Нет-нет. Это уже слишком. Это конец. Я разрываю все отношения с «Лучшим человеком». Иначе нельзя, иначе я погибну – заболею воспалением легких и умру или стану совершенно безнравственной, доступной девицей. Вообще-то, наверное, я ею уже стала. Чего греха-то таить! Я смотрела на него исподлобья. Он наклонился к моему уху и нежно поцеловал. Да что ж это такое, в конце концов! Я совершенно не могу на него сердиться!
– Ты не забыла, через четыре дня Новый год! Встречаем у меня. Подъезжай к половине двенадцатого.
– Ладно.
– А теперь тебе надо выспаться, – сказал он и ушел.
* * *Как же, дадут тут выспаться! В одиннадцать утра заявилась мама – цветущая, помолодевшая, но расстроенная.
– Маня, ты должна мне помочь! – крикнула она с порога. – Я просто не знаю, что делать! Николай совсем взбесился. Он что-то подозревает. Ну чего ты зеваешь?! Уже давно пора вставать.
– Я слушаю, слушаю. Чем помочь?
– Ну, во-первых, какой интерес мне с ним встречать Новый год, когда Веня позвал меня к себе?!
– Веня – это охранник? – поинтересовалась я, впервые услышав имя маминого любовника.
– Ну а кто еще-то! – возмутилась она.
– А как помочь? Мне провести новогоднюю ночь с Николаем Ивановичем?
– Что ты чепуху-то мелешь?!
– Но я не понимаю, что от меня требуется!
– Подтвердить, что мы с тобой где-нибудь вместе встречаем Новый год. Придумай! Ты ведь писатель!
– Можно сказать, что мы идем в клуб… – неуверенно проговорила я, и мама зацепилась за эту идею.
– Точно! Скажи, что ты с трудом достала приглашения, что такой шанс бывает только раз в жизни и так далее.
– Но он тоже захочет пойти.
– Мало ли что он захочет! А котов он кому развел? На кого, интересно, он их оставит? Они передерутся и всю квартиру изгадят!
Я позвонила Николаю Ивановичу и все уладила. Мама светилась от счастья.
– Ну, а что во-вторых? – переведя дух, спросила я.
– Во-вторых, совсем плохо – просто катастрофа. В конце января он тащит меня с собой в деревню. Отвертеться нет никаких шансов. Как я там буду без Вени, а он тут без меня? Не представляю. Но на этот счет Николай категоричен – тут, боюсь, ничего не придумать.
– Разлука укрепляет чувства, – попыталась утешить я ее, но мама обреченно махнула рукой, чмокнула меня в щеку и упорхнула на свидание со своим охранником.
У меня же весь день был разбит из-за бессонной ночи, к тому же мысли о Кронском и его пристрастиях съедали меня изнутри. Где-то в глубине души я знала, что наш роман будет длиться до тех пор, пока я иду у него на поводу, только не хотела в этом себе признаться. От этого чувства, нет, скорее, предчувствия настроение испортилось окончательно, и я решила собрать подруг, чтобы немного развеяться. Да и потом, Новый год на носу!
Однако обзвонив всех, я вдруг поняла, что мы все как-то сами собой разбредаемся, что у них свои проблемы и заботы. Одним словом, вся наша пятерка отдалилась друг от друга. Или я ошибаюсь и во всем виновата предновогодняя суета?..
Анжелка была не в духе – она с Кузей наряжала искусственную елку, тот сел на дореволюционную сосульку и закричал как сирена. На том наш разговор был завершен.
Женька сидел дома и второпях переводил какую-то очередную инструкцию – ему было некогда со мной болтать. Он сказал только, что Икки я могу не звонить, потому что со вчерашнего дня она работает секретарем в редакции. Все-таки он помог ей устроиться на работу!
Пулька сразу, без предисловий спросила:
– Ну, как, как у тебя с Власом дела? Что было-то? Расскажи. Только по-быстрому, а то я убегаю. Представляешь, как мне повезло?! Родители укатили в Швейцарию с заездом в Рим, а у меня сегодня романтическое свидание с отоларингологом. Такой парень хороший.
– Твои родители в Швейцарии? – удивилась я.
