Бритт поймал ее взгляд, резко повернулся и скрылся в прихожей. Сима бросилась за ним.
— Егор! — Она увидела, что гостья топчется у двери, не решаясь пройти дальше, и пытается удержать девочек от шалостей. — Марьяна, раздевайтесь и проходите в комнату. — Та оставила чемодан возле вешалки и начала снимать с младшей девочки курточку. Бритт продолжал двигаться к двери, будто не слышал Симу. Она схватила его за рукав. — Бритт, подожди!
Он остановился и развернулся так неожиданно, что Серафима натолкнулась на него. Он поддержал ее, чтобы она не упала, но тут же отпустил. Сима расстроилась. Она почти не сомневалась, что сейчас он уйдет. Для выяснения отношений был неподходящий момент, но ей не хотелось, чтобы он покинул этот дом. Ее.
— Что?
— Не уходи!
— И не подумаю. Во всяком случае, до того, как выясню все об этом чертовом похищении. Только куртку сниму.
Он говорил отрывисто, почти жестко, но Сима не обиделась. Он остается, и это уже немало. Она благодарно коснулась губами его подбородка и помчалась в комнату.
С трудом найдя в себе силы оставить Юлю в детской вместе с дочерьми Крамарей, Серафима заглянула в гостиную. Здесь царила напряженная тишина. Марьяна сидела, вжавшись спиной в угол дивана, Кеша вышагивал по ковру, а Егор стоял у окна и смотрел на улицу. Он хмурился.
— Девочки складывают пазлы, — сообщила Сима, входя.
Она понимала, что нужно как-то начать разговор, но не знала, с чего. Марьяна выглядела очень напуганной, но Сима пока не поняла, кого женщина боится больше — их гнева или собственного мужа. Хотя, судя по тому, что она все-таки вошла, Аркадия она боялась сильнее.
Серафима присела рядом и осторожно взяла ее за руку.
— Все в порядке?
— Наверное. Не знаю. — Она бросила быстрый взгляд на Кешу, затем на Егора. — Я привезла ее так быстро, как только смогла.
— Мы очень благодарны вам.
Марьяна так сильно дрожала, что Сима не решалась задать ей очередной вопрос. Это сделал Грибов.
— Какого черта?!
Серафима почувствовала, как дернулась Марьяна, и вмешалась.
— Иннокентий, держи себя в руках. Она не виновата.
— Она его жена!
— Это не делает ее соучастницей. Если бы не Марьяна…
Она боялась предположить, что могло случиться, если бы Крамарь не привез Юлю к себе домой.
— Да, да! Конечно. Извините.
— Вы случайно не знаете, ваш муж планировал это похищение?
Бритт отошел от окна и, пройдя через комнату, остановился перед диваном.
— Он сошел с ума от этой мести. Я боюсь!
Марьяна всхлипнула и начала рыться в своей сумочке, пряча глаза. Вытащила платочек и промокнула глаза.
Егор поймал беспокойный взгляд Симы. Она явно просила его о сдержанности и понимании. Господи, он и так старался, как мог. Егор снова посмотрел на худенькую женщину. Удивительно, что она вообще решилась сюда прийти.
— Здесь вы в безопасности, Марьяна.
— Спасибо, что понимаете. И извините.
— Вам не за что извиняться. — Егор понимал, что женщина нервничает, но все же продолжил. Кажется, кроме него это сделать некому. Сима, как всегда, больше беспокоится о других, а Кеша из-за злости не готов к трезвым размышлениям. — Возможно, вы знаете, почему он укр… это сделал?
— Нет. К сожалению. Он никогда ничего не рассказывает. Аркадий скрытный и жестокий человек. Да-да, я понимаю, что так некрасиво говорить о муже, но… Я больше не могу жить с ним под одной крышей.
Марьяна уткнулась в плечо Серафимы. Та гладила ее по волосам, как маленькую девочку, и сама едва сдерживала слезы. Бритт понял, что должен дать им пару минут, прежде чем продолжить расспросы. Ожидая, он рассматривал женщин и только теперь заметил, что они чем-то похожи между собой. Что-то в горделивой посадке головы, линии скул. Он ни разу не видел мать Серафимы, но подозревал, что эти черты у них семейные. Видимо, благородство характера и самоотверженность передавались у них по материнской линии. Вот и сейчас Сима утешает родственницу, хоть сама еще не отошла от происшествия с дочерью.
