— Видно, очередной обморок на нервной почве, — констатировал Арсений Владимирович и принялся осторожно хлопать учительницу по щекам.
— Лучше водичкой! — посоветовал Пашков. Тут Алевтина открыла глаза и, смотря в упор
на Арсения, четко и громко произнесла:
— Баран!
— Ее спасают, а она обзывается! — возмутился тот. — Вот она, человеческая благодарность.
— Алевтина Борисовна бредит, — успокоил его директор.
— Баран, — переведя взгляд на Михаила Петровича, повторила химичка.
— Алевтина Борисовна, — обиделся, в свою очередь, тот. — В классе дети!
— Ахметов, как ты мог! — начал отчитывать Марата заместитель директора. — Мы оказали тебе доверие, вновь приняли в родной класс, а ты, значит, дошел до того, что ударил женщину?
— Я? — вытаращился Ахметов. — Я ее даже пальцем не тронул. А вот она на меня напала и пыталась раздеть.
Зевс, будто бы подтверждая слова Ахметова, оглушительно гавкнул, директор и заместитель разом повернулись.
— Почему животное в классе? — осведомился Михаил Петрович.
— Это наше животное, — подал голос Женькин отец.
Арсений Владимирович пристально поглядел на него.
— Ну, Петрович, — обратился доблестный заместитель к своему непосредственному начальнику. — Дожили мы с тобой. Эти «вэшники», то есть теперь уже «бэшники», бомжей в класс приводят.
— Это не бомж, а мой папа! — тут же обиделся Женька.
— Папа? — явно не поверил Арсений Владимирович.
— У него собака захлопнула дверь, а ключи в квартире остались, вот он ко мне за другими и пришел, — объяснил долговязый мальчик.
— А куртку сосед одолжил добежать до школы, — подхватил Владимир Николаевич.
Женька протянул папе ключи. Тот, взяв за поводок Зевса и смущенно бормоча: «Прошу великодушно простить за беспокойство», направился к двери.
Не успел он, однако, достигнуть коридора, как Алевтина Борисовна, ощутив новый прилив сил, вскочила на ноги и вновь стала стягивать пиджак с Марата Ахметова.
— Что вы делаете? — кинулись вместе отрывать ее от Марата директор и заместитель.
— Передатчик? — возопила Алевтина Борисовна. — Ахметов под одеждой прячет передатчик!
— Нет у меня ничего под одеждой, кроме собственного тела! — не давал расстегнуть на себе рубашку Марат.
— Врет он, не верьте ему! — проверещала химичка. — Они надо мной издеваются! Пашков передает Ахметову сведения!
— Какие сведения? — насторожился Арсений Владимирович.
— По экологии! — изловчившись, сумела расстегнуть еще одну пуговицу на рубашке Марата химичка.
— Пашков? — тщетно пытался оттеснить ее в сторону Михаил Петрович.
— Вообще этот может, — тесня из последних сил Алевтину Борисовну, подтвердил Арсений Владимирович.
Всем в две тысячи первой школе было известно: изобретательную Лешкину голову постоянно распирает от очень рискованных замыслов. При их осуществлении уже множество раз страдали как педагоги, так и ученики.
— Ну почему, как что-нибудь плохо, так обязательно я? — пылая от праведного гнева, вскочил на ноги Пашков.
— Если нет передатчика, пусть Ахметов разденется и докажет! — закричала химичка.
— Раздеться? Совсем? — готовы были вылезти из орбит глаза у Марата.
Директор и заместитель, изловчившись, сумели наконец оторвать Алевтину Борисовну от мальчика и мужественно препятствовали вполне возможному повторению атаки.
— Не раздевайся, Марат, — советовал с места Темыч. — Это нарушение прав человека.
— Вот именно! — вспыхнул Ахметов. — Нарушение!
— А если, скажем, только до пояса, то никакого нарушения вроде как бы не будет, — пытался достигнуть компромисса Арсений Владимирович.
— Нет, это форменное безобразие так унижать ученика! — вмешался Женькин папа.
— Насчет безобразия помолчали бы уж, господин хороший! — немедленно обратила на него гнев Алевтина Борисовна. — Лучше бы в класс не врывались с бараном на поводке.
И учительница истерически захохотала.
— Эк ее разобрало-то, Петрович, — с тревогой посмотрел на начальника доблестный заместитель.
