Кай Умански
Посвящается Мо и Элле
Глава первая. Рональд под дождем
Высоко в Туманных горах шел дождь, дождь, дождь! Поливало кусты, камни и овец. Поливало коз, кроликов и сиротливого мокрого волка. Поливало всё и всех. Но над промокшим до нитки путником, медленно плетущимся в гору к Клубу волшебников, вода прямо-таки хлестала с небес.
Рональд Великолепный, самый юный член клуба, возвращался домой. И это давалось ему нелегко.
– Тьфу ты! – выругался Рональд. Он увяз в грязи и потерял ботинок. – Ах ты ж… тьфу!
К счастью, у него при себе был Мистический Посох. Рональд опирался на него, чтобы не соскальзывать. Еще у него был совершенно неволшебный зонтик – подарок тетушки-ведьмы. Маленький и девчачий, с розовыми оборками и в придачу разрисованный котятами. Из-за волшебницкого колпака юноше приходилось держать зонт на вытянутой руке. От дождя он не спасал. Вода стекала в рукав и булькала под мышкой.
Плащ Тьмы весь разбух от грязи. Трагедия – Рональд ведь еще даже не расплатился за него полностью. Плащ был роскошный: из синего бархата, подкладка усеяна звездами. На этикетке значилось: «Не стирать, только сухая чистка». Совсем не грязеустойчивый наряд.
– Вот же… ооооох…
Рональд сердито воткнул посох в землю. Посох выскочил. Рональд замахал руками – зонтик улетел, а сам юноша шлепнулся в лужу. Вода заливалась ему в нос и затекала в уши. То была его четвертая лужа за день. Рональд уже начал к ним привыкать. Тихонько застонав, он закрыл глаза и решил полежать так немного.
Начинался этот день совсем по-другому. Светило солнце, пели птицы, и все было замечательно. Рональд отправился в путь в прекрасном настроении, предвкушая чудесную прогулку по Непутевому лесу. Он был в полном волшебницком облачении – Колпак Знаний, Балахон Тайны, Плащ Тьмы, Мистический Посох, всё как полагается – и рассчитывал всех встречных-поперечных сражать своим великолепием. Денег он с собой благоразумно не взял. В лесу полно всякой шушеры. Еще не хватало, чтобы гоблины карманы обчистили.
Не прошел он и десяти шагов, как солнце скрылось, птицы смолкли и закапал дождь. Дорога тут же сделалась ужасно скользкой. Дождь припустил сильнее. Когда Рональд наконец добрался до леса, уже лило как из ведра.
Погода частенько выкидывала коленца, стоило Рональду выйти за порог. Это, разумеется, дело рук его коллег-волшебников – они вечно над ним подтрунивали. Никакого уважения! То колпак спрячут, то начнут дразнить безбородым, то записки с дурацкими шуточками на спину прицепят. А один раз от посоха кусок отпилили – мол, глядите, как наш Рональд вымахал за ночь! Хлебом не корми – дай поиздеваться.
Началось все с имени. Имена у волшебников, как правило, до зевоты скучные – ничего удивительного, что титулы они себе стараются придумать позвучнее. Титул волшебника должен отражать его характер, особые умения, ну или просто всестороннюю гениальность.
Рональд просчитался с выбором. Выпалил что в голову пришло, когда впервые пробрался в клуб. В волшебники он намылился, потому что они шикарно одеваются и потому что в их клубе, по слухам, подавали отличные сардельки.
Заявился в костюме, при галстуке, в волосах – полбанки укладочного геля и потребовал, чтобы его приняли. Администраторша спросила, как его зовут, а он и ляпнул, не раздумывая.
– Рональд Великолепный-лепный-лепный-лепный! – эхом разнеслось под сводами клуба. Новое имя звучало гордо. Лучше, чем Ронни Шпендрик – как его на самом деле звали.
Администраторшей там была зомбиха с зелеными волосами и медными сережками в ушах, на груди – карточка с именем: БРЕНДА.
Она уставилась на него и процедила:
– Ну да, ну да.
Беда в том, что на великолепного Рональд не тянул и в самый удачный свой день. На голове у него решительно всё торчало. Зубы, нос, уши, волосы – всё. Только подбородок был скошенный и перетекал в шею. К тому же Рональд был прыщав. От домашних болтушек, которые присылала ему тетушка-ведьма, в доме стояла вонища – поэтому он их сразу выкидывал.
