Взмыв на несколько метров, я со всего размаху врезалась макушкой в нависающий сверху скалистый выступ. Теряя сознание, я успела увидеть, что друзья плывут мне на помощь, а потом погрузилась в беспамятство.
10
Храм Дурги
Очнувшись, я поняла, что лежу на чем-то твердом. Первым делом стало ясно, что я не могу дышать. Повернувшись набок, я стала кашлять до рвоты. После того как из меня вылилось не меньше галлона морской воды, а легкие едва не лопнули от натуги, я кое-как смогла сделать первый вдох. С хрипом втянув в себя воздух, я снова повернулась на спину и увидела над собой встревоженное лицо Кишана. Он был в гидрокостюме, с его волос текла вода.
– Что… случилось? – прокашляла я.
– Ш-ш-ш-ш, – ответил он. – Расслабься и дыши.
Еще через несколько секунд я поняла, что лежу на полу гаража. Уэс и мистер Кадам стояли над сидевшим на корточках Кишаном, все трое не сводили с меня глаз. Я снова закашлялась и огляделась по сторонам.
– Где… Рен?
– Я здесь.
Он стоял за стеной, далеко от меня.
– Ты можешь сесть, Келлс? – спросил Кишан.
– Да. Наверное.
Я села, но тут же пошатнулась, и Кишан прижал меня к груди. Уэс сел рядом и стал ощупывать мою голову. Потом принялся расспрашивать меня, сколько мне лет и когда у меня день рождения, чтобы проверить, все ли у меня в порядке с мозгами.
Видимо, мои ответы его успокоили, поскольку он сказал:
– Ты здорово нас напугала. Что случилось?
– До меня дотронулся угорь, и я распсиховалась. Забыла посмотреть, куда плыву, и врезалась головой в скалу. Спасибо, что вытащил меня из воды, Уэс. Ты отличный напарник.
– Это сделал не я. Это Рен.
Я слабо улыбнулась Рену:
– Похоже, ты спас мне жизнь. В который раз, не напомнишь?
Он ответил мне напряженным взглядом и отвернулся.
– Я всего лишь вытащил тебя из воды. Кишан сделал тебе искусственное дыхание, – с этими словами он вышел из гаража.
Кишан помог мне встать.
– Давай-ка отведем тебя в твою каюту, Келлс. Кадам, нужно позвонить Нилиме, чтобы она встретила нас наверху и помогла Келси.
По дороге я поняла, что могу идти, не опираясь на Кишана. Голова продолжала болеть в месте удара, но не сильно. Иными словами, ничего такого, с чем не справилась бы таблетка тайленола. Но Кишан настоял, чтобы Нилима хотя бы пару часов посидела со мной, и она помогла мне снять гидрокостюм и проводила в ванную. Кишан принес ужин мне в комнату, хотя я заверила его, что прекрасно себя чувствую и хочу посидеть за столом вместе со всеми. Похоже, все решили, что несколько дней я должна провести в постели. Даже Уэс сказал, что нам нужно еще какое-то время потренироваться на борту.
Я устала повторять, что ничего страшного не случилось, что я просто сглупила и разбила голову по чистой случайности. Поделом мне. В следующий раз буду умнее. Больше этого не повторится. Я все поняла… Но они и слушать меня не хотели, даже мистер Кадам сказал, что погружения придется отложить, поскольку завтра у него слишком много дел. Наконец, чтобы они все от меня отстали, я сказала, что хочу лечь спать пораньше, и ушла в свою комнату, надеясь побыть наедине с Реном. Я не видела его весь вечер и хотела спросить, что случилось. Все вели себя очень странно. И я не понимала, в чем дело.
Но комната Рена была пуста. Я прождала его несколько часов, даже смежную дверь открыла, но он так и не пришел.
На следующий день его не было ни на одном занятии. Уэс работал в паре с мистером Кадамом, я была с Кишаном. На все мои вопросы Кишан и мистер Кадам, словно сговорившись, отвечали одно и то же: Рен на корабле, но не хочет никого видеть.
Я разозлилась на Кишана и перепробовала все способы, чтобы вытянуть из него правду, но он остался тверд, как скала. Сказал, что когда Рен захочет со мной поговорить, он это сделает. Я часами мерила шагами каюту, ломая голову над тем, что могло случиться и что же делать. Я была в отчаянии. Я умоляла мистера Кадама и Нилиму помочь мне надавить на Кишана, но они вежливо отказались, повторив то же самое: Рен поговорит со мной, когда сочтет нужным.
