На скользком кафеле первого этажа силы Вальку оставили. На полусогнутых он добрался до лифта и с облегчением упал на пол. Ленка села рядом. От слез и холода лицо ее посинело, нос, наоборот, стал красным, на ресничке замерзла слезинка.
Ленка истерично всхлипнула и, старательно отводя глаза, спросила:
– А ты мне помогаешь только потому, что тебя принцем назначили?
– Дура ты, Носова, – Валька перевел дух и блаженно откинулся на стену. – Все бы вам играть. Ты как будто не видишь, что никакой сказки уже давно нет. Вот съела бы тебя собака, я бы тогда посмотрел.
Ленка шмыгнула носом, и на губах у нее появилась довольная улыбка.
У Вальки под курткой зашевелился отогревшийся котенок.
Королева бала
И вот пришло время бала.
Ближе к заветной дате девчонки становились все загадочней и загадочней, с чувством превосходства поглядывали на парней и постоянно что-то записывали в розовые книжечки. Они у всех появились ровно за неделю до бала. Каждая, войдя в класс, первым делом вынимала из рюкзака, портфеля или сумки розовую записную книжечку, а к ней розовую ручку с пушистым пером на конце. Перышки порхали в воздухе, и десяток ручек что-то старательно в этих книжечках выводили. При этом девчонки бросали на парней такие выразительные взгляды, что те начинали ерзать на стульях, отчего зады штанов и джинсов стали лосниться особенно заметно.
Но самым ужасным стал день, когда из этих же самых рюкзаков, чемоданов и сумок на свет стали появляться иллюстрированные книги сказок. В воздухе запахло колдовством. Золушки, Спящие красавицы, Белоснежки и прочие принцессы и будущие покорительницы сердец принцев незримой тенью стали витать в воздухе над головами шестиклассников, совершенно сбивая с нетвердой учебной мысли. Успеваемость мальчишек покатилась под уклон. Никто не учился. Все готовились. И если принцессы проявляли явную активность, мальчишки только нервничали, затравленно оглядывались на переменах – а ну как подкрадется кто сзади и вдруг каааак...
Но подкрадывались к ним только учителя. Они с изумлением заглядывали им в глаза, пытаясь понять, что же происходит.
– Черт знает что! – возмущенно сопел Щукин, в который раз придирчиво изучая свою тетрадку для самостоятельных работ по русскому, где красовалась очередная двойка. Он и слева направо страницу изучил, и справа налево, два раза закрывал и открывал вновь – все равно двойка оставалась на месте. Он захлопнул не желающую его радовать тетрадку и с тоской оглядел класс. – Они скоро на метлах полетят, а мы будем сидеть и ждать, когда они нам на головы посыплются.
Серега Махин в ответ только хихикнул. Он читал толстый сборник сказок, который честно отобрал у Катьки Куропаткиной, и тихо прикалывался над историями детства. В двенадцать лет читать это было невероятно смешно.
Щукин перестал смотреть на глупо ухмыляющегося Махина и повернулся к Вальке, уже какую перемену тупо изучающему пейзаж за окном.
– А ты чего молчишь, герой? – толкнул его Леха. Но Шейко в ответ только пожал плечами. Что он мог сказать, если сам ничего не понимал?
Они помирились сразу же после катка. Щукин примчался к Ленкиному дому и всю дорогу до Валькиного дома молчал, взволнованно взлохмачивая свои волосы. Вид у него был обалдевший. Перед тем как расстаться, он взял зачем-то у одноклассника коньки, посмотрел на их сбитые из-за похода по асфальту лезвия, качнул головой и, так ничего и не сказав, ушел.
На следующий день они снова сидели вместе.
Утром весть о битве на катке разнеслась по всей школе. На Шейко даже ходили смотреть младшие классы. По свидетельству множества очевидцев – откуда взялось такое количество, никто не понимал, – выходило, что дрался Валька как минимум со взбесившимся слоном, который примчался из зоопарка специально на их школьный двор. Сначала слон перекидал всех свидетелей за забор, потом попытался втоптать в снег Носову, но на его пути встал храбрый Шейко. Он достал пистолет и с одного выстрела всадил слону пулю между глаз. После чего слон провалился под лед. Иначе исчезновение такой большой туши никто объяснить не мог.
