Местных жителей, конечно, было всего несколько человек. Основную часть пассажиров составляли туристы, висящие по бортам с камерами наперевес. Особенно много толпилось японцев, старательно фиксирующих проплывающие виды своей высококлассной техникой.
– А я думала, в Скандинавию никто не ездит, – вслух удивилась я.
– Да ты что, – ответила мне тетенька-морж.
Видимо, ей было неловко, что она придралась к Женькиному дезодоранту, и теперь она изо всех сил старалась с нами задружиться.
– Норвежские фьорды во всем мире знамениты. – И вдруг она заволновалась, показала на воду впереди теплохода и завопила: – Смотрите, смотрите, тюлень!!
Забыв историю с ланью, я метнулась к борту вместе со всей русскоязычной публикой. Мы напряженно вглядывались в серо-голубые волны, пока возмутительница спокойствия не протянула смущенно:
– А, нет, доска…
Не успев удивиться, откуда у помешанных на экологии норвежцев взялась во фьорде доска – не иначе, русские туристы подбросили! – я отвлеклась на кое-что странное и перешла к противоположному борту, откуда доносился знакомый голос. Зрелище, открывшееся моим глазам, было не столь феерично, как сцена на набережной Осло, но тоже не для слабонервных.
– Теперь еще вот так, – капризно тянула Ника, откинув голову и выгнув спину.
Женька, глядя на все это великолепие через экранчик ее фотоаппарата, послушно делал кадр за кадром.
– Подожди, я волосы распущу, – велела она, сдернула с головы заколку и тряхнула гривой.
– Вон туда встань, – распорядился Женька, и этого я уже не выдержала.
Выйдя из-за угла капитанской рубки, хотя сначала раскрывать свое инкогнито не собиралась, я поинтересовалась:
– Как проходит фотосессия?
Ника небрежным жестом откинула с лица волосы:
– Отлично!
– Не знала, что ты любишь снимать, – обратилась я к Женьке.
– А ты много чего о нем не знаешь, – вместо него высокомерно ответила Ника.
– В таком случае не буду вам мешать, – хмыкнула я и повернулась к сладкой парочке спиной.
Я ушла на корму, устроилась там на деревянной скамейке и остаток плавания провела в медитативном созерцании гор, водопадов и сверкающих на солнце волн фьорда в компании таких же молчаливых наблюдателей, приехавших насладиться природой Норвегии со всех концов мира. Только один человек не наслаждался удивительными видами – Марина сидела на скамейке и, кутаясь в куртку, читала роман Агаты Кристи.
– Нинон! – неслышно подкрался ко мне Женька.
Я сделала вид, что не слышу, и не стала оборачиваться.
– Давай я тебя щелкну, – виновато предложил он.
– Не стоит, – снисходительно отозвалась я. – Обойдусь.
Тетя-морж уже сделала по моей просьбе несколько снимков, но Женьке знать об этом было необязательно.
Сойдя на берег, мы без происшествий поели оленины – в ней не оказалось ничего особенного – и снова погрузились в автобус, от которого за полдня успели как следует отдохнуть.
Глава 11
Самый солнечный дождь
Вечером мы приехали в Берген.
– Это самый дождливый город Европы, – пояснила Марина. – Дождь здесь идет триста дней в году, поэтому зонты есть в каждом номере отеля. Нередко туристы прихватывают их в качестве сувенира, заплатив небольшой штраф. А еще тут готовят знаменитый бергенский рыбный суп со сливками и белым вином. Вы обязательно должны его попробовать.
Берген, как и Осло, встретил нас ярким солнцем и тридцатиградусной жарой, чему обрадовались все, кроме Женьки.
– Я так не играю, – надулся он. – Где обещанный дождь?
– Тебе хочется под дождем на экскурсию идти? – удивилась я.
– А как же местный колорит?
– Не надо мне такого колорита!
– Это тебе не надо, а мне надо!
– Оценим его в чем-нибудь другом, – утешила я. – Если бы дождь был единственной достопримечательностью Бергена, мы бы сюда не приехали. Этого добра у нас самих хватает.
– Пока дождя нет, поедем на экскурсию по городу, – постановила Марина.
– В девять вечера? – удивился кто-то из группы.
– Надо пользоваться хорошей погодой, – пояснила она. – А то неизвестно, что завтра утром будет.
