Корзины с цветами уже пятнадцать минут назад занесли в комнатку, которую занимала Соня - он не сомневался в этом, потому что лично наблюдал за разговором между курьером и девушкой - а реакции все не было.
Должна же она хоть как-то отреагировать на душистые веники: завизжать от радости или выбросить их за дверь! Из комнаты не доносилось ни звука. Это выглядело очень подозрительно.
Потеряв терпение, Андрей оглянулся по сторонам и, приняв независимый и равнодушный вид, двинулся по коридору, рискуя нарваться на Соню, что в его планы на сегодня не входило. Убедившись, что длинный узкий коридор пуст, Вольф быстро приложил ухо к нужной двери и прислушался.
Тишина.
Черт. Неужели он, все-таки, что-то напутал и сделал не так?
Вчера он позвонил Илье и попросил у него совета. Андрей получил не один совет, а целых три - от Кати, Варвары и Тины. Последняя просто выхватила телефон из рук Зотова и потребовала подробности. Вольф уже собирался, как всегда, отшутиться и отключиться, но затем рассудил, что лучше женщины никто не знает, что нужно женщине.
Инструкции оказались весьма подробные. Катерина даже переслала Андрею на гостиничный факс тексты сонетов, которые он должен был запечатлеть на открытках.
Вольф решил, что его почерк выглядит не слишком романтично, и поэтому написал лишь одну записку - от своего имени. Остальные цветные карточки напечатали работники фирмы по доставке цветов и подарков.
Ему казалось, что он выполнил все наставления подруг. Даже слегка перевыполнил, увеличив количество букетов вдвое, чтобы уж наверняка сразить Соню. Но из-за гнетущей тишины за дверью ему вдруг стало казаться, что она не так уж и рада цветам. Или стихам. Или его ухаживаниям.
Ладно. Это лишь начало. Он намерен получить эту девушку - а Вольф в этом больше не сомневался - значит, на цветах не остановится.
Сегодня, впервые за много лет, Андрей явился на концерт классической музыки. Устраиваясь в кресле с красной обивкой, он не сомневался, что уснет во время первой же арии. Но ему неожиданно понравилось то, что он услышал и увидел. Возможно, это произошло потому, что он не спускал глаз с очаровательной девушки в сверкающем черном платье, изящно извлекающей звуки из рояля. Глядя на ее утонченный профиль, тонкие руки с сильными пальцами и грудь, колышущуюся во время резких движений. Вольф жаждал, чтобы эта прекрасная женщина принадлежала только ему одному, и никому больше. Когда прилизанный, щегольски одетый и слишком молодой дирижер прижался губами к ее длинным пальцам, Вольф еле усидел на месте, заскрежетав от ревности зубами.
Андрей решил, что женится на ней, даже если она станет упираться. Он сумеет убедить ее, привлечет для этого все мыслимые и немыслимые возможности, но больше не даст Соне улизнуть от него. Наконец, она займет в его жизни то место, которое сама же и выдумала месяц назад. Место в его жизни и в его постели. И уж тогда...
От этих горячечных мыслей Вольфа отвлек скрипучий голос, вероятно принадлежавшей старушке с лиловыми волосами, которая открывала дверь курьеру. Он еле успел отбежать от двери и спрятаться за поворотом, когда дверь открылась и оттуда выплыла сухонькая женщина с букетом розовых хризантем в руках. Она что-то мурлыкала себе под нос, направляясь к соседней двери.
Кажется, пожилая дама имела настроение посплетничать. Ну что же, возможно, это даже к лучшему. Чем больше свидетелей, тем сложнее увильнуть.
Вольфу нестерпимо хотелось увидеть Соню, ворваться в ее гримерку, прижать к себе и...
Но он сделал над собой усилие и отправился в гостиницу. Андрей решил строго следовать плану. А согласно ему он не должен сегодня показываться на глаза Соне.
Чем дальше он удалялся от девушки, тем больше сомневался, что поступает правильно. Он решил еще кое с кем посоветоваться.
Глава 18
Этот мужчина решил свести ее с ума.
В среду он завалил ее цветами и стихами, а все последующие дни, включая и сегодняшний, среду, Вольф не давал о себе знать.
