— У нас в студии доктор Уин Джеффрис, — начал он. — Как многие из вас помнят, книга доктора Джеффриса «Свободный ребенок» рекомендует разрешить детям устанавливать собственные правила поведения. Объясните нам свою теорию, доктор Джеффрис.
— Для начала позвольте поблагодарить вас, что пригласили меня на свое шоу, — сказал Уин, и К.О. удивилась, как мелодично звучал его низкий голос, сколько в нем чувствовалось уверенности и искренности. — Я считаю, — продолжал Уин, — что четкие рамки подавляют ребенка.
— Любые рамки? — вызывающе спросил Болтун.
— Да, на мой взгляд, такая жесткость наносит вред творческому началу ребенка и его или ее способности к развитию моральных принципов. — Уин говорил красноречиво, приводя примеры, доказывающие, как четко установленные правила негативно влияют на развитие ребенка.
— Никаких границ, — скептически повторил Болтун.
— Как я уже говорил, ребенок установит свои собственные правила.
Слушая Уина, К.О. ерзала в кресле.
— Вы также настаиваете на том, что родители должны игнорировать неуместные разговоры.
— Совершенно верно. Дети реагируют на ответную реакцию, а когда они не получают ее от взрослого, нежелательное действие прекращается.
Болтун продолжал задавать вопросы. Перед перерывом он вдруг заявил:
— Сегодня вы привели с собой подругу.
— Да… — Уверенность тут же покинула голос Уина.
— Она в комнате ожидания, не так ли? — продолжил Болтун, скорее комментируя, чем спрашивая. — Поговорив с ней несколько минут, я пришел к выводу, что подруга не согласна с вашими взглядами на воспитание детей.
— Да, это так, но Кэтрин не дает интервью.
Болтун усмехнулся:
— Думаю, после перерыва мы могли бы пригласить ее и выяснить ее мнение о вашей книге.
— Гм…
— Не переключайтесь, друзья, это будет интересно. Мы вернемся сразу после сообщения о ситуации на дорогах и прогноза погоды.
Едва услышав это, К.О. отшвырнула журнал и со всех ног кинулась к лифту. Но, к сожалению, Болтун оказался проворнее, чего К.О. никак не ожидала от человека столь крупных размеров.
— Я… я не думаю, что это хорошая идея, — бормотала она, пока он под локоть вел ее в студию. — Я уверена, что Уину это не понравится…
— Совсем наоборот, — мягко убеждал ее Болтун, заводя в аппаратную звукозаписи, которая оказалась невероятно крошечной. Болтун усадил ее рядом с Уином и вручил наушники. — Доктор Джеффрис поделится с вами микрофоном. Говорите прямо в микрофон и ни о чем не беспокойтесь.
После сообщения о пробках на дорогах, Болтун вернулся в эфир.
— Привет, Кэтрин, — дружелюбно приветствовал он ее. — Как поживаете?
— Чувствовала себя прекрасно до этого момента, — огрызнулась К.О.
Болтун расхохотался.
— Вы читали книгу доктора Джеффриса?
— Нет. Не полностью. — Она наклонилась ближе к микрофону.
— Вы не согласны с его взглядами, не так ли? — Да.
Она не осмелилась взглянуть на Уина, но твердо решила, что на этот раз не позволит себе поставить его в нелепое положение, как во Французском кафе. И даже если они по разную сторону баррикад так называемого движения «Свободный ребенок», Уин не заслуживает, чтобы его публично унизили.
— Кэтрин, кажется, считает, что я отнимаю у детей Рождество, — вдруг выпалил Уин. — Конечно, она ошибается. В книге у меня есть небольшая глава, в которой родителям предлагается похоронить образ Санты.
— Вы хотите похоронить Санту? — Даже Болтун воспринял это как оскорбление, заметила К.О.
— Мой издатель выбрал название главы, и я, недолго думая, согласился на это. Но, говоря по существу, я всего лишь пытаюсь донести до родителей, что неправильно лгать детям, даже если у вас благие намерения.
— Он также хочет избавиться от Феи Молочных Зубов и Питера Пушистого Хвостика, пасхального кролика, — вмешалась К.О.
— Но это не делает меня Джимом Керри, — резонно заметил Уин. — Я всего лишь призываю родителей быть ответственными. Только и всего.