По другой версии на каток примчался амурский тигр, другие утверждали, что медведь-шатун. Один остряк дошел до собаки Баскервилей.
После злополучного катания на коньках Ленка Носова успела переболеть простудой, да еще немного прихрамывала – врач у нее нашел какое-то мудреное растяжение связок. На следующий же день, когда класс бурно обсуждал события минувшего вечера, выяснилось, что Митя не поклонник и воздыхатель Плотниковой, а ее родственник. Двоюродный брат, приехавший в гости и отправленный вместе с сестрой на свежий воздух. Оказалось, что брат довольно быстро бегает. Испугавшись собак, около подъезда он оказался даже раньше Ани.
Узнав, что Митя всего лишь родственник, Щукин страшно расстроился. Его неотвратимо несла вперед какая-то странная волна, рок, фатум, и он уже не мог остановиться. Ему во что бы то ни стало надо было произвести на Плотникову впечатление. И чем чаще он терпел на пути исполнения своего желания неудачи, тем сильнее чувствовал – нельзя стоять на месте, надо двигаться, надо действовать. И он уже не знал, что делать. Если бы Митя был поклонником, Леха начал бы против него бороться. А так... Что возьмешь с родственника? Рассказ, как в младенчестве он сидел на одном горшке с сестренкой?
Плотникова продолжала держаться независимо. Так же, как все, что-то писала в книжечку, снисходительно поглядывая на мальчишек.
– Стукнуть бы их всех, – ворчал Щукин, – чтобы они опять нормальными стали. А то прям я не знаю что...
Окончательно всех сразило условие бала – наряд. Все должны были прийти красиво одетые, изысканный костюм приветствовался.
Услышав это объявление из уст классной руководительницы, Шукин помрачнел и долго карябал парту ручкой, пока не проковырял в ней дырку.
– Ладно, – сказал он таким тоном, каким говорил, наверное, Наполеон, принимая окончательное решение бежать с Эльбы. – Это мы еще посмотрим.
И вот день бала настал.
Сказать, что все принцессы были разодеты так, как, наверное, нигде и никогда принцессы не одевались, – ничего не сказать. На уроках шитья они научились шить, поэтому пышные юбки были у каждой. Принцессы держали в руках шелковые платочки с вышивкой по углам. Они даже танцевали!
Пришедший в актовый зал народ обалдело жался к пыльным шторам. Принцессы приглашали мальчишек танцевать, и те чувствовали себя на паркетном полу хуже, чем слон в посудной лавке. Принцессы читали стихи, предлагая мальчишкам вступить с ними в соревнование. Но те ничего, кроме «Мороз и солнце! День чудесный!», вспомнить не могли.
Потом был подан чай, пирожки и тортики, сделанные самими принцессами. Все они чинно расселись по местам, опустили локоточки под стол, выпрямили спины, развернули плечи. Кушали они аккуратно, откусывали по маленькому кусочку и пользовались салфетками. Все это на фоне чавкающих и хватающих руками угощения мальчишек смотрелось великолепно.
Но лучше всех была, конечно, Плотникова. Ее голубое платье сразило наповал своей пышностью. В нем она стала заметно стройнее. Идеальная осанка, приветливая улыбка – сейчас она готова была затмить собой любую настоящую принцессу.
Ленка Носова мелькнула на фоне всего этого великолепия бледной бабочкой – у нее было пепельно-белое платье с прозрачными крылышками на спинке. Шейко не понял, зачем ей это понадобилось, но спрашивать не стал – после катка они не то что подружились, но каждый раз, входя в класс, здоровались взглядами, отчего у Вальки в груди рождалось странное ощущение, как будто не хватает воздуха.
Вот и сейчас, поздоровавшись, они разошлись в разные стороны. Валька в новых джинсах и новых ботинках, которые успели намять ему ногу, терся вместе со всеми около все той же шторы. Выходить в центр зала было боязно.
Щукин явился последним. Как раз в тот момент, когда хлопнула, распахиваясь, дверь, музыка смолкла, так что Лехино появление получилось очень даже эффектным.
