава, взглянув в глаза Панину. Тот кивнул. - Я... зайду завтра. Что ему можно принести?
- Все, кроме алкоголя, - усмехнулся врач. Он смерил Славку странным, долгим взглядом и внезапно улыбнулся. - Интересный вы человек. Надеюсь, еще увидимся.
И Слава машинально кивнул в ответ, бережно убирая в карман лист бумаги, на котором была подсчитана стоимость новой жизни Дениса.
Дела не клеились. Слава уже успел получить выговор за невнимательность от зама генерального - Константина Игоревича Зацепина, про которого в конторе не раз шутили, что у него говорящая фамилия. Цеплялся тот буквально к любой мелочи, изводя сотрудников многочисленными придирками. Его не любили. И за молодость, не соответствующую должности, и за въедливый характер, да и просто он был из тех людей, которые внушают неприязнь. Славке частенько доставалось от него за опоздания, но серьезных конфликтов не было, зато Верочка сцеплялась с Зацепиным буквально каждый день. Вот и сегодня девушка вылетела из его кабинета красная, как рак, и едва не расплакалась от досады.
- Козел он! - буркнула она и, налив себе стакан воды из кулера, осушила одним махом. - Козел!
- Верк, ты бы потише, - поморщился Слава, отрываясь от изучения кредитных программ. Нарытая информация не вдохновляла: залога у него не было, а потребительские кредиты отличались просто грабительскими процентами. Вера в сердцах топнула ногой.
- А мне плевать! Пусть увольняет к черту, скотина ушастая! Достал, сил нет!
Славка тихонько прыснул: уши Зацепину и впрямь достались не соответствующие остальному облику - чуть оттопыренные – и это служило предметом тайных злобствований в курилке. Веселье, однако, продолжалось недолго: дверь начальственного кабинета распахнулась, и означенный супостат появился на пороге.
- Ушастая скотина очень хорошо слышит, - сообщил он побледневшей девушке. - Вера Валерьевна, у нас вроде как не обед. Почему вы не на рабочем месте?
- Извините, - сквозь зубы процедила та и, бросив искрящийся от злости взгляд на Славу, зацокала каблучками к выходу. Зацепин тут же переключил свое внимание на следующую жертву.
- Вы уже все закончили? - ласково поинтересовался он, холодно улыбаясь. - Я вижу, у вас есть время на сторонние разговоры? Чем вы вообще заняты?
Славка не успел свернуть окно браузера, и внимательному взгляду Зацепина открылась таблица расчета выплаты кредита. Брови Константина съехались на переносице.
- О, да вы действительно очень заняты, как я погляжу, - издевательским тоном протянул он, ткнув пальцем в монитор. - Планируете покупки? Вас основные обязанности не отвлекают от этого важного дела?
- Константин Игоревич, это не то, что вы думаете, - попытался оправдаться Славка, понимая, что это бесполезно. - Я... я все сделаю, не беспокойтесь.
- О, да я и не беспокоюсь, - усмехнулся Зацепин, выпрямляясь. - Просто, если "Риктор" не получит сегодня весь комплект документов, то я лишу вас премии. Делов-то.
Насвистывая под нос какую-то мелодию, Зацепин направился к себе, оставив Славку скрипеть зубами от злости.
"Вот же ублюдок!" - подумал он, глядя ему в спину, а потом, вздохнув, свернул окно и занялся оформлением договора для "Риктора", решив, что вернется к вопросу о кредите позже.
В обед он успел съездить в больницу, но Денис снова отказался с ним разговаривать. Славе удалось поймать Панина и расспросить о состоянии Дэна, но и только. Вернувшись не солоно хлебавши, он снова погрузился в работу, и, только дождавшись, когда Зацепин уедет по делам, потянулся к телефону.
- Тимур, привет, - поздоровался он, услышав знакомый голос. - Слушай, если я сегодня заеду к вам с Пашкой? Тут проблема одна. Да, отлично. Спасибо.
Славка повесил трубку и заметно повеселел. Может, удастся разрешить вопрос проще?
- Слав, где данные по той строительной фирме? - вошедшая в комнату Вера отвлекла его от размышлений. - Представляешь, этот упырь заставил все переделывать! Два пункта ему в форсмажоре не понравились. Сказал, если бы вы столько сил уделяли порядку в голове, сколько тратите на свой стол, то вам цены бы не было. Хамло!
Славка, сочувственно поцокав языком, нашел Вере требуемые документы, выслушал еще порцию жалоб на Зацепина, и снова вернулся к работе. Настроение заметно улучшилось.
Вечером, однако, все пошло не так. Пашка, едва узнав, для чего Славе нужны деньги, моментально помрачнел и дальше слушал молча, не перебивая и ничего не спрашивая.
- Нет, - сказал он, когда Слава закончил рассказ. - Слушай, если бы это надо было тебе, я бы выгреб последнее, но этому гаденышу... Пусть сам решает свои проблемы.
- Паш... - непослушными губами попытался возразить Слава. - Паш, это мне надо. Я отдам, ты не переживай. Просто... ты же понимаешь...
- Нет, не понимаю, - мотнул головой Паша. - Я не понимаю. Ты взрослый умный парень, включи мозг и выруби, наконец, эту щенячью любовь. Ты ему ничего не должен, это он тебе уже обязан по гроб. Сам нарвался, пусть теперь живет с этим. Поделом.
- Пашка! - одернул его Тимур, с тревогой покосившись на побледневшего Славу. - Прекрати! Слушай, а может...
- Не может! - отрезал тот. - Я уже сказал, тебе, Слав, я бы помог без вопросов, хотя у меня и нет такой суммы на руках. Но для этого ублюдка, который из тебя всю кровь выпил, я и пальцем не пошевелю. И тебе не позволю.