Администраторша (БРЕНДА) потребовала предъявить лицензию волшебника. Таковой у Рональда не имелось, и он соврал, что бумага затерялась на почте и скоро-де пришлют новую. Говорил он высокомерно.
Девица спросила, какая у него оценка за экзамен. Он соврал, что высший балл, хотя на самом деле никаких экзаменов не сдавал. Все знания о магии он почерпнул из «Моего первого учебника волшебства», который откопал в букинистическом и так до конца и не осилил.
Потом его пригласили на собеседование с волшебниками, где он такого наплел… странно, что у него нос на километр не вымахал.
Когда спросили, почему он назвался Великолепным, Рональд заявил: по праву. Не потому, что мечтает когда-нибудь стать великолепным. Нет, он уже великолепен. Когда велели продемонстрировать свое мастерство, сказал, что ушиб палец. Когда осведомились о его семье, сказал, что он из рода волшебников, хотя папа у него – сантехник, а мама работает в кондитерской. Про тетушку-ведьму он умолчал. Когда поинтересовались, почему хочет вступить в клуб, он сказал, что всегда хотел стать волшебником (вообще-то профессия волшебника была только третьей в его списке – после кинозвезды и гонщика).
Удивительно, но его приняли! Больше того, его умоляли вступить в клуб. Такую мишень для насмешек волшебники упустить не могли. Так Рональд и покатился по наклонной.
Хотя сейчас он, напротив, полз в гору. Под дождем.
Кряхтя, он сел и выплюнул полный рот грязи.
– Крхххх! Тьфу, пфу, пфу!
Дождь злорадно струился с колпака на плечи Рональда. Он с трудом встал, подобрал посох и зонтик. Две спицы сломались – зонтик заклинило.
Рональд не слишком расстроился. Признаться честно, эта штуковина – позорище. Новый он купить не осмеливался – боялся столкнуться с тетушкой, она же в Непутевом лесу живет. С его-то везением она в любую минуту может выскочить из-за дерева, и пиши пропало: «А, Рональд! Вижу, у тебя новый зонтик. А тот, что я подарила, значит, не понравился?» А потом затащит его к себе и давай пичкать пирогами и читать нотации – мол, он не знает, что такое благодарность.
Сегодня тетушка ему на пути не попалась. Да и вообще в лесу не было ни души. Все, у кого соображалка работала, сидели по домам. Несчастный Рональд, съежившись, часа три прятался от проливного дождя под деревом, терпя насмешки белок, прежде чем решился покинуть корабль и рвануть к дому.
Легко сказать. Дорога превратилась в грязевую реку. Все равно что на гору из желе взбираться. Делая два шага вперед, он на шаг соскальзывал назад.
Не сдаваться. Уже недалеко. Последний рывок.
Рональд сунул зонтик под мышку и двинулся дальше. Мокрый плащ хлестал его по ногам. Носков на нем не было, в башмаках плескалась вода. Сам виноват. Он пожаловался миссис Шмяк, клубной прачке, что плащ ему вернули весь в пятнах. На следующий день он получил из прачечной свои носки – они так сели, что не налезли бы и на эльфа. Он заказал новые по Каталогу, но заказ не приняли – сперва надо расплатиться за плащ.
Последний поворот – и Рональд чуть не разрыдался от облегчения. Наконец-то. Дома!
Клуб волшебников стоит на вершине высокой горы. Это затейливое здание, розово-золотое, с башенками, арками, галереями, резными водостоками, статуями, фонтанами и флагами. Но сейчас под проливным дождем клубные знамена посерели и уныло поникли. Желоба-горгульи не просыхали. Леденцовые стены приобрели неприятный сливовый оттенок, а позолота поблекла. Не замок, а какой-то свадебный торт посреди пруда.
Рональд скорей завернул в арку. Словно по команде, из пасти горгульи ему за шиворот вылился поток грязной воды.
– Буэээ, – отрыгнула горгулья. – Говорят, в себе держать вредно!
– Вот спасибо, каменная башка! – сердито бросил ей Рональд.
– На здоровьичко, дуралей, – сказала горгулья. Они не ладили.
