– Ненадежный у вас Охранник. Спит целый день.
Она вздохнула:
– Какой есть. Он ведь тоже ученый. Как наш Профессор.
– Океанолог?
– Нет, электронщик. Специалист по компьютерным программам.
Я чуть не выронил тарелку. Вот как! Значит, получается целый экипаж. Подводник Боцман и электронщик Охранник. Который наверняка разобрался в управлении лодкой «Марфа» и вместе с Боцманом совершает пиратские рейды.
– Его институт закрыли, – продолжала тетя Женя, – он остался без работы, и я его взяла вместо сторожа...
Я больше не слушал ее. Мои мысли помчались дальше. Ведь если он может запрограммировать «Марфу», то значит, пропажа тетради действительно не случайна. Значит, бандиты в самом деле собираются отправиться на поиски золота! И что нам делать? Если мы расскажем о своих подозрениях полковнику Знаменскому, он... Страшно подумать, что он с нами сделает!
Алешка прав – пора вступать в решительную борьбу с бандитами. И я так грохнул стопку тарелок на столик, что самая нижняя из них разлетелась вдребезги.
– Иди спать, помощник! – рассердилась тетя Женя, сверкая своими зелеными глазами. – Ты мой замок без посуды оставишь.
А Лешка тем временем снова помогал Профессору искать его тетрадку. А потом надолго застрял в его комнате. Вернулся поздно и долго, отмахиваясь от моих вопросов, что-то записывал на отдельных листках, а потом свернул их и засунул в наволочку – спрятал от чужого враждебного взгляда. Я рассказал ему о своих выводах. Он не удивился, будто заранее знал о результатах «опроса» Лягушки. И лег спать. А я долго не мог уснуть. Все обдумывал последние события. Но ничего умного не придумал...
А утром – опять сюрприз. Из сферы «мировых событий». В дверь постучали, на пороге стояла тетя Женя. Решительная и строгая. Руки в бока. Как Р.М. Только у Р.М. это получалось сердито, а у тети Жени – красиво.
– Алексей! – грозно сказала она. – Ты нарушил наш уговор.
– Какой? – Алешка сел в постели.
Действительно, сообрази тут. У них столько было уговоров: не грубить Р.М., не нырять глубже трех метров, не приближаться к гроту...
– Ты опять дверь ковырял?
– Какую?
– В пещеру.
– Не успел, – признался Алешка.
– Не врешь?
– Слово рыбака, – Алешка прижал руки к груди.
А у тети Жени опять что-то такое труднообъяснимое появилось в глазах. Как будто она огорчилась, что это не Алешка дверь ковырял. Уж лучше бы он, чем кто-то другой.
– Пошли, посмотрим. – Он соскочил с кровати – и за дверь.
– Штаны, Алеша, – напомнила ему вслед тетя Женя, – а то Р.М. опять тебе замечание сделает.
– Я поблагодарю ее за это, – донеслось из коридора. – Слово рыбака.
Тетя Женя улыбнулась и пошла за ним. Опасаясь, как бы Алешка и в самом деле не взорвал чем-нибудь эту кладку, тетя Женя попросила Боцмана придвинуть вплотную к двери шкаф с посудой. Сегодня ей вдруг показалось, что этот шкаф стоит не совсем так, как его поставили. Она не поленилась, выгрузила посуду на пол и отодвинула шкаф. И точно – в кладке были явные следы от каких-то ударов чем-то железным.
– Зубилом, – сказал Алешка