– Всё равно она бы когда-нибудь наступила, – успокоил её Снеговик. – Но я хочу растаять с пользой для тебя!
– Для меня? – Герда даже отступила на шаг. – Ну, вот: первый обман! Мы же с вами совершенно незнакомы.
– Как это – незнакомы? – удивился Снеговик. – Все в сказке знают, что ты отправилась на поиски Кая. Все знают, что ты должна спросить у цветов, где Кай и как добраться до Снежной Королевы. Но цветов ещё нет, а лето у нас такое короткое! Упустишь лето – зимой Снежная Королева опять наберёт силу. Вот я и решил тебе помочь.
– Вы? Но как? – не поняла Герда.
– Обыкновенно, как в сказке!
– Значит, вы – первое чудо? – обрадовалась Герда.
– Конечно! И давай не терять времени. Видишь? Я уже накренился. Ты можешь мне не поверить, но быстрее, чем весна, меня заставляет таять участие к тебе. Это такое тёплое чувство!
И действительно, Снеговик стремительно таял.
– Так вот, – продолжал он, – когда я исчезну, талая вода быстро уйдёт в землю и вокруг тебя поднимутся высокие стены. А из земли мгновенно появятся цветочные побеги. Какие это будут цветы – не знаю, но зато все они с корнями. Ты ведь сама понимаешь, всё дело в корнях. Они постоянно шушукаются между собой, и поэтому им многое известно. Цветы тебе всё расскажут. Поняла?
– Да, конечно… Но зачем всё-таки стены? – в душе у Герды шевельнулось чувство недоверия.
– Как это зачем? Как зачем? – запыхтел Снеговик. – Да чтоб весенний ветер не задул первые цветы! Они же ещё слабенькие, а он – сильный.
– Вы так любите цветы?
– Терпеть не могу, – признался Снеговик. – Мы с ними совершенно несовместимы.
– Да, – с облегчением вздохнула Герда, – вы говорите правду.
– А ты сомневалась? Как не стыдно! – воскликнул Снеговик. – Если б у меня было время, я бы обиделся. Но я таю, таю… Не зря говорят: чтобы совершить доброе дело, надо отдать всего себя. Прощай, девочка!..
Через мгновение вместо снеговика осталась лужа талой воды, которая моментально ушла в землю, и в ту же секунду вокруг Герды с четырёх сторон поднялись высокие каменные стены.
Наверху, словно приклеенный к этим стенам, виднелся квадратик синего неба. Никакого выхода наружу не было, и Герде ничего другого не оставалось, как терпеливо ждать обещанных Снеговиком цветов.
Поющий сад
– Добрый день, фрёкен, – раздался чей-то голосок. – Подвиньтесь, пожалуйста, вы загораживаете мне свет.
Герда оглянулась.
Перед ней, а точнее, спиной к ней на тоненьких ножках стоял принц Нарцисс и, охорашиваясь, гляделся в ручное зеркальце.
– Вы – нарцисс! Я сразу вас узнала, – обрадовалась Герда. – Кроме того – вы второе чудо на моём пути. Здравствуйте! – сказала Герда и присела в вежливом книксене перед спиной Нарцисса.
– Очень мило с вашей стороны, фрёкен, что вы сразу меня узнали, – благосклонно ответил Нарцисс, по-прежнему не оборачиваясь. – Но вот насчёт чуда вы глубоко заблуждаетесь: как это я могу быть вторым, когда я первое чудо на земле? Самое первое!
– Да-да, конечно, – спохватилась Герда, – вы действительно появились первым в этом волшебном саду. Самым первым! Просто я немного растерялась от неожиданности, и вы должны меня простить.
– То, что вы сочли меня всего лишь вторым чудом, – непростительно. Но я вам прощаю! Разумеется, если вы это сделали не нарочно, – сказал Нарцисс, не в силах оторваться от своего отражения.
– Что вы, что вы! Конечно, не нарочно, – поспешила заверить Нарцисса Герда и спросила: – А вы, случайно, ничего не слышали о Кае? – она с надеждой посмотрела на цветок. – Ну… Кай! Это такое имя, понимаете?
– Фрёкен! – наставительным тоном заметил Нарцисс. – Мы даже не представлены друг другу, а вы уже задаёте вопросы.
