– Где «Орегон»?
Из множества вертевшихся в сознании Кабрильо вопросов этот был самым важным.
– Километрах в тридцати к юго-востоку от нас, – ответил Эдди.
– Есть у тебя телефон или рация? Нужно сказать Максу, что за ними охотятся авиация и флот.
Сенг достал рацию из кармана мундира. Хуан связался с судном, сказал Хали Касиму, вахтенному офицеру, о ведущихся поисках и приказал объявить боевую тревогу. К тому времени, когда председатель произносил последние слова, ревун уже завывал.
Затем Кабрильо обернулся.
– Хакс, как он?
– Травма головы определенно, – ответила Джулия. – Не могу сказать, насколько серьезная, пока не вернемся в лазарет. Нужна магниторезонансная томография.
Как и все на «Орегоне», ее лазарет был современным травматологическим центром высшего класса.
– А как ты? Повреждения есть?
– Обезвоживание и сломанная ключица. Вроде сотрясение мозга, но сознание ясное.
– Я вскоре тебя осмотрю.
– Сосредоточься на Макде. У меня все отлично.
Хуан повернулся снова к ветровому стеклу.
– Так что произошло? Прежде всего Ролан Круассар обманул нас. Не знаю, что за игру он ведет, но по вине Смита Макд и я оказались в плену.
– Мы поняли, что произошло неладное, когда чипы системы слежения – твой и Линды – показали, что вы покидаете джунгли со скоростью больше ста шестидесяти километров в час. Решили, что на вертолете.
– На старом «Ми-8». Постой, Линда летела с нами? Где она сейчас?
– Через несколько часов после того, как вы приземлились в Янгоне, она приехала в аэропорт и вылетела в Бруней. Сигнал прекратился, когда Линда оказалась в отдалении от побережья. Думаю, ее доставили вертолетом на судно.
– В Бруней?
В этом не было смысла. Если только Круассар не вел там дел…
– Мерф и Стони занимаются этим, глубже вникают в прошлое Круассара.
– Как вы организовали вызволение из Инсейна? – спросил Кабрильо.
– Отвели «Орегон» к югу, когда ваши сигналы начали перемещаться. Мы не могли связаться с тобой по телефону, а когда оказались в зоне приема, начали прослушивать все военные сообщения, особенно из тюрьмы. Когда Сое Тан, кстати, он начальник тюрьмы, заключил сделку с генералом Цзяном, мы увидели открывшуюся возможность. Трудность заключалась в том, чтобы приехать раньше его, но не слишком рано, чтобы не вызвать подозрений.
– Я должен поздравить Кевина и его чародеев. Грим превосходный.
– Вспомни, однажды он едва не получил приз киноакадемии. Для него это пустячное дело. Он сказал, что настоящей проблемой было бы превратить Линка в Цзяна.
– Как вы добрались до берега?
– На «Свободе».
Так называлась одна из спасательных шлюпок «Орегона». Подобно «Орегону» и другой шлюпке, «Или смерть», «Свобода» была совсем не такой, как могло показаться на первый взгляд.
– Мы вышли ночью и поставили ее у пристани старого рыбозавода на другом берегу реки.
Машин становилось больше, сигналили они громче. Большие городские автобусы и маленькие трехколесные авторикши, перегруженные пассажирами и их вещами, соперничали друг с другом за возможность проезда с одинаковым презрением к присутствию других. Это был бедлам. Автоинспекторов они не видели, но тротуар патрулировали солдаты, вооруженные «АК-47» и снабженные летными очками. Пешеходы обтекали их, как вода большой камень, разделялись и сливались снова, стараясь никого из них не задеть.
На взгляд Кабрильо, солдаты были не особенно настороженными. Они имели угрожающий вид, но не выглядели охотниками. Это означало, что Тан не поднял тревоги. Пока.
– Где вы взяли машину? – спросил Хуан, когда они пристроились за старым грузовиком, везущим тиковые бревна.
– Утром первым делом арендовали у компании доставки.
– Проблем не возникло?
– За тысячу евро наличными клерк вызвался бы убить собственную мать, – ответил Эдди.
Как и Хуан, Сенг в свое время был засекреченным агентом ЦРУ, поэтому умел втираться в доверие и вел себя в чужих странах так непринужденно, словно жил там всю жизнь.
