– Да-да, я знаю.
– Юлия Ивановна, простите мою бестактность, но мне так интересно, что люди вам посылают! Я до ужаса, просто до ужаса любопытная! – затараторила Мария Станиславовна.
– Ах боже мой, скорее всего конфеты и коньяк. Стандартный набор! Но если вам так любопытно, давайте заглянем в пакет! – Она положила его на стол. – Вот, кстати, вы и загляните, а я пока напишу, как Матильде применять все наши снадобья.
Мария Станиславовна такого не ожидала. Она слегка помедлила, а потом решительно подошла и запустила руку в пакет.
– Нет, это точно не коньяк и даже, кажется, не конфеты! – сообщила она. И вытащила из пакета сверток, упакованный в красивую шелковую бумагу. – Нет, Юлия Ивановна, мне как-то неловко… Вдруг тут что-то интимное.
– Чепуха, какое там интимное, – усмехнулась Юлия Ивановна. – Вскройте это, Машенька.
Мария Станиславовна пожала плечами и вскрыла сверток. Под бумагой было что-то, завернутое в черный бархат. Юлия Ивановна вдруг побледнела. Но было поздно – Додонова уже достала оттуда пластиковый пакет с каким-то белым порошком и две маленькие фигурки – жениха и невесты.
– Как странно, – проговорила Додонова, – вы что-нибудь понимаете?
Юлия Ивановна выпученными от злости глазами смотрела на странную посылку.
– Юлия Ивановна, что это? – спросила Додонова.
Та перевела взгляд с посылки на Марию Станиславовну, потом пристально глянула на Матильду, отчего у Мотьки сразу заболел живот.
– Это? Вас интересует, что это? – каким-то мертвым голосом проговорила Юлия Ивановна. – Это – знаете ли… Это смерть! Ваша смерть! Ну и моя тоже! Только одна я не уйду!
– Юлия Ивановна, что с вами? – участливо осведомилась Додонова, глазами указывая Матильде на дверь.
– Не трудитесь, дорогая Мария Станиславовна. Дверь уже заблокирована, и выбраться отсюда вам удастся только вперед ногами. Извините за грубость. Вы напрасно стали играть со мной в такие игры, ох напрасно!
«Она сумасшедшая», – мелькнуло в голове у Матильды, и по спине потек холодный пот.
– И кричать нет никакого смысла, – гнула свое Юлия Ивановна. – Здесь первоклассная звукоизоляция.
– Послушайте, Юлия Ивановна, что за идиотские шутки? Мы пришли к вам за консультацией, но никакого отношения к вашим подаркам не имеем. Сию же минуту выпустите нас, иначе это плохо для вас кончится! – попыталась воззвать к разуму Додонова, в душе проклиная себя за то, что ввязалась в эту историю.
– Плохо для меня? А для меня все плохо. Хоть так, хоть эдак! За все в этой жизни надо платить! И мне есть за что платить, долго придется расплачиваться, ох долго! Поэтому двумя покойниками больше, двумя покойниками меньше, это роли не играет, но напоследок я уж доставлю себе удовольствие. Ах вы гадины, поиграть решили! Актрисули!
– Юлия Ивановна, опомнитесь! Мы тут совершенно ни при чем!
– Как это ни при чем? Думаете, вы обманули меня, прилизав волосенки этой соплячке? Я сразу ее узнала… только я не подумала, что…
И вдруг молниеносным движением она выхватила из ящика стола пистолет. И направила его на Додонову.
– Ну, Машенька, вы же у нас актриса! Шекспира играете? Шекспир – мой любимый драматург! Там все правда! Ну, раз привел бог умирать с артистками, прочтите мне перед смертью Шекспира! Ты Корделию играешь? Хорошую девочку? Разве хорошие девочки занимаются такими шутками, как ты? А? Но ты актриса и подумай, как красиво сможешь умереть – почти на сцене, а ну-ка прочти мне что-нибудь из «Лира»!
