– Я вот как раз хотела обратиться к вам с просьбой, – сказала Александра Сергеевна, урожденная Борская. – Уж раз эта книга была выпущена императорским двором для нашей семьи, вы бы могли ее нам продать обратно. Дадим хорошую цену.
– Нет, не могу! – вдруг заартачилась Коврова-Водкина. – Это память о моем незабвенном муже! Пожалуйста, изучайте сколько хотите. Можете выписки делать. Но никаких продаж.
– Странная позиция, – кисло улыбнулась княгиня.
– Мы тут теперь вообще всего лишены, – разобиделся князь Пожарский. – Все наше в чужих руках.
– Бесспорно, мы перед вами виноваты! – с неподдельным раскаянием воскликнула Коврова-Водкина. – Наши дачи на вашей земле. Ах, как ужасно чувствовать себя захватчиками!
– Не вы одна, Наталья Владимировна, – без особого такта заметил князь Пожарский. – Если брать по законам высокой морали, тут каждый на этих дачах незаконный захватчик земель моей дорогой жены.
– Лично я никакой не захватчик! – внезапно обиделся Дима. – Мы просто живем тут! На собственной даче!
Маша ткнула его в бок. Но было поздно. Лысина князя Пожарского сделалась красной, как помидор, и он, тяжело дыша, крикнул:
– Я бы на вашем месте молчал, молодой человек!
Тут он осекся и стал считать пульс.
– Давление подскочило, – покосился испуганно он на княгиню.
– Это от жары. Очень знойно, – ответила та. – Выйдем на воздух.
– Да, да! На воздух, друзья мои! – расслышала лишь последнюю фразу Наталья Владимировна. – Уверена! Вам приятно ощутить ногами землю предков. Насколько я понимаю, тут как раз были охотничьи угодья вашего дедушки!
Княжеская семья поджала губы и переглянулась.
– Разумеется, нам приятно, – с холодной вежливостью отвечала княгиня.
– Тогда я выйду в сад с вами! – совершенно не чувствовала изменения атмосферы хозяйка дома.
Она поднялась с кресла и торжественной поступью вышла из двери гостиной вместе с четой князей в сад.
– Идите и вы, – властным жестом поманила Наталья Владимировна четверых друзей.
Те тоже поднялись на ноги.
– Давайте в саду попрощаемся и уйдем, – сказал Командор ребятам. – Очень уж эти князья мне не нравятся.
– Мне тоже с ними не хочется больше сидеть, – согласился Дима. – Филимонов/ на совершенно права.
– Редкий случай, – фыркнула Маша.
– И книга тут все равно остается, – посмотрела на журнальный столик Настя.
– А я о чем, – подхватил Петька. – Завтра утром спокойно ее посмотрим. Думаю, эти князья сюда завтра не зайдут.
– Естественно, – злобно покосился в сторону удаляющейся княжеской четы Дима. – Они только и приезжали, чтобы выманить книгу.
– Бедная Наталья Владимировна! – посочувствовала Настя. – Она ведь уверена, что эти князья с ней дружат.
– Молодежь! Где вы? – крикнула Коврова-Водкина.
Друзья спешно вышли из гостиной в сад. Догнав Наталью Владимировну и князей, они уже хотели попрощаться, когда у хозяйки дома возник неожиданный план.
– Я вас очень хочу попросить, – посмотрела она на Петьку. – Нарвите букет сирени для княгини и князя.
– Ой! Сигареты в гостиной забыла, – хлопнула себя по лбу княгиня. – Я сейчас.
И она снова пошла в дом. Друзья направились к кусту сирени.
– Чтобы этим князьям провалиться, – ворчал Дима, обламывая высокую ветку. – У меня за шиворот жуки какие-то сыплются.
– Потерпишь, – шикнула на него сестра.
– Ах, нет! Вы совсем не там срываете! – начала руководить их действиями Коврова-Водкина. – Я хотела вон ту, – указала она на куст подальше. – Персидскую белую.
После кончины хирурга Водкина на садовников средств не хватало, и участок Натальи Владимировны сильно зарос. Домработница-снайпер, правда, предпринимала кое-какие усилия по расчистке территории, но в основном это касалось огорода. Остальному было предоставлено самостоятельно пробиваться сквозь заросли сорняков и колючек.
На пути к персидской сирени друзей встретила плотная стена крапивы.
– Вот дьявол! – первым обстрекался Дима.