Вскоре «Дэчень» снова снялась с якоря и взяла курс на следующий город. Я не вышла к ужину и рано легла спать. Как и в предыдущую ночь, я оставила дверь открытой и смотрела в темную комнату Рена, пока не уснула.
Где он? Он сердится на меня? Может, он заболел? Поранился? Что случилось? Вдруг он превратился в тигра и попал в ловушку? Пострадал? Застрял где-то? А если что-то произошло между ним и Уэсом? Или между ним и Кишаном?
Вопросы множились, сердце разрывалось от тревоги. Я дала себе слово не выслеживать Рена при помощи радиомаячка, но обыскала всю яхту, заглядывая в каждую щель. Рена нигде не было.
На третью ночь я не смогла уснуть. Около полуночи я встала и решила выйти на палубу, надеясь, что океанская ночная прохлада поможет мне остудить голову.
Поднявшись по трапу на прогулочную палубу, я подошла к перилам у обеденной зоны. Дул сильный ветер, и когда резкий порыв отбросил назад мои волосы, я вдруг услышала приглушенные мужские голоса. Решив, что это разговаривают капитан и кто-то из членов экипажа, я подумала, что нехорошо стоять столбом и не поздороваться. Следуя на звук, я прошла по проходу и застыла, увидев Рена и Кишана. Они стояли ко мне спиной. Вечер был ветреный, а я оказалась с наветренной стороны, поэтому они меня не услышали и не почуяли.
Подойдя ближе, я услышала слова Кишана:
– Вряд ли она поступит так, как ты рассчитываешь.
– Она уже на полпути к этому. С глаз долой – из сердца вон, – ответил Рен.
– По-моему, ты недооцениваешь ее чувства.
– Это неважно! Я для себя все решил.
– Но в этой ситуации ты не единственный, кто может решать.
– Я все понимаю! Но так будет лучше. Уверен, ты и сам это видишь.
Кишан помолчал:
– Неважно, что я вижу. Значение имеет только то, что я об этом думаю и чего хочу.
– Так я о том и говорю, Кишан! Так будет лучше. Я не допущу, чтобы такое повторилось.
– Но это случилось не по твоей вине!
– Нет, по моей. Это сделал я. И я должен нести за это ответственность.
– Ты причинишь ей боль.
– Ты будешь рядом, чтобы помочь.
– Это не играет роли.
– Значит, будет играть! – Рен положил руку на плечо Кишану. – Пусть когда-нибудь, со временем… но будет.
– Ты должен сам ей сказать. Если ты хочешь порвать с ней, она имеет право услышать это от тебя.
Порвать?
Я одним прыжком преодолела последние ступеньки, подскочила к братьям и заорала во всю глотку:
– Вы о чем это сговариваетесь?! Я всей душой надеюсь, что у меня приступ лунатизма и это все мне только снится!
Они оба обернулись. Вид у Кишана был виноватый, но лицо Рена сделалось жестким, будто он приготовился к отпору.
Я ударила его кулаком в грудь.
– Где ты был все эти дни? Ты должен мне все объяснить, мистер! А ты?! – Я стремительно повернулась к Кишану. – Как вы посмели сговариваться и строить планы насчет меня у меня за спиной? Ну, вы оба об этом пожалеете!
Кишан поморщился:
– Прости, Келлс. Вам с Реном нужно поговорить. Позже я загляну к тебе, и ты сможешь как следует проораться.
– Прекрасно!
Кишан стремительно смылся, а Рен все с тем же решительным выражением на лице прислонился к перилам.
– Ну? Ты собираешься мне все объяснить, или поджарить тебя молнией?
– Ты подслушала все, что я хотел сказать. Я хочу, чтобы мы расстались.
– Ты… Как ты сказал?
– Я не хочу, чтобы мы были вместе.
Все слова вдруг куда-то пропали из моей головы, и я смогла выдавить из себя только жалкое:
– Но почему?
– Я не могу… просто нельзя… мы не должны… Слушай, у меня есть свои причины, понятно?
– Нет. Нельзя просто сказать – у меня есть причины!
Что-то промелькнуло в его глазах. Боль. Но она быстро исчезла, сменившись суровой решимостью.
– Я больше тебя не люблю.
– Я тебе не верю! Придумай что-нибудь получше! Я читала твои желания на Звездном празднике, не забыл?
Он поморщился:
– Забыл. Но все равно, можешь мне поверить. Так будет проще для нас обоих. Кишан тебя любит, и будет просто замечательно, если ты останешься с ним.