– Да. Поехали по местам Гоголя. Когда-то великий писатель провел там целый день, убивая ящериц тростью. А теперь эта трость якобы хранится в местном музее. Так они разнюхали, что это подделка, а настоящая где-то в Риме.
– А ребро? Ребро-то они нашли?
– Оно бесследно исчезло самым что ни на есть мистическим образом среди бескрайних просторов нашей страны, но они, конечно, на этом не остановятся и после трости непременно переключатся на ребро. Фанаты! – фыркнула Пулька и снова спросила, как у меня дела с Власом.
– Да никак. Отвезла ему книжку, посидели в каком-то восточном кафе и разошлись.
– Какая же ты глупая! Такого парня проворонишь! Он же тебя любит!
– Спрашивал, где я Новый год буду встречать.
– А ты?
– Сказала, что с подругами.
– А он?
– Предложил встретить вместе…
– А ты?
– Сказала, что уже договорилась, а уговор дороже денег.
– Вот ты меня извини, но ты, Манька, все же с придурью! Хоть сообразила сказать, что с подругами отмечаешь! А то встретила бы с ним Новый год – спокойно, без суеты. Еще неизвестно, что тебе твой Кронский выкинет в новогоднюю ночь! От него только и жди сюрпризов!
– И зачем ты так! – чуть не плача, воскликнула я. – Неужели непонятно, что я его люблю, а этот Влас мне как кость в горле – скучный, нудный, средний!
– Делай что хочешь! Я вмешиваться не люблю, – сказала она, хотя по жизни только и делала, что вмешивалась и давала советы. – Ты слышала, у Анжелки-то нашей что-то не все так гладко с ее трезвенником Михаилом?
И это называется «не люблю вмешиваться».
– А что такое?
– Да она мне по секрету сказала… Не узнать его прямо – как будто озверел мужик. И куда вся любовь его неземная делась – след простыл. С Анжелкой не разговаривает – только в крайнем случае и то через губу, на ребенка рычит, злой, аж страшно.
– Чего это с ним?
– Да кто его знает? Может, климакс ранний, а может, у него кто появился… А у нашей дурочки живот на нос лезет. Мало ей одного Кузи! Она уж и духовному отцу пожаловалась, и к пастору ходила, совета просила. Ничего не помогает. Как подменили мужика. Ой! Ну, ладно, заболтала ты меня! Я тебе позвоню. Кстати, почему у тебя сотовый не работает?
– Работает. Почему не работает?
– Звонила – отключен. Ты что, не платишь за него? Ну, пока.
Не успела я положить трубку, как мне позвонила Любочка из редакции:
– Корытникова?! Маш! Привет! Прочитала твой роман. Никуда не годится! Ты что, обалдела? Это ж надо было додуматься – написать любовный женский роман от лица мужика!
Я не верила своим ушам – как могло такое случиться, что мой роман не подошел? От подобных недоразумений я давно отвыкла – вот уже три года мои тексты брали с закрытыми глазами.
– По-моему, оригинально и необычно, – попыталась возразить я, надеясь, что еще не все потеряно.
– Нет, нам это не подходит. Тоже мне «Лолита» наоборот! – Любочка оставалась непреклонной.
– Но что же делать?
– Что?.. – задумчиво переспросила она. – Нет, Мань, сам по себе текст неплохой. Знаешь, а ты его переделай. Напиши от лица главной героини, и мы его возьмем. Точно, так и сделай. Хорошо? А вообще, лучше бы ты написала то, что я тебя просила – что-нибудь наподобие «Дневника Бриджит Джонс».
– Ну, не знаю. Попробую сначала этот переделать, – неохотно согласилась я.
– Да не расстраивайся ты так. С наступающим тебя.
– Тебя тоже.
Сцена на балконе, Пулькины нападки на Кронского, а теперь еще и проблемы с романом, в то время как в моей голове уже созрел новый сюжет, окончательно вывели меня из равновесия.
Я включила компьютер, открыла файл с текстом и бездумно принялась его перечитывать, совершенно не представляя, что тут можно исправить. На мой взгляд, все было на своих местах – ни убавить, ни прибавить.
Мучилась я часа два, потом решила позвонить «Лучшему человеку нашего времени» и поведать о своем горе:
– Леш, ты представляешь, они не взяли мой роман. Это впервые за три года! Может, я исписалась и больше ни на что не способна?
