Парень похлопал машин-убийц по мощным спинам и ухмыльнулся.
– Добрый вечер, – сказал он. – Вишни уже созрели?
Похоже, что парень был особенно наглым экземпляром вида «гомо сапиенс подросткус».
Нелли выплюнула ему на голову вишнёвую косточку.
– Привет, Неле, – сказал парень, не переставая ухмыляться. – Забралась так высоко? Спортивно, спортивно. У вас в саду нет собственных фруктов?
– Привет, Кельвин, – ответила Нелли. – У тебя очень ласковые домашние животные. Позволь мне угадать, дома у вас ещё есть маленький боа констриктор, верно?
– Нет, только тарантул, – сказал Кельвин или как там его зовут. Он был довольно симпатичный, с коротко стрижеными светлыми волосами и немного раскосыми зелёными глазами. Его правое ухо было утыкано рядом маленьких серёжек в виде черепов, а на его руках драконы плевались огнём. – Он принадлежит моей младшей сестре и часто убегает. Так что не удивляйтесь, если вы обнаружите в своём саду большое волосатое животное. Кстати, оно охотно лазает по деревьям.
– Я хочу к моему папе, – сказала маленькая девочка.
– Мы над этим как раз работаем, – ответила я.
– Скажи, ты что, глухой? – фыркнула Анна на парня.
– Вы знаете, что у вас видна половина попы, да? – дружелюбно ответил он ей.
– Ты, наверное, чувствуешь себя очень могущественным с твоими двумя легавыми, дружок! – Анна гневно смотрела на него. – Ты сейчас же возьмёшь псов на поводок, иначе кое-что произойдёт!
– Что же? – спросил он заинтересованно. Он был действительно ужасный наглец, я таких давно не встречала. Но, к сожалению, все преимущества были на его стороне. Я уже видела, как мы сидим на дереве до самого рождества.
– Ну вот, дело такое, малыш, – сказала я тоном Джеймса Бонда. – Перед тем как ты тут неожиданно появился, мы уже сообщили по мобильнику, что нас преследует Ганнибал Лектер. То есть в любой момент на сцене могут появиться люди из службы надзора за порядком. Я, разумеется, не знаю точно их правил, поэтому не могу тебе сказать, применят ли они только усыпляющее средство или – поскольку здесь в опасности дети – сразу произведут смертельный выстрел.
– Я слышала, что они иногда кастрируют собак на месте, – сказала Анна.
– Собак и хозяев, – добавила Нелли. – В таких тяжёлых случаях, как этот.
Наконец я смогла заметить искру неуверенности на лице парня.
– Они и мухи не обидят, – сказал он. – Это просто нелепо. Они безобидные, они дома даже спят в колыбельке. Вместе с ребёнком.
– Как это мило, – сказала я. В колыбельке, очень смешно! Туда не поместится и половина собаки. – Да, мы сейчас увидим, какие они миленькие, когда спят. Усыпляющий укол действует моментально.
– Они совершенно безобидные. Или они кого-то ранили?
– Только штаны и кроссовку, – сказала я. – Всё остальное мы своевременно закинули на дерево.
– Ну вот, – ответил парень.
– Ну конечно, они хотели только поиграть, маленькие милые слюнявчики, – издевательским тоном сказала Анна. – Ах, по-моему, приближается машина ловцов животных…
– Ладно, – сказал парень и навязал собак на поводок. – Пойдёмте, Ганнибал и Лектер, пошли домой. Люди в этой местности, очевидно, не слишком любят животных. – Он ещё раз взглянул на нас вверх. – Хотя у них довольно миленькие задницы.
– Ох, спасибо, приятно слышать, – сказала я, а Нелли плюнула в него ещё одной косточкой.
– Тогда до завтра, Неле, – сказал парень с последней наглой ухмылкой. Мы подождали, пока он с Ганнибалом Лектером не исчез за заграждением. После чего мы осторожно сползли с дерева – сначала Анна, потом я, затем Нелли. Последней я сняла с дерева маленькую девочку.
– Ну, и где живёт твой папа? – дружелюбно спросила я.
– В новой квартире, – ответила девочка.
– Которая находится где?
– В красном доме, – ответила девочка.
– Ну, отлично, – сказала Анна. – Таких в посёлке штук сто. Я буду рада обследовать их в одной кроссовке и с половиной штанов.
– По крайней мере, вишни были вкусные, – заметила Нелли.