– Не смей указывать, кого мне любить, а кого нет!
– Ты уже любишь его.
– Я люблю тебя, дурак несчастный!
– Значит перестань.
– Я не могу просто включать и выключать свои чувства, как свет в комнате!
– Вот поэтому я буду держаться от тебя подальше. Ты меня больше не увидишь.
– Ага, теперь я понимаю! Ты решил, что если я не буду тебя видеть, все устроится?
– Возможно нет. Но это облегчит задачу.
Я скрестила руки и недоверчиво поглядела на него.
– Я не верю, что ты просто уступаешь меня своему брату. Это на тебя непохоже. Пожалуйста, скажи, что я сделала?
– Ничего.
Он повернулся ко мне спиной, склонился над водой и уперся локтями в перила. Целую минуту он не произносил ни слова, поэтому я осторожно приблизилась и тоже облокотилась на перила. Наконец он тихо сказал:
– Я не смог тебя спасти.
– Что?
– Не смог. Я пытался сделать тебе искусственное дыхание, но мне стало совсем плохо. Я не смог тебя спасти. Кишану пришлось вмешаться, а я был настолько вне себя от ревности и досады, что оттолкнул его. Я едва не позволил тебе умереть, лишь бы не дать ему к тебе прикоснуться! И я понял, что должен умыть руки.
– Но Рен…
Я хотела дотронуться до него, но Рен посмотрел на мою протянутую руку и отстранился.
Я застыла и прошептала:
– Ты преувеличиваешь.
– Нет, нисколько.
Он повернулся ко мне спиной, собираясь уйти.
– Алаган Дирен Раджарам, ты останешься здесь и выслушаешь меня!
Он в ярости обернулся:
– Нет, Келси! Нет. Я не могу быть с тобой! Я не могу прикасаться к тебе! И не могу тебя спасти! – Он с такой силой ухватился руками за поручни, что костяшки его пальцев побелели. – Тебе нужен мужчина, который сможет делать все это! И этот мужчина – не я. Прошли долгие месяцы, Келси, но я так и не нашел ключ. Возможно, я никогда его не найду, и я не могу допустить, чтобы ты попусту растратила свою жизнь, ожидая меня! Ты нужна Кишану. Он тебя хочет. Он тебя любит. Будь с ним.
– Но я… я выбрала тебя, и мне плевать на все остальное! Мы что-нибудь придумаем… Прошу, не прогоняй меня только из-за этого!
– Так лучше, Келси. Мы оба знаем, что так будет лучше.
– Нет, не будет! Ты – вот что для меня самое лучшее!
– Нет. И я не желаю это больше обсуждать. Я все решил.
– Ах, так! Ты решил?! Ты, наверное, страшно удивишься, но ты не имеешь права ничего решать за меня! Вы с Кишаном можете планировать и решать что вам угодно, но ты не заставишь меня перестать любить тебя!
Его плечи сгорбились, он покорно ответил:
– Я не собирался тебя заставлять. Со временем ты полюбишь Кишана, а меня разлюбишь.
– Да никогда на свете! – Я запаниковала. Рен говорил серьезно. Я знала, что, однажды приняв решение, он никогда не отступался, как его ни упрашивай. Я часто-часто задышала. Слезы брызнули у меня из глаз. – Это все не по-настоящему, Рен! Ты не можешь так думать, ты так не думаешь… Я не верю, что ты хочешь меня прогнать!
– Не упрямься, Келси.
Я засмеялась сквозь слезы:
– По-моему, из нас двоих упрямлюсь не я!
Он вздохнул:
– Мы должны набраться мужества посмотреть в лицо реальности. Наши отношения нежизнеспособны. Зачем обоим страдать понапрасну? Ты можешь быть счастлива с Кишаном, а я… Что ж, уверен, я тоже найду себе кого-нибудь.
«Вот в этом я ни секунды не сомневаюсь! Тебе достаточно просто пройтись по улице, чтобы десятки этих «кого-то» легли у твоих ног!»
Я судорожно втянула в себя воздух.
– Но мне никто не нужен, кроме тебя! Я не хочу, чтобы мы расставались.
Он сухо рассмеялся.
– Я знал, что ты не захочешь прислушаться к голосу разума. – Он снова вздохнул. – Ладно. В таком случае, расстанемся по-плохому. – Он расправил плечи, его губы искривились в жесткой усмешке. – Люди постоянно расстаются, Келси. Просто смирись с этим. Правда в том, что у нас с тобой все было мило, но наше время вышло и мне пора двигаться дальше. Никакие забытые воспоминания не стоят всей этой… боли. Всех этих страданий.
