Я захлопнула книгу.
— Слушай, ты чего-то больно болтливый стал! Птица-говорун!
Ксеня, как обычно, не принимала в нашей перепалке никакого участия. Тут в комнате появилась Света.
— Как насчет брюк? — продемонстрировала она светлый брючный костюм.
— Это такое сейчас модно? — удивилась я, рассматривая предложенный мне вариант. — Брюки такие широченные…
— От бедра! — пожала плечами Елизарова.
Петька подошел ко мне, по-свойски обнял и вдруг выдал:
— Скажи, Аленка, ведь не даром, сейчас напялишь шаровары…
Я тут же оттолкнула Петю.
— Ты что это? Хлеб у нас с Царевой отбираешь? — возмутилась я. А ведь Петька наши стишки терпеть не мог. Но они так нравились Свете… Неужели опять перед ней старается? Мы с Царевой вновь переглянулись. — Я тебя не узнаю!
— Да, были Петьки в наше время! Не то что нынешнее племя! — рассмеялась Ксеня.
— Сейчас запомнит вся Россия Петра-говоруна! — проворчала я. — Серьезно, уматывайте уже отсюда! Поздно! Сама со всем справлюсь…
— А макияж? — пискнула Света.
— Ты столько раз меня красила… уж что-то я запомнила! — запротестовала я. Меня все это пугало. Чем дальше, тем запутаннее… Хотелось уже скорее покончить со всем. Я решусь. Я обязательно решусь рассказать сегодня Диме всю правду.
— Ладно, — вздохнула Елизарова. — Я там на кровати еще пару комплектов оставила… И аксессуары к ним!
— Разберусь! — нахмурившись, кивнула я.
Ксеня первой вышла за дверь. Петька, сидя на корточках, долго возился со шнурками на кедах. Краем глаза я обратила внимание, как Света осторожно, чтобы никто не заметил, провела рукой по светлым взъерошенным волосам друга. Петя, опустив голову ниже, улыбнулся. А я резко отвернулась. Все ясно, вот какую игру они затеяли…
Интересно, как сейчас эта компания разойдется? Ведь Петя и Ксеня живут в одном доме и все время возвращаются вместе. Но парню наверняка захочется проводить Елизарову. Дождавшись, когда вся троица загрузится в лифт, я закрыла дверь и ринулась на лоджию, совсем позабыв про шмеля. Хотя он наверняка уже вылетел в открытое окно на улицу…
С высоты шестнадцатого этажа мои друзья казались совсем крошечными. Мне пришлось осторожно высунуть голову, чтоб разглядеть их лучше. Вот они остановились у того самого куста сирени, где я решилась поцеловать Диму… О чем-то недолго поговорили. А затем… разошлись все в разные стороны. Вот так новости! Если сверху провести между ними воображаемые линии, получится настоящий треугольник… Дела!
Вдалеке пронзительно заверещала сигнализация. Я прикрыла окно и посмотрела на теплый закат. Солнце, словно спелый персик, пряталось за высотные дома. Хорошо тут летом: можно распахнуть все форточки, пить чай, читать, слушать музыку и любоваться городом.
Ой, совсем скоро придет Дима, а у меня еще ничего не готово…
Я зашла обратно в комнату, забралась на высокий деревянный стул, в сотый раз раскрыла поваренную книгу, которая лежала на барной стойке. Страница сто сорок три. Мясо по-французски. В качестве соуса используют бешамель… Бешамель. Бешамель. Бешамель. Слово смешное. Я произнесла его громко вслух и хихикнула себе под нос. А как его готовить-то, эй? Об этом ни слова… Вновь зашелестела страницами. Эх, чувствую мое коронное блюдо Дима на всю жизнь запомнит…
Глава 14
Дима
Мы встретились с Яриком после пар в большой курилке. Признаться, я уже не мог дождаться, когда закончатся занятия. Предстоящий ужин у Алены занимал все мои мысли.
— У нас еще одна пара, — пожаловался Ярослав, чиркая зажигалкой. — Это вы там, дипломаты, филоните…
— Зачеты через три дня начнутся, — сказал я.
Ярик потянулся:
— А потом домо-оюшки. Вечером тусуемся?
— Не, — отрицательно покачал я головой. — У меня планы на вечер.
— М-м-м, — усмехнулся Ярик. — Даже не буду спрашивать, с кем… Предохраняйтесь только, дети мои!
Друг громко заржал.