Он ступил из полумрака коридора в ярко освещенный зал, и все ахнули. Щукин был в белоснежном костюме, на белой рубашке у него был повязан белый галстук. Белые ботинки сверкали новизной. Вошел он с белым букетом цветов, который преподнес застывшей от изумления классной руководительнице.
Стараясь не сильно мять костюм, Леха отошел к группе притихших одноклассников.
– В кино, что ли, подсмотрел? – проявил догадливость Махин.
– Ага, было что-то такое, – довольно заулыбался Щукин. – Еле уговорил мать раскошелиться. Сказала, что больше никаких подарков на Новый год не будет.
Он в задумчивости вытер рукавом нос, но потом опомнился и испуганно осмотрел свой пиджак.
Фея-ведущая, она же Наталья Захарьевна, проплыла по залу и объявила конкурсы. Мальчишки уже жалели, что не продумали костюмы. Рядом с такими принцессами все, кроме Лехи, смотрелись оборванцами. К тому же выяснилось, что танцевать никто из них не умеет, шарады они отгадывают с трудом, а уж за столом мальчишки и вовсе пытались спрятать свои руки за спины.
Когда основные мероприятия были завершены и участники бала, особенно мальчишки, слегка приободрились, чувствуя, что их мучениям скоро придет конец, около елки вновь появилась Наталья Захарьевна.
– Внимание, внимание! – взмахнула фея своей волшебной палочкой. – Я надеюсь, мальчики вынесут небольшой урок из нашего праздника – в следующий раз они будут соответствовать нашим милым принцессам. Как вы видели, стоит только начать работать над собой – и результат не замедлит сказаться.
Лица мальчишек поскучнели. Еще бы! Кому понравится, если ему будут тыкать в нос его же недостатками. Да и какой нормальный парень признается, что у него есть хоть малейший недостаток!
Но проведенный вечер говорил об обратном. Были, были недостатки! И все их хорошо увидели.
Щукин сидел за столом мрачный и в задумчивости крошил кексик, завернутый в нарядный шуршащий пакетик. Он был так увлечен, что не замечал ни пакетика, ни несчастного кексика, гибнущего в его руках. За весь вечер он даже близко не смог подойти к Плотниковой. А она, окруженная другими девчонками, как настоящая принцесса фрейлинами, не замечала его. Из-за дурацкого костюма одноклассники старались обходить его стороной, словно белый цвет делал его еще и невидимым. Хотя на самом-то деле все боялись оказаться на его фоне несчастными нищими, потому что все эти джинсы с дырками на коленках не шли ни в какое сравнение с его костюмом.
Но...
Но с каждой минутой Щукину становилось все хуже и хуже. Он уже был готов опрокинуть на красивое Анькино платье банку варенья, на которую он давно косился. Или взять ножницы и под шумок отрезать ей приколотую косу – в этот вечер Плотникова решила, что накладные длинные волосы будут очень идти к ее наряду. Еще можно было поставить подножку, чтобы Аня грохнулась во всем своем великолепии.
Планов было много. Но пока ни один Щукину не нравился. Что-то во всем этом было не то. Поэтому он продолжал убивать кексик, буравя затылок Плотниковой ненавидящим взглядом.
Наталья Захарьевна что-то еще вещала о самосовершенствовании, когда в руки Лехе попалась салфетка. Здесь он некстати вспомнил один из последних уроков труда, где их учили оригами – складыванию поделок из бумаги. Складывали они тогда тюльпан. Тот самый тюльпан, из которого потом так легко можно сделать бомбочку – многогранную коробочку, куда с одной стороны заливается вода. Если такую бомбочку бросить этажа с третьего-четвертого, то, упав перед носом прохожего, она могла произвести незабываемый эффект. О чем там думал Щукин, вертя в руках салфетку, осталось загадкой, но в конце концов она превратилась в некий гибрид всех цветов, вместе взятых, да еще и на длинной изломанной ножке.
Наобещав мальчишкам золотые горы, если они начнут заниматься самосовершенствованием, Наталья Захарьевна движением фокусника сдернула платок со стопки розовых записных книжечек.
– А сейчас самое главное событие вечера! – таинственным голосом произнесла она. – Мы должны выбрать короля и королеву нашего бала.
Девчонки испуганно притихли. Для них это тоже было новостью.