Он не пришел и даже не позвонил.
А ведь она ждала, хоть и сердилась на себя за эту слабость. Еще полтора месяца назад Соня не подозревала, что будет с таким нетерпением бросаться к телефону или к двери в ожидании мужчины. Конечно, она могла бы попробовать пересилить себя и забыть о цветах и открытках. Но их единственную общую ночь она даже не пыталась выбросить из головы. Такое не стирается из памяти.
Соня старательно играла на репетициях, но постоянно отвлекалась на воспоминания и зрителей, появляющихся в зале и исчезающих, в надежде, что Вольф все же появится.
Все зря.
Она не знала, присутствовал ли он сегодня на концерте, но не стала долго раскланиваться перед публикой и сразу отправилась в гримерку. Соня несколько часов терпеливо выслушала разглагольствования арфистки и последние сплетни из уст костюмерши, то и дело поглядывая на дверь и прислушиваясь к звукам в коридоре. Андрей так и не появился.
Негодяй!
Самовлюбленный осел!
Бабник!
За что она его любит?!
Где он пропадает? Почему не может, как все нормальные люди, прийти к ней, упасть на колени и предложить руку и сердце, или, в конце концов, взвалить на плечо и силой притащить в ЗАГС?
Она отбрасывала неприятную мысль о том, что Вольф может вовсе и не планировать женитьбу. Но та возвращалась все чаще.
Неужели, ему нужна лишь очередная любовница?
Ей не хотелось в это верить. Хотя, версия о том, что Соня бросила его первой, поэтому Андрей решил завоевать ее благосклонность с помощью подарков, имела право на существование.
В другой ситуации она просто спросила бы у источника своих переживаний напрямик, кем он хочет ее видеть - женой или любовницей? Но Вольф исчез, а искать его через общих знакомых она не хотела. Пока. Хотя и подошла к этому очень близко.
Соня устало вошла в прихожую и неожиданно остро ощутила одиночество.
Как было бы хорошо, если бы ее встречал муж и дети, а не эта оглушительная, угнетающая тишина.
Не раздеваясь, она присела на скамеечку и чуть не заплакала от напряжения последних недель, когда прозвучал звонок в дверь. Соня сморгнула непрошенные слезинки и открыла дверь.
На пороге стоял тощий мужчина с огромной коробкой, обернутой розовой бумагой и перевязанной белой лентой.
- Катамай? - кряхтя, пробасил поздний гость и передвинул коробку под другую руку. - Отойдите с дороги. Мне тяжело это держать.
Соня, конечно же, расстроилась, что Вольф не пришел сам, а, скорее всего, прислал ей очередной подарок, но покорно отошла вглубь квартиры, чтобы мужчина мог поставить коробку на пол. Затем быстро расписалась на квитанции и почти вытолкала посыльного за дверь, торопясь разорвать упаковку.
Она оказалась до верху заполненной шоколадными конфетами, завернутыми в яркие блестящие обертки. Надоедливые, предательские слезы снова выступили на ее глазах.
Соня с детства обожала именно такие подарки - кучу конфет в больших упаковках, где она могла спрятаться, будучи маленькой, и которые любила подбрасывать кверху, словно драгоценные камни из пиратского сундука.
Откуда он узнал? Неужели мама проболталась? Она расцелует ее за это!
Соня развернула одну их конфет и засунула в рот. Затем схватила в ладони столько конфет, сколько в них поместилось, и подбросила их в воздух. Потом еще и еще! Ей вдруг стало так весело, что она рассмеялась от удовольствия. И в это мгновение в дверь снова позвонили.
Долго не раздумывая, она распахнула ее.
- Я услышал, что ты веселишься, и подумал, что могу к тебе присоединиться. Можно?
Вольф, настороженно улыбаясь, смотрел на нее неимоверно зелеными глазами и ожидал позволения войти.
Соня взяла его за полы кожаной куртки и втянула в прихожую.
Он лишь успел ногой захлопнуть тяжелую дубовую дверь, когда Соня обожгла его губы поцелуем.
Блаженство - ощущать ее восхитительный аромат, чувствовать ее вкус, сжимать в объятиях ее тело!