Почему она скрыла от него свою беременность? Не доверяла? Или не любила достаточно сильно, чтобы назвать его отцом своей дочери? Возможно и то, и другое. Знала ли она о своем положении, когда выходила замуж за Грибова? По срокам, похоже, что знала.
Егор попытался вспомнить, где находился он сам, когда Серафима выходила замуж, и не смог. Он точно отсутствовал в городе. Некоторое время после окончания университета Бритт пытался заработать на жизнь спортом, заслужив при этом славу беспощадного игрока. Фол стал его визитной карточкой. Он ушел из баскетбола только тогда, когда сломал ногу и получил сотрясение мозга во время падения, с разгону натолкнувшись во время игры на громилу. Ногу пришлось оперировать несколько раз. Лежа в больнице и глядя на измученную мать, он понял, что пора прекращать мучить ее своим безрассудным поведением. Да и таких уж больших денег спорт не приносил. Егор стал зарабатывать их своим умом.
Тряхнув головой, Бритт решил, что теперь не так уж важно, что случилось раньше. Все равно ничего исправить нельзя. Главное, что сейчас он любит ее, надеется, что и Сима испытывает к нему такие же чувства.
А если нет? Она ни разу не призналась ему в любви.
Что же, тогда она научится его любить. Он сделает для этого все возможное и невозможное. Иначе и быть не может. Ведь у них есть дочь, хоть она и не называет его отцом.
Неужели каждый мужчина рано или поздно проходят через это испытание — понимание того, что на свете существует женщина, которая может вить из него веревки? И, как это ни странно, он при этом не становится слабым, потому что у него появляется стимул быть сильным за двоих.
Егор посмотрел на часы и решил, что больше ждать нельзя. Слава Богу, Юленька дома, и, что самое главное, с ней все в порядке. Тем не менее, они до сих пор лишь догадываются, почему Крамарь пошел на такой шаг, и почему решил, что это сойдет ему с рук.
— Марьяна, я понимаю, что вы расстроены, но нам необходимо кое-что узнать.
Егор взял стул и устроился напротив дивана.
— Извините. Держалась, держалась и расклеилась.
Марьяна пригладила волосы и тихо высморкалась.
— Не удивительно. Скажите, вы знаете, почему ваш муж похитил девочку?
— Нет. Мы мало разговариваем.
Бритт нахмурился, хотя особенно не надеялся, что Крамарь станет откровенничать с женой.
Марьяна вытерла платочком глаза. Егор подумал о том, что, скорее всего, этой женщине пришлось немало пережить, но не его дело анализировать жизнь чужой семьи.
— Мы собирались обратиться в милицию. — Он заметил затравленный взгляд Марьяны и укоризненный Симы, но продолжил. — Обязаны сделать это.
— Егор!
Он поднял руку, останавливая готовую защищать родственницу Симу.
— Но… я привезла Юлю.
Несмотря на умоляющий взгляд Марьяны, Бритт все же проложил:
— Конечно, но тайно от Крамаря. Мы до сих пор не знаем, что у него на уме. Он может предпринять еще одну попытку.
— Нет, он не станет этого делать!
— Вы в этом уверены?
Марьяна шмыгнула носом и пробормотала:
— Нет. Но в любом случае, он не стал бы обижать Юленьку.
— Почему?
Женщина посмотрела на Серафиму, затем подняла на него робкий взгляд.
— Дело в том… Даже не знаю, как сказать. Вы не поверите!
— Настолько невозможное?
— Говорите, Марьяна. Не бойтесь. — Сима ласково погладила женщину по плечу. — Здесь вам ничего не угрожает. И никто.
Егор поймал ее строгий взгляд и сдвинул брови, молча демонстрируя, что на пока они не знают, что у Крамаря на уме, он не остановится.
— Марьяна, возможно ваш муж уже ищет пропажу. Чтобы защитить вас, мы должны знать все обстоятельства.
Серафима тут же взяла родственницу за руку, а та вдруг выпалила:
— Аркадий — сын Симакова!
— Что?!
Он видел, как побледнела Серафима, как распахнулись в недоумении серые глаза, и бросился к ней, чтобы поддержать. Казалось, она вот-вот потеряет сознание. Чертовы Симаковы — что отец, что сын!
