– Ой, да брось! – Энди закрыл за собой дверь, – неужели твой Шейн настолько хорош?
– Не знаю, не пробовал. И вообще, покинь мою территорию.
– Поверь оно того не стоит.
– Ты так уверен в себе? – усмехнулся Трис, усаживаясь в кресло и разглядывая гостя.
– Я, конечно, не такой опытный, как кошак, зато меня не имела половина резервации.
– О чем ты? – мгновенно напрягся мужчина. – Что ты несешь?
– То, что есть, Тристан. Об этом не принято говорить, – голос парня задрожал от волнения, – но твой Шейн – шлюха. Он ложится под любого, кто...
– Врешь, – одним махом, Тристан сорвался со своего места и мощным ударом оборвал речь парня.
Энди взвыл, закрывая разбитое лицо, но мужчина рывком поднял его с пола и, притянув к себе, зарычал.
– Не смей такое о нем говорить! Или я убью тебя. Пошел вон отсюда.
Трис отшвырнул парня так, что тот ударился спиной об пол, но уйти не попытался.
– Можешь не верить мне, – начал парень, – но спроси любого, об этом все знают. Или проследи за ним, он сам себя выдаст, – закончив, он поднялся с пола и, не дождавшись ответа, покинул дом.
Тристан остался один в тишине. Его трясло от гнева, хотелось разорвать гаденыша, что оболгал Шейна. Ведь это не могло быть правдой. Или могло? Трис начал вспоминать то, на что раньше не обращал внимания. Частые ночные прогулки Шейна, похотливые взгляды соседей. Редкие перешептывания за спиной. Но ведь Шейн не хотел его, Тристана. Он чего-то боялся. Неужели, все это время парень просто играл с ним, смеялся над наивным Волком?
– Нет, это не правда, – возразил сам себе Трис. Но сомнения, поселившиеся в душе, не оставляли в покое. – Бред. Я должен доверять ему.
Мужчина вздохнул. Убедить себя не удавалось.
После обеда Трис отказался от прогулки с Шейном, сославшись на плохое самочувствие. Он боялся, что рядом с парнем он не сдержится и спросит обо всем напрямую. Если это ложь, Шейн обидится на Тристана, а если правда, наверняка, начнет оправдываться. Ни один из вариантов бы не устроил мужчину.
Как только стемнело, Тристна сдался и, перекинувшись, направился к дому Шейна. О'Браен был дома. И был он там не один. Бегло осмотрев дом, Трис обнаружил приоткрытое окно, возле которого курил гость Шейна. По запаху мужчина определил в нем Дилана. Незаметно подобравшись поближе, волк затаился и прислушался.
– Я тебе говорил не курить здесь, – услышал он недовольный голос О'Браена,– какого лешего ты вообще ко мне приперся?
– Мне здесь нравится, тут удобно, – спокойно проворковал Ди.
– Удобно ему тут, – надулся парень, – у нас дома стандартные, если ты не заметил.
– У тебя атмосфера располагающая.
– Дурак ты. Лучше скажи, Тристан тебя точно не видел?
– Нужен я ему. Нас скорее на волю распустят, чем он на меня внимание обратит. Даже имени моего запомнить не может, – несколько обиженно проговорил Дилан.
Тристану стало неловко, ведь он действительно почти не обращал внимания на окружающих его оборотней. Но имя Дилана он помнил, хотя почти и не общался с ним.
Просто знал его запах и то, что он друг Шейна. От накатившего смущения, он не обратил внимания на последнюю фразу О'Браена и собирался уже уйти, пристыженный своим глупым подозрением. Ди и Шейн просто друзья, а Бернс утром получит за свою ложь по полной программе. Но его остановил вопрос парня.
– Ты сюда покурить пришел, – лениво спросил Шейн, – или делом заняться?
– А ты куда-то спешишь, котенок? – томно проговорил Ди. Голос юноши заставил Триса замереть на месте и снова вслушаться в разговор.
– Ну, если Вы мне позволите, Ваше наглейшее величество, я с удовольствием лягу спать, – елейным голосом пошутил О'Браен.
– Ты меня последнее время совсем забросил. Не радуешь своими визитами. Где ты был вчера?
– Какое твое дело, где я был? И с чего это я должен тебя «радовать»? Ты мне кто?
– Ну, хочешь, я за тобой ухаживать начну?
– Ухаживать? – Шейн громко и заливисто рассмеялся. – Странный ты, Ди. Сначала трахаешь, потом ухаживать предлагаешь.