Они въехали в более благоустроенный район, увидели магазины, где продавалось почти все, что есть под солнцем, и уличные ларьки, где продавалось все остальное. Здесь ощущался дух деловитости, хотя ему было далеко до других азиатских городов. Военная диктатура лишала людей энергии. Уличное движение было беспорядочным не из-за большого количества машин, а скорее потому, что водители не особенно спешили доехать до нужного места.
– Налево? – спросил Эдди.
Хуан сразу понял, что он имеет в виду. Посреди квартала магазинов, торгующих поддельной модной одеждой, контрабандными компакт-дисками и DVD, стоял солдат, держащий возле уха рацию. Он кивнул, произнес несколько слов и повесил ее на пояс. Затем сообщил что-то напарнику, и они стали уделять проезжающим машинам гораздо больше внимания.
– Как думаешь?
– Думаю, – ответил Кабрильо, – игра окончена. Оружие есть?
– В бардачке.
Хуан открыл ящичек и достал «Глок-21», рассверленный под сорок пятый калибр. Большие пули остановили бы кого угодно, кроме атакующего слона.
Солдаты увидели большой белый фургон среди седанов, такси, велосипедов, и поведение их мгновенно изменилось: сжали оружие, стали напряженными: целеустремленно зашагали.
– Я не хочу убивать этих парней, – вздохнул Хуан.
– Держись.
Эдди сильно нажал на педаль газа и вывернул руль так, что нос фургона задел какую-то малолитражку, о каких они даже не слышали. Резина ее задымилась, когда фургон начал сталкивать крохотную машину с дороги.
Солдаты побежали. Хуан стоял, высунув из окна голову, и стрелял поверх покатого капота. Целился в жаровню уличного торговца, продающего мясо на шампурах. Металлический барабан свалился со стойки и грохнулся на землю, когда солдаты залегли для укрытия. Тлеющие угли усеяли тротуар, и на солдат попало достаточно, чтобы их ближайшей заботой стали ожоги, а не фургон.
Сенг в конце концов столкнул малолитражку, что позволило ему въехать на тротуар, оставив солдат на другой стороне улицы. Он нажимал на клаксон и продолжал ехать. Люди отскакивали в сторону, выставленные перед магазинами товары разлетались. Он вывернул руль на ближайшем перекрестке, где, к счастью, никого не было, и съехал снова на проезжую часть.
– Выиграли в лучшем случае секунды, – сказал он, глядя в зеркало заднего обзора. – Что будем делать?
– Бросим фургон.
Хакс, должно быть, это услышала, потому что сказала:
– Макда нужно шевелить как можно меньше.
– Боюсь, у нас нет выбора. Город кишит солдатами. Нам нужна другая машина.
Эдди съехал с дороги на стоянку у монастыря с позолоченной крышей. Высотой здание было больше двадцати метров, и крыша сияла, несмотря на смог. Несколько монахов в шафрановых одеждах подметали входные ступени. В стороне стояла очередь авторикш, ждущих пассажиров. Он поставил фургон рядом с ними и выскочил из кабины. Трехколесные авторикши с моторами объемом пятьдесят кубических сантиметров могли взять троих, они почти не отличались друг от друга, как желтые такси на Манхэттене.
Сенг вытащил ключи зажигания и подошел к ближайшему водителю. Переговоры представляли собой позвякивание ключами, указывания на фургон, а потом на его трехколесный скутер. Должно быть, у водителя это был самый счастливый день в жизни, потому что он сразу же закивал.
Хуан тем временем сунул пистолет за пояс, убедился, что майка прикрывает рукоятку, потом вылез из кабины. Слышны были полицейские сирены. Он допрыгал на одной ноге до задних дверей и открыл их. С помощью Джулии взвалил Лоулесса на здоровое плечо. Сломанная ключица причиняла мучительную боль при каждом движении. Он пошел на коленях и положил Макда как можно мягче на заднее сиденье авторикши. Джулия все время поддерживала его голову.
Она села по одну сторону Лоулесса, Хуан по другую, Эдди – за руль. При первом нажатии стартера мотор изрыгнул тучу ядовитого синего дыма и завелся при втором.
Позади раздался пронзительный свист. Полицейский подъезжал на велосипеде: он размахивал рукой и вовсю свистел.
