— Он хотел, чтобы вы научили его, как преодолеть связь между нашими волшебными палочками, — сказал Гарри.
Олливандер пришёл в ужас.
— Он мучил меня, поймите! Заклятие Круциатус! Я… я не мог не рассказать ему, о чём знал… вернее, догадывался…
— Я понимаю, — сказал Гарри. — Вы рассказали ему о перьях-близнецах? Посоветовали просто-напросто одолжить чужую волшебную палочку?
Олливандер медленно кивнул, потрясённый осведомленностью Гарри.
— Только это не сработало, — продолжал Гарри. — Моя палочка всё равно победила ту, одолженную. Вы можете объяснить, почему так вышло?
Олливандер покачал головой — так же медленно, как только что кивал.
— Я… никогда не слышал ни о чём подобном. В ту ночь ваша палочка совершила нечто беспрецедентное. Связь двух сердцевин — редчайшее явление, а уж почему ваша волшебная палочка переломила чужую, взятую на время, я просто не могу себе представить…
— Мы сейчас говорили о другой палочке — той, что переходит из рук в руки посредством убийства. Когда Сами-Знаете-Кто понял, что моя волшебная палочка ведёт себя странно, он опять пришёл к вам и спросил про ту самую, другую, правильно?
— Откуда вы знаете?
Гарри не ответил.
— Да, он спросил, — прошептал Олливандер. — Он требовал рассказать всё, что я знаю о волшебной палочке, которую именуют то Смертоносной, то Жезлом Судьбы или же Бузинной палочкой.
Гарри покосился на Гермиону. Она была потрясена до глубины души.
— Тёмный Лорд, — испуганным шёпотом продолжал Олливандер, — всегда был доволен палочкой, которую я для него сделал — тис и перо феникса, тринадцать с половиной дюймов, — пока не узнал о родстве двух сердцевин. Теперь он ищет себе другую палочку, более могущественную, считая это единственным способом победить вас.
— Очень скоро он узнает, что моя палочка безнадёжно сломана, — тихо сказал Гарри. — А может быть, уже знает.
— Нет! — вскрикнула Гермиона. — Откуда он может это узнать, Гарри?
— «Приори инкантатем», — ответил Гарри. — Твоя палочка, Гермиона, и палочка из терновника остались у Малфоев. Если они их как следует осмотрят и заставят воспроизвести свои последние заклинания, то поймут, что твоя палочка разбила мою, увидят, как ты пыталась её починить и у тебя ничего не получилось. Они поймут, что я потому и пользовался палочкой из терновника.
Гермиона, к которой только-только вернулся румянец после сегодняшних испытаний, опять побелела. Рон взглянул на Гарри с упрёком.
— Давайте пока не будем об этом…
Но Рона перебил мистер Олливандер:
— Тёмный Лорд не только из-за вас ищет Бузинную палочку, мистер Поттер. Он стремится завладеть ею, считая, что она сделает его поистине непобедимым.
— А это правда?
— Владелец Бузинной палочки должен постоянно опасаться нападения, — сказал мистер Олливандер. — Однако нельзя не признаться, идея о Тёмном Лорде, владеющем Бузинной палочкой, впечатляет.
Гарри вдруг вспомнил, как при первой встрече долго не мог понять, нравится ли ему мистер Олливандер. Даже и теперь, после долгого плена и пыток, мысль о Тёмном Лорде, завладевшем Бузинной палочкой, похоже, не столько отталкивала его, сколько восхищала.
— Так вы думаете, эта палочка существует на самом деле, мистер Олливандер? — спросила Гермиона.
— О да! — ответил мистер Олливандер. — Вполне возможно проследить её судьбу. Есть, безусловно, пробелы, значительные промежутки времени, когда она терялась или же её скрывали, но всякий раз она снова выходила на свет. Есть характерные признаки, по которым человек сведущий всегда может её опознать. И я, и другие исследователи изучали письменные источники, некоторые из которых с трудом поддаются толкованию, но подлинность их несомненна.
— А вы… не думаете, что это просто сказки или мифы? — с надеждой спросила Гермиона.
— Нет, — ответил Олливандер. — Не знаю, впрочем, является ли убийство предыдущего владельца обязательным условием. У этой палочки кровавая история, но, возможно, это объясняется обычной человеческой алчностью. Волшебная палочка такой невероятной мощи опасна, попади она в недостойные руки, и в то же время бесконечно привлекательна для всякого, кто интересуется свойствами волшебных палочек.