– Никогда не можешь пролезть аккуратно, – вздохнул Петька.
В следующую секунду и он взвыл от боли.
– Ты чего? – посмотрела на него Настя.
– Нога, – простонал Командор.
Он поднял левую ногу. К подошве кроссовки словно прилипла сухая ветка боярышника. Ее длинный шип пробил подошву и уколол Петьку в ступню.
Наконец они достигли куста.
– Попышнее срывайте, – продолжала издали распоряжаться хозяйка дома.
– Главное, ради кого ломаемся, – продолжал ворчать Дима.
– А какой ее дедушка был мужчина, – мечтательно произнесла Настя. Увидав однажды в старинном журнале фотографию Юрия Борского за рулем собственного автомобиля, Настя тут же влюбилась. Князь и впрямь выглядел импозантно.
– Видно, действительно вырождаются, – ответил Петька.
– Во всяком случае, князь Пожарский, – уточнил Дима.
– Во внучке Борского тоже аристократизма не густо, – внесла в беседу еще один штрих Маша.
– Друзья! Нельзя ли поскорей! – раздалось новое указание Ковровой-Водкиной.
– По-моему, ей сейчас кажется, будто мы ее крепостные, – тихо произнесла Настя.
Как раз к тому времени, как друзья принесли букет, из дома вернулась княгиня Александра Сергеевна.
– Красота! Красота! – милостиво взглянула она на сирень. Она зажгла сигарету и, выпустив залихватски дым из уголка рта, повернулась к хозяйке дома: – Кстати, Наталья Владимировна, вы книгу уже убрали? А то я хотела еще кое-что в ней посмотреть.
– Книгу? – удивленно подняла брови Наталья Владимировна. – Нет. Я не убирала.
– Но на столе ее нет.
– Мы последние выходили, – совершенно отчетливо помнил Петька. – Книга лежала на прежнем месте. Раскрытая.
– Но сейчас там ничего нет, – повторила княгиня.
Ребята не сговариваясь побежали к дому.
– Букет! Отдайте букет княгине Пожарской! – кричала Коврова-Водкина.
Ребята влетели в гостиную. Книги на журнальном столике не было.
Глава V СТЕПАНЫЧ, КНЯЗЬЯ И ДРУГИЕ
В доме поднялась страшная паника. Князь Пожарский, хватаясь за сердце и одновременно за пульс, громко пищал про «циничное осквернение высших духовных ценностей». Сицилийского вида княгиня нервно курила. Коврова-Водкина с растрепавшимися подсиненными волосами и горящим взором бесцельно носилась по гостиной. Наконец в ней будто бы что-то включилось, и она начала проявлять редкостное для себя здравомыслие.
– Татьяна Филимоновна! – крикнула она. – Скорее сюда!
Со стороны кухни послышалась мощная, но неспешная поступь.
– Ну, чего там еще? – изо всех сил демонстрируя полное пренебрежение к дворянским визитерам, осведомилась домработница-снайпер.
– Вы книгу о князьях Борских не убирали? – спросила хозяйка дома.
– И не думала, – отозвалась Филимоновна. – Мне вообще тут сегодня все без разницы. Своих дел на кухне полно.
– Значит, пропала! – ринулась вихрем к сигнализации Наталья Владимировна.
– Чего у тебя там пропало? – разом оживилась Филимоновна.
– Книга! – с трагическим видом провозгласила Коврова-Водкина. – Бесценная память о моем незабвенном втором муже! Татьяна Филимоновна! Срочно звоните в милицию!
– Видите! – мстительно пропищал князь Пожарский. – Лучше бы нам уступили!
– Шмельков! Живо сюда! – уже распоряжалась по телефону гренадерским голосом Филимоновна. – Водкину мою ограбили! Чего?… Нет, сама-то жива. Книга с концами.
Она положила трубку и подошла к хозяйке.
– Сейчас прибудет.
– Забудет? – переспросила Коврова-Водкина. – Нет, Татьяна Филимоновна. Тут вы не правы. Капитан Шмельков очень исполнительный и порядочный молодой человек.
– Да я говорю: прибудет сейчас! – гаркнула ей в самое ухо приходящая домработница-снайпер.
– Ну, вот это другое дело, – на сей раз осталась довольна хозяйка. – Я давно вам хочу заметить, Татьяна Филимоновна, вы порой очень несправедливо относитесь к людям.
– Ты зато у нас справедливая, – буркнула в сторону Филимоновна. – Вот твои ценности и тю-тю.