– Так вроде солнечно?
– Это еще ни о чем не говорит, – усмехнулась гид и объявила: – Завтра подъем в восемь утра, в девять выезжаем.
– Опять? – возмутился кто-то.
– Ну вы совсем избаловались! – возмутилась гид. – У нас в агентстве есть тур «Четыре столицы за пять дней», там каждый день в шесть утра надо вставать!
– Кошмар, – искренне ужаснулся турист. – Это что же за отдых такой?
– Каждому свое, – философски развела руками Марина.
– А почему «Четыре столицы»? – спросил Женька.
– Туда еще Копенгаген входит.
– Осторожно, двери закрываются, – процитировал он старый анекдот, и мы хором закончили:
– Следующая станция – Копенгаген!
Первым, кого мы увидели, приехав в центр города, был… Олег.
– Он за нами следит, – недовольно пробурчал Женька.
– Привет еще раз! – просиял тот, подошел ко мне и нежно чмокнул в щечку, словно мы не расстались всего несколько часов назад. – А где твоя подружка, что-то ее давно не видно? – обратился он к обалдевшему Женьке.
Впрочем, мой товарищ по детским играм недолго пребывал в растерянности.
– Здесь, – нахально объявил он и непринужденно обнял меня за плечи.
Настала моя очередь выпадать в осадок. Что-то со мной это стало подозрительно часто случаться. Так дар речи однажды совсем уйдет и не вернется!
– У тебя гарем? – усмехнулся Олег. – Султан изволит путешествовать?
– Не понимаю, о чем ты, – невозмутимо отозвался Женька.
– Если мне не изменяет память, – язвительно начал Олег, – не далее как вчера мы с Ниной имели счастье лицезреть душещипательную сцену.
Выражение Женькиного лица не изменилось, на нем только проступили красные пятна.
– Вы с Ниной! – передразнил он. – Как мило!
Я смутилась, но ответить не успела.
– Чувствую себя звездой, – хмыкнул он. – Меня преследуют папарацци! Всех интересует, где я и с кем я.
– Меня не интересует, – подала голос я и сделала попытку освободиться из не слишком нежных объятий, но Женька держал мою руку крепко, не давая даже дернуться.
«Расслабься и получай удовольствие», – вспомнила я циничный совет и решила ему последовать. В конце концов, не каждый день парни выясняют из-за тебя отношения! Пусть даже ни один из них не вызывает любовного трепета. Ну, почти не вызывает… Странно, что Олег за меня заступается, но очень приятно. Хоть кому-то я небезразлична!
К нашей троице, застывшей в живописной мизансцене, грациозно подплыла Ника. Она снова покачивалась на шпильках, длина юбки стремилась к минус бесконечности, в пупке блестели стразы – в этот момент я даже отдала должное ее умению привлекать к себе внимание. Просто девочка-праздник!
– Что за шум, а драки нет? – кокетливо поинтересовалась она, и вот тут я испугалась по-настоящему.
Только этого нам не хватало! Тогда уж точно путешествие запомнится надолго… Зачем она упомянула про драку при весьма недружелюбно настроенных парнях? Или это откровенная провокация?
Как выяснилось, испугалась я напрасно.
– Привет, крошка, – обратился к ней Олег.
Это прозвучало настолько фамильярно, что я засомневалась – не встречались ли они где-то без нас? Или он хороший психолог и сразу чувствует, какую манеру общения человек лучше всего понимает?
– Разбираемся, кто, когда и с кем, – непринужденно пояснил Олег.
И я поняла: он получает от ситуации огромное удовольствие – совсем как кукловод, дергающий за ниточки. А еще считается, что парни не любят выяснять отношения! Значит, защищает меня он для своего собственного развлечения?
– Я никогда и ни с кем, – дернула плечиком Ника. – Я, как кошка, всегда гуляю сама по себе.
«Вот и гуляй отсюда», – захотелось сказать мне, но я, конечно же, промолчала.
– А теперь все посмотрим на молодых людей, – вдруг громко объявила Марина. – Они беседуют о чем-то своем, явно не имеющем отношения к теме нашей экскурсии.
Конечно, группа с готовностью отвернулась от церкви, у которой все мы в данный момент стояли, и с любопытством уставилась на нас.