— Пойдемте-ка лучше ко мне в кабинетик, — вкрадчиво проговорил Михаил Петрович. — Чайку там разного выпьем, И спокойненько все обсудим!
— Пожалуй, вы правы, — неожиданно тихим голосом отозвалась химичка.
— Вот и ладненько.
И, подхватив Алевтину Борисовну под руку, Михаил Петрович потащил ее в коридор. "Уже на выходе он повернулся к заместителю:
— А ты, Арсений Владимирович, как следует разберись в происшествии. Лучше даже совместно с их классным руководителем.
— Есть разобраться, Петрович! — по-военному четко принял команду бывший кадровый офицер.
Вскоре прозвенел звонок, и обсуждение конфликта перенеслось на историю, которую вел любимый классный руководитель всех бывших «вэшников» Андрей Станиславович. Вадик Богданов не преминул по этому поводу заявить:
— Будет теперь за своих любимчиков отдуваться.
На беду Вадика слова его достигли слуха Марата Ахметова.
— Какие-нибудь проблемы? — подступил он вплотную к новенькому.
— "У меня нет, — отозвался с кривой ухмылкой Богданов. — Все проблемы вроде тебе одному достались. Ну и, возможно, еще Пашкову.
— Знаешь что, парень, — сказал Марат. — Ты не буди во мне зверя.
— Ах, как страшно, — дернул плечом Богданов.
Марат уже собирался открыть боевые действия, но увидал, что со стороны учительской приближается в обществе заместителя директора по хозяйственной части Андрей Станиславович. Лицо классного руководителя было мрачно.
— Потом поговорим, — тоном, не предвещающим ничего хорошего, пообещал Марат. — Все равно у нас сейчас настоящей беседы не выйдет.
Вадик снова пожал плечами и хотел войти в класс. Но Марат, отпихнув его, пролез первым.
— Только после меня, — назидательно произнес он.
Остальные ученики уже были в классе. Моя Длина, как всегда на уроках Андрея Станиславовича, устроилась на первой парте против его стола. И заранее приняла очень романтическую, по ее мнению, позу.
В свои тридцать шесть лет классный руководитель десятого «Б» Андрей Станиславович был моложав, строен, носил длинную пышную шевелюру и одевался, за редким исключением, соответственно авангардным тенденциям молодежной моды. Кроме того, он ездил на подержанном мотоцикле «Харлей Дэвидсон». Постоянно покупал модные диски, которые с удовольствием давал слушать и переписывать всему классу. И обладал множеством других замечательных качеств, которые позволили Лешке Пашкову еще в пятом классе сказать, что Андрей у них — «крутой мужик».
Учителем Андрей Станиславович стал не совсем обычным путем. После десятого класса ему хотелось заняться классической филологией. Однако на вступительных экзаменах в университет он срезался. Зато попал в армию. И не просто, а прямиком в Афганистан. Там как раз тогда только что началась война. Андрей Станиславович умудрился пройти ее без единого ранения. Однако впечатлений у него оказалось достаточно.
Вернувшись в Москву, бывший десантник Андрей Пирогов твердо решил: если есть ему смысл что-то делать дальше, значит, он должен учить детей. И не чему-нибудь, а истории. Поэтому, окончив педагогический институт, он пришел работать в школу номер две тысячи один, где сам учился.
Выбор места работы скрывал еще одну цель. В этой же школе преподавала математику бывшая одноклассница Андрея — Светлана. В конце десятого класса у них начался бурный роман. Когда же Андрей попал в армию, Светлана неожиданно вышла замуж. Теперь роман у них возник снова. Продвигался он с переменным успехом. Год назад дело даже шло к свадьбе. Однако потом Андрей и Светлана так сильно поссорились, что весь прошлый учебный год едва кивали друг другу при встрече. И вот теперь у них вроде бы снова стали налаживаться отношения.
Остатки бурного содружества «В» очень радовались за учителя. Группировка Вадика Богданова отпускала по этому поводу глупые шуточки. А Моя Длина сгорала от ревности. Правда, она не раз с уверенностью повторяла Кате и Тане: «Все равно Андрюша со Светкой поссорится. Такая, как она, ему не пара. Андрюше нужна умная жена с положением в обществе». Разумеется, при этом Моя Длина имела в виду себя.