— Ты, кстати, помнишь, какое я мороженое люблю? — спросил я.
— Ты о чем? — поперхнулся дымом Ярослав.
— Кленовое с-с-с… — Я замолчал, создавая интригу.
— С-с-слушай, иди в задницу! — сердился Ярик.
— С грецким орехом! Ты чего, дружище, забыл что ли?
Зажав в зубах сигарету, я похлопал Ярослава по плечу. Все веселье друга тут же куда-то улетучилось.
— И, кажется, это самое невинное из всех моих пожеланий, — невозмутимо продолжил я. — По-моему, в нашем договоре был какой-то пункт, связанный с Ксюшей Царевой…
— Я помню-помню! — с раздражением произнес Ярик.
— Смотри! Спор-то я выиграл. С Аленой у меня все клеится…
— Кстати! — оживился Ярослав. — Я тут все собирался у Светы про Грохольскую поспрашивать. Откуда у твоей новой подружки карточка постоянного клиента в нашей «Черемухе»?
— Ну и? — равнодушно отозвался я. — Поспрашивал?
— Блин, да Светку же не выловить, — проворчал Ярослав. — Мама говорит, у нее какой-то хахаль появился, она целыми днями где-то пропадает, дома вообще не появляется. У меня теперь новая задача: выяснить, что за клоун пристал к моей сестре…
— Почему сразу клоун? — рассмеялся я.
— Поправить ему его клоунский грим, — не слушая меня, продолжил ворчать Ярик.
— Займись уже своей личной жизнью, отстань от Светы, — посоветовал я. — Она взрослая и умная девочка. Тем более, у тебя уже намечена цель.
Я, рассмеявшись, подмигнул. Ярослав снова взбесился. Интересно все-таки, почему он так реагирует на Ксюшу Цареву?
— Умеешь же испортить настроение! — пропыхтел Ярик, сердито туша об урну окурок. — Все, звонок уже был на пару, бывай!
Я проводил друга взглядом до корпуса. У самых дверей Ярик остановился, развернулся ко мне и выкрикнул громко, на всю практически опустевшую улицу:
— Давай, брат, верю в тебя! Сегодня вечером ты не посрамишь наш мужской род! У-ху!
На Ярика покосились сразу несколько студентов, которые спешили на занятия. Я ничего не ответил. Усмехнувшись, отправился на парковку.
Над головой приятно шелестела свежая листва, майский воздух был терпким и немного пьянил. Я обошел цветную лужу, по поверхности которой растекся бензин. Казалось, что в мутной воде отразилась огромная бескрайняя радуга. Хотя на самом деле небо над головой было ясным.
Еще издалека я заприметил у своего байка высокую длинноволосую шатенку. Девушка, заглядывая в мотоциклетное зеркало, поправляла макияж. Я замедлил шаг. Вскоре шатенка заметила меня и, счастливо улыбнувшись, помахала. Непроизвольно нахмурился.
— Что ты здесь делаешь? — спросил я у нее, подойдя к своему байку.
— И тебе привет, Дим! — отозвалась Тома. — Я мимо проходила, увидела знакомый мотоцикл… Подбросишь до дома?
— Извини, я сегодня тороплюсь. И мне в другую сторону…
— Но ведь я живу недалеко, это не займет много времени, — Тома выразительно посмотрела мне в глаза.
«Вот и дошла бы пешком» — усмехнулся я про себя. А вслух сказал:
— Я думал, ты меня видеть не желаешь… После нашей поездки в Таиланд…
С Томой мы встречались три недели. За которые успели тысячу раз поругаться по пустякам. Казалось, мы только и делали, что раздражали друг друга. Ссора во время отдыха с друзьями стала последней каплей. Тома приказала ей больше не звонить и, вернувшись в Россию, кажется, спустя несколько дней закрутила роман с другим парнем из нашей тусовки. Приятель эти отношения тщательно скрывал, но «мир не без добрых людей». Узнал я об этом очень скоро. И, если честно, был не в обиде. Мне все равно.
— Не желала! — пожала плечами Тома. — А теперь желаю…
— Ты рассталась с Кириллом? — невозмутимо поинтересовался я, потянувшись за шлемом.
— Ой, только не надо ля-ля! — поморщилась девушка. — Будто ты все это время был мальчиком-зайчиком и не встречался с другими телками…
— Ц-ц, Томочка, как грубо! — покачал я головой.
— Видела я вас тут вместе… С этой шваброй! Не думала, что ты опустишься до такого… — продолжила сердито Тома.