Рональд пересек внутренний двор. Пришлось шлепать по здоровой луже, которая разлилась вокруг фонтана, забитого палой листвой. Юноша поднялся по ступенькам к массивной, усыпанной звездами двери. Справа от входа висела маленькая коробочка – чарофон, соединявший с приемной клуба. Дверной молоток был в форме чертовой головы со щелью для почты во рту. Рональд взялся за тяжелое кольцо у черта в носу и три раза постучал.
– Ай! – как обычно, проскулил молоток. – Можно понежней?!
– Не ной, – как обычно, нагрубил в ответ Рональд и отдернул руку: черт вечно норовил цапнуть его за палец. Дождь, горгульи, молотки – ну все на него ополчились! Никакого уважения.
Он постоял немного, переминаясь в хлюпающих башмаках с ноги на ногу и бормоча:
– Ну давай, открывай уже!
Потом чарофон затрещал, послышалось сопение и отчетливое чавканье.
– Чего? – спросил скучающий голос.
– Это я, – сказал Рональд властным тоном, как и подобает волшебнику. – Открывай давай.
– Кто?
– Ну я.
– Нуя? Не знаю никакого Нуи.
– Да нет, это я! Я! Рональд Великолепный.
– А, – голос, похоже, был крайне разочарован. – Пароль?
– Сезам, откройся.
– Кто говорит?
– Я говорю.
Повисла тишина. Рональд ждал, стуча зубами. Наконец голос сказал:
– Неправильный ответ.
– Как это неправильный? Давай, Бренда, дождь же льет.
– Назови правильный пароль.
– Уже назвал. Сезам, откройся!
– Это старый пароль.
– Как это старый? И какой теперь?
– Вот ты мне и скажи.
– Да где я его возьму? Я не знал, что пароль сменили.
– Твои проблемы.
– А кто сменил-то? И когда?
– А все. Как ты ушел, так сразу и сменили.
– Небось считают, что это очень смешно, – возмутился Рональд. – Обхохочешься просто.
– Они и обхохотались. – Бренда снова замолчала.
– Пожалуйста, Бренда, – взмолился Рональд. – Ты же знаешь, что это я.
– Не-а. Я ж тебя не вижу, дверь не стеклянная.
– Ну ты же знаешь мой голос.
– Может, ты только выдаешь себя за Рональда, почем я знаю.
– Да я это. Бред какой-то! – Рональд уже собрался пнуть дверь ногой, но тут сзади раздался голос:
– Ты долго еще?
Глава вторая. Никакого уважения
У него за спиной стояла девчонка в плаще с капюшоном и крепких коричневых башмаках. На руке у нее висела корзинка, прикрытая клетчатым полотенцем. Явно крестьянка, небось яйца на продажу принесла.
– Чего тебе? – спросил Рональд.
– Отойди в сторонку, если не трудно. Мне войти надо.
Рональд уставился на нее. Она что, не понимает, с кем говорит? Он же волшебник. Волшебники в сторонку не отходят. Он спрятал зонтик за спину и расправил плечи. Все-таки он чуть-чуть ее повыше. Хорошо. Можно говорить свысока.
– Девочка, – произнес он надменно, – тебе через черный ход. Эта дверь только для членов клуба.
– А ты в клубе?
– Естественно. Я Рональд Великолепный.
– Так заходи.
– Как раз вот пытаюсь, – раздраженно сказал Рональд. – Тут недоразумение какое-то.
– Раз так, уйди с дороги. – Девчонка протиснулась к двери и прижалась губами к чарофону.
– Хэтти Брюзгинс, – деловито сказала она. – Открывай.
К негодованию Рональда, дверь, театрально скрипнув, любезно распахнулась.
– Смазать бы не мешало, – сказала Хэтти Брюзгинс. И уверенным шагом вошла в дом.
Рональд успел прошмыгнуть внутрь, прежде чем дверь захлопнулась, едва не оттяпав ему руку.
Интерьеры волшебники предпочитают пышные и аляповатые. Холл в клубе был оформлен в категорически не сочетающихся цветах. Красные тисненые обои, фиолетовый ковер в завитушках, хрустальные канделябры с черными свечами в потеках воска. С портретов в золоченых рамах хмурились бородачи-старейшины.
У входа стояла золотая статуя основателя клуба Мервина Всемогущего в полный рост и в драматической позе с вытянутой вперед рукой. Ему полагалось держать молнию, но она отвалилась и ее временно прислонили к подножию памятника. Мервин остро нуждался в покраске. В довершение всего кто-то замотал его по самые глаза шерстяным шарфом.