– Ну, мы, пожалуй, пойдем, – заторопились князья. – Сегодня еще очень много визитов. Позвольте откланяться, Наталья Владимировна.
– Стоять! – внезапно влетел в гостиную сквозь распахнутую дверь в сад Степаныч. – Никому не двигаться! При малейшей попытке к бегству стреляю без предупреждения!
Все испуганно замерли. Степаныч держал присутствующих на мушке охотничьего ружья. Он часто и шумно дышал. Грудь и живот бывшего заслуженного работника органов правопорядка ходили словно у загнанной лошади.
– Доложите, пожалуйста, обстановку, – потребовал он у Ковровой-Водкиной.
– Нет, нет, Иван Степанович, вся обстановка у меня цела, – принялась горячо возражать Наталья Владимировна. – Украли не обстановку, а редкую книгу.
– Ясно, – приступил к делу Степаныч.
– Ты говори попонятней, – выразительно покосившись на Коврову-Водкину, посоветовала ему Филимоновна.
– Эти присутствовали? – указал Степаныч стволом на незнакомых ему людей.
– Дети тут, – величественно подтвердила Коврова-Водкина. – Они мои юные друзья.
– С друзьями юными тоже потом разберемся, – грозно пообещал членам Тайного братства Степаныч. – У меня к вам еще по краже в библиотеке вопросы имеются. Меня другие сейчас присутствующие интересуют, – буравил пронзительным взглядом княжескую чету сторож поселка Красные Горы.
– С обеда сидят, – опередив Коврову-Водкину, мстительно проговорила Татьяна Филимоновна. – Ради самой той книги к нам и явились.
Ноздри у сторожа затрепетали.
– Карманы вывернуть. Вещи из сумки на стол, – отрывисто отдал он команду княжеской чете.
– Что? Что? – совершенно оторопели те.
– Мы, между прочим, мой дорогой, иностранные подданные! – заверещал князь Пожарский. – Счастливо оставаться.
Супружеская чета двинулась было к выходу. Степаныч, однако, резво преградил им путь.
– Видели мы таких иностранных подданных. У меня в органах правопорядка один раз даже персидский шейх допрашивался. Верней, самозванец шейха.
– Давай-ка я, Степаныч, на кухню за газом сбегаю, – передался азарт Филимоновне. – Вдвоем нам их сподручнее будет удерживать.
– Как вы смеете! – гаркнула басом урожденная Борская.
– А вас, дамочка, попрошу помолчать! – осадил ее разом Степаныч.
– Вот и я! – печатая по-военному шаг, возвратилась в гостиную Филимоновна. В ее правой руке угрожающе поблескивал газовый пистолет.
– Что тут происходит? – вопрошала сбитая с толку Коврова-Водкина.
– Твои дворяне под подозрением, – громко ей объяснила Татьяна Филимоновна. – По поводу книги.
– Книги? Дворяне? – всплеснула руками Коврова-Водкина. – Это же урожденные Борские!
– Простите! – уже срывался от гнева голос Владимира Михайловича. – Я князь Пожарский.
– Кому бы другому дезу свою вколачивал, – прищурил глаза Степаныч. – Настоящие князья Борские здесь будут завтра в двенадцать ноль-ноль. У меня достоверная информация. Вас, Наталья Владимировна, эти двое ввели в заблуждение. Сейчас обыск произведем, а затем установим личность. Карманы вывернуть! Вещи из сумки на стол! – вновь приказал он княжеской чете.
– Владимир! Предъяви ему документы! – велела мужу княгиня.
Князь Пожарский принялся рыться в карманах кремового пиджака.
– Руки! – оглушительно рявкнул Степаныч.
– Без рук документов искать не привык, милейший! – топнул ногой от ярости князь.
Степанычу нечего было возразить. Он лишь усилил бдительность. Князь, оставив в покое пиджак, уже рылся в брюках.
– Нет, Сашенька, документов, – наконец драматически пропищал он. – Я их в отеле забыл.
– Интересное совпадение, – поправил фуражку на голове бывший работник органов правопорядка. – Кому сказано? Вещи на стол! Карманы наружу!
– Книга большая. В карман навряд ли влезет, – вмешалась Татьяна Филимоновна, – А ну, не балуй! – направила она газовый пистолет в глаза князю, который попытался выскользнуть на улицу.
Тот застыл на месте. Лицо у него сделалось темно-бордового цвета.