Гарри сказал:
— Мистер Олливандер, вы ведь сказали Сами-Знаете-Кому, что Бузинная палочка сейчас у Грегоровича?
Олливандер побледнел ещё сильнее, хотя сильнее было уже некуда. Он стал похож на привидение.
— Откуда же вы… откуда…
— Неважно, откуда я узнал, — ответил Гарри, зажмурившись, — шрам снова жгло как огнём, и на секунду он увидел главную улицу Хогсмида: там было ещё темно, ведь Хогсмид расположен намного дальше к северу. — Вы сказали Сами-Знаете-Кому, что она у Грегоровича?
— Ходили такие слухи, — прошептал Олливандер. — Много лет назад, вас тогда ещё и на свете не было. По-моему, Грегорович сам их распускал. Вы же понимаете, это очень полезно для бизнеса, если заказчики будут думать, что мастер изучает Бузинную палочку и может воспроизвести её свойства!
— Да, понятно, — сказал Гарри и встал. — Мистер Олливандер, ещё один последний вопрос, а потом мы оставим вас в покое. Что вы знаете о Дарах Смерти?
— О… о чём? — переспросил Олливандер в полном недоумении.
— О Дарах Смерти.
— Боюсь, я вас не понимаю. Это как-то связано с волшебными палочками?
Гарри посмотрел в его исхудалое лицо и понял, что Олливандер не притворяется, — он действительно ничего не знает о Дарах.
— Спасибо, — сказал Гарри. — Спасибо вам большое. Теперь мы уходим, а вы отдыхайте.
Олливандер жалобно посмотрел на него:
— Он пытал меня… Заклятие Круциатус… Вы не можете себе представить…
— Ещё как могу, — сказал Гарри. — Постарайтесь отдохнуть, и спасибо за всё, что вы нам рассказали.
Гарри сбежал по лестнице на первый этаж, Рон и Гермиона спустились следом. В кухне сидели Билл, Флёр, Полумна и Дин, перед ними стояли чашки с чаем. Все они встрепенулись, увидев в дверях Гарри, но он только кивнул на ходу и вышел в сад, Рон и Гермиона — за ним.
Впереди виднелся красноватый холмик, под которым лежал Добби. Гарри подошёл к нему, чувствуя, как нарастает боль. Бороться с ней стало ужасно трудно, но Гарри знал, что осталось потерпеть совсем немного. Скоро он уступит видениям, которые настойчиво рвутся в его разум, — нужно убедиться, что его теория верна. Ещё только одно усилие, чтобы объяснить всё Рону и Гермионе.
— Бузинная палочка была у Грегоровича очень давно, — сказал Гарри. — Я видел, как Сами-Знаете-Кто искал его. Когда он его нашёл, оказалось, что у Грегоровича палочки больше нет; у него её украл Грин-де-Вальд. Как Грин-де-Вальд узнал, где палочка, понятия не имею, но если у Грегоровича хватило ума самому распускать об этом слухи, тогда всё понятно.
Волан-де-Морт достиг ворот Хогвартса. Гарри видел, как он стоит в предрассветных сумерках, а по дороге от замка спешит ему навстречу человек с раскачивающимся фонарём в руке.
— Грин-де-Вальд пришёл к власти, используя Бузинную палочку. А когда он был на вершине своего могущества, Дамблдор понял, что никто другой не сможет его остановить, вызвал Грин-де-Вальда на поединок и победил. И тогда он забрал Бузинную палочку.
— Бузинная палочка была у Дамблдора? — изумился Рон. — А сейчас-то она где?
— В Хогвартсе, — ответил Гарри, из последних сил удерживаясь в реальности, на краю прибрежных утёсов рядом с Роном и Гермионой.
— Тогда бежим! — всполошился Рон. — Гарри, бежим, заберём её, пока он туда не явился!
— Поздно. — Гарри не удержался и схватился за голову, борясь с наплывающими видениями. — Ему известно, где палочка. Он уже там.
— Гарри! — в ярости заорал Рон. — Давно ты об этом знаешь? Зачем мы время теряли? Почему ты сначала пошёл разговаривать с Крюкохватом? Мы бы успели! Может, ещё успеем…
— Нет. — Гарри упал на колени в траву. — Гермиона права: Дамблдор не хотел, чтобы я гонялся за этой палочкой. Он хотел, чтобы я уничтожил крестражи.
— Непобедимая палочка, Гарри! — застонал Рон.