— А разве это кому-то может повредить? — спросила К.О. — Ведь детство — это время выдумок, сказок и беззаботного веселья. Зачем воспринимать все столь серьезно?
— Доктор Джеффрис, — вступил в разговор Болтун. — Не поясните нам замечание насчет Джима Керри?
— Это я так его назвала, — ответила за Уина К.О. — Я имела в виду Гринча. Ну, знаете, из фильма «Гринч — похититель Рождества». В этом фильме снимался Джим Керри, — беспомощно закончила она.
Уин явно горел желанием сменить тему разговора. Он попытался сказать что-то по поводу мрачной сути сказок и что в них нет ничего «веселого», но Болтун оборвал его на полуслове.
— Ах, я понимаю, — воскликнул он, широко улыбаясь. — У вас взаимоотношения, построенные по принципу любовь-ненависть. Вот что на самом деле здесь происходит.
К.О. быстро взглянула на Уина, и он сердито сверкнул на нее глазами в ответ. Насчет «ненависти» ведущий, очевидно, оказался прав, но слово «любовь» совершенно не соответствовало тому, что к ней испытывал Уин.
— К сожалению, у нас не осталось больше времени, — обратился Болтун к слушателям. — Я хотел бы поблагодарить доктора Джеффриса за то, что он согласился принять участие в нашей программе, ну и конечно его подругу Кэтрин. Спасибо вам обоим за невероятно увлекательное интервью. А теперь переходим к новостям в начале часа.
Болтун щелкнул переключателем, и в комнате воцарилась полная тишина. Такая тишина, что К.О. могла различить биение собственного сердца.
— Теперь мы можем идти, — сухо сказал Уин, снимая наушники.
Свои К.О. уже сняла. К.О. шумно вздохнула.
— Слава богу, — выдохнула она.
Уин не проронил ни слова, пока они не вошли в лифт.
— Это полный провал, — пробормотал он.
К.О. во всем винила себя. Ей не следовало идти с ним на это интервью. Она ведь знала об этом, но все же не смогла устоять.
— Простите, мне не следовало выходить в эфир вместе с вами.
— Вам просто не оставили выбора, — сказал Уин в ее защиту.
— Простите, если я поставила вас в неловкое положение. Я не хотела. Я старалась не ляпнуть чего-нибудь неуважительного, вы наверняка это заметили.
Он промолчал, и, честно говоря, ей не за что было его винить.
— Все дело в том, Кэтрин, что вы не уважаете мои убеждения.
— Так и есть, — неохотно согласилась она.
— Ну вот, теперь все яснее ясного.
Двери лифта распахнулись, и они вышли в фойе.
— Вероятно, нам лучше больше не встречаться. — К.О. решила, что настало время сказать то, что они оба думают.
Уин кивнул. Она почувствовала его огорчение, которое испытывала и сама.
Они оказались на улице, выглядящей невероятно празднично в свете ярких фонариков, а из ближайшего универмага до них доносилась рождественская музыка. Но в этот момент К.О. было не до веселья.
Благотворительный музыкальный конкурс «Инжирный пудинг», средства от которого направлялись в поддержку Центра помощи старикам в Пайк-Маркет и в Центральный продовольственный банк проводился в Сиэтле ежегодно. Конкурс уже начался, и хотя К.О. чувствовала, что сейчас едва ли способна кого-то ободрить, она уже пообещала Вики, что придет и поддержит благотворительные порывы подруги.
К.О. протянула ему руку и изо всех сил постаралась выдавить улыбку.
— Спасибо, Уин. Прошлый вечер был потрясающим, — сказала она. — Нет, это был самый прекрасный вечер в моей жизни.
Уин стиснул ее ладонь и, глядя ей в глаза, произнес:
— И в моей тоже.
Идущие по улице люди обходили их.
Ей следует просто развернуться и уйти. Вики наверняка уже ищет ее. И все же… К.О. не могла заставить себя сделать это.
— Прощайте, — прошептал он.
Сердце колотилось у нее в горле.
— Прощайте.
Уин выпустил ее руку, отвернулся и зашагал прочь. Он шел медленно, неторопливо, словно считая шаги. Отойдя совсем недалеко, вдруг остановился и резко обернулся. К.О. продолжала стоять там, где он ее оставил, закусив губу, что всегда делала, когда была расстроена.