Он, действительно, оказался болваном, когда не привязал ее к кровати в их первую ночь, чтобы она не убежала, не покинула его так внезапно и так надолго. Возможно, он проявил не меньшую глупость, когда ждал целый месяц, прежде чем решился приехать к ней.
Теперь же Вольфу казалось, что он вновь обрел то, что когда-то бездумно потерял, бесценное и жизненно необходимое.
Сегодня он снова посетил концерт и весь вечер смотрел только на нее, на ее гибкую и хрупкую фигурку, тонкие, но сильные руки, точеный профиль. И думал он в этот момент вовсе не о музыке, хотя та тоже была прекрасна. Вольф мечтал о пылкой музыкантше с чопорной внешностью.
Дабы не терять время, Андрей переоделся прямо в машине под недоуменным взглядом таксиста, когда добирался до квартиры Сони. Он, конечно, сомневался, что строптивица примет его с распростертыми объятиями, но он мечтал - надеялся, что подсказка Татьяны Михайловны сработает. Когда он услышал за дверью женский смех, то решил, что можно попробовать войти... и остаться. Хотя бы на ночь.
Вольф не помнил, когда в последний раз так волновался. Вероятно, никогда. И никогда прежде он так не желал женщину. Ее жадный поцелуй лишил его остатков сомнений и сопротивления неизбежному. Эта женщина предназначалась ему, и он намеревался доказать ей это.
Соня впустила его, и это вселило в него надежду на благополучный исход этой встречи. Он еле сдерживался несколько минут, чтобы дать возможность ей почувствовать себя главной в их отношениях. Но с каждой секундой его ненасытные губы все решительнее овладевали ее нежными, податливыми губами. Он понял, что больше не может сдерживаться и готов соединиться с ней тут же в прихожей, Вольф со стоном оторвался от пылающих, припухших губ и улыбнулся, глядя на свирепое выражение на ее лице. Она злилась, что он прекратил их поцелуй.
- Сладкая!
Он с удовлетворением заметил, как в глазах Сони огонь желания вспыхнул еще ярче.
- Да, я такая. - Она положила руки на его плечи и прижалась к нему, явно собираясь продолжить приятное занятие.
- Я имел в виду шоколадную конфету, которую ты...
- Негодяй! - заорала Соня, подтянулась и повисла на нем, обхватив руками шею. - Я задушу тебя, и ты больше не сможешь ни над кем издеваться!
Вольф устроил ее поудобнее, подхватив под попку, и весело заметил:
- Ну, если ты этого хочешь... Но мне положено последнее желание перед казнью.
Подумав мгновение, Соня величественно, как настоящая королева произнесла:
- Право имеешь. Милостиво разрешаю. Я сегодня сговорчивая.
- Вот и ладненько!
Эти слова Вольф произнес уже во время своего передвижения со своей очаровательной ношей по незнакомой квартире. Он искал кровать, на ходу избавляя Соню от одежды, и молча ругал себя за то, что не выбил из Николая план расположения комнат.
Он наконец-то нашел то, что искал и практически бросил на шелковое покрывало Соню, пытаясь одновременно снять с себя все, чем очень насмешил девушку. Нет, красивую, растрепанную, раскрасневшуюся от его ласк женщину, в одном белье удобно расположившуюся на кровати в соблазнительной позе и пожиравшую взглядом каждый новый кусочек его тела, освобожденный от одежды.
Он на мгновение замер, наслаждаясь лаской лучистых серых глаз, и впервые в жизни почувствовал что-то очень похожее на неуверенность. Ему очень хотелось сделать эти интимные мгновения незабываемыми, и он раздумывал, с чего лучше начать.
Соня не желала ждать. Она протянула к нему обе руки и лукаво спросила:
- Так чего ты желаешь, пленник?
Да, он был ее пленником, но не собирался становиться рабом.
Больше не произнеся ни слова, Вольф бросился на нее. Он вдруг вспомнил, как однажды ночью она появилась в его спальне обнаженной и, долго не раздумывая, рассталась со своей невинностью. Такую девушку невозможно испугать страстью.
Они забыли о прелюдии - слишком долго ждали.