* * *Анна отправилась домой, а Нелли и я принялись, не жалея красок, описывать наше приключение Максу, Лауре-Кристин и обоим малышам, предъявляя им в качестве доказательства пожёванную Аннину кроссовку и порванные штаны.
Наших слушателей это очень впечатлило, особенно Юлиуса и Яспера.
– Меня они точно бы поймали, – содрогаясь, сказала Лаура-Кристин. Я нашла, что со времени нашей последней встречи она изменилась: она стала заметно менее пухленькой, и прыщей у неё было намного меньше. Собственно говоря, она была очень симпатичная девочка.
– Да, наверное, они бы тебя поймали. – сказала Нелли. – Но угадайте, кто был тот тип, которому принадлежали Ганнибал и Лектер!
Никто этого не знал.
– Они принадлежат Кевину Клозе, – сказала Нелли.
– Кевину Костнеру? – спросила Лаура-Кристин, округлив глаза.
– Клозе! – нетерпеливо ответила Нелли. – Новенький в нашем классе!
– Я думала, его зовут Кельвин? – спросила я.
– Меня тоже зовут не Неле, – фыркнула Нелли.
– Кевин с татуировкой на заднице? – спросила Лаура-Кристин.
– Не знаю, – ответила Нелли.
– Я хочу к моему папе, – напомнила нам маленькая девочка, которую мы спасли от верной смерти через пережёвывание. От, вероятно, верной смерти.
– Ты можешь сказать, как тебя зовут? – спросила я.
– Джон-Энн, – ответила девочка.
– А по имени? – спросила я.
– Это и есть имя, глупая, – заметила Нелли.
– А что это значит? По-монгольски?
– Её зовут Джоанна, – перевела Лаура-Кристин своим милым, мягким голосом. – И как тебя полностью зовут, Джоанна?
– Джоанна Райтер, – ответила Джоанна.
Макс проверил всех Райтеров в телефонной книге. Никто из них не жил в посёлке «Насекомые».
– Мы только что переехали, – сказала Джоанна.
– Ты случайно не родственница Кевина? – спросила Нелли.
– Может быть, ты знаешь, как называется улица, где вы живёте? – спросила Лаура-Кристин.
Джоанна покачала головой.
– Может быть, есть что-нибудь особенное на вашей улице? Что-нибудь, что бросается в глаза?
– Только булочная, – ответила Джоанна, и мы все с облегчением вздохнули. В посёлке была только одна булочная, она находилась в проезде Жука-оленя.
Мы все вместе отправились в путь. Было уже восемь часов.
Нелли получила смс-ку от Лары.
– «Ты ещё жива? Если нет, получу ли я майку от Kookai?», – возмущённо прочитала она. – «А Мориц хочет твой iPod». Они вообще с ума сошли!
Она написала в ответ:
«Цела и невредима не считая сердца, которое вы ранили совершенно сознательно. Должна на завтра срочно одолжить твою куртку «Айсберг».
– Говорю тебе, нам надо проинформировать службу по делам молодёжи, – прошептала мне Анна, когда мы завернули на проезд Жука-оленя. – Игровая площадка находится на другом конце посёлка, и они не могут отпускать такую маленькую девочку так далеко. Даже я бы этого не сделала.
– Верно, – согласилась я.
Джоанна показала на красное здание напротив булочной.
– Здесь живёт мой папа, – радостно сказала она.
Фамилия «Райтер» была наклеена скотчем на один из звонков. Когда мы позвонили, из домофона донеслось усталое «Слушаю».
– Спорим, что он пьяный? – прошептала Анна. – Наверное, он вообще не заметил, что дочка отсутствует.
– Да, здравствуйте, – сказала я в домофон. – Мы привели вашу дочь Джоанну.
В домофоне слышался лишь треск.
– Ха-ха, он, наверное, думает, что мы из службы по делам молодёжи, – злорадно сказала Анна. – Наверное, он лихорадочно ищет рубашку, прячет сорок пустых банок из-под пива под диванными подушками и пересчитывает остальных шестерых детей. Один, два… дерьмо! Я знаю таких пролетариев очень хорошо.
Не успела она договорить последнюю фразу, как входная дверь распахнулась. Светловолосый великан в очках в металлической оправе ошарашенно уставился на нас. У него сбилось дыхание, он, наверное, скатился по лестнице с ужасной скоростью.