— Уин, послушайте! — крикнула она и поспешила к нему. — У меня есть идея. — И хотя между ними было всего несколько метров, она чувствовала себя так, будто бежала марафон.
— Что? — В его голосе послышалось оживление.
— У меня есть племянницы — близнецы.
Он кивнул:
— Вы рассказывали о них. Их мать читала мою книгу.
— Да, и влюбилась в нее.
На его лице мелькнуло подобие улыбки.
— Что ж, по крайней мере, хоть кто-то в вашей семье доверяет мне.
— Да, Зельда уж точно. Она считает вас потрясающим. — К.О. вдруг поняла, что и сама так думает, если забыть о его теориях. — Моя сестра с мужем в следующую пятницу собираются на рождественский ужин, который устраивает компания Зака, — торопилась объяснить она. — Зельда попросила меня посидеть с девочками. Пойдемте вместе. Покажите мне, как на самом деле надо применять на практике ваши теории. Возможно, Зельда что-то делает неправильно. Возможно, вы сумеете убедить меня, что движение «Свободный ребенок» имеет смысл.
— Вы хотите, чтобы я пошел с вами.
— Да. Мы станем следовать всем вашим советам из книги, и я обещаю, что и слова не скажу против. На этой неделе я прочитаю книгу, я послушаю вас и постараюсь понять.
Уин заколебался.
— А пока мы не станем больше упоминать вашу книгу и все, что имеет к ней отношение.
— Обещаете?
— Обещаю, — согласилась К.О.
— И больше никаких интервью на радио?
Она расхохоталась:
— Ну, это легко.
И тогда он тоже улыбнулся, и в его глазах заплясали веселые огоньки.
— Ну, придумали вы себе занятие.
Да, это так, и К.О. теперь не могла дождаться, когда познакомит Зоуи и Зару с Уином Джеффрисом. О, она была абсолютно откровенна с ним, когда говорила о своем желании понять, но Уин смог бы тоже кое-что усвоить. Непослушные близнецы станут суровым испытанием для его взглядов.
К.О. протянула ему руку.
— Готовы попробовать инжирный пудинг? — спросила она.
Он широко улыбнулся, взял ее за руку в варежке, и они поспешили на музыкальный конкурс.
Глава 7
Музыкальный конкурс «Инжирный пудинг» начался вскоре после того, как появились Уин и К.О. Вики и ее друзья еще не выступали и как раз знакомились с популярной ведущей развлекательных утренних радиопрограмм. К.О. и Вики дружили еще в старших классах и в колледже. Три года назад Вики вышла замуж, и К.О. конечно же побывала у нее на свадьбе. На самом деле, она побывала уже на множестве свадеб. Ее мать как-то многозначительно спросила, станет ли сама К.О. когда-нибудь невестой или собирается навсегда остаться только ее подружкой.
— Вон там моя подруга, — объяснила К.О., указывая на Вики. — Та девушка в колпаке Санты.
Уин скосил глаза в сторону компании девушек, которые сгрудились перед репродуктором.
— А разве они не все в колпаках Санты?
— Точно. Она молоденькая и хорошенькая, — уточнила К.О.
— Они все молоденькие и хорошенькие, Кэтрин. — Уин улыбнулся. — Относительно молоденькие.
Она с признательностью взглянула на Уина.
— Как это мило с вашей стороны. — Вики была гигиенистом у местного дантиста и самой молодой из персонала. Остальным женщинам было за сорок, а некоторым — за пятьдесят. — Я могла бы расцеловать вас за это! — воскликнула К.О., прижавшись к нему, а затем взяла его под руку.
Уин смущенно откашлялся, словно не привык к столь свободному выражению чувств.
— Есть какие-то особые причины, по которым я вдруг сделался достойным ваших поцелуев?
— Что ж, да, женщины в компании с Вики все… разных возрастов.
— Понимаю. Возможно, мне следовало сказать, что я забыл надеть очки.
К.О. расхохоталась и толкнула его локтем.
— А я-то подумала, что вы галантный кавалер.
Он радостно улыбнулся и обнял ее за плечи.