Она молча, глядя ему в глаза, раздвинула длинные, изящные ноги, и он заполнил ее собой. Полная грудь легла в его широкие ладони, а ее музыкальные пальцы с силой вонзились в спину.
Он пронзал ее, наращивая темп и наблюдая за ее реакцией, а она каждый толчок встречала ответным движением. Кровь отлила от его головы, и мысли начали путаться. Он нашел рукой то, что искал.
Она ответила ему громким стоном.
Он не сдержался и упал с головокружительной высоты своего удовольствия, почти теряя сознание, но сквозь фейерверк экстаза с удовлетворением услышал ее восторженный крик.
Она пришла к финишу вместе с ним, а он не надел презерватив.
Все-таки он молодец!
Она решила стать его любовницей - если он ей это предложит.
После такой ночи, Соня просто не могла его отпустить. Если для того, чтобы удержать Вольфа рядом, нужно отказаться от штампа в паспорте, она сделает это. Видимо, это правда, что существуют мужчины, которые не могут жить в браке. Раз она его любит, у нее нет другого выхода, как жить на два города.
Возможно, ей повезет, она забеременеет и родит ребенка этому мужчине, не принуждая его к браку. Соня не сомневалась - Андрей не откажется от сына или дочери, даже если никогда не женится на ней.
За окном уже рассвело, когда она открыла глаза. Соня не помнила, когда забылась сном от усталости - физической и эмоциональной. Она столько успела узнать за одну ночь, столько перепробовала после их первого, самого бурного соединения, что даже сейчас краснела от воспоминаний.
Хорошо, что она лежала в объятиях Вольфа спиной к нему, упираясь голой попкой в твердый, горячий живот, и он не видел ее разрумянившегося лица. Она не сомневалась, что Андрей не упустит возможность и выскажется по поводу ее запоздалой скромности.
Соня пошевелилась и почувствовала, как все ее мышцы ноют. А еще она ощутила, как в ответ на это движение нечто большое, твердое и бархатистое уперлось в ее ягодицу.
- Так на чем мы остановились?
Его голос звучал хрипловато и от этого еще более искушающе. В ее ответе мужчина явно не нуждался. Он просто приподнял ее ногу и ловко скользнул туда, куда хотел.
Это был медленный, слегка ленивый танец в их исполнении, но от этого не менее приятный. Его ладони бережно сжимали ее набухшие груди, а пальцы теребили исстрадавшиеся за ночь вершинки. Но даже эта малая боль не мешала девушке наслаждаться каждым мгновением их общей страсти. И она, уже в который раз, намеренно не напомнила Вольфу о презервативе.
В этот раз она забылась первой и проснулась лишь от божественного аромата кофе, настойчиво щекотавшего ноздри.
- Вольф, я твоя рабыня! - воскликнула девушка и открыла глаза. Она потянулась за кофе и отхлебнула маленький глоток обжигающего напитка.
- Осторожно, он горячий! - предупредил ее Вольф, хохоча. - Надолго?
- Что ты имеешь в виду? - наслаждаясь нектаром, уточнила Соня.
- Моя рабыня. Надолго?
- А! - Она подумала несколько секунд, щурясь от наслаждения, и серьезно ответила. - До тех пор, пока не выберусь из постели.
- Значит, всего-то и нужно, что не выпускать тебя из нее.
Соня беззаботно рассмеялась на эту шутку, удовлетворенно наблюдая за тем, как полностью обнаженный Вольф обманчиво спокойными движениями большого кота передвигается по ее спальне, собирая одежду. Когда он вытащил из штанов ремень и с обольстительно-коварной улыбкой направился к ней, Соня удивленно спросила:
- Зачем тебе ремень? - Затем догадка мелькнула в ее голове, и возбуждение волной прокатилось по телу. Даже чашка застучала по блюдцу. Она медленно, почти шепотом спросила: - Ты собираешься привязать меня к кровати?
- Откуда у такой невинной девицы - извини, почти невинной - такие опасные мысли?
- С кем поведешься... - Соне пришлось отставить чашку на прикроватную тумбочку. У нее дрожали руки от предвкушения.
- Это точно. Ты очень догадлива.
Даже после всего того, что они с Андреем делали этой ночью, Соне стало как-то не по себе, и она принялась лепетать.