У противоположной стены была стойка администратора. Большую ее часть занимал огромный, украшенный драгоценными камнями колдофон. Его розовая трубка имела форму скорпиона. Или королевской креветки. Трудно сказать. Над стойкой, сгорбившись, нависала Бренда. Она жевала жвачку и красила фиолетовым лаком ногти на руках.
– Спасибо, – сказала Хэтти Брюзгинс, проходя мимо, и исчезла в коридоре.
– Ага, – сказала Бренда, даже не подняв глаз, и надула пузырь из жвачки.
– Это кто такая? – спросил Рональд и зашлепал к стойке, оставляя за собой грязные следы.
– А тебе какое дело?
– Просто спросил. Ничего такого. Я что, не могу вопрос задать?
– Разуйся. Ты уже весь ковер угваздал.
– Я разуюсь, – сердито сказал Рональд, – когда ты мне ответишь, что это за девчонка.
– Вот пристал. Племянница старого Брюзгинса.
Тут зазвонил колдофон. Вообще-то не то чтобы буквально зазвонил – как положено волшебному аппарату, он пронзительно заверещал:
– ВОЗЬМИТРУБКУ-ВОЗЬМИТРУБКУ-ВОЗЬМИТРУБКУ-ВОЗЬМИТРУБКУ-ВОЗЬМИТРУБКУ…
Его диск при этом вспыхнул ярким пламенем и завертелся, как взбесившееся огненное колесо. Так продолжалось, пока Бренда не взяла трубку, аккуратно, стараясь не смазать лак.
– Алло? А, это ты, Полин. Не, не занята. Ногти крашу.
– Почему ты ее впустила без пароля? – все не отставал Рональд.
– Фиолетовым, – сказала Бренда в трубку, не обращая на него внимания. – Хочу перекраситься, чтоб волосы по цвету подходили.
– Я спрашиваю, почему ты ее впустила без пароля? – громче повторил Рональд.
– Да я знаю, что зеленый мне идет, но охота новенького.
– ПОЧЕМУ ТЫ ЕЕ ВПУСТИЛА…
– Погоди секунду, Полин, тут ко мне один психованный прицепился. – Бренда свирепо глянула на Рональда. – Потому что. Так велел. Старый. Брюзгинс. Ясно?
– Слушай, Бренда, – сухо сказал Рональд, – такое объяснение меня не устраивает. Значит, меня, действующего члена клуба, волшебника, ты впускать отказываешься потому, что я, дескать. нового пароля не знаю, а племянница смотрителя проходит как к себе домой…
– Ага, – сказала Бренда опять в трубку. – Всегда один да найдется.
– Да послушай ты меня! – завопил Рональд. – Я требую объясне…
– Еще три секунды обожди, Полин. – Бренда грохнула трубку на стол. – Слышь, я разговариваю! С тебя уже лужа натекла. Отнеси свое шмотье миссис Шмяк. – Она снова приложила трубку к уху: – Полин? Ага, ну да, не все дома… нет, я его отправила уже. Так. Ну как думаешь, фиолетовый пойдет мне?
Рональд решил, что на сегодня хватит. Надо скорей переодеться в сухое, пока не простудился. Он круто повернулся и похлюпал по коридору, вне себя от злости.
– Зонт в подставку сунь! – бросила Бренда ему в спину.
Рональд швырнул зонт на пол и поплелся дальше.
– Я все видела! – крикнула Бренда. – Я твоей тетке расскажу!
Рональд стек вниз по каменной лестнице в прачечную. Он открыл дверь, и в лицо ему пыхнуло паром. Внутри в клубах тумана сновали туда-сюда между корытами взмокшие прачки. За их работой надзирала миссис Шмяк: бицепсы, как у боксера, сырой фартук, крупное красное лицо и маленький, вечно поджатый рот.
Завидев маячащего в дверях Рональда, она сложила на груди мясистые руки.
– А, это ты. Чего тебе?
– Здрасте, миссис Шмяк, – промямлил Рональд. – Я тут кое-какие вещи хотел сдать. Можно?
– Да что ты говоришь!
– Ну да. Возьмете? Если вас не затруднит.
– А что же, утром не мог в корзине за дверью оставить, как полагается?
– Видите ли, тогда они еще были чистыми. А потом я пошел погулять и…