Когда полицейский полез за пистолетом, Эдди выжал муфту. У авторикши было ускорение катящегося в гору камня. Удручающе слабый мотор никак не мог привести ее в движение. Полицейский находился в ста метрах, когда драндулет тронулся, и приближался с головокружительной скоростью.
Другие водители авторикш почувствовали неприятность и спрятались за кустами, а человек, заключивший выгодную сделку, крикнул Эдди, чтобы он слез с седла, и побежал рядом, хватаясь за руль.
Сенг протянул руку, приставил ладонь к лицу хозяина авторикши и толкнул. Тот повалился на землю, размахивая руками и ногами. Полицейский все приближался, но никак не мог выхватить оружие. Свист его становился все пронзительнее, а дыхание тяжелее.
Он почти поравнялся с ними, когда они выехали на улицу перед блестящим храмом. Форменная одежда стража порядка промокла от пота, но лицо было исполнено решительности. Хуан мог легко застрелить полицейского, но тот лишь выполнял свою работу. Вместо этого он нашел на полу зонтик, предназначавшийся для пассажиров авторикши в сезон дождей, схватил его и сунул в спицы переднего колеса велосипеда, когда полицейский наконец вытащил старый пистолет Макарова из кобуры. Зонтик ударился о вилку, двухколесная машина тут же остановилась, и полицейский полетел через руль. Несколько раз перекатился и остался лежать, ошеломленный, но живой. Авторикша ехала дальше.
– Думаю, мы оторвались, – сообщил Эдди через несколько минут.
– Будем надеяться, – ответил Хуан.
– Скверно на душе из-за владельца этой штуки. Фургон ему не достанется, а своего скутера он лишился.
– Это послужит ему уроком.
– Каким?
– Если что-то кажется слишком хорошим, чтобы быть правдой, скорее всего, так оно и есть. – Кабрильо посерьезнел. – Знаешь, этот полицейский сообщит военным, что мы теперь в авторикше. Троих белых, разъезжающих с китайцем-водителем, видишь не каждый день.
– Знаю, но авторикш куда больше, чем белых фургонов. Держи.
С руля свисала широкополая соломенная шляпа. Эдди передал ее Хуану, а тот нацепил на голову.
Несмотря на объезды, Эдди словно знал дорогу, и вскоре они ехали по шоссе, идущему параллельно реке. В конце концов они нашли съезд к дороге вдоль реки Хлаинг и подвесному мосту через нее.
Треть пути вверх по мосту авторикша еле ползла. Вереница машин позади нее сигналила разноголосой какофонией. Джулия спрыгнула с заднего сиденья, и без ее веса, с ее подталкиванием изо всех сил они перевалили через середину моста и медленно покатили вниз. Как только появилось пространство, водители стали проноситься мимо, бросая на них злобные взгляды.
– Осталось около трех километров, – сказал Хуану Эдди.
Оказавшись за пределами города, все почувствовали облегчение. Здесь не было заторов транспорта, имелись даже открытые поля. Они ехали на юг, минуя болото справа и промышленные здания, примыкающие к реке, слева. Некоторые склады казались заброшенными, металлическая обшивка обваливалась с каркасов. Возле них теснились семейства поселенцев, использующих склады как временное жилище.
– Ах ты, черт, – произнес Эдди.
Впереди, в роще мангровых деревьев, виднелся короткий канал, выходящий в реку, чтобы рыбацкие лодки можно было привязывать к причалу без помех, создаваемых течением. Вокруг канала теснились здания бывшего консервного завода. Теперь это были развалины с полосами ржавчины, просевшими крышами. Причал вдоль канала представлял собой скорее гниль, чем дерево. «Свобода» находилась частично под ним, ее обычно оранжевая верхняя палуба была покрыта черными матами.
Расстроил Сенга военный патрульный катер, находящийся в десяти метрах от «Свободы». С его борта матрос наводил пулемет тридцатого калибра на их шлюпку. На территории консервного завода стояла патрульная машина, и двое полицейских шли к шлюпке с пистолетами в руках.
Эдди проехал мимо въездных ворот завода и свернул в следующий проем, ведший, как оказалось, в заброшенный склад. Старуха в выцветшем платье стряпала на разведенном в яме огне и не подняла на них взгляда.