– Да ну тебя, бестия, – в шутку обиделся юноша, и направился к другу, – иди ко мне.
– Только помягче, – остановил его парень, – у меня после вчерашнего еще все болит.
Больше Тристан не выдержал, он рванул с места так, словно за ним гналась толпа
охотников. Забежав домой, он обессилено заскулил. Шейн предал его. Третий раз его отвергли. Грудь сдавило от нехватки воздуха, а глаза защипало от непролитых слез. Даже в облике зверя он готов был разрыдаться как ребенок и проклинать судьбу, что отбирала у него даже слабую надежду на счастье. Предательство родителей, отвращение Ена и обман Шейна разрывали ему сердце. Даже единственный принявший его человек, его приемный отец Грегори, был сейчас невероятно далеко. Желание спрятаться от всего загнало его, как и в первый день в резервации, за диван, где он и проскулил до самого утра. Сил не было даже завыть.
– Что это было? – вскочил с постели взволнованный Шейн, услышав шум за окном, – Ты слышал?
– Да мало ли? Успокойся, – попытался отвлечь его Дилан, хотя сам заметно занервничал.
– А если это Тристан? – не унимался парень.
– Тогда я бы уже был мертв, – попытался разрядить обстановку Ди, – он бы разорвал меня. Да не станет Трис ошиваться под твоими окнами как подросток. Он доверяет тебе. Скорее всего, это Бернс. Опять хотел тебе гадость сделать.
– Думаешь?
– Да конечно. Сколько раз он следил за тобой? Ты же стал его навязчивой идеей с тех пор, как Тристан появился у нас.
– Тристан ему нравится, – расстроено выдавил Шейн, снова ложась на кровать.
– Зато Тристану нравишься ты, – обнял его за пояс друг.
– Нравлюсь, пока он не знает обо мне ничего.
– Зачем ты мучаешь себя? Если хочешь быть с ним, брось это дело. Расскажи ему. Он, конечно, позлится сначала, но потом простит и примет. Я уверен. Ты нужен ему. Нужен кто-то родной рядом.
– Я же пытался бросить! Помнишь, тогда, ради тебя. Я не могу. Это моя блядская натура, мне это нравится. Это как твои сигареты, вызывает зависимость, и бросить уже нет сил. Сейчас я все время провожу с ним, и то не могу побороть себя. А если предам его, когда мы сойдемся с ним совсем? Это убьет его. Его уже кто-то предал. Кто-то родной, о ком он не говорит, но кого до сих пор помнит. Трис не такой как ты, он не будет делить меня с другими. И он не простит мне предательства.
– Наверное, ты прав. Но что будет, когда он узнает от кого-нибудь, а ведь это случится рано или поздно. Тот же Энди может легко рассказать.
– Ты думаешь, он посмеет? – Шейн приподнялся на локте, заглядывая в глаза Дилану.
– Этот - легко. Он давно ведет себя как течная сука, достал уже всех со своим обожанием, – скривился недовольный юноша. – Поговори с Трисом, пока не поздно. Может он поймет. Ну, хотя бы, друзьями останетесь. А секса тебе и так хватает.
– Да, ты прав, – вздохнул парень, устраиваясь на груди Дилана, – я поговорю с ним утром. И будь, что будет.
– Вот и умница, а теперь, спать, – Ди потрепал парня по пестрой макушке и натянул на обоих одеяло.
– Спать? Ты же хотел? – удивлено посмотрел на него Шейн.
– Спи уже, горе мое. Мало ли, что я хотел. Может, я передумал.
– Окно надо закрыть, не люблю когда холодно, – парень повозился, устраиваясь удобнее и уже засыпая.
– Буду уходить, закрою, – тихонько проговорил Дилан, – ты же любишь просыпаться один.
– Спасибо, Ди. Ты - настоящий друг, – почти во сне пробормотал Шейн и заснул.
– Быть хотя бы другом для тебя, уже подарок, котенок, – прошептал спящему парню Дилан и поцеловал в висок, – сладких снов.
Глава 13.
////////////////////////////////// Осторожно-насилие./////////////////////////////////////////
Из лихорадочного, беспокойного сна Тристана вывел стук в дверь. Принюхавшись и обнаружив за дверью Шейна, зверь встрепенулся и зарычал. Перекинувшись, мужчина быстро натянул джинсы и направился к двери.
– Привет, я тебя разбудил? – на пороге стоял жизнерадостный парень.