– По-моему, его удар сейчас хватит, – шепнула Настя на ухо Командору.
Тот приложил палец к губам. Он прекрасно знал, что Степаныча лучше сейчас не трогать. Поэтому главное сейчас не привлечь его внимание.
– Карманы не надо, – внял сторож совету Филимоновны. – Сумку!
– Прошу учесть, что вы нарушаете права человека, – сказала княгиня.
– Что тут происходит? – вновь спросила Коврова-Водкина.
– После узнаете, – ответил Степаныч.
– Тогда я звоню Анечке! Пусть она мне объяснит! – уже набирала номер хозяйка дома. В критических ситуациях она почти всегда обращалась к бабушке Димы и Маши. – Анечка! – услыхали ребята. – Умоляю! Скорее ко мне! Тут что-то страшное происходит!
– Ну, слава Богу! – шепнула Маша – С бабушкой нам Степаныч не страшен.
Остальные кивнули. Анна Константиновна, при всей мягкости и интеллигентности, в гневе метала громы и молнии. Сторожу Красных Гор это уже не раз пришлось испытать на себе, и он ее побаивался.
– Что случилось, Наталья Владимировна? – вошел в гостиную капитан Шмельков.
– Редчайшую книгу украли! – воскликнула та. – Дальнейшего я вообще понять не могу!
И она устало опустилась в мягкое кресло.
– Вот, Алексей, – с достоинством стал объяснять Степаныч. – Произвел предварительное задержание. До твоего приезда. Подозреваемых двое. Именуют себя княгиней и князем. То Борскими, то Пожарскими. Явные самозванцы. Сюда явились за той самой книгой.
– Погоди-ка, Степаныч, – схватился за голову капитан Шмельков. – Откуда явились? К кому?
– Бесценная книга! – возопила Коврова-Водкина.
– Мы князь и княгиня Пожарские. Приехали на конгресс из Милана, – вещал в унисон с ней пронзительным фальцетом князь Владимир Михайлович. – Считаю необходимым заявить вам как представителю власти. Вот этот субъект, – схватившись картинно за сердце, повернулся он к сторожу Красных Гор, – попирает наши духовные и гражданские права.
– Да вы сядьте, – смутился капитан.
– Благодарим, – сухо произнесла княгиня.
Ее муж без слов плюхнулся на диван. Степаныч продолжал в него целиться из двустволки.
– Опусти ружье, – нахмурился Шмельков.
– Воля твоя, – подчинился с большой неохотой Степаныч.
– Алексей Борисович! – простерла к Шмелькову руки Коврова-Водкина. – Отыщите, пожалуйста, мою книгу! Это бесценная память о Вадиме Леонардовиче!
– Будем стараться, – вынул блокнот капитан. – Только прошу: давайте-ка по порядку.
Тут наконец появилась Анна Константиновна.
– Наташа! – подошла она к Ковровой-Водкиной.
– Ах, Анечка! – вскочила с кресла хозяйка дома. – Мой рассудок уже отказывается что-либо воспринимать! Члены Тайного братства не выдержали и разом фыркнули.
– Ребята! – только тут заметил их капитан Шмельков. – Может, хоть вы объясните?
– Вот именно, – вновь оживился сторож. – Возьми, Алексей, у них показания. Они тут тоже в период кражи присутствовали.
– Ладно, Степаныч, сейчас разберусь, – устало махнул рукою Алексей Борисович. – Ну, ребята, давайте, – ободряюще улыбнулся он четверым друзьям.
Следующие полчаса ребята излагали капитану Шмелькову суть дела. Затем он побеседовал с хозяйкой дома, которая к тому времени была с помощью Анны Константиновны и успокоительного лекарства приведена в относительную форму. Князья тоже несколько успокоились и вспомнили, что в машине у них лежит сумочка с документами. Шмельков, удостоверив для порядка их личности, извинился за произвол Степаныча. После чего князья, клятвенно пообещав, что никогда больше не переступят порога этого дома и пределов поселка Красные Горы, уехали.
– Странные люди, – пожала плечами Коврова-Водкина. – Даже не попрощались со мной. Вынуждена признать, что я в них разочарована.
– Наконец, – пробормотала домработница-снайпер. – Сколько тебе твержу: ничего путного в этих дворянах нету.
И она вместе с газовым пистолетом удалилась на кухню.
– Ну ты, Степаныч, даешь, – покачал головой капитан Шмельков. – Так когда-нибудь международного скандала дождешься.