Додонова в ужасе смотрела на нее, не в силах даже слова вымолвить. И вдруг раздался дрожащий голосок Матильды:
– Я вам прочту Шекспира! Я мечтала сыграть Джульетту, да, видно, не суждено, слушайте, как я бы это сыграла:
Додонова вздрогнула. Неужели Матильда настолько владеет собой, что этим страстно прочитанным монологом дает ей понять, что еще не все потеряно? «Боже мой, – мелькнуло у нее в голове. – Эта девчонка и вправду – чудо! Если она сыграет Джульетту… Это будет сенсация, мировая сенсация! Если сыграет… Только бы эта страшная баба не поняла…»
– Ты прекрасно читаешь! Продолжай! – с угрозой в голосе произнесла Юлия Ивановна.
Пропустив одну строчку, чтобы не привлекать внимания к только что произнесенным словам «Как, проиграв, мне выиграть игру», Матильда продолжала:
И вдруг Матильда грохнулась на пол. Но Додонова могла бы поклясться, что перед тем она ей подмигнула. Мария Станиславовна хотела броситься к Мотьке…
– Стоять! – скомандовала Кислицина. – Девочка талантливая, но неопытная, и вообще, что мне Джульетта… Хоть мы с нею и близки, мне куда ближе леди Макбет! А вы что, только Корделию играете? А как насчет «Макбета»?
Мария Станиславовна вдруг посмотрела с презрением на Юлию Ивановну, усмехнулась и тихо сказала:
– Вы полагаете, что вы леди Макбет?
– Ну, в известной мере. Так что же – или вы читаете, или я стреляю.
– Извольте! Чего не сделаешь за несколько минут надежды!
– Надежды? О надежде забудьте!
Теперь Кислицина не отрываясь смотрела только на Додонову. Глаза ее расширились, щеки пылали…
– Юлия Ивановна, я больше не могу… Надо посмотреть, что с девочкой! Вы же врач, вы не имеете права не оказать помощи!
И вдруг Матильда одним неуловимым движением вскочила на ноги и, вспомнив недолгие занятия карате, наотмашь ударила Кислицину ногой. Та потеряла равновесие и рухнула на пол, выпустив из рук пистолет. Мария Станиславовна тут же схватила его и направила на Кислицину. Та только рычала и корчилась от бессильной злобы. Матильда схватила телефонную трубку.
– Мотя, синий телефон внутренний! Сними трубку и позови на помощь, – крикнула Додонова.
– Скорее, скорее! Помогите! – завопила Матильда, но в этот момент уже кто-то взламывал дверь. И через секунду на пороге оказались двое мужчин, один из них был с пистолетом.
– Семен! – завопила Матильда. – Семен! Леня!
Семен, не слушая ее, кинулся к Кислициной и защелкнул на ней наручники.
И тут же в комнату набились люди в форме, какой-то человек в штатском отдавал распоряжения, а Семен под шумок вывел на волю Мотьку и Марию Станиславовну.
– В чем дело? Куда вы пропали? Что случилось? – налетел на них невесть откуда взявшийся Валерка.
Они ничего не успели ответить, как вдруг раздался громкий возмущенный вопль:
– Вы не имеете права! Сию секунду выпустите меня отсюда! Я жена члена Государственной Думы! – кипятилась какая-то пациентка, которую не выпускали из салона.
– Ну и что, мадам? На вас депутатская неприкосновенность не распространяется, уж извините! – очень вежливо ответил молоденький милиционер, стоявший на дверях.
– Китаев, эти со мной! – сказал Семен и вывел на улицу Додонову с Матильдой и Валерку. – Вы на машине? – спросил он Додонову.
– Да, вас подвезти?
– Нет, благодарю, тут у моего друга машина… – и он показал на Ленину «Ауди».
– Он ваш друг? – ошалела Матильда. После всего пережитого она еле держалась на ногах. – Но как… Как вы узнали?
