- Помню, помню. Слава, иди, пожалуйста. Я хочу побыть один.
Вячеслав Давыдович пожал плечами и вышел. Странно как-то. Они с Немовым работали уже больше десяти лет, за это время стали не то, чтобы друзьями, но приятелями. По крайней мере, Троянов всегда был в курсе всех сердечных дел Глеба. Они часто обсуждали женщин, давали друг другу советы, прикрывали друг друга от жен.
Глеб Васильевич тем временем не поленился встать и запереть дверь на ключ. Ни минуты покоя, честное слово.
Немов вернулся к прерванным размышлениям. Последние полчаса он пытался набраться храбрости и позвонить Роману. Что бы ни произошло ночью, факт остается фактом – Ромкин племянник наркоман и ему требуется помощь. Как сам Рома не заметил очевидного – непонятно. Но Рома вообще редко замечает что-либо, кроме самого себя и своих девочек, Ксюши и Таши. Семьянин он примерный, но для остального мира не самый душевный человек.
Вот и будем надеяться, что лишних вопросов Рома задавать не станет. Какая ему разница, откуда Глеб узнал про Никиту? И даже если спросит, можно сказать, что заметил следы от уколов, когда вытаскивал с балкона. Бред, конечно, ну да ладно, Ромки-то там не было, он вообще в кресле дрых.
Решившись, Глеб Васильевич достал мобильный и набрал номер друга. Роман ответил не сразу.
- Спишь?
- Твоими стараниями уже нет, - проворчал Вяземский. – Глеб, имей совесть, вчера чуть не до утра гуляли.
- Видел я, как ты гулял, в кресле. Рома, давай включайся, я по делу звоню.
- Еще и по делу, - обречено вздохнул Роман Исаевич. – Ну, выкладывай.
- Насчет Никиты, твоего племянника.
- Малыша Ники? – удивился Роман. – А что с ним не так?
- Да ничего, в общем-то. Ты в курсе, что он на игле?
- Что? Да как он мог! – взорвался праведным гневом Вяземский. – Позор семьи! Он же с Ксенией общается! Да я его…
- Рома, Рома, тормози! Как ты мог не заметить, ты же его дядя?
- И что? Я его вижу, что ли? У него своя жизнь, своя работа, своя семья… была.
- В смысле была? – насторожился Немов.
- Жена его, Инга, погибла год назад. Ты тогда с Ирмой в Италии загорал. Да мы и не афишировали особенно. А потом Ник перестал у нас бывать, говорю же, я его почти и не вижу.
- Ну хорошо, Ром, но надо что-то делать. Надо помочь парню. Он сейчас у тебя?
- Не знаю, - честно признался Роман. – Сейчас выясню.
Некоторое время из трубки доносилось только кряхтение и шлепание босых ног по полу, после чего Роман сообщил, что в доме вообще никого нет.
- Ты не знаешь, где он может быть? – обеспокоенно поинтересовался Немов.
И поймал сам себя на мысли, что ему не все равно. Он что, уже начал волноваться за парня? С чего вдруг? Он никогда больше его даже не увидит, он так решил.
- У себя на квартире, наверное, где ему еще быть, - отозвался Роман.
- Адрес знаешь?
- Конечно.
- Поезжай и поговори с ним. В Подмосковье есть частные клиники, где лечат от наркомании. Анонимно.
- Откуда такая осведомленность?
- Рекламу по телевизору видел, - соврал Глеб Васильевич.
На самом деле он уже проконсультировался по этому вопросу по телефону с одним своим знакомым врачом, как только пришел в офис.
- Так я не понял, а ты что?
- А что я? – удивился Глеб, чувствуя, что сердце начало биться чаще.
- Ты не хочешь со мной съездить?
- Зачем? Я тут вообще причем?
- Вот я и думаю, причем тут ты? Ты сообщаешь мне, что мой племянник наркоман. Ты хочешь, чтобы я устроил его в клинику.
Глебу Васильевичу стало нехорошо, но Рома уже продолжал.
- Так вот, мой дорогой Дон Кихот. Хочешь помогать обездоленным, делай это своими ручками. Я так и быть, с тобой съезжу, как дядя Никиты. Но один я к наркоману не пойду. Мало ли, вдруг у него там целая банда дружков в квартире, и все обкуренные.
- Рома, что за чушь…
- Не знаю, по телевизору такие ужасы про наркоманов показывают. Так что давай, собирайся, я за тобой заеду. Ты в офисе? Ну да, глупый вопрос, Ирминых причитаний в трубке не слышно, значит в офисе. Буду у тебя через час.
Роман разъединился прежде, чем Глеб успел возразить. Немов убрал телефон и налил себе еще коньяку.