– Нет, – прохрипел Трис. Как обычно бывало от расстройства, голос его за ночь сел, и мужчине пришлось прокашляться.
– Тристан, ты заболел? – обеспокоился Шейн, проходя в дом. – Ты плохо выглядишь. Может у тебя жар?
Парень протянул руку, что бы коснуться лба друга. Раньше, чем успел понять, что делает, Тристан с силой оттолкнул его руку.
– Ты чего? – ошарашено уставился на Волка парень, потирая ушибленную конечность.
– Не прикасайся ко мне, – угрожающе прорычал оборотень.
– Что случилось? Я тебя обидел? – недоумевал Шейн.
– Зачем ты пришел, Шейн? Снова будешь играть в друзей?
– О чем ты, Тристан? Я не играю, я и есть твой друг.
– Друг? – разозлился Трис, – У нас разные представления о дружбе, Шейн.
– Я тебя не понимаю, – взмолился парень.
– Я тоже тебя не понимаю. Почему ты, зная о моих чувствах к тебе, изображаешь из себя жертву, ломаешься, словно девочка, а по ночам трахаешься с Диланом? Я тебе настолько противен?
От предъявленных обвинений Шейн застыл на месте. Он открывал и закрывал рот, пытаясь что-нибудь сказать, но не находя слов.
– Молчишь? Правильно, лучше молчи. Не надо мне больше врать, убирайся отсюда, – Тристан тяжело вздохнул отворачиваясь. В груди снова стянуло все в тугой узел.
– Можно мне хотя бы попытаться тебе все объяснить? – едва слышно проговорил парень. Он выждал несколько секунд. Но не получив ответа, продолжил. – Дело не в тебе, Тристан. Ты мне очень дорог и мне нравится с тобой общаться. Но я ничего не могу с собой поделать. Я не могу быть верным одному. Я уже пытался с Диланом. Мы встречались, но я не выдержал долго. Меня напрягает быть с одним партнером, мне хочется разнообразия. Знаю, это звучит мерзко, но я такой, какой есть. Я знаю, что ты не примешь меня такого. Я не хотел с тобой серьезных отношений, потому что не хотел делать тебе больно.
– И все равно сделал. Ты обманул меня, Шейн. Посмеялся надо мной.
– Я не смеялся! – возразил парень, радуясь, что его хотя бы выслушали.
– Почему сразу не рассказал? Зачем было мучить меня эти месяцы?
– А если бы рассказал какой я на самом деле? – вспылил О'Браен. – Ты бы принял меня? Смог бы быть моим другом, как сейчас? Не смотреть на меня как на доступную шлюху?
– Ты сам уже сказал, я не смогу принять тебя таким, – резко развернулся Тристан, чувствуя, как внутри закипает злость и просыпается зверь. – Я не привык делиться своим. И ты это знаешь. Всегда знал. И все равно полез мне в душу, намеренно сблизился со мной, что бы ударить больнее.
– Я не хотел причинить тебе боль. Я просто хотел быть твоим другом! – парень незаметно перешел на крик. Он ожидал, что Трис не примет его натуру, но не думал, что от этого буде так больно.
– Я давно дал тебе понять, что просто другом быть не намерен.
– Ну, так возьми меня! – сорвался Шейн, краем сознания понимая, что у него начинается форменная истерика. Что лучше бы сейчас уйти, а придти завтра, когда оба успокоятся немного. Поговорить в более расслабленной обстановке. Но остановиться уже не мог. Было обидно и больно биться о глухую стену непонимания, что воздвиг Тристан. – Я же шлюха, ни на что больше и не пригодная! Давай, Тристан, удовлетвори свою похоть. Чем ты отличаешься от остальных?
– Убирайся из моего дома! – мужчина навис над парнем, уже понимая, что теряет контроль, а волк сейчас настроен крайне агрессивно. Шейн и раньше не особо нравился зверю. Тот хранил верность Ену и чувствовал в парне ложь. А сейчас волк просто лютовал, словно говоря: «зря ты меня не слушал». – Видеть тебя не могу. Прав был Энди.
– Что, брезгуешь? – имя недруга, произнесенное этим обреченным голосом, сломало последние границы самоконтроля. – Не хочешь об меня мараться? Конечно, зачем я тебе такой потасканный? Бернс же намного лучше. Он у нас чистенький, почти не пользованный. Ах, нет! Ты же до сих пор любишь своего охотничка. Только пока ты гниешь в этой тюрьме, он там развлекается со своими дружками.