– Меня зовут Герда, – Герда снова присела в книксене перед принцем. – А вы – нарцисс, я вас узнала… Ну? Так что вы знаете о Кае? И потом, почему вы всё время стоите ко мне спиной? Это же неприлично!
Она решительно повернула Нарцисса к себе лицом, отняла у него зеркальце и строгим голосом произнесла:
– Когда люди разговаривают, они должны смотреть друг на друга.
– Фрёкен! – застонал принц. – Я прекрасно вас видел в зеркальце, а заодно и себя. Вернее, себя, а заодно и вас.
– Представляйтесь! – приказала Герда.
– Но я не могу просто так, без музыки! – заломил руки принц. – В школе меня обучили отвечать только под музыку.
Герда на мгновение задумалась.
– А вы вообразите, что звучит музыка, – предложила она.
– А вы услышите?
– Конечно, – кивнула Герда. – Только воображайте погромче.
Принц сделал усилие и вопросительно посмотрел на Герду.
– Ещё немного громче! – сказала Герда.
Принц попытался ещё раз.
– Теперь можно, – кивнула ему Герда.
И Нарцисс, по придворному обычаю шаркнув ножкой, представился:
– Короче, – уже без музыки пояснил он, – я не просто нарцисс, а принц Нарцисс. Вот! Отдайте зеркальце!
Но Герда спрятала руки за спину, хоть и сделала перед принцем ещё один книксен.
– Извините, я не знала, что вы принц. Но коль вы уже представились, теперь скажите, что вы знаете о Кае? Наморщите лоб и вспомните.
– Наморщить лоб? – ужаснулся принц. – Что вы, что вы! Попробую так вспомнить. Кай… Да-да, помню… Я вырос в целом поле нарциссов. Они смотрели друг на друга, и каждый полагал, что перед ним его собственное отражение. Какие слепцы! Они все, все до единого, были моим отражением! И теперь я ясно вспомнил: Кая среди них не было.
– Кай вовсе не цветок! – расхохоталась Герда. – Кай – это мой друг. Мой единственный друг!
– Ах, он человек? – скорчил презрительную гримасу Нарцисс. – Ну, до людей мне вообще нет никакого дела. Это их дело мной любоваться. Отдайте зеркальце!
– Не отдам, – сказала Герда. – Спросите сначала у своих корней, они-то уж должны знать, хотя бы от других.
– У моих корней только одна забота – питать мою красоту. А шептаться с другими корнями я им категорически запретил. – Нарцисс топнул ножкой по земле и грозно посмотрел вниз. – Мало ли что они могут придумать там, внизу?
– А дорогу к Снежной Королеве вы тоже, конечно, не знаете? – без всякой надежды спросила Герда.
– Конечно, знаю, – гордо задрав нос, ответил принц.
Герда оживилась.
– Но только – подземную, – сразу охладил он Герду. – Предупреждаю, там темно и страшно! А впрочем, мне всё равно. Отдайте зеркальце!
Нарцисс обошёл Герду со всех сторон и попытался заглянуть в зеркальце, которое она зажала в руках. Столь долго не видеть собственного отражения было для него невыносимым.
– Бедный! – прошептала девочка, с жалостью глядя на принца. – И вы… никогда никого не любили? Никому не делали подарков? Ни с кем не дружили?
– Как это никого, никому и ни с кем? – возмутился Нарцисс. – Воображайте!
– Что? – не поняла Герда.
– Музыку, конечно!
Герда пожала плечами:
– Пожалуйста!
Принц приосанился и сообщил уже под музыку:
– Несчастный принц Нарцисс! – горестно покачала головой Герда, возвращая ему зеркальце.
– Эй, принц несчастный! Подвинься! – раздался чей-то грубый голос.
– Посторонись, красавчик! – произнёс ещё один голос с хрипотцой. – А то корни оттопчем!
Нарцисс вздрогнул от неожиданности, испуганно прикрылся зеркальцем и отступил назад, а перед Гердой выросли два Крапивных Побега.
Девочка с удивлением на них посмотрела.
– А вы, собственно, кто?
– Мы? – расхохотались Побеги, а потом один из них подмигнул Герде, а другой – скинул с плеча гитару и ударил по струнам.
Наверно, Крапивные Побеги учатся с Нарциссом в одной и той же школе, где на все вопросы отвечают только под музыку, подумала Герда.
И она, как мы знаем, не ошиблась.