Однако сегодня даже Школьникова, едва взглянув на вошедшего Андрея Станиславовича, мигом забыла о романтической позе. Лицо учителя было чернее тучи. Очки съехали на кончик носа. А пшеничные усы грозно топорщились.
— Что вы себе позволяете, негодяи? — окинул он строгим взглядом класс. — Особенно ты, Ахметов, хорош! Никак не ожидал! И зачем я только за тебя поручился. И с отцом, между прочим, твоим целый час разговаривал.
— Вот кто, значит, моего предка сломал! — с восторгом поглядел на классного руководителя Марат.
— Лучше скажи, зачем Алевтину довел? — продолжал его отчитывать учитель.
— Он не доводил! — вступился Пашков. — Это Алевтина его довела. И чуть не раздела.
— Факт раздевания имел место, — вынужден был подтвердить Арсений Владимирович.
— А это, между прочим, нарушение прав человека, — вмешался Темыч.
— Я четко выучил до учебнику, — снова заговорил Марат. — А химичке не понравилось. И она вдруг на меня как набросится: «Передатчик! Передатчик!» И пиджак с меня стягивает.
— Именно так, — с придыханием проговорила Школьникова. — Уж мне-то, Андрей Станиславович, вы можете верить. Разве я вам когда врала?
Андрей Станиславович, стараясь не встречаться с ней взглядом, ответил:
— Ну, предположим. А зачем Пашков принес передатчик?
Чаша терпения у Пашкова лопнула. За дело он получать привык. И относился к этому вполне философски. Но чтобы понапрасну… Такого в Лешкиной жизни еще не случалось.
Подлетев к учительскому столу, Пашков махом вывалил на него содержимое собственного рюкзака.
— Вот! — крикнул он. — Ищите. Ищите свой передатчик!
С этими словами он стянул через голову свитер и начал быстро расстегивать рубашку.
— Отставить стриптиз, Пашков! — грянул Арсений Владимирович.
Заместитель директора и классный руководитель десятого «Б» на мгновение встретились взглядами и вдруг разом расхохотались. Класс тоже грохнул. Минут пять никто не мог прийти в себя. Наконец Арсений Владимирович, как человек военный, первым взял себя в руки.
— Пашков! Надеть свитер! Собрать личные вещи! И вернуться на свое место.
Лешка послушался. А Марат вновь объяснил, что просто-напросто ему сегодня удалось хорошо подготовиться к уроку экологии.
— Верю, — кивнул Арсений Владимирович. — У тебя в последнее время хорошие сдвиги.
— По-моему, у нашей химички в последнее время хорошие сдвиги, — прошептала Катя на ухо Тане.
— Алевтина Борисовна у нас женщина нервная и впечатлительная, — словно бы отвечая Кате, продолжал Арсений Владимирович. — А ты, Ахметов, так хорошо отвечал… Вот она и разволновалась.
— Мне что ж, Арсений Владимирович, снова на двойки начать учиться? — был окончательно сбит с толку Марат.
— Ты не так меня понял, — возразил заместитель директора. — Вот будешь часто ей отвечать, она и привыкнет.
Марат намеревался выяснить, сколько времени нужно Алевтине Борисовне, чтобы привыкнуть, но Арсений Владимирович со словами: «Доложу Петровичу!» — спешно покинул класс.
— Ну, так, — посмотрел на часы Андрей Станиславович. — Будем надеяться, что мы эту тему надолго закрыли. Перейдем к уроку истории.
И он начал рассказывать классу о Парижской коммуне…
После последнего урока Компания с Большой Спасской наконец покинула школу. Во дворе ребята столкнулись с крайне оживленным Маратом Ахметовым.
— А все-таки я всех сегодня выручил, — гордо проговорил он. — Двойки-то Алевтина ни одной не поставила.
— Куда уж ей ставить, — кивнул маленький Щуплый Темыч.
— Ты у нас молодец, Маратик, — похвалила Школьникова.
— Зря, что ли, к своим возвращался, — ответил тот.
— А чего домой не идешь? — поинтересовался Женька.
— Жду кое-кого, — объяснил Марат. — Разговор у меня интересный наметился по душам.
— С Богдановым? — хором спросили ребята.
— Ну, — подтвердил Марат. — У меня к нему уже много вопросов имеется.
— У меня тоже, — резко помрачнел Олег.
— Прекрати, — взяла его за руку Таня. — Мы же с тобой, кажется, договорились.