Шейн резко замолчал, осознавая, что только что произнес, но оправдаться или как-то загладить свою вину ему не дали. Тристан одним рывком швырнул парня на стол и навалился на него сверху. Трис не понял, в какой именно момент он перестал себя контролировать. Перед глазами стоя туман, бешеный стук сердца, заглушал посторонние звуки. Все чувства смешались в сплошную неразбериху. Мужчина с трудом понимал, что делает. Оскорбив Ена, Шейн переступил ту черту, за которой была только неконтролируемая, животная ярость.
Больно ударившись бедром об край стола, Шейн попытался развернуться, но Волк, сразу же, прижал его грудью к поверхности. Почувствовав тяжесть чужого тела, парень начал дергаться.
– Тристан, не надо! – взмолился Шейн, понимая, что намерен сделать мужчина, – прости, я не подумал.
Волк не обратил никакого внимания на мольбы жертвы. Ловким движением спустил до середины бедра его брюки, расстегнул джинсы на себе и начал пристраиваться между судорожно сжавшихся ягодиц парня.
– Тристан, пожалуйста, остановись! – с новой силой задергался Шейн, пытаясь избежать контакта. – Умоляю, прости. Я не хотел этого говорить. Я не хотел оскорбить тебя. Я так не думаю.
Мужчина на секунду сдавил горло парня, так, что тот растерялся и замер. Уловив момент, Трис ворвался в его напряженный вход. От резкой боли парень взвыл и дернулся вперед, но вырваться из мертвой хватки волка у него не получилось. Насильник замер на несколько секунд, что бы восстановить дыхание. Затем начал яростно врываться в тело жертвы. Шейн прекратил бесполезные попытки докричаться до друга и попытался немного расслабиться, что бы уменьшить боль. Но глупое тело яростно сопротивлялось болезненному проникновению, сжимая мышцы и затрудняя действия Тристана. Из-за чего тот двигался все резче и глубже, доставляя дополнительные страдания парню. Уже через несколько минут Шейн сорвался в рыдания. Помимо боли накатила обида и злость. Парень злился на себя, что не смог держать язык за зубами, на Триса, что не смог сдержать свою ярость, на того охотника, что прочно занял все свободные места в сердце Волка. А еще было жутко обидно, что даже его друзья Дилан и Трис видят в нем не человека, а только тело. Но самое обидное было ощущать себя таким беспомощным рядом с этим сильным мужчиной, в котором мечтал найти защитника, а нашел врага.
Накативший оргазм, тягучий и болезненный, словно с семенем вырывалась его душа, заставил Тристана немного придти в себя. Осознание реальности медленно возвращалось к нему. Тонкая, судорожно вздрагивающая в рыданиях, спина мальчика под ним. Собственное, словно каменное тело. Тупая боль в области сердца. И тихий, едва различимый из-за всхлипов шепот, повторяющий одно единственное слово: «Прости». Значение его Трис вспомнил не сразу, лишь спустя несколько мгновений, он начал понимать, что произошло. Медленно, стараясь не причинить Шейну дополнительной боли, которой тому и так досталось выше всякой нормы, Тристан отстранился. Не удерживаемый более ни чем мальчик сполз на пол и, подтянув колени к груди, обхватил их руками. Еще раз окинув свою жертву взглядом, мужчина, пошатываясь от навалившейся усталости, побрел в спальню. Рухнув на постель, он вжался лицом в подушку. Боль в груди, казалось, только усилилась и перешла из острой в тягучую, словно смола, и такую же горькую. Тристан в надежде подумал, что возможно это конец. Сейчас он уснет и уже не проснется. И все это закончится. Закончатся постоянные предательства самых близких людей, фальшивые друзья и ненужные чувства. А главное, закончится это пугающее безумие. Трис понял, что ужасно боится снова потерять над собой контроль, провалиться в этот густой туман ярости. Он вспомнил, что когда убивал Керсена, не испытывал и сотой доли тех чувств, что душили его сегодня. Не испытывал той беспомощности перед своим же телом и гневом. Сжимая клыки на шее Шона, оборотень прекрасно все контролировал и осознавал. Он шел целенаправленно, убить. А сейчас, лишь услышав намек на оскорбление Ена, он сорвался в эту пустоту. Тристану стало по-настоящему страшно. Впервые в жизни он так боялся. Боялся потерять себя окончательно. Он сильнее зажмурился и попытался отключиться.