— Я не должен… Моё дело — крестражи…
Вокруг стало темно и прохладно; солнце только-только выглянуло из-за горизонта, когда он заскользил рядом со Снеггом вверх по склону, к берегу озера.
— Я буду сразу вслед за вами, — произнёс он высоким холодным голосом. — А пока оставьте меня.
Снегг поклонился и зашагал к замку. Чёрный плащ развевался у него за спиной. Гарри замедлил шаги, выжидая, пока Снегг скроется вдали. Ни Снегг и никто другой не должен видеть, куда он направляется. Впрочем, в окнах школы не светились огни, а скрываться он умел как никто… В одну секунду он набросил на себя Дезиллюминационные чары, которые скрыли его от всех, даже от собственного взгляда.
Он шёл по берегу озера, наслаждаясь очертаниями возлюбленного замка — первого своего царства, принадлежащего ему по праву рождения…
И вот она — стоит на берегу, отражаясь в тёмной воде. Белая мраморная гробница, ненужное пятно в таком знакомом пейзаже. Вновь его охватила еле сдерживаемая эйфория, голову кружило ощущение разрушительной мощи. Он взмахнул своей старой тисовой палочкой. Именно ей и подобает совершить это последнее великое деяние!
Гробница разом раскололась от изножья до изголовья. Закутанная в саван фигура была такой же, как при жизни, худой и длинной. Он снова взмахнул волшебной палочкой.
Гробовые пелены соскользнули. Мёртвое лицо было бледно до прозрачности, иссохшее, но почти нетронутое тлением. Очки оставили на кривоватом носу — что за насмешка! Руки Дамблдора были сложены на груди, а в руках была она — похороненная вместе с ним.
Неужто старый дурень вообразил, будто мрамор и смерть защитят его волшебную палочку? Рассчитывал, что Тёмный Лорд не посмеет разграбить его гробницу? Белая рука, подобно пауку, нырнула вперёд и схватила добычу. Дождь искр осыпал мёртвое тело прежнего владельца — волшебная палочка была готова служить новому хозяину.
Глава 25
Коттедж «Ракушка»
Коттедж Билла и Флёр стоял на отшибе, на самом краю прибрежных утёсов. Белые оштукатуренные стены были украшены морскими раковинами. Безлюдное место и очень красивое. И в доме, и в саду постоянно был слышен шум моря, точно сонное дыхание какого-то огромного существа. За несколько дней, проведённых здесь, Гарри то и дело под разными предлогами удирал из перенаселённого домика и смотрел с утёсов на просторное небо и огромное пустынное море, подставив лицо холодному солёному ветру.
Гарри до сих пор пугала огромность собственного решения — отказаться от борьбы с Волан-де-Мортом за Бузинную палочку. Никогда ещё он не выбирал бездействие. Гарри переполняли сомнения, а Рон не упускал случая выразить эти сомнения вслух.
— А если Дамблдор хотел, чтобы мы вовремя расшифровали знак и успели забрать палочку? Что, если это и была проверка, достоин ли ты владеть Дарами Смерти? Гарри, если это на самом деле Бузинная палочка, как же мы теперь справимся Сам-Знаешь-с-Кем?
Ответа у Гарри не было. Временами он начинал думать, что просто подвинулся умом, позволив Волан-де-Морту без помех взломать гробницу. Он даже толком не мог объяснить, почему так решил. Каждый раз, когда Гарри пытался восстановить цепь рассуждений, которая привела его к этому выбору, они казались всё слабее.
Что самое странное, поддержка Гермионы выбивала его из колеи не меньше, чем сетования Рона. Вынужденная признать существование Бузинной палочки, она теперь твердила, что это предмет злой магии, что способ, каким её получил Волан-де-Морт, отвратителен и даже думать об этом невозможно.
— Ты ни за что не сделал бы так, Гарри, — повторяла она без конца. — Ты не смог бы разрушить гробницу Дамблдора!
Но почтение к мёртвому телу значило для Гарри гораздо меньше, чем страх, что он неправильно разгадал планы, составленные Дамблдором при жизни. Он по-прежнему блуждал в темноте. Гарри выбрал свой путь, однако постоянно оглядывался назад, гадая, верно ли прочитал знаки. Вдруг нужно было выбрать другую дорогу? Временами на него снова накатывала злость на Дамблдора — словно волны, хлещущие по основанию утёсов. Почему он не объяснил всё как следует, пока был жив?