– Я просила принцесс оценить наших рыцарей, вспомнить, какие подвиги они совершали. Девочки работали несколько дней. И вот – результат! Итак! Королем нашего бала мы выбираем...
Мальчишки невольно встали и выпрямились, некоторые выпятили грудь, мысленно пообещав себе, что с завтрашнего дня займутся физкультурой, подкачают пресс и сделают рельефной линию плеча. Даже Щукин приподнялся, понимая, что это его последний шанс. Если сейчас его не выберут королем, то о Плотниковой он может забыть навсегда. Допустить он этого не мог! Никак не мог!
– За многочисленные подвиги, победу над драконом и злым колдуном, за мужество, благородство и отвагу... королем становится Валентин Шейко.
Валька медленно открыл глаза. Он очень надеялся, что после отбытия наказания в ранге принца его мучения закончатся. Что после выволочки на физкультуре о нем забудут.
Не забыли.
– За что? – прошептал Шейко, пятясь к двери. – Я же ничего...
– Большинством голосов, Валя, ты выбран королем! – Наталья Захарьевна ликовала, пока еще не замечая, что победитель не рад своей победе. – И теперь тебе надо выбрать королеву! – Фея протянула ему белую лилию. – Возьми этот цветок и отдай достойной.
Шейко замер. Рука невольно потянулась к груди. К тому месту, где когда-то была злополучная роза.
Он медленно повернул голову в сторону девчонок. Впереди стояла Плотникова, она была настолько уверена в победе, что не скрывала радости. За ней широким клином стояли остальные принцессы. Они словно заранее отдавали ей первенство, даже не пытаясь побороться за свое счастье.
– Ну, что же ты? – подогнала его Наталья Захарьевна. – Не стесняйся. Королевой может быть только одна, и все это понимают. Обид не будет. Немного работы над собой, и в следующем году королевой станет другая. Это нормально.
На негнущихся ногах Валька прошел через весь зал и взял в руки лилию. Цветок качнулся, теряя крупинки пыльцы. Не видя ничего вокруг себя, Шейко поплелся обратно. Аня переступила с ноги на ногу, откинула с лица локон.
И тут Валька все понял. Вот она – месть! Все как хотел Щукин. Обидеть Плотникову так, чтобы она перестала быть тем, кем все ее делают – фаворитом.
Шейко остановился около стола.
Или все же припомнить Щукину его шуточки? Особенно котенка, за которым он его послал?
То ли тяжелый запах лилии, то ли суета предпраздничных дней, то ли события всей этой суматошной четверти повлияли на Щукина – но на секунду в его голове все перемешалось. Он несколько раз глубоко вздохнул, приходя в себя. И тут, словно по мановению волшебной палочки, он понял, что надо делать.
Валька сделал шаг и посмотрел Лехе в глаза.
– Жираф, только посмей, – произнес Щукин одними губами. – Если ты ее обидишь, я тебя в паркет закопаю.
– Выбрать ее должен ты, – качнул головой Валька. – Чего все моими-то руками? А я сделаю по-своему.
Шейко быстро повернулся и уверенно подошел к Плотниковой. Принцессы понимающе закхмекали, захмыкали и вообще дали понять, что все так и должно быть.
Аня не шевельнулась, не протянула руку. С улыбкой победителя она смотрела на одноклассника.
– Понимаешь... – Валька с трудом подбирал слова. – Ты очень хорошая. Даже, наверное, слишком хорошая. И тебя выберут, наверное. А я... это... Короче, не обижайся.
И он пошел дальше.
– Куда?
– Эй, ослеп?
– Это что?
Шелест вопросов нагнал его и полетел дальше, к стене, где на стуле сидела Лена.
– Носова, – стараясь не смотреть на одноклассницу, произнес Валька. – Это – тебе! И еще!
Шейко положил цветок Ленке на колени и бросился к сваленным в углу портфелям. Покопался в них, выудил из своего рюкзака пакет.
– Тут я... – Из пакета показались пяльцы. Те самые, что Носова просила его починить, а он этого никак не мог сделать. – Держи. Не потому что я принц, а просто так. Для тебя. Если бы кто-нибудь другой... – тут ему не хватило слов, и он отрицательно замотал головой. – И... это... ты самая красивая. Лучше всех цветов. Ну и... увидимся еще.