Вадик ей и самой не нравился. А особенно было противно, что он чуть ли не с первого сентября начал к ней проявлять недвусмысленный интерес. Олега это просто бесило. Однако Таня взяла с него честное слово, что он не станет унижать себя разборками с новеньким. Она вообще не признавала силовых методов борьбы.
— Да ты не горюй! — хлопнул Олега по плечу Марат. — Когда мы с Богдановым встретимся, ему за все отольется. Вот только никак его в нужном имеете не застану, — с грустью добавил Ахметов. — Какой-то он скользкий. И постоянно от разговора со мной увиливает. Но я человек терпеливый. Могу и подождать. Чем больше вопросов, тем содержательней встреча получится.
— Мы пойдем, Марат, — решительно потянула Олега к выходу со школьного двора Таня.
Сворачивая в Портняжный, ребята заметили, что к Ахметову подошел Боря Савушкин.
— Если сейчас Богданов им попадется, они хорошо поговорят, — уверенно произнес Тема.
— Хотелось бы мне посмотреть, — хищно блеснули глаза у Моей Длины. — Этот Богданов у меня еще за Андрюшу получит.
— Он за все получит, — вновь начал заводиться Олег.
— Слушайте. Мы, по-моему, делом хотели заняться, — поторопилась напомнить Таня.
— Именно! — поддержал ее Женька. — К голубятнику надо идти.
— Только не сразу, — мигом настроился на серьезный лад Олег.
— А чего ждать-то? — не понял Женька.
— Во-первых, мне надо погулять с Вульфом, — повернулся к нему Олег. — А потом зайдем ко мне. Надо выработать тактику поведения с этим типом.
— Правильно, — поддержал Пашков, считавший именно себя непревзойденным стратегом и тактиком.
Ребята поравнялись с домом Олега.
— Ждите здесь, — направился в подъезд мальчик. — Мы сейчас вместе с Вульфом спустимся.
— Может, мне пока сбегать за Зевсом? — предложил Женька. — Заодно их вместе и выгуляем. Они с Вульфом вчера вроде бы подружились.
— По-моему, даже слишком, — остановился возле подъезда Олег. — Вульф еще два часа после твоего, Женька, ухода сидел над этой костью.
— Я же предупреждал, — отозвался Женька. — Кости вызывают в собаках первобытный инстинкт.
— Не знаю уж, какой там инстинкт, — покачал головой Олег, — но мы с предками едва сумели избавиться от подарочка твоего Зевса.
— Так мы сегодня без кости придем, — заверил Женька.
— Нет уж, — решительно возразил Олег. — С меня приключений хватит. Если тебе надо, погуляй с Зевсом в своем дворе, а после возвращайся.
— Да вообще-то мне не особенно надо, — отмахнулся Женька. — Предок мой сегодня целый день дома. Вот пускай и гуляет.
Тремя минутами позже Олег вывел Вульфа. Пес радостно приветствовал всю компанию. А особенно Таню. После Олега и Беляевых-старших она была его самым любимым человеком на свете. Девочке тоже очень нравился Вульф.
Вдоволь попрыгав на каждого из семерых друзей, пес сосредоточенно закружил по огороженному металлическим забором двору.
— Кстати, — посмотрел Олег на Женьку. — Каким образом Зевс умудрился твоего предка захлопнуть?
— Проще пареной репы, — ответил долговязый мальчик, которому удалось после ухода Алевтины в директорский кабинет перекинуться парой слов с отцом. — Мой предок собрался как следует погулять с Зевсом. Прицепил поводок к ошейнику. Хотел пойти одеться. Тут в дверь позвонили. Предок открывает, а Зевс — на лестницу. И прямиком вниз чешет. Отец за ним. Тут у него дверь как-то случайно захлопнулась.
— Понятно, — усмехнулись остальные.
— Я Владимира Николаевича никогда еще в таком виде не встречала, — тихо добавила Таня
— Да уж, — подхватила Катя. — Видок у не го был еще тот.
— Так он перед тем, как за Зевсом выбежать, пылесосил квартиру, — принялся объяснять Женька. — Мать попросила. Мол, если уж не идешь-на работу, то сделай дома что-нибудь полезное.
— Вот он и сделал, — угрюмо произнес Темыч. — Хорошо еще, дверь не пришлось ломать.
— А даже если бы и сломали, — отмахнулся Женька. — Вы лучше скажите, как нам расколоть голубятника?