А Побеги под лихое дребезжание струн начали своё представление:
– Ну, вот что, – сразу перешла к делу Герда, поняв, что с этими двумя типами церемониться нечего. – Вы что-нибудь слышали о Кае?
– Это что, новый сорт крапивы? – осклабившись, осведомился Побег с гитарой.
– Тогда мы возьмём его в компанию. А уж с нами не пропадёшь! – подхватил второй Побег.
– Мы – сила! – лихо брякнул по струнам первый.
– Перестаньте! – попросила их Герда.
– Ах, фрёкен! – продолжали паясничать Побеги. – Мы хотим с вами дружить. – С этими словами они приблизились к Герде, и протянули к ней руки в мохнатых зелёных перчатках. – Разве можно дружить на расстоянии? А ведь наша дружба такая жгучая!
– Перестаньте! – ещё раз сказала Герда, но уже с угрозой в голосе. – Уж с крапивой-то я знаю, как управляться.
– Ах, фрёкен, фрёкен, какое заблуждение! – притворно вздохнул Побег с гитарой. – В том-то и дело, что никто не знает, как управляться с крапивой.
И они опять потянулись к Герде.
– Ах, вы хотите пожать мне руки? Пожалуйста! – решительно воскликнула Герда и сама протянула Побегам обе руки.
– Фрёкен, не надо! – испуганно отскочил от неё Побег с гитарой.
– Что это вы задумали?! – попятился за ним и второй.
– В прошлом году у нас во дворе точно так же распустилась крапива, – надвигалась на них Герда. – Да так распустилась, что, казалось, и деваться от неё некуда. И тогда бабушка сказала: «Дети! Не бойтесь обжечься один раз, это скоро пройдёт. А крапиву надо просто выдрать с корнем…» Вот я так и поступлю, а потом прямо у ваших корней и спрошу, где Кай? – Девочка остановилась перед вжавшимися в стену Побегами. – Ну?!
– Д-для чего вам это н-надо? – заикаясь от страха, пробормотали оба Побега.
– «А ни для чего»! – передразнила их Герда, – Сидеть смирно и не глушить то, что ещё не взошло!
– Да взошло, взошло уже, фрёкен! – услужливо указал Побег с гитарой в сторону противоположной стены.
– Вон, полюбуйтесь! – указал туда же второй Побег.
Действительно, там, у стены, поднялась и зацвела Полынь. Её сухонькое личико было исполнено страдания, а сморщенный зелёный плащ был словно запорошен сухой пылью. Воздев руки-травинки и раскачиваясь, как от ветра, она тихонько стенала: «О-о-о!.. О-о-о!.. О-о!..»
Герда подошла к ней и сказала с неподдельным участием:
– Как жаль, что у меня сейчас нет лейки с прохладной водой, матушка Полынь! Да и просто хороший дождик, право же, очень бы вам помог.
Герда с надеждой посмотрела на безоблачно синий квадратик неба.
Но Полынь нисколько не нуждалась в чьём-либо участии. Она отчаянно замахала руками-травинками и жалобно нараспев простонала:
И Полынь снова принялась стенать: «О-о-о!.. О-о-о!.. О-о-о!..»
– Вы знаете, – сказала Герда, подсев к Полыни, – кажется, я теперь поняла, что у каждого на земле есть своя горечь. И у меня тоже.
– Да какая у вас-то может быть горечь, фрёкен? – надменно пожала худенькими плечиками Полынь. – Замолчите, не то я чего доброго рассмеюсь!
– Да, да, именно самая настоящая горечь, – вздохнула Герда. – Пропал Кай. Понимаете? Его похитила Снежная Королева! И теперь я его ищу. Вы, случайно, ничего о нём не слышали?
– Вот ещё новости! – злобно сверкнула жёлтыми глазками Полынь. – Ни про какого вашего Кая я не слышала и слышать не хочу. Отойдите! Не мешайте мне упиваться моей такой единственной, такой горькой и такой сладкой горечью. О-о-о!.. О-о-о!.. О-о-о!..
– Какой странный сад! – с досадой воскликнула девочка. – Одни самовлюблённые нарциссы и сорняки… Где же порядочные цветы?
– Я здесь, фрёкен! – пропищал возле её уха чей-то тоненький голосок.
Конечно же, это был Вьюнок. Он неожиданно возник перед Гердой и угодливо вилял всем своим туловищем, свитым из зелёных пружинок.