– Это Люба «с дуба» тебе сказала?
– Да.
– Она объяснила почему?
– Потому что любовный женский роман не может быть написан от лица мужчины.
– А по-моему, это занятная идея. Хотя у них там свои правила и под них нужно подстраиваться, если не хочешь выслушивать отказы.
– Ладно, может, удастся как-то переделать его. Ты что сегодня делаешь?
– До Нового года осталось три дня. Очень мало времени и много дел. Давай встретимся тридцать первого у меня дома.
– Угу.
– Я тебе позвоню, «кукурузница».
У него много дел. У всех много дел. Все бегают по магазинам, скупают все подряд – совершенно ненужные вещи, лишь бы что-то купить и лишь бы было что подарить родственникам и знакомым, чтобы не упасть в грязь лицом. Все это дашь на дашь.
Ужас! До Нового года три дня, а я еще никому не купила подарка. Я до этой минуты даже не подумала об этом! Но традиция есть традиция.
Я оделась и пустилась в путешествие по магазинам.
Стоило только зайти в крупный универмаг, как меня подхватила лавина народа со злыми, озабоченными лицами и понесла в неизвестном направлении. Насилу вырвавшись, я очутилась в отделе женского белья. Может, купить здесь что-то для мамы? Сейчас ей это пригодится. Решено. Через полчаса подарок для мамы был – комплект из нежно-сиреневого пеньюара с ночной сорочкой, вышитый вручную.
А что думать? В этом отделе можно приобрести и подарок для Женьки Овечкина(ой) – он (она) ведь обожает белье, и это ему (ей) тоже в скором времени пригодится. И я купила для Женьки шикарный комплект белья цвета шампанского.
Выйдя из отдела, я изо всех сил пыталась не поддаться обезумевшей лавине, активно работая локтями.
Вот. Отдел подарков для мужчин: фляжки для виски, курительные трубки, кожаные портмоне, мужская туалетная вода, запонки… Что бы купить «Лучшему человеку нашего времени»? Необходимо, чтобы подарок был изящный и нужный. Ручки! Он ведь писатель. И я купила ему дорогущую паркеровскую ручку с золотым пером в бархатном футляре.
Денег оставалось не так уж много, но при желании можно было уложиться и купить подарки остальным членам содружества.
И тут толпа занесла меня в отдел шляп, шарфов и т.п. Взгляд мой сразу остановился на огромном массивном шарфе цвета махровой сирени – любимом цвете Икки. Я не раздумывая купила его. К тому же вместе с ним продавались чудесная муфточка и забавная шапка.
Остались Пулька и Анжела. Только вот кто чему будет рад? Говорят, книга – лучший подарок. И я недолго думая вырвалась из удушливого универмага и ринулась в книжный магазин. Народу там было не меньше. Возле полок толпились студенты, старушки, просто зеваки, которые толком не знали, что им нужно.
Я первым делом прошла к стеллажам с любовными романами, и когда увидела ряд толстых книг в глянцевых обложках, словно сладкие карамельки, по телу разлилось приятное тепло, но, вспомнив, что последний мой роман ожидает другая участь, мне стало не по себе.
Пульке я купила толстенную книгу «Последние разработки гинекологии в области УЗИ», Анжеле – «Ребенок и уход за ним» Бенджамена Спока. Книги мне завернули в подарочную бумагу и прицепили по праздничной, переливающейся всеми цветами радуги звездочке. Так что вид вполне приличный и дарить совсем не стыдно.
Нагруженная книгами, я наконец выплыла из магазина и вспомнила, что нужен еще один подарок – для Мисс Бесконечности. Я даже знала, чему она будет рада, ей нужны добротные шерстяные носки – железобетонные, потому что пятки у Мисс Бесконечности, как лезвия. К счастью, в соседнем магазине я быстро нашла то, что нужно – толстые, шерстяные темно-синие джурабы с интересным серо-красным орнаментом на икрах.
Домой я пришла в полнейшем изнеможении. И кто только придумал эти праздники? Радовало одно – больше не нужно ходить по переполненным магазинам и тратить сумасшедшие деньги на ненужные подарки.
Поздно вечером мне позвонил «Лучший человек нашего времени» и задал мне тот же вопрос, что и Пулька сегодня днем:
– Зачем ты сотовый отключаешь? Звоню тебе весь день, не могу дозвониться!