– Ох, тут такой узелок завязался, что нам придется еще долго его распутывать. А вы, дамочки, чуть всю операцию нам не сорвали! Это ж надо было выдумать – заявиться прямо к ней! Вам что, больше Шекспира негде было читать?
– Какого Шекспира? – опешил Валерка.
– Откуда вы знаете?
– Да мы уж давно прослушиваем ее… Мы только не предполагали, что она запрется с вами! Потому и не могли вломиться, что опасались за вашу жизнь. Но вы держались потрясающе. А какой Шекспир!
– При чем тут Шекспир? – уже завопил Валерка.
– А эти дамы отвлекали ее, читая Шекспира. Она большая его поклонница.
Валерка схватился за голову.
Вскоре появился Леня.
– Ну, что тут у вас?
– Да ничего, тебя ждем. Вот что, друзья, ну и подруги, конечно, сами понимаете, нам надо объясниться, поговорить обстоятельно, но сейчас, по-моему, вы не в состоянии. Давайте договоримся, что завтра вечерком, когда все немного успокоится, мы соберемся у Лени на квартире, с которой, собственно, все и началось…
– Но я завтра вечером занята, у меня спектакль, – заявила Додонова, – а мне тоже интересно…
– Играете леди Макбет? – поинтересовался Семен.
– О нет, даже не Корделию! Я буду занята только в первом акте.
– В таком случае скажите мне сейчас, если вам не трудно, зачем вы это затеяли? Зачем поперлись к черту в зубы? Я еще могу понять Матильду, она девочка, но вы-то, взрослая красивая женщина, известная актриса, вам-то это зачем? Вместо того чтобы прийти и взять преступницу на рабочем месте, нам пришлось слушать Шекспира, каждую секунду ожидая, что эта полоумная в вас пальнет! На что вы рассчитывали?
Мотька и Додонова переглянулись.
– Я и сама не знаю, но просто… Знаете что? Вы завтра дождитесь меня, ладно? Я постараюсь приехать как можно раньше, у меня там несложный грим…
– Хорошо, – пообещал Семен, которому страшно понравилась Мария Станиславовна. – Вы сможете сейчас вести машину? Или лучше мне вас отвезти?
– Пожалуй, – согласилась Додонова.
– Леня, а ты отвези Матильду с Валерием. Кстати, как это вы Степаниду дома оставили? Что-то на нее непохоже?
– Степанида простудилась. У нее сильный бронхит! – ответила Матильда и вдруг пошатнулась.
Леня успел подхватить ее.
– Ах ты господи! Матильда, ты жива?
– Жива, жива, – сказал Валерка, щупая ее пульс. – Просто перенервничала. А она что, действительно читала Шекспира?
– Да, монолог Джульетты. И притом потрясающе читала, у нас там все, кто слушал, чуть не плакали.
– Кто? Менты?
– А менты, по-твоему, не люди?
Они усадили Матильду в машину, вернее, уложили на заднее сиденье и повезли домой. Валерка позвонил в дверь. Открыла Степанида, в толстом теплом свитере и с шарфом на шее.
– Мотечка! Что с тобой? Ой, Леня! Вы? Откуда?
– Из Парижа!
– А Рита где?
– А Ритулю я пока в Париже оставил на попечение вашей Аси. Классная девчонка, между прочим!
Услышав это, Матильда слабо улыбнулась.
– Представляю, как бы она меня ругала… За сегодняшнее!
– Ругать тебя мало! Тебя пороть надо! – засмеялся Леня. – И тебя, парень, тоже, ну они ладно, бабы, у баб ум, как известно, короток, а ты? Как ты мог их отпустить?
– Да что же это такое? Что случилось, Мотя, ты где была? – волновалась Степанида.
– Где? В салоне «Юлия», – усмехнулся Леня. – Шекспира читала Юлии Ивановне, под пистолетом, между прочим!