Я заинтересованно посмотрел на шатенку. Так-так, это она Алену «шваброй» назвала? Стало неприятно. И где она нас могла видеть? Позавчера в «Весне» было столько народу… «Не думала, что ты опустишься до такого…». Что она имеет в виду?
— Вы знакомы? — спросил я.
— Еще бы! — хмыкнула Тома. — Спроси, кто ее не знает… Особенно из мужского пола.
Я напрягся. После Светы, Томочка — второй человек, кто из моих знакомых слышал об Алене Грохольской. А то уж я всерьез решил, что она какой-то мифический персонаж. Живем рядом, тусуемся якобы в одних заведениях… Хотя я ведь и сам однажды пересекался с Аленой в баре, но выглядела она тогда совсем иначе, чем обычно. Черт, у нее как будто раздвоение личности. И информация о «мужском поле» меня сильно насторожила…
— Что замолчал-то, котик? — тронула меня за плечо Тома. — В свое оправдание и мяукнуть нечего?
В оправдание? Что она несет? И, кажется, я понял, что она имеет в виду, когда называет меня «котиком»…
— Так ты об Але что ли? — с нескрываемым облегчением выдохнул я.
— Ну да! — пожала плечами Томочка. — А что? Еще кто-то есть?
Я молча натянул на голову шлем.
— Дим, алё? Тебя спрашиваю! Видела я вашу совместную фотку… Я фолловлю Альку в инстаграме!
— И при этом называешь ее шваброй? — решил уточнить я.
— Ох, еще какой! — зло прищурилась Томочка.
Я усмехнулся и начал застегивать шлем. Один черт поймет этих девчонок… Друг друга терпеть не могут, а для чего-то продолжают наблюдать за жизнью своих неприятельниц…
— Хотя Альку я тебе еще могут простить… С ней не может быть ничего серьезного.
— Вот как? — переспросил я. — Оказывается, это еще и я провинился перед тобой.
Томочка нахмурилась:
— Дим? Опять начинаешь? Теперь мы квиты! Оба накосячили во время так называемого тайм-аута в отношениях…
— Тайм-аута? Солнышко мое, о чем ты?
Я осторожно отодвинул девушку от байка и сел за руль.
— Не было никакого тайм-аута. Все, геймовер.
— Не думала, что ты такой обидчивый! — рассердилась Тома. — Между мной и Кириллом и не было ничего… Так, погуляли пару раз, в кино сходили…
Я усмехнулся. Ну, и гуляй дальше, Тома.
— Дим, он такой скучный! — девушке пришлось повысить голос, так как я уже завел мотор.
— Томочка, а я тебе клоун что ли?
— Я не то имела в виду… — кисло отозвалась Тома. — Не подвезешь, значит?
— Сразу тебе сказал, что нам не по пути, — снова нахмурился я. — Пока!
Мотоцикл быстро набрал скорость и понес меня по широкому проспекту.
* * *Алена распахнула дверь после первого же звонка. За те сутки, что мы не виделись, я даже забыл, насколько она красивая.
— Привет! — улыбнулся я.
— Привет! — выдохнула Алена. — Проходи… Чувствуй себя… Э-э… Как дома!
Алена приняла из моих рук бутылку вина и направилась на кухню. Я огляделся:
— Ты одна здесь живешь? — выкрикнул я из просторной светлой прихожей.
— Ага! — отозвалась Алена.
Я вспомнил, как в магазине девушка отправляла сообщение маме. Словно прочитав мои мысли, Грохольская громко проговорила:
— Правда, мама вечно обо мне беспокоится, часто звонит и все такое… — а затем звонко добавила: — Да что об это говорить? Забей! Ты лучше скажи, быстро нашел, где я живу?
Я, глядя на себя в зеркало, почесал нос. Учитывая, что сам я обитаю в соседнем доме…
— Да! — проговорил я, заходя в просторную светлую комнату, совмещенную с кухней. — Я же тебя провожал до дома. Или ты забыла?
Алена смутилась:
— Нет, не забыла, конечно… Все-таки тебе очень идет эта рубашка!
На ужин я надел ту самую рубашку в клетку, которую мы купили вместе с Грохольской.
— А тебе, повторюсь, очень идут платья!
Алена снова смущенно улыбнулась.
— У тебя очень миленько! — сказал я, оглядываясь.