И тут я поняла, что с моим сотовым действительно что-то не в порядке. Я вытряхнула все из сумки – телефона нет, потом перерыла весь дом – бесполезно. Я его потеряла, где-то оставила. Наверное, вчера в этом проклятом восточном кафе, когда ужинала с Власом. Как чувствовала, не нужно мне было встречаться с этим напыщенным индюком – от него одни неприятности.
Время – три часа ночи. Мой роман отвергнут, Кронского не переделать, сотовый потерян.
В довершение всего снимаю телефонную трубку – гудка нет, мертвая, уходящая в вечность гробовая тишина. Закон подлости: два дня до Нового года – я без связи.
Когда под утро я по обыкновению блуждала по лабиринту забвения, была уверена почти наверняка, что телефон уже включился, что это просто какое-то недоразумение.
* * *Утро 31 декабря. Мои надежды на то, что телефон заработает сам собой или ко мне под Новый год придет телефонный мастер в костюме Деда Мороза, не оправдались – в трубке было глухо, как в… дремучем, непроходимом лесу. Я металась по квартире, ломая от безысходности руки, потом решила позвонить маме и Кронскому. От кого? Соседей я не знаю (надеюсь, и они меня тоже) – жильцы большей частью либо снимают квартиры, либо не так давно купили.
Икки! Конечно же! Я быстро оделась, схватила сверток с подарком для подруги, выскочила на улицу и помчалась в соседний квартал, если преодоление не расчищенных сугробов можно назвать «помчаться».
Над домами низко нависло темно-серое, словно металлическое небо, без характерного блеска – матовое, тяжелое, наполненное водой. Мне показалось, будто кто-то держит его за веревочки, и от тяжести руки ослабели, и этот кто-то постепенно опускает его все ниже и ниже. Даже страшно стало, что он выбьется из сил и уронит небесную твердь нам на головы в самый канун Нового года.
Наконец-то я, занесенная снегом, позвонила в дверь Икки. Внутри послышался крик, потом дверь распахнулась, и я увидела перед собой Людмилу Александровну с бумажками в волосах вместо бигуди, ситцевом летнем халате с вытертым животом и мохнатых шерстяных носках. Она смотрела на меня выпучив глаза, явно не узнавая.
– И шляются, и шляются тут без конца! Как будто это коммуналка, как будто я здесь не живу! Вот к кому вы? – злобно спросила она меня.
– Людмила Александровна! Здравствуйте! С наступающим вас праздником, это же я – Маша! Икки дома? – как можно приветливее воскликнула я – непонятно, что у этой несчастной женщины на уме.
– Машенька! Я тебя не узнала! Надо же, как порошит-то, как порошит-то! Ты как снеговик. Давай-ка сюда шубу и проходи. Иккуля дома, у себя в комнате.
«Иккуля», «давай-ка сюда шубу» – я за Людмилой Александровной раньше никогда не замечала такой любезности. Что-то с ней не так!
– Ой! Манька! Привет! Ты так неожиданно! Чего не позвонила-то? – одновременно удивилась и обрадовалась Икки.
– Ты представляешь, закон подлости! Теперь-то я точно убедилась, что он существует! У меня под Новый год сломался телефон!
– А сотовый? Я, кстати, звонила тебе утром: абонент временно отключен. Ненавижу этот голос! Ну, я подумала, что ты уже у своего Кронского и тебе, конечно, не до меня.
– Если бы так! – с горечью воскликнула я. – Я его потеряла!
– Кронского? Вы что, поругались? Это все Пулька! Это ее проделки! – как обычно, затараторила она.
– Да телефон я где-то свой посеяла! И правда Пулька во всем виновата! – Было приятно обвинить хоть кого-то в своем несчастье.
– Расскажи, расскажи!
– Да нечего тут рассказывать. На днях она попросила съездить с ней к Власу в автосалон, чтобы он ей скидку на машину сделал.
– Это к жениху-то твоему в желтых ботинках?! – усмехнулась она.
– Сводница проклятая! Он попросил мою последнюю книжку для своей бабушки. Ну, я, понятное дело, не таскаю с собой собственные книжки. Он – давай встретимся вечером, ты мне подвезешь. Как будто не может сам купить!