Степанида побледнела.
– Как под пистолетом?
– Не волнуйся, Степа, ее арестовали! – поспешил успокоить девочку Валерка. – Надели наручники!
– Мотя, как ты могла? Мы же договорились?
– Черт побери, мне пора, а вы тут сами разбирайтесь! До вечера!
– Леня! Погодите минуточку! – позвала его Матильда.
– Ну, если только минутку…
– Леня, за что она вас преследовала?
– Завтра, все завтра! Некогда сейчас!
– Тогда скажите хотя бы, вы что, Семена раньше знали?
– Знал! Мы с ним с детства дружили, а потом как-то потеряли друг друга из виду. Все, больше никаких вопросов!
И он убежал.
– Степа, сделай мне чайку горяченького, – взмолилась Матильда, с трудом отрывая голову от подушки. – И какой-нибудь бутерброд. Валер, ты тоже небось проголодался?
– Как зверь!
Накормив сестру и приятеля, Степанида вдруг заявила:
– Если вы мне сейчас все не расскажете, я никогда не буду с вами разговаривать! Никогда!
– Степочка, не нервничай, я все расскажу!
– Тогда давай рассказывай!
– Понимаешь, это ведь ты сама придумала – подбросить наркотики Юлии вместе с фигурками.
– Не я, Алка, а ты украла ее идею!
– Ну, пусть так, пусть украла… Понимаешь, я подумала, что если бы она получила этот подарочек при свидетелях, то, может, так перепугалась бы, что сразу как-то выдала бы себя. И, может, даже покаялась бы…
– Такая покается, жди!
– Но у меня была такая мысль… Из нашего с Аськой опыта я знаю, что разговор, прямой и честный, в таких ситуациях иногда дает просто потрясающие результаты… Одной мне было боязно. И тут я подумала о Маше Додоновой, мы же с ней после той истории просто подружились. Она женщина отчаянная…
– Но почему именно о ней?
– Потому что вспомнила, это она говорила мне про салон «Юлия». А тут она вчера заехала ко мне в театр и я возьми и расскажи ей эту историю. Ну она и загорелась. Вспомнила, как, когда ее подозревали во всех смертных грехах, Аська явилась к ней и как все потом здорово обернулось. И, кстати, сегодня тоже все здорово обернулось. А еще я спешила это сделать, пока ты больна, а то я ведь тебя знаю, ты бы сама поперлась к ней. Разве не так?
– Она бы уже не успела! – воскликнул Валерка. – Ее так и так сегодня бы взяли!
– Но я-то ничего не знала. Этот Семен ведь как сквозь землю провалился, откуда я могла знать…
– Но что там было? Ты можешь мне рассказать?
– Честно говоря, не очень… Все как в тумане.
– Валерка, а ты?
– А что я? Я хотел отнести этот подарочек к ней в кабинет, но там какая-то вобла меня не пустила, сама побежала в кабинет начальства, а мне пришлось уйти, чтобы глаза не мозолить, мы ж не знали, чем дело кончилось.
– А Шекспир? При чем тут Шекспир?
– Она навела на нас пистолет и сказала: «Или вы мне сейчас читаете Шекспира, или я стреляю». Ну я и начала… Джульетту изображать, а потом сделала вид, будто в обморок грохнулась. Тут уж Маша включилась и стала леди Макбет наяривать… А пока она читала, пришлось мне вспомнить уроки карате… Ну и вот!
– Ты ее отключила? – завопил Валерка.
– Ага!
– Матрена! Я перед тобой преклоняюсь!
– Преклоняйся, мне не жалко, – улыбнулась Матильда. – Так что, Степа, ты не сердись на меня, ладно?
– Ладно, не буду. Да, а что такое будет завтра?
– Завтра все решили собраться у Лени в квартире, они с Семеном обещали все нам рассказать, кто она такая, эта тетка, что за ней числится, за что она к Лене присосалась и вообще…