Раньше К.О. никогда не посещала конкурс «Инжирный пудинг» и поэтому не знала, что последует дальше. К ее восторгу, это было восхитительное представление, во время которого разнообразные музыкальные группы соревновались между собой, исполняя веселые рождественские гимны, чтобы собрать средства для Центра помощи старикам и Продовольственного банка. Вики и ее коллеги заняли второе место, и К.О. бурно выражала свою радость. Уин поразил ее тем, что засунул два пальца в рот и так оглушительно засвистел, что едва не полопались стекла. Это так не вязалось с его обликом.
Когда конкурс закончился, Вики как-то умудрилась отыскать К.О. в толпе.
— Я все думала, придешь ты или нет! — громко воскликнула она, пытаясь перекричать шум толпы и гвалт на карусели.
Музыканты собирались на углах улиц, сигналили рожки, повсюду раздавались рождественские мелодии и бросались в глаза рождественские зрелища. И хотя замечание предназначалось К.О., внимание Вики определенно было приковано к Уину.
— Вики, это Уин Джеффрис.
Подруга резко обернулась к К.О.
— Уин Джеффрис? Но не тот Уин Джеффрис?
— Один-единственный, тот самый, — ответила К.О. уголками губ.
— Ты шутишь. — Вики изумленно уставилась на Уина.
Последние два месяца К.О. все уши прожужжала подруге об этом человеке, и его книге, и о том, как он разрушает жизнь ее сестры. Она даже рассказала Вики о происшествии в книжном магазине, хотя пока еще не успела поведать об этом остальным знакомым. К.О. не слишком хотелось вспоминать о том, как ее выставили из магазина за несдержанное поведение. Решив, что пора сменить тему, К.О. спросила:
— А Джон тоже здесь?
— Джон?
— Твой муж, — напомнила подруге К.О.
Раньше она ни разу не видела Уина в очках, но очень надеялась, что он и вправду забыл их дома, иначе он непременно заметил бы испытующие взгляды, которые бросала на него Вики.
— Ах, Джон, — откликнулась Вики, быстро приходя в себя. — Нет, мы встречаемся позже, за ужином. — А затем, внезапно воодушевившись, спросила: — Не хотите к нам присоединиться? Джон заказал столик в новом китайском ресторане, где, предположительно, замечательно готовят.
К.О. взглянула на Уина, и тот кивнул в ответ.
— С удовольствием, — ответила К.О. за них обоих. — Когда?
— В девять. Я собиралась пройтись по магазинам и встретиться с ним в ресторане.
Они договорились увидеться чуть позже, и Вики отправилась в магазинную галерею за праздничными покупками.
— Умираю от голода, — призналась К.О., когда у нее заурчало в животе. И хотя у нее с собой была зубная щетка, поблизости не оказалось места, где можно было бы ею воспользоваться. — После вчерашнего вечера я не думала, что когда-нибудь еще захочу есть.
Сначала она хотела рассказать о двух лишних фунтах веса, но потом передумала. Уин может не захотеть с ней больше встречаться, если узнает, что она так легко набирает вес. На самом деле она так о нем не думала, но на всякий случай решила подстраховаться. И это доказывало, что, несмотря ни на что, он заинтересовал ее. К.О. решила продолжить эти отношения и выяснить, к чему может привести их влечение.
— А как насчет жареных каштанов? — спросил Уин.
Уличный торговец на углу продавал каштаны, а рядом с ним музыкант перебирал струны гитары и одновременно играл на губной гармонике. Его футляр лежал рядом, и каждый желающий мог бросить туда деньги. К.О. бросила доллар, надеясь, что все собранные деньги он потратит на уроки музыки.
— Я никогда не пробовала жареные каштаны, — призналась К.О.
— Я тоже, — откликнулся Уин. — Похоже, сейчас их сезон.
Пока Уин стоял в очереди за каштанами, К.О. восторженно разглядывала карусель.
— Прокатитесь со мной? — спросила она.
Уин заколебался.
— Я никогда не катался на карусели.
К.О. удивилась.
— Тогда стоит попробовать, — настаивала она. — Вы не представляете, насколько это замечательно.
Схватив Уина за руку, К.О. вытянула его из очереди. Она сама заплатила за билеты, отказываясь слушать его отговорки. А он придумал целую кучу отговорок — он слишком стар, слишком высок, слишком неуклюж и так далее. Но К.О. ничего не желала слушать.