– Папа! – закричала Джоанна и бросилась в его объятья. К моему облегчению, он был полностью одет. И пивным перегаром от него не несло.
– Но что ты здесь делаешь? – спросил великан, бросая поверх головы Джоанны вопросительные взгляды. – Вы друзья Бернарда и Бьянки?
– Бернарда и Бьянки? – сбитая с толку, спросила я. – Из «Мышиной полиции»?
– Я и говорю, делириум, им повсюду мерещатся белые мыши, – шепнула мне Анна.
– Гадкие собаки зажевали Аннину кроссовку, – сказала Джоанна. – И злобно на нас смотрели. Как обычно Бернард.
– Бернард зажевал кроссовку? – Отец Джоанны выглядел всё более сбитым с толку.
– Нет, нет, – ответила Анна. – Это был Ганнибал Лектер.
– Серийный убийца из «Молчания ягнят»? – спросил великан, уже совершенно сбитый с толку.
– Мы встретили Джоанну на игровой площадке, – пояснила я. – На другом конце посёлка. Там на неё напали две бойцовые собаки, и я думаю, что в ваших собственных интересах мы взяли её с собой. Она хотела к папе.
– А где же её мать? – спросил великан.
– Может быть, вы посмотрите в своей квартире? – несколько нетерпеливо предложила Анна.
– Что? О нет, мы с Бьянкой разошлись, – ответил великан. – Джоанна живёт с матерью. Я могу её видеть только по выходным.
– Но я хочу остаться с тобой, – заплакала Джоанна.
Её отец выглядел так, как будто он тоже сейчас заплачет. Он крепко прижал Джоанну к себе, потом отодвинул её и сказал:
– Иди наверх в квартиру, дорогая, я сейчас приду.
Джоанна улыбнулась нам на прощанье. Мы улыбнулись в ответ.
– Мне надо позвонить её матери, – сказал великан, скрипя зубами. – Она её уже хватилась, наверное, и обвинит меня в похищении ребёнка.
– Ну, мы там никого не видели. – ответила Анна. – Джоанна была одна в парке. И ещё собаки. И мы. Нам пришлось забраться на дерево, иначе нас всех бы сожрали. Кстати, я Анна.
Взгляд великана помрачнел.
– Это очень типично. Они постоянно оставляют ребёнка без присмотра. Э-э-э, я Джо. От Джозеф.
– Констанца, – сказала я и протянула ему руку. – А это Макс, Нелли, Лаура-Кристин, Яспер и Юлиус. Наши дети. Более или менее. Э-э-э, не важно, очень рада, Джо, и добро пожаловать в посёлок «Насекомые».
Джо выглядел каким угодно, но только не обрадованным. Он не заметил и моей руки.
– Она теряет её с тех пор, как она родилась, – пожаловался он. – Ещё в коляске она постоянно её где-то забывала. Я просто не могу понять, как такой человек получил право опеки. Вы это понимаете?
Мы дружно покачали головами, даже Яспер и Юлиус.
– Если честно, – продолжал Джо, – я выгляжу глупо?
Мы снова покачали головами, лишь Нелли пожала плечами и пробормотала:
– Немножко.
– Но я глуп! – воскликнул Джо. – И эта женщина вовсю этим пользовалась. То есть я хочу сказать, что я носил её на руках.
– Вот что должен говорить мужчина, – шепнула Анна Нелли. – Я ношу тебя на руках, а не Подпиши здесь. Заметь себе это.
– Я брал дополнительные часы, чтобы она могла водить свою Ауди ТТ, – сообщил нам Джо. – Я учитель. После уроков я трудился на стройке нашего семейного дома. Я возводил стены, клал плитку и упрашивал своих родителей дать мне дополнительную ссуду, чтобы мы могли позволить себе выполнять особые желания Бьянки. Когда дом был готов, она потребовала развода. Сейчас она живёт со своим любовником и моей дочерью в моём доме, купается в моём бассейне с позолоченными кранами, а я ючусь в однокомнатной квартире! Сейчас я перед уроками разношу по утрам почту, чтобы выплатить кредит. Я даже продал автомобиль. Это справедливо?
– Ни в коем случае, – сказала я. – Если вы хотите, я запишу вам телефон моего адвоката. Он эксперт в вопросах семейного права.
– А как я смогу его оплатить? – вскричал Джо. – Только недавно я дал Бьянке деньги, которых у меня, собственно не было. На детские качели в саду. Знаете, что она сделала с этими деньгами?