Бритт не на шутку испугался за ее здоровье. Столько неожиданных событий и новостей за один день может выдержать не каждая женщина.
Кеша тоже подскочил к дивану и навис над еще больше растерявшейся Марьяной.
— Не может быть! Как такое возможно?!
— Будто ты не знаешь, как! — ответил за Марьяну Егор. Он подложил Симе под спину диванную подушку, а она неловко хваталась ладонью за его руку. — Принеси лучше воды. Не видишь, что ей плохо?
Кеша, ругаясь, выбежал из комнаты.
Ее мозг отказывался воспринимать то, что она узнала. Серафима видела, как хлопочет вокруг нее Егор, как Кеша всунул ей в руки стакан. Она даже отпила из него. Там оказалась холодная вода. Сима вернула стакан Кеше, и тот, что-то бормоча, поставил его на подоконник. Марьяна гладила ее по плечу, а Бритт пытался согреть руки. Он целовал их, не обращая внимания на окружающих. Серафима заставила себя думать.
Ей почти тридцать лет, а она впервые узнала, что у нее есть брат. Этот человек пытался использовать ее дочь в своих целях. Господи, как такое возможно? Интересно, отец в курсе, что у него есть сын? А мама? Знала ли она?
Она никогда не интересовалась, сколько лет Крамарю, но он определенно старше ее. Сима вспомнила сплетни о том, что Марьяна вышла замуж за мужчину старшего за нее более, чем на десять лет. Значит, разница в возрасте между ними составляет не менее десятилетия.
Сима судорожно вздохнула. Она вспомнила, как Аркадий хвастался своим отчимом. Значит, отец не изменил ее матери. Во всяком случае, в этот раз. Но как он мог оставить своего ребенка — тем более мальчика? Серафима часто слышала, как Симаков жаловался, что у него нет наследника. Даже Кеше не раз доставалось на орехи, хотя Лаврентий и баловал внучку. Что же помешало ему признать сына?
Ей нужно срочно прийти в себя. Теперь она не имеет права расслабляться.
В глазах Егора плескалось беспокойство и сочувствие. Он переживал за нее, и она любила его за это еще больше.
Сима попыталась улыбнуться.
— Со мной уже все в порядке. Извините, что напугала.
Бритт недоверчиво покачал головой и снова начал расспрашивать Марьяну.
Кажется, та больше ничего не знает. Аркадий не похож на человека, который станет делиться подробностями — даже с женой. Так какую же цель он преследует? Нуждается в деньгах? Но он не беден.
Глава 28
«Он сошел с ума от этой мести»
Серафима вспомнила слова Марьяны и вздрогнула, словно в ознобе.
Неужели все дело именно в этом? Сколько лет Аркадий носил в себе это чувство, взращивал и лелеял его? Страшно подумать, на что еще он может пойти, если решился похитить племянницу. Его нужно остановить. Но как? Если Крамарь действительно ее брат, они пока не могут обратиться в правоохранительные органы. Только в крайнем случае.
Она снова поежилась и поймала хмурый взгляд Егора. Он беспокоится о ней и Юле. Серафима поймала его крепкую ладонь и пожала, пытаясь таким образом дать понять, что в норме.
Господи, как она его любит!
Продолжая стоять рядом, и не отпуская ее руку, Бритт предпринял еще одну попытку узнать у Марьяны хоть что-то, но та лишь огорченно качала головой. Помолчав мгновение, Егор вдруг спросил:
— Мне известно, что Людмила Симакова оплатила учебу вашего мужа в университете.
Сима вскинула голову, удивленно уставившись на Егора. Об этом он ей не сказал. Возможно, не успел.
— Да, — Марьяна смущенно покосилась в ее сторону. — А еще она подарила нам на свадьбу однокомнатную квартиру.
— Она знала, что Аркадий — сын Симакова.
Эта фраза Егора больше походила на констатацию факта, но Марьяна лишь подтвердила ее.
— Я почти уверена в этом. Правда, муж не сказал об этом прямо. Он лишь заметил, что таким способом тетя беспокоилась о репутации семьи.
На один из многочисленных вопросов она получила ответ. Бедная мама! Сказала ли она об этом мужу?