– Извините, – первым сориентировался Женька, мигом отпустив меня и словно невзначай заслонив плечом Олега. – Мы все внимание. Когда, вы говорите, был построен этот дворец?
– Церковь Девы Марии, – ехидно уточнила Марина, – была построена в одиннадцатом веке.
Несмотря на Женькины старания, Олега она, конечно же, заметила и обратилась персонально к нему:
– А вы, молодой человек, почему, так сказать, выпали из гнезда – отбились от своей группы? Впрочем, меня огорчает не это, а тот факт, что вы пренебрегли услугами моей коллеги. С одной стороны, это, конечно, очень лестно, но с другой – противоречит профессиональной этике.
– А у нас завтра экскурсия, – не растерялся Олег. – И я послушаю про дворец целых два раза.
– Церковь, – уточнила Марина.
Группа пересмеивалась, наблюдая этот спектакль. Я чувствовала себя так, будто вышла к доске отвечать, не зная не только урока, но и названия предмета. Что скажут наши мамы, страшно было даже представить.
– Присмотрите за детьми, – словно прочитав мои мысли, обратилась к ним Марина.
– Присмотрим, – пообещала тетя Ира тоном, не предвещавшим нам приятного времяпрепровождения.
Я ожидала пространной лекции, но она лишь покачала головой:
– Совсем вы от рук отбились. Мы сочли вас уже взрослыми и дали свободу, разрешили везде одним ходить. А вы в благодарность что устроили? Тоже мне, леди Макбет норвежского уезда!
Несмотря на всю серьезность ситуации, мне стало смешно. Я еле удержалась, чтобы не захихикать.
– В общем, так, – постановила она при молчаливой поддержке моей мамы. – С завтрашнего дня от нас ни на шаг. Будете ходить следом, как два хвостика. Все понятно?
Мы уныло покивали. Спорить было бесполезно.
Утро в Бергене порадовало нас такой же прекрасной солнечной погодой.
– Мы сэкономили время, проведя экскурсию по городу вчера, – сказала Марина, когда группа собралась в холле гостиницы. – Поэтому сегодня у нас есть варианты. Можно, например, поехать в музей-усадьбу знаменитого норвежского композитора Эдварда Грига. Все вы наверняка слышали его музыкальную драму «Пер Гюнт». Помните, я вам рассказывала, что у норвежцев много географических названий на тему троллей и его усадьба называется «Холм троллей»? Я сейчас позвоню туда, узнаю, много ли у них на сегодня групп.
– Надо будет поехать, – сказала тетя Ира моей маме, и та согласно кивнула.
– Ты слышала музыкальную драму «Пер Гюнт»? – поинтересовался у меня Женька.
– Конечно, – кивнула я. – Я в музыкальную школу ходила, если ты забыл.
– А я не ходил, поэтому не слышал, – отчего-то огорчился он.
– Одну мелодию ты точно слышал, – утешила я. – «В пещере горного короля» называется.
И я напела знаменитый мотив шествия гномов, который постигла судьба всех ярких классических мелодий – превращение в попсу и тиражирование в разнообразных фильмах, передачах и рекламах.
– Эту, конечно, знаю, – обрадовался Женька. – Только разве это Григ? Я думал, рингтон для телефона.
– Темнота, – вздохнула я. – Не знаешь даже популярной классики.
– Ты много знаешь!
– Уж я-то знаю! «Пер Гюнта» вообще-то и в обычной школе на музыке проходят, – вспомнила я.
– Ну кто в школе на музыке что-то слушает! – отмахнулся он.
– Я слушала, – возразила я.
– Вечно ты не как все!
Я обиженно замолчала. Вот всегда он так! Начинает вроде с похвалы, а потом выворачивает ее наизнанку, и в итоге я остаюсь унылой ботаничкой. Не буду больше ничего ему рассказывать!
– А о чем там? – словно по заказу, спросил Женька.