– Она сделала тюнинг ауди ТТ? – предположил Макс.
– Она вставила грудные импланты? – сказала Нелли.
Джо удивлённо посмотрел на них. Очевидно, дети довольно точно поняли характер его бывшей жены.
– Ботокс! – сказал он. – Она разгладила себе морщинки с помощью ботокса. Вместо того чтобы купить качели для своей дочери! Только представьте себе!
Я сильно подозревала, что бедному мужчине больше некому выговориться.
– Как я уже сказала, Антон – великолепный адвокат, – заметила я.
– Как я уже сказал, у меня нет денег, – ответил Джо. – И судья посчитал, что Джоанне лучше быть с матерью. В конце концов, она не работает и может целый день оставлять ребёнка без внимания. Джоанна не ходит в детский сад, эти деньги Бьянка предпочитает тратить на себя. Зато она водит ребёнка с собой в пивную её друга Бернарда, где та целый день пьёт колу!
Некоторое время мы растерянно стояли перед глубинами, которые перед нами разверзлись.
– Ну да, я совсем не хотел вас этим нагружать, – в конце концов сказал Джо, смущённо почесав себе голову. – Ведь я вас вообще не знаю. В любом случае большое спасибо, что вы спасли Джоанну. Может быть, мы ещё увидимся.
– Конечно, – ответила я так дружелюбно, как могла.
А Анна добавила:
– Мы часто приходим сюда купить булочек. Возможно, дети смогут вместе поиграть?
– Да, – печально ответил Джо. – Но у меня она только каждые вторые выходные. Тем не менее, вы были очень любезны. До свиданья и ещё раз спасибо.
– Не за что, – ответила я. – В конце концов, мы мамы-мафия. Супер-женщины посёлка «Насекомые».
– А я думала, что это только наша семья совершенно испорчена, – заметила Лаура-Кристин на обратном пути.
– Нет, не волнуйся, – ответил Макс. – У нас у всех есть свои тараканы, верно, мама? Особенно у папы. Я про него могу тебе такое порассказывать, что ты не поверишь. Верно, мама? У всех есть фамильные секреты.
– Да, и они именно что секреты, – заметила Анна. – В каждой семье есть свои секреты, мой дорогой мальчик, и лучше об этом не говорить. Замкнуть уста. – Она наклонилась ко мне и прошептала: – Он выглядит великолепно, этот Джо, верно? Я давно не знакомилась с таким интересным мужчиной.
– Верно, – согласилась я. – И он свободен.
– Бедняга! – заметила Анна. – Такого безденежного никто не захочет!
* * *Когда я на следующее утро навестила Мими, я была приятно удивлена, что она, очевидно, приняла душ.
– От тебя хорошо пахнет, – сказала я.
Мими раздражённо посмотрела на меня.
– Это так непривычно?
– В последнее время да, – ответила я. – Я тебе опять мешаю при просмотре ток-шоу?
– Да уж, – ответила Мими, проходя мимо меня в гостиную и плюхаясь на привычное место на диване.
В гостиной я огляделась. Она не была особенно убранной, но выглядела намного лучше, чем в прошлый раз. Кто-то здесь пропылесосил.
– Это не я, – сказала Мими, словно читая мои мысли. – Это Ронни. Наверное, он об этом плакался своей мамочке: мама, мама, я должен сам всё время убираться, поскольку злая, бесплодная Мими такая ленивая…
Она снова поглядела в телевизор.
– Это могло бы быть темой для ток-шоу.
– А какая тема сегодня? Мне четырнадцать, и глупый засранец не хочет платить за мою тройню?
– Спокойно, – сказала Мими. – Я терплю тебя здесь только потому, что ты единственная, кто ничего не приносит.
– Да, жадность иногда может пригодиться, – сказала я, радуясь тому, что Нелли съела все булочки с начинкой из рубленого мяса, моркови и лука, которые я испекла специально для Мими.
– Я ненавижу плакать перед другими, – сказала Мими. – Но если они мне говорят, как мне плохо, то я сразу начинаю плакать. Это так унизительно. И это всё твоя вина. Раньше я держала себя под контролем.
– Но сейчас ты вообще не выходишь на люди, – сказала я и села на привычное место, табуретку перед телевизором. – А если и выходишь, то начинаешь швыряться в них предметами, как в Труди.