– Что скажешь? – спросил Эдди.
Кабрильо обдумал создавшееся положение. Полиция вскоре обнаружит, что на борту никого нет, и, поскольку мотор защищен от постороннего вмешательства, отбуксирует шлюпку за пятнадцатиметровый патрульный катер. Действовать требовалось быстро. Хуан расшнуровал оставшийся ботинок и снял носок.
– Фу! – воскликнула Джулия от неприятного запаха.
– Скажи спасибо, что ветер с твоей стороны, – язвительно заметил Хуан. – Эдди, тебе придется нести Лоулесса. Со сломанной ключицей я не смогу бежать с такой ношей. – Хотя Эдди был не очень крепко сложен, годы занятий боевыми искусствами придали ему феноменальную силу. – Джулия, ты с Эдди. Как можно скорее заводи мотор шлюпки, и у мыса в конце канала меня подберете. Так, мне нужна зажигалка.
Эдди бросил ему «Зиппо».
– Что собираешься делать?
– Отвлекающий маневр.
Хуан вылез из авторикши и отвернул пробку бензобака на три четверти полного. Окунул конец носка в бензин, и вскоре хлопковые нити пропитались горючим.
На сей раз с Хуаном на водительском месте они медленно поехали снова мимо консервного завода, и когда за мангровой рощей потеряли из виду полицейскую машину, Хуан остановился и дал сойти остальным. Выражение лица Эдди не изменилось, когда он взвалил Лоулесса на плечо.
– Даю вам десять минут, чтобы подойти как можно ближе. К тому времени полицейские сунут пистолеты в кобуру и парень у пулемета успокоится.
В Корпорации желать кому-то удачи считалось дурной приметой, поэтому расстались молча. Джулия и Эдди вошли в мангровую рощу, шлепая по колено в воде, и вскоре скрылись из виду.
Часов у Хуана не было, но его внутренние часы работали с точностью хронометра. Он дал ушедшим ровно пять минут, потом нажал на стартер. Мотор не заводился. Он сделал еще две попытки – тот же результат.
– Заводись, чертова штука.
Он снова нажал на стартер. При каждом движении ноги сломанная ключица давала о себе знать.
Хуан испугался, что залил мотор, поэтому выждал несколько секунд и сделал еще попытку. Тот же результат. Ему представлялось, что морской патруль привязывает буксирный трос с носу «Свободы», а полицейские возвращаются к своей машине.
– Так, драгоценная авторикша, сотрудничай со старым дядей Хуаном, и обещаю хорошо обходиться с тобой.
Казалось, она знала свою участь и противилась ей.
Наконец на десятой попытке мотор зафыркал. Хуан любовно погладил бензобак.
– Молодчина.
Поскольку у него не было ступни, чтобы включить скорость, Хуан сделал это рукой и одновременно выпустил ручку муфты сцепления. Мотор едва не заглох, но авторикша пришла в движение. Хуан, как только смог, включил вторую скорость, затем третью, уже въезжая в ворота завода. Полицейские стояли на причале, патрульный катер приближался задним ходом к «Свободе».
Они так сосредоточились на шлюпке, что не обращали внимания на визг въезжающей в комплекс авторикши. Хуан подъехал к патрульной машине, проблесковый маяк на крыше которой все еще вращался, когда один из полицейских оглянулся посмотреть, что происходит.
Кабрильо слез с седла, зажег пропитавшийся горючим фитиль, свисающий из бензобака, и стал отползать как можно быстрее.
Пламя мгновенно поднялось по носку, и через несколько секунд бензин взорвался. Хуан ощутил спиной жар, когда гриб пламени и дыма извергся словно из миниатюрного вулкана. Если бы он бежал, взрывная волна свалила бы его с ног, но он полз, как змея, не сбавляя скорости.
Авторикша разлетелась будто граната, шрапнель пробила бок полицейской машины. Из продырявленного бака полилось горючее и вспыхнуло пламенем гораздо большей величины, чем только что угасшее. Задняя часть машины поднялась в воздух на полтора метра, потом рухнула на бетонную площадку так, что рама треснула. Полицейского, сошедшего с причала, чтобы разобраться с появлением трехколесной тележки, отбросило назад метра на три.