— Нужно позвонить отцу. — Три пары глаз удивленно посмотрели в ее сторону, но с каждым мгновением Сима все больше утверждалась в своем решении. — Он должен узнать, если еще не в курсе. И разобраться со всем этим.
— А нам прикажешь ждать милости от психа?
Кеша не выбирал слов, но его можно было понять.
— Если он мой брат, то придется подождать. Юля дома, а в эту квартиру он вряд ли ворвется с ножом в руках или автоматом наперевес. Марьяна спутала его планы. У него не было времени все обдумать.
— А если он не станет думать?
В глазах Егора отражались смешанные чувства — сочувствие, гнев и еще что-то, но Сима упрямо тряхнула головой.
— Мы подождем приезда отца. Если, конечно, Аркадий не выкинет что-то еще. — Она не могла назвать этого человека братом, после того, что он сделал. — Вы же не бросите слабых женщин?
Она ласково улыбнулась Егору, пытаясь сгладить впечатление от своего решения, затем взглянула на Грибова.
Кеша фыркнул.
Она могла не спрашивать об этом. Егор понял, что она просто не хочет продолжать разговор об отце. Может оно и к лучшему — дождаться Симакова и предоставить ему возможность разбираться со своим отпрыском.
Но как же хочется вытрясти душу из негодяя, который посмел тронуть девочку. Пусть даже Крамарь не знал, что Юля — его дочь, а не Грибова. Это не уменьшало его вину. Он должен за это ответить.
Внутри Егора все кипело, но он заставил себя сдержаться.
Сейчас разумнее сделать вид, что он согласен с Серафимой. Ей и так досталось. Потом он придумает, что можно предпринять. Жаль, что гад оказался родственником Серафимы. Несмотря на сегодняшний стресс, она может воспротивиться крутым мерам по отношению к брату.
Он взглянул на Марьяну и понял, что она вымотана. Тогда Егор посмотрел на Симу, и она кивнула, сразу сообразив, чего он хочет.
— Марьяна, думаю, вам стоит отдохнуть. Проводить вас в комнату?
— Нет-нет, не беспокойтесь. Я сама.
Женщина встала с дивана и заспешила к выходу, будто ее гнали. Егор лишь покачал головой от возмущения. Крамарь — настоящий придурок, раз превратил жену в испуганное, похожее на загнанного зверька, существо.
Ему очень хотелось остаться с Симой наедине, но решение оставалось за ней. Кажется, Егору придется смириться с тем, что Грибов будет маячить здесь, пока тому самому не захочется уйти. Серафима точно не попросит Кешу покинуть дом после того, как сама же его пригласила.
В этот неловкий момент воцарившейся тишины в комнату вбежала Юля. Она бросилась к Симе и обняла ее за шею. Девочка улыбалась, и Егор порадовался, что ангел-хранитель уберег ее. Кажется, она даже не слишком испугалась, или не успела понять, что могло произойти. К счастью.
— Мамочка, мы едим пирожные. Хочешь, принесу?
— Спасибо, котенок. Мама попозже поест.
— Ладно. Тогда, папа, пойдем на кухню. Я приготовила чай. Сама.
У Бритта защипало в глазах, и он заставил себя проглотить ком в горле. Его дочь уже почти выросла. Без него!
В этот миг красивые серые глазенки остановились на нем, и Юля смущенно улыбнулась Егору.
— Может дядя хочет чаю?
Дядя!
Бритт дернулся, как от удара. Он видел, как Сима прикусила нижнюю губу и быстро чмокнула дочь в макушку. Слова застряли в его горле.
— Юленька, дядя… — Серафима бросила на него извиняющийся взгляд. — Он потом попробует пирожные. Беги к девочкам. Тебе нужно развлекать гостей.
— Я только возьму свою куклу. Она тоже скучала без меня.
— Конечно, котенок.
Юля вприпрыжку выбежала из гостиной, и тогда Бритт взорвался.
— Почему ты мне не сказала!
Она сразу поняла, о чем он пытается спросить.
— Я сама не знала.
Ее голос звучал примирительно. Видимо, ей хотелось его успокоить, но он не смог сдержаться.
— Женщина всегда знает, от кого у нее ребенок!
— Не всегда. И не кричи, пожалуйста. Дети могут услышать.
В этот миг Кеша стукнул ладонью по подоконнику.