— А он точно умер? — спросил Рон через три дня после их появления в коттедже.
Они с Гермионой отыскали Гарри в саду. Он стоял и смотрел через ограду, отделяющую сад от утёсов, и почти пожалел, что друзья его нашли, — у него не было ни малейшего желания снова ввязываться в спор.
— Да, Рон, умер, давай не будем опять всё это пережёвывать!
— Прими во внимание факты, Гермиона, — сказал Рон поверх головы Гарри, упорно смотревшего в даль. — Серебряная лань. Меч Гриффиндора. Гарри видел глаз в зеркальце…
— Гарри признал, что глаз ему мог и померещиться! Правда, Гарри?
— Мог, — ответил Гарри, не оглядываясь.
— Но ты ведь не думаешь, что он тебе примерещился? — спросил Рон.
— Нет, не думаю, — ответил Гарри.
— Вот видишь! — воскликнул Рон, пока Гермиона не успела ещё что-нибудь возразить. — Если это не был Дамблдор, откуда Добби узнал, что мы там, в подвале, а, Гермиона?
— Не знаю… А как, по-твоему, Дамблдор мог его отправить к нам, если сам лежал в гробнице в Хогвартсе?
— Ну, мало ли… Может, явился в виде привидения!
— Дамблдор не стал бы привидением, — сказал Гарри. В последнее время он мало что мог сказать с уверенностью о Дамблдоре, но уж это знал точно. — Он бы пошёл дальше.
— Что значит — «дальше»? — удивился Рон.
Гарри не успел ответить — у них за спиной раздался голос:
— ’Арри? — К ним подошла Флёр. Её длинные серебристые волосы развевались на ветру. — ’Арри, Крюкохват хочет с тобой погово’ить. Он в маленькой спальне — гово’гит, что не хочет, чтобы вас подслушали.
Ей явно не нравилось быть у гоблина на побегушках. Передав поручение, она раздражённо повернулась и ушла в дом.
Как и сказала Флёр, Крюкохват ждал их в самой малюсенькой из трёх спален — той, где ночевали Полумна и Гермиона. Гоблин задёрнул красные ситцевые занавески, отгородившись от ярко-синего, пестрящего облаками неба. В комнате стоял огненный полумрак, резко отличаясь от обычной светлой и воздушной атмосферы коттеджа.
— Я принял решение, Гарри Поттер, — провозгласил гоблин. Он сидел, скрестив ноги, в низеньком кресле и барабанил пальцами по подлокотнику. — Хоть гоблины в банке «Гринготтс» сочтут это подлой изменой, я готов вам помочь…
— Вот здорово! — обрадовался Гарри. — Спасибо, Крюкохват, мы вам очень…
— …за соответствующую плату, — закончил гоблин.
Гарри слегка растерялся:
— А сколько вы хотите? У меня есть золото…
— Нет, — сказал Крюкохват. — Золото и у меня есть. — Его чёрные глазки без белков засверкали. — Я хочу получить меч. Меч Годрика Гриффиндора.
Гарри упал духом.
— Это мы не можем отдать, — сказал он. — Извините.
— В таком случае, — вкрадчиво произнёс гоблин, — у нас проблема.
— Мы можем вам ещё что-нибудь дать, — вмешался Рон. — У Лестрейнджей в сейфе наверняка куча всякого добра. Когда мы туда залезем, вы можете выбрать себе, что захотите.
Это он сказал зря. Крюкохват покраснел от злости.
— Мальчик, я не вор! Мне чужие сокровища не нужны!
— Так ведь меч-то — наш…
— Не ваш, — возразил гоблин.
— Мы — гриффиндорцы, а это — меч Годрика Гриффиндора…
— А чьим он был до Гриффиндора? — спросил гоблин, выпрямляясь в кресле.
— Ничьим, — ответил Рон. — Его же для Гриффиндора сделали!
— Нет! — вскричал гоблин, весь ощетинившись и наставив на Рона длинный указательный палец. — Вечное высокомерие волшебников! Меч принадлежал Рагнуку Первому и был отнят у него Годриком Гриффиндором! Это утраченная драгоценность, шедевр гоблинского мастерства! Он должен принадлежать гоблинам! Такова цена моей помощи, а не хотите — как хотите.
Глаза Крюкохвата горели злобой. Гарри сказал, покосившись на Рона с Гермионой:
— Нам нужно посоветоваться. Можно, мы выйдем на пару минут?