* * *
- Странно ты как-то похмеляешься, - заметил Роман Исаевич, когда Глеб сел рядом с ним на заднее сидение Хаммера. – От тебя коньяком за версту несет.
- У меня давление, лечусь, - буркнул Немов и отвернулся к окну.
- Ну да, повышенное давление как раз коньяком и лечат, - хмыкнул Вяземский, однако дискуссию прекратил.
До улицы Бардина доехали молча. Глеб Васильевич был не в состоянии поддерживать разговор, все его мысли занимала предстоящая встреча с парнем. Помнит ли он что-либо из событий прошлой ночи?
Немов надеялся, что наркотическое опьянение, как и алкогольное, может затуманивать память. Хотя он не был большим специалистом в этом вопросе, с наркотиками Глеб, при всей своей богемной жизни, никогда не сталкивался.
А если Ник все помнит? Как Глеб посмотрит ему в глаза? Да как, вот так и посмотрит. Как будто ничего не было. Вообще не надо ни о чем таком думать. Главное сейчас помочь парню.
Дверь в квартиру Никиты оказалась незапертой.
- Совсем ошалел, в Москве двери не закрывать, - проворчал Вяземский, переступая порог. – Ого, что тут творится…
Глеб тут же споткнулся о пустую пивную бутылку, задел вешалку и опрокинул переполненное мусорное ведро, стоявшее у двери.
- Мда, - многозначительно произнес Роман Исаевич, глядя, как друг пытается восстановить равновесие, и прошел в комнату, стараясь ничего не касаться.
В гостиной они никого не обнаружили, в спальне и на кухне тоже было пусто. Глеб первый оказался около кабинета, заглянул внутрь и замер. Мальчишка спал на диване, прижимая к груди рамку с фотографией.
«Портрет жены, наверное», - подумал Глеб Васильевич. В душе поднялась волна жалости к Никите. Наверное, это очень тяжело терять близкого человека в таком юном возрасте, когда кажется, что впереди еще целая жизнь. Неудивительно, что парень слетел с катушек.
- Ну что тут у нас? – в комнату зашел Вяземский. – Ага, нашелся. Что стоишь, Глеб? Давай будить этого спящего красавца.
Глеб замялся. Приближаться к Никите ему не очень хотелось. Но Ромке стесняться было нечего, он решительно подошел к дивану и тряхнул парня за плечо:
- Никита Иосифович, подъем, твою мать! О, а это что такое?
Пока Никита пытался продрать глаза и понять, что происходит, Роман Исаевич вытащил у него из рук портрет и развернул к свету:
- Глеб, смотри, твоя фотка. Мда, хреново ты тут выглядишь, друг.
- Моя? – не поверил Немов и все-таки подошел поближе.
Вот тебе и портрет жены. И выглядит он на снимке правда хреново. Надо менять гримера, и вообще без грима на улицу не выходить.
- Дядюшка? – Никита все-таки собрал себя в кучу и сел на диване. – Что ты тут делаешь?
Парень мутным взглядом окинул Романа, потом перевел глаза на Глеба. Глеб Васильевич почувствовал, что краснеет. Только этого не хватало…
- Здравствуй, Никита, - осторожно проговорил он, пряча глаза.
Ник явно не мог понять, снится ему Глеб в его квартире, или все происходит на самом деле. В последнее время слишком яркими стали его сны, не поймешь, где сон, а где реальность. И везде Глеб!
Роман Исаевич отложил портрет в сторону и встал напротив Никиты:
- Подъем, я говорю, племянничек! Ты что учудил? Почему я узнаю, что ты наркоман, в последнюю очередь?
- Ну извини, в следующий раз сразу сообщу, письменно, - усмехнулся Ник.
- Издеваешься, щенок? Да я тебя, - Роман замахнулся, чтобы дать Нику пощечину, но Глеб вовремя перехватил его руку.
- Не смей! Рома, мальчику нужна помощь!
Никита даже не шелохнулся, он не сводил глаз с Глеба.
- Ремня этому мальчику нужно, - проворчал Роман, отступая назад. – Не понятно, что у него в башке творится. Ладно, Ник, быстро собирайся.
- Куда?
- В клинику. Лечить тебя будем, придурка.
- Угу, уже бегу.
- Опять?! – Роман снова вышел из себя. – Ты со мной спорить будешь? Ты хоть понимаешь, паршивец, что не только свою жизнь гробишь? Ты меня подставляешь! Я публичный человек, за каждым моим шагом следят! И за моей семьей тоже!
- Рома, Рома, уймись, - Глеб встал между другом и Никитой, чтобы не допустить рукоприкладства. – Сходи-ка на кухню, сделай чайку. А я поговорю с Никитой!
Роман Исаевич оценивающие посмотрел на обоих, но на кухню все-таки пошел.