— Спасибо! — ответила Алена. Она уселась на пол перед духовкой, гипнотизируя кухонную технику.
— Пахнет вкусно, — сказал я. — Это и есть твое коронное блюдо?
— Угу, — быстро проговорила Алена, хмуро поглядывая на уютно светящийся духовой шкаф. — Мясо по-французски. С соусом беша… Ха-ха! Бешамель!
— А что смешного? — удивился я. — Мне ждать какой-то подвох?
— Ага! Сюрпрайз! — пропыхтела Алена. — Причем, не только для тебя… Для меня тоже. Понимаешь, это такое коронное блюдо, которое готовится впервые…
— Я думал, у этого словосочетания другое значение, — серьезно сказал я.
— Ну, а мы вложим в него иной смысл! — беспечно отозвалась Алена, схватившись за прихватку-варежку. — Коронуем наше мясо по-французски…
Я рассмеялся. Алена осторожно приоткрыла духовку и заглянула внутрь.
— Ну как? — поинтересовался я.
— Томится, — важно ответила Алена. — В ожидании…
— Своей коронации?
Алена покосилась на меня, а затем тоже рассмеялась:
— Да, наверное!
Я потянулся к своему рюкзаку.
— Кстати, у меня для тебя кое-что есть!
Грохольская заинтересованно следила за тем, как я достал…
— Поросенок? — с неподдельной радостью в голосе воскликнула девушка. — Ну же! Иди к мамочке!
Алена протянула к игрушке руку в огромной варежке.
— Ты, Димчанский, настоящий герой, раз после нашего побега решился вернуться в «Черемуху» за свином!
— О, да ерунда! — быстро ответил я.
Алена отнесла в спальню поросенка и вернулась на кухню. Уселась за барную стойку напротив меня. Теперь мы молчали и внимательно смотрели друг на друга.
— Может, вино? — наконец, предложил я.
— А?
— У тебя есть штопор?
— Штопор? — как-то отстраненно отозвалась Алена. — А где он?
— Где он? — переспросил я. Грохольская снова какие-то странные вопросы задает.
Алена спрыгнула с высокого стула и подошла к одному из кухонных шкафов. Долго гремела ложками-вилками, а затем завопила:
— Нашла! Прикинь, Дим? Нашла! Ну надо же!
Алена, пританцовывая, подошла ко мне и протянула штопор.
— Впервые вижу, чтобы этому так радовались, — усмехнулся я.
— А я просто очень это дело люблю! — проговорила Алена, завороженно глядя, как я открываю туго закупоренную бутылку красного вина.
— Выпивать? — спросил я.
— Ага!
Я с удивлением покосился на Алену. Девушка звонко рассмеялась:
— Да шучу я, Димчик! Так легко тебя наколоть, ей-богу! Дзынь-дзынь?
Грохольская протянула два бокала.
Мы вновь сели друг напротив друга. Алена сделала небольшой глоток вина, не отрывая от меня взгляда. Я проделал то же самое. Было одновременно хорошо и немного нервно. Грохольская держала меня в тонусе. Как бы не сказать чего лишнего. А еще я не знал, что рядом с этой девушкой может приключиться в следующую секунду. И это жутко заводило и волновало. Как и сама Алена.
Дверь большой лоджии была распахнута настежь. С улицы доносилось шуршание машин и живая музыка. По соседству находился ресторан, где в летнике время от времени устраивали такие джазовые концерты. Тот же саксофон было слышно и из окна моей комнаты. И такой вкусный воздух бывает только прохладными майскими вечерами. Невольно мне вспомнился вчерашний мужичок, который попросил «угоститься сигареткой».
— Ты чувствуешь, чем это пахнет? — серьезно спросил я у Алены.
— Японский магнитофон! — завопила Грохольская. — Мое коронное блюдо!..
* * *Мы с Аленой внимательно оглядывали «мясо по-французски».
— Что ж, напоминает запеканку… Ведь так и должно быть? — осторожно спросил я.
— Смеешься? — сердито отозвалась Алена. — Напоминает нечто инородное, что расползлось по всему противню…
— Но запах вроде ничего так!
Мы одновременно принюхались и вновь уставились на «коронное блюдо» Грохольской.
— Рискнем? — предложила Алена, протягивая вилку.
— Давай…
Я поддел вилкой кусочек мяса. Следом тут же потянулся расплавленный сыр. Алена, словно завороженная, следила за происходящим. Но я не успел поднести мясо ко рту. Грохольская вскрикнула: