Этот толчок не сдвинул его даже на дюйм.
— Жаркая штучка, — сказал он, прижимаясь улыбающимися губами к ее виску. — Ты всегда такая рьяная. — Придерживая стальной рукой ее спину, он запустил другую ей между ног. — Пришло время заняться твоей щелкой.
Лисса застонала, глаза ее плотно сжались из-за разлившегося по всему телу жара. Казалось, такого переизбытка чувств ей просто не выдержать. Когда длинный мозолистый палец Эйдана скользнул в ее промежность, она глубоко вдохнула и впилась ногтями в его предплечья.
Пробормотав что-то на незнакомом языке, он извлек палец, заглушив ее протест поцелуем. Кончиком пальца, смазанного жидкостью из ее лона, он прошелся вокруг ее клитора и стал уверенными движениями растирать его. Уже подготовленная к оргазму тем, что он проделывал с ней под душем, Лисса кончила с громким криком. Эйдан держал ее в объятиях и с нежностью поглаживал до тех пор, пока возбуждение не улеглось и она обессиленно не обмякла.
Когда Эйдан бережно уложил ее поперек кровати, Лисса обнаружила, что думать она не способна вовсе, и хорошо еще, если ей удастся справиться с дыханием. Грудь вздымалась и опадала в бешеном темпе, в такт отчаянно колотившемуся внутри сердцу. Она могла лишь смотреть из-под налившихся свинцом век, как он, раздвинув ее ноги на краю постели, опустился на колени.
— Пожалуйста! — прошептала она, ощутив вновь всколыхнувшееся возбуждение. Его большие ладони легли на ее бедра с внутренней стороны, раздвигая их еще шире. Цвет его кожи, такой темной по сравнению с ее, порождал в ней дрожь. Жар его дыхания, проникавшего сквозь увлажненные завитки волос, заставлял напрячься каждую мышцу. — Господи!
Хриплый крик вожделения вырвался у него, когда он пальцами раздвинул ее половые губы.
— Да ты просто таешь!
Спина Лиссы выгнулась дугой, когда он медленно облизал ее промежность и отстранился, чтобы снова посмотреть на нее. Потом он провел языком по узкому входу в ее тело, слизав жидкость, выделившуюся при недавнем оргазме, а затем просунул язык в щель.
Она застонала, руки ее вцепились в бледно-голубое одеяло. Эйдан забросил ее ноги себе на плечи, чтобы проникнуть еще глубже, и, словно смакуя вкуснейший десерт, стал совершать языком быстрые поступательные движения.
Лисса схватилась руками за собственные груди и принялась сдавливать и крутить затвердевшие до боли соски.
Рыча от удовольствия, Эйдан убрал ее руки и сам стал со знанием дела мять груди, не прекращая при этом вылизывать ее, посасывать и подводить таким образом к очередному оргазму.
— Да! — прошептала она, подмахивая бедрами навстречу его ритмично движущемуся языку. — Я хочу кончить!
Покрутив твердыми губами ее клитор, он всосал его, и кончик языка стал тереться о чувствительнейший нервный узел.
Лисса кончила, тихо вскрикнув и выгнувшись вверх. Он, однако, прекратил свою сладкую пытку не сразу, а лишь вняв ее мольбе. Плоть ее набухла, обретя сверхчувствительность.
Отстранившись, Эйдан с порочной ухмылкой облизал губы.
— Ну вот, теперь ты расслабилась. Это как раз то, что мне нужно, — проурчал он.
У нее не было сил даже пошевелиться, а он поднялся и встал между ее раздвинутых ног. Вид его, держащего свой огромный член в руке и направляющего его в ее щель, был самым эротичным зрелищем, какое ей доводилось когда-либо видеть. Все его движения были столь выверенными, столь сосредоточенными, взор направлен туда, где горячая, гладкая головка его члена вдавливалась в нее.
Из горла ее вырвался нечленораздельный звук, воплощавший безмерное, страстное желание. Огромный член проникал в нее, раздвигая пульсирующие ткани влагалища. Она извивалась, стараясь вобрать его в себя, но все же обеспокоенно выдохнула:
— Предохранение?
— Доверься мне, — отрезал он.
Лисса и хотела было возразить, но обнаружила, что не в состоянии. И хотя ей не было известно об Эйдане решительно ничего, она все равно пребывала в глубочайшей уверенности относительно того, что он ни при каких обстоятельствах не причинит ей вреда и не подвергнет опасности. Его прикосновения, само его присутствие оказывали на нее успокоительное воздействие, как будто она ждала его, ждала его возвращения. Она воспринимала его как утраченную, а теперь восполненную часть своей жизни, хотя понятия не имела, как и когда могла произойти эта утрата.
— Обещай мне, что запомнишь это. — Голос его звучал хрипло, словно продранный наждаком, руки, державшие ее бедра, дрожали. — Запомнишь, каково бывает, когда мы сливаемся воедино. И будешь вспоминать, когда у нас пойдет разговор о том, почему я здесь.
Но она уже помнила. Ощущение того, что они уже делили ложе раньше, было столь сильным, что не могло оказаться простым дежавю.
Господи, какой он большой!
Она застонала. Он качнул бедрами и вошел в нее так, как, она это знала, делал и мог делать лишь он один.
Ощущение было чудесным, просто божественными, когда он склонился над ней, Лисса притянула его ближе, чтобы вобрать его в себя как можно глубже.
— Не спеши. — Он куснул ее за мочку уха, и мгновенный укол боли заставил ее удивленно дернуться. — Я буду бывать в тебе чаще, чем вне тебя. И наяву, и во сне. Но я не хочу причинить тебе вред.
— Ты мне нужен.
Ее ногти впились в его плечи, когда он, пропихнув еще дальше, принялся массировать толстой головкой своего члена ту чувствительную точку внутри, которая так исстрадалась по нему. Лисса взяла его за стройные бедра и потянула на себя, одновременно подавшись вверх, навстречу, так что засадила в себя его член до основания. Его тяжелые яйца шлепнули по стыку ее ягодиц.
— Лисса, — хрипло выдохнул он, содрогнувшись, и посмотрел на нее темными бездонными глазами. Все в нем дышало ошеломляющей страстью. — Господи… Это… наяву даже лучше!
Она понятия не имела, о чем он говорит, но это не имело значения. Значение имел только Эйдан, который, сцепившись с ней пальцами, завел ее руки ей за голову и с разрывающей сердце нежностью стал целовать.
— Лисса.
Звучание ее имени, произнесенного с этим дивным ирландским акцентом, было исполнено такого томления, что у нее выступили слезы.
— Пожалуйста! — взмолилась она, самозабвенно целуя его в ответ.
Тело ее было в огне, влагалище спазматически сжималось вокруг его пульсирующего члена, а откуда-то из подсознания всплывали воспоминания об их прошлых соитиях. Вот он имеет ее сзади, прижимаясь грудью к ее спине, а вот она, сидя сверху, насаживает себя на его член, подгоняя к безумному оргазму.
— Пожалуйста! — выдохнула она снова, отчаянно потершись сосками о его волосатую грудь.
— Тссс, — прозвучало в ответ, и она точно знала, что уже слышала то же самое при схожих обстоятельствах.
Эйдан начал двигаться, подаваясь то вперед, то назад, медленно и размеренно, что ничуть не умаляло пышущей страсти.
Зацепившись лодыжками за его задницу, Лисса всячески старалась побудить его трахать ее еще сильнее и быстрее, однако он слишком хорошо владел собой. Когда она облизала его пульсирующий кадык, Эйдан издал громкий стон, но с ритма не сбился. Его бедра совершали размеренные движения вперед и назад. Под икрами она чувствовала, как сжимаются и расслабляются при этих движениях мышцы его упругого зада.
Прижавшись губами к ее уху, Эйдан прошептал:
— Ты хороша, жаркая штучка. Тугая, как кулачок. Но мокренькая. Взмокшая изнутри. Твоя щелка создана для меня. — (Она задрожала.) — Потом, — чувственно и властно произнес он, — ты встанешь на четвереньки, и я буду трахать тебя так часами. Глубоко засаживать в эту сладкую щелку.
Ее влагалище подрагивало вокруг его члена на грани нового оргазма. Он знал ее так хорошо, словно был давним любовником, привыкшим заботиться о ее наслаждении.
Отпустив ее руки, Эйдан оперся локтями о матрас и сжал ладонями ее груди.
— Я собираюсь сосать твои соски, пока ты не кончишь. И доведу тебя до того, что ты охрипнешь, выкрикивая мое имя.
Спина Лиссы выгнулась, все ее тело напряглось в ожидании.
— Да… хочу.
Выпрямившись, Эйдан подвел руки под ее ноги и приподнял ее бедра, что позволяло ему входить еще глубже. Его тяжелые яйца ритмично похлопывали ее по заду, и звук этот был столь эротичен, что заставлял ее сжиматься вокруг него еще туже.
Она смотрела на него из-под отяжелевших век, вбирая в себя стиснутые челюсти и упавшую на лоб черную прядь. Его брюшной пресс напрягался и расслаблялся, золотистая кожа поблескивала от пота.
— Ты прекрасна! — прохрипел он и выдал этим, с каким трудом ему удается сдерживать себя.
Его похвала оказалась той последней малостью, которой ей не хватало до нового оргазма. Лисса охнула, отчаянно глотая воздух, все ее тело напряглось. Эйдан, зарычав, принялся засаживать в ее содрогающееся в спазмах тело с еще большей силой, так что их тела хлопались при соприкосновении, доведя дело до того, что он уже и сам чуть не лишился дыхания. Она чувствовала, как его член становится еще больше и твердеет еще сильнее. И наконец Эйдан проревел:
— Лисса…
Он загнал в нее член, насколько смог, и его семя изверглось в самые ее глубины. Он кончил, но при этом не издал ни звука. Тело его содрогалось, челюсти были сжаты, синие глаза прожигали ее насквозь. Она ощущала все: подергивание его члена, излияние густого жаркого семени и отдававшееся глубоко в ней биение его сердца. Ее глаза увлажнились, зрение затуманилось. Опустошив себя в нее, Эйдан со свистом втянул между зубов воздух. Охнув, он завалился на нее, обхватил ладонями ее лицо и, утерев большими пальцами слезы, покрыл щеки поцелуями. Его восхитительный голос нашептывал какие-то неведомые слова, из которых понятно было лишь ее имя. Повторявшееся снова, снова и снова.
Потом он приподнял ее, так что ее голова оказалась под его подбородком, и перекатился. Они лежали вплотную, их расслабленные тела так и оставались соединенными.
— Не могу поверить, — прошептал Эйдан, пылко прижимаясь губами к ее мокрой макушке, — что я здесь, с тобой, в тебе — наяву.
— Может быть, это сон, — пробормотала Лисса, подумав, что, возможно, она просто умерла и угодила на небеса.
— Исключено, — решительно заявил он, обняв ее еще крепче. — Поверь мне, ни один сон не может быть так прекрасен.
ГЛАВА 8
Некоторое время их обволакивала успокоительная тишина, которую, однако, нарушило громкое урчание в животе Эйдана.
— Ага, вот и твой черед проголодаться, — поддразнила она, прижимаясь грудью к его груди, забросив на него ногу и обхватывая рукой.
— Ты поела, как обещала? — спросил он.
— Да. Правда-правда. Сэндвич умяла.
— Этого недостаточно. Нам обоим нужно подкрепиться.
Она приподняла голову и посмотрела на него сверху вниз:
— Я в такое время не ем.
— Будешь, когда я с тобой, — заявил он присущим ему самоуверенным, командным тоном.
Лисса подумала о том, говорил ли ему хоть кто-нибудь когда-нибудь «нет», и усомнилась в том, что такое возможно. Встав с кровати, она поплелась к халату, висевшему на прикрепленном к двери крюке, накинула его и, обернувшись, застыла, захваченная видом встававшего Эйдана. Несмотря на недавнюю серию умопомрачительных оргазмов, ее пересохший рот тут же наполнился слюной.
Никогда в жизни ей не доводилось видеть подобного мужского совершенства. Вид его зачаровывал настолько, что она могла бы любоваться им часами. На лице Лиссы блуждала идиотская блаженная улыбка, и она решительно ничего не могла с этим поделать.
— А ты что, сумку с собой не прихватил?
— А зачем?
— Одежда, зубная щетка, бритва.
— Тут такое… В общем, облом вышел, — покачал он головой.
— На авиалиниях это сплошь и рядом. У моей сестры без конца багаж пропадает, поэтому я беру с собой в полеты только то, что можно пронести в салон. — Она пожала плечами. — Ладно, думаю, бывают вещи похуже, чем находиться в компании голого симпатяги.
— Кстати, а почему ты сама не голая? — спросил он, подмигивая.
— Нет-нет, прекрати сейчас же!
— Что прекратить? — проурчал он, подступая поближе.
— Смотреть на меня так, словно ты проголодался, а я обед.
— С голоду просто умираю, — выдохнул он, нависая над ней и проводя кончиком пальца по ее ключице.
— Ты опасен, — прошептала она, глядя на его шею.
Кожу там, где он прикасался, жгло как огнем.
— Не для тебя.
— Правда? — Она обхватила его руками за бедра. — Может, тогда скажешь мне, почему ты здесь?
— Не сразу. — Он поцеловал ее в кончик носа. — Сначала поедим.
— Ладно, — вздохнула Лисса. — Сначала поедим.
Она представила себе, как он расхаживает голый по дому, и поежилась. Это ж просто с ума сойти!
— Может быть, у меня найдется что-нибудь для тебя.
— Если ты настаиваешь.
Она насупила брови, и Эйдан со смехом отступил. Лисса подошла к платяному шкафу. При этом она чувствовала на себе его взгляд, неотступный и жаркий.
Порывшись в нижнем выдвижном ящике, Лисса стала искать спортивные штаны, оставленные ее последним любовником. Никаких сентиментальных воспоминаний они в ней не пробуждали и были ей явно велики, но могли сгодиться для работы по дому, и она их не выбросила.
Выпрямившись и обернувшись, она взглянула на мужчину, стоявшего в ожидании у ее кровати. В комнате с темно-голубыми стенами и бледно-голубыми покрывалами, успокоительными цветами, подбиравшимися, чтобы легче было заснуть, Эйдан смотрелся одновременно и очень уместно, и весьма, весьма привлекательно.
— Вот, прикинь.
Тяжело сглотнув, Лисса неотрывно таращилась на него, пока он не натянул серые штаны, которые скрыли его изумительное мужское хозяйство.
— Ты соблазняешь меня на то, чтобы отказаться от еды и перекусить тобой, — прогудел он, присматриваясь к ней с греховной улыбкой.
Она наморщила нос:
— Извини. Почему бы тебе не прогуляться на кухню? Мне нужно ополоснуться.
— Ладно, посмотрю, что я там нарою. — Он приложил большую ладонь к ее щеке и окинул ее нежным, проникновенным взглядом, после чего направился вниз по ступенькам.
Войдя в ванную, она зацепилась взглядом за кучку одежды на полу, и ее сознание затопили воспоминания о том, что они тут выделывали. Сколько же времени она втайне надеялась, что в ее жизни появится подобный мужчина?
Неожиданно ее обожгло острое чувство вины перед Чэдом, таким понимающим, терпеливо дожидавшимся, когда наконец она подпустит его к себе. Вздрогнув, Лисса схватилась за край раковины. Боже, ну как она могла забыть о Чэде?
Держась руками за холодный фарфор, Лисса уставилась на свое отражение в зеркале и заморгала. Губы, распухшие от поцелуев, растрепанные волосы да и весь ее совершенно ошалевший вид указывали на то, что она долго не желала признавать. Ну не было у нее тяги к Чэду, хоть убей. Он был прекрасным парнем, и с ним было приятно проводить время. Она хорошо чувствовала себя в его компании, не имела ничего против того, чтобы проводить с ним время, но они встречались уже месяц, но так и не оказались в одной постели. А ведь она, надо признаться, пыталась убедить себя в том, что им нужно заняться сексом. Другое дело Эйдан. Позвонил в дверь — и она уже готова. И ладно бы, будь в этом одна лишь похоть, но нет, тут присутствует несомненная нежность и томление. Конечно, все могло обернуться иначе, однако надо честно признать, что не Эйдан сам по себе вклинился между ней и Чэдом. Между ними всегда существовал провал.
Когда Лисса вышла из ванной, запахи из кухни уже доходили до второго этажа. Она пошлепала босиком вниз по деревянным ступенькам и застала Эйдана на кухне раскладывающим по мискам спагетти. Он успел уже достать из пакета хлеб.
С пластиковыми мисками и большими металлическими ложками они уселись за обеденный стол, и он одарил ее мягкой улыбкой.
— Знаешь, — пробормотал Эйдан с полным ртом, — а эта еда лучше, чем я думал.
— Да ну? Ты давно не пробовал блюд из упаковки?
— Вкус совсем не такой, как там, откуда я прибыл.