Ник сидел молча и внимательно смотрел на певца. Немов собственной персоной в его квартире – невероятно! И это совершенно точно не сон. А вдруг и то, что случилось прошлой ночью тоже реальность? Глеб действительно был там, в гостевой спальне Вяземских. Иначе почему он вдруг здесь? И как дядюшка узнал о том, что Ник принимает наркотики? И почему Немов так старательно отводит глаза и краснеет?
- Никита, - осторожно начал Глеб. – Ты должен поехать в клинику. Ты молодой человек, у тебя вся жизнь впереди. Я знаю, что ты пережил большое горе, но это не повод ставить на себе крест. Сейчас есть отличные средства, Рома найдет квалифицированных врачей, все будет хорошо.
Никита заворожено слушал. Если Глеб хочет, чтобы он поехал в клинику, он поедет. Знать бы только, что все это реальность.
Глеб замолчал, явно ожидая какого-то ответа. Никита воспользовался паузой и решился заговорить.
- Глеб Васильевич, я поеду в клинику. Скажите, это вы сообщили дядюшке, что я на игле?
Немов смутился еще больше, краска залила его щеки, что не укрылось от взгляда Ника. Но певец сумел быстро взять себя в руки.
- Да. Ты вчера был немного не в себе, хотел наделать глупостей. Я велел отвести тебя в гостевую спальню. Потом пришел проверить, как ты, и заметил у тебя на руках следы уколов. Это объясняло твое странное поведение.
Глеб замолчал и, окончательно смутившись, отошел к столу, сделав вид, что рассматривает свадебную фотографию на столе.
Время как будто остановилось. Ник поднялся, медленно, словно по тонкому льду, сделал несколько шагов к замершему Глебу. Он наблюдал за капелькой пота, стекающей по щеке Немова, и судорожно старался понять, отчего его сердце так суматошно бьется, пытаясь вырваться наружу. Ника что-то чертовски беспокоило. Что-то неуловимое, на уровне подсознания… Запах! Едва уловимый среди других, привычных. И этот горячий, слегка горьковатый запах заставлял закипать его кровь.
- В этом доме нет ни чая, ни сахара, ни чистой посуды.
Вяземский стоял, опираясь плечом о дверной косяк, внимательно наблюдая за племянником.
Напряженный момент был нарушен.
- Ну значит чаепитие отменяется, - с облегчением заключил Глеб Васильевич, делая шаг назад. – Поехали, завезете меня в офис по дороге.
- Вы не поедете с нами? – Ник старался, чтобы в голосе не прозвучало разочарование.
Роман Исаевич как-то странно посмотрел на племянника:
- Слушай, парень, ты вообще с головой дружишь? У Глеба что, других дел нет? Хватит и того, что я на тебя, балбеса, время трачу. А Глебу можешь сказать спасибо, что открыл мне глаза на твои выкрутасы.
Вяземский явно издевался, но Ник совершенно серьезно протянул Глебу руку:
- Спасибо, Глеб Васильевич.
Немов смутился, но протянутую руку осторожно пожал. Вяземский хмыкнул:
- Угу, и автограф заодно попроси, пусть распишется на портрете.
Никита вспыхнул и хотел было ответить, но Глеб его опередил:
- Все, ребята, давайте в машину, у меня вечером концерт, а мне еще надо себя в порядок привести, распеться, переодеться. Давайте, давайте.
В Хаммере Ник внаглую уселся на заднее сидение, рассчитывая, что дядюшка сядет спереди. Так и получилось, и он снова оказался рядом с Немовым. Правда, Глеб тут же отодвинулся к самой двери и достал мобильный, по которому и разговаривал всю дорогу. Сначала выяснял у Троянова подробности предстоящего выступления, как будто не встретится с директором через полчаса, потом звонил жене, чем безмерно удивил Романа Исаевича, беседовавшего с водителем. С каких это пор Глеба интересует, чем занимается супруга, и сколько салфеточек она сегодня вышила крестиком?! Он уже хотел съязвить по этому поводу, но в этот момент заметил аварию на перекрестке – два Порше нашли друг друга, и разговор с шофером переключился на обсуждение дорогих машин и дураков, не умеющих их водить. На Ника никто не обращал внимания, и парень развлекал себя тем, что исподтишка рассматривал Немова.
Глеб выглядел уставшим и чем-то озабоченным, между бровей залегла незнакомая морщинка. Воротник рубашки Глеб расстегнул, как будто в Хаммере, где прекрасно работал кондиционер, могло быть душно. Ругая себя, но не имея возможности противостоять соблазну, Ник рассматривал шею Немова, пользуясь тем, что последний смотрит исключительно в окно. В отвороте рубашки что-то поблескивало. Крестик. Золотой крестик на короткой цепочке. Точно такой же, какой Ник видел на Глебе во сне. Или не во сне?!