– Я все равно тебе не верю! Я знаю, ты меня любишь.
– Разве я могу любить девушку, если меня выворачивает наизнанку всякий раз, когда я к ней прикасаюсь?
– Раньше ты не жаловался!
– Но ведь ты – единственная девушка, которую я целовал. Просто со временем я понял, что поцелуй, который длится пару секунд, ничего не стоит.
– Знаешь, что я думаю? Я думаю, ты просто истерзался чувством вины из-за этого дурацкого искусственного дыхания. Ты всегда был помешан на том, чтобы защищать меня, а теперь додумался до того, чтобы порвать со мной ради моего спасения! Знаешь, у тебя обостренный комплекс Супермена, ты только и делаешь, что жертвуешь нашей любовью ради моей безопасности.
Он хмыкнул и пробежал пальцами по волосам.
– Видимо, я плохо объяснил… Я больше не хочу быть с тобой. Совсем. Я не уверен, что в ближайшее время мне захочется завести подругу. В лучшем случае для развлечения я приударю за какой-нибудь красоткой, разобью пару-тройку сердец и на этот раз выберу какую-нибудь блондинку – или рыженькую.
– Не поверю, пока не увижу своими глазами!
– Значит, вот что тебе нужно! Ты поверишь, что я не шучу, если увидишь меня с другой женщиной?
Я скрестила руки:
– Да!
– Отлично. Буду рад тебе услужить.
– Ах, да нет… нет… ты этого не сделаешь! Если я увижу тебя с другой женщиной, то задушу своими руками, понял, Тарзан?
– Мне не хочется тебя огорчать, но ты меня вынуждаешь. Я принял решение и намерен его исполнить. Между нами все кончено, и ты не увидишь меня до тех пор, пока не смиришься с этим.
С этими словами он снова повернулся, чтобы уйти.
– Ты трус! Прячешься от девушки, которая вдвое слабее тебя!
Он стремительно обернулся:
– Я не трус, Келси. Однажды ты бросила меня, заявив, что между нами все кончено. Что мы друг другу не пара. Значит, за собой ты оставляешь право на такой поступок? А как насчет меня? Со временем я понял, что ты была права. Ты не для меня. Я подыщу себе другую. Кого-нибудь, – он поиграл желваками, – посимпатичнее. И не такую болтливую.
Я тихо ахнула, тяжелые мокрые слезы катились по моим щекам.
Увидев, что удар попал в цель, Рен завершил дело:
– Уверен, мы оба легко и быстро перевернем эту страницу. Надеюсь, недели нам хватит.
Я отвернулась, не желая показать свое отчаяние.
– На твое счастье, у тебя уже сейчас есть запасной вариант, даже целых два. Тебе везет. Мужчины сбегаются к тебе, как медведи на мед, так что лови момент!
Я обхватила себя руками, чтобы перетерпеть боль, потом судорожно вздохнула и очень тихо сказала:
– Значит, это правда? Это разрыв? Мы больше ничего не значим друг для друга? Ты не хочешь даже остаться моим другом?
– Вот тут ты права. Я буду принимать участие во всем, что касается снятия проклятия, и только. Когда все задания Дурги будут выполнены, я исчезну. И ты больше никогда меня не увидишь.
Он сделал несколько шагов, но замер, когда я тихо позвала:
– Рен!
Он вздохнул:
– Что?
Я повернулась и сделала несколько шагов к нему. Я долго всматривалась в его красивое лицо, ища малейший признак того, что он сейчас засмеется и положит конец этому безумию. Но черты Рена оставались тверды, как камень. Он не передумает, не уступит. Тогда я попробовала применить другую тактику и пригрозила:
– Если ты это сделаешь… если ты снова меня бросишь… это уже навсегда! Второго шанса у тебя не будет!
Еще одна тяжелая слеза покатилась по моей щеке. Рен шагнул ко мне, вытер слезу пальцем. Наши глаза встретились, мое сердце мучительно колотилось в груди. Я любила его слишком сильно, до боли. Как он может так поступать? Все это неправильно. Все его слова насквозь фальшивы. Умом я знала это, но сердцу все равно было больно. Мой Рен никогда бы не сказал мне такого, но мой ли Рен был сейчас передо мной? Неужели он так сильно переменился?