– Послушай – узнаешь, – невозмутимо посоветовала я. – А еще лучше почитай первоисточник – пьесу Генрика Ибсена, великого норвежского драматурга… – Я осеклась, поняв, что тут же нарушила данное самой себе слово. Но Женька не прикалывался, а внимательно слушал, поэтому я продолжала: – Пер Гюнт всегда был парнем без башни. Но апофеоз случился, когда он соблазнил и похитил со свадьбы чужую невесту, а потом бросил. За это его объявили вне закона, и он отправился голодать и скитаться. Встретив дочь короля троллей, Пер решил жениться на ней, но тогда ему пришлось бы стать троллем, на что он был решительно не согласен. Он построил в лесу избушку и стал в ней жить, и к нему явилась девушка по имени Сольвейг, с которой он познакомился на той же свадьбе.
– Имя Сольвейг я слышал, – оживился Женька.
– Ну хоть что-то ты слышал, – обрадовалась я, не уверенная, что рассказываю не в пустоту.
– Но потом к Перу заявилась троллиха, и он, чтобы Сольвейг не узнала об их отношениях, сбежал куда подальше. Много лет шлялся по миру, страдал всякой ерундой, пока, наконец, постарев, не вернулся домой. Там уже поджидал Пуговичник, чтобы переплавить его душу в пуговицу – время Пера на земле заканчивается, а ни в рай, ни в ад его не возьмут, потому что он так и не нашел себя в жизни. Пер просит у Пуговичника отсрочку, идет в свою лесную избушку, а там… его встречает Сольвейг! Все эти годы она ждала его, даже состариться успела. Пер обрадовался, что все-таки нашел себя – в любви этой женщины, и Пуговичник дал ему отсрочку. Счастливый конец.
– Да уж, счастливый, – хмыкнул Женька.
– Какой есть, – развела руками я. – Там много всяких приколов, я тебе основной сюжет рассказала.
– Прямо Пенелопа эта Сольвейг!
– Бродячий сюжет, – согласилась я. – Только Пенелопа все же успела выйти за Одиссея замуж и детей родить.
– А еще она в его отсутствие развлекалась с женихами, – выкопал Женька в глубинах своей памяти.
– Она от них отбивалась! – заступилась я за Пенелопу, но тут вернулась Марина, и краткий ликбез пришлось прервать.
– Я договорилась, нашу группу примут в усадьбе, – доложила она. – Так что желающие могут поехать, а все остальные – самостоятельно погулять по Бергену. Но знаменитый рыбный суп вам тогда придется попробовать самим, потому что мы пообедаем после экскурсии. Это не проблема – он здесь подается практически во всех ресторанах.
Мы с Женькой переглянулись.
– Ты думаешь о том же, о чем и я? – спросил он.
Я не раздумывая кивнула. Пока происходила сортировка, кто поедет к Григу, а кто нет, мы незаметно отделились от группы и быстрым шагом, но не привлекая к себе внимания, покинули гостиницу.
– Может, телефоны выключим? – предложила я.
– Хочешь, чтобы нас с полицией разыскивали? И вообще – это как-то по-детски, – рассудил Женька.
– А сбегать, не предупредив, не по-детски?
И тут оба наших телефона, как по заказу, разразились разноголосыми трелями, и мы синхронно полезли за трубками.
– Да, мам…
– Извини…
– Можно мы сами погуляем?
– Мы не хотим на экскурсию…
– Ты сама сказала, что мы уже взрослые, – наконец напомнил Женька, и это стало последним доводом. Он выключил телефон, сунул его в карман, довольно улыбнулся: – Гуляем! – И вдруг привлек меня к себе.
Умом я понимала, что он от избытка чувств-с, старалась не придавать значения, но… не могла ничего с собой поделать – предательски таяла в его руках.
Словно почувствовав, что дружеские объятия несколько затянулись, Женька отстранился и деловито оглянулся:
– А как мы теперь до центра города доберемся?
– Марина что-то говорила про автобус… – неуверенно протянула я.
– Что именно?
– Не знаю, мы же ушли!
– Как всегда, все пропустила, да? – вздохнул Женька.
От недавней теплоты, проскользнувшей в наших отношениях, не осталось и следа. Я привычно собралась возмутиться, когда он оживился:
– Смотри, чуваки из нашей группы!
И мы, не сговариваясь, припустили за «чуваками», как он фамильярно обозвал семейство моржей – знатоков фьордов, ланей и тюленей. Узнать их имена мы так и не удосужились.
Следом за ними мы деловито влезли в очень кстати подъехавший к остановке у отеля автобус. Дальше делать вид, что мы незнакомы, было глупо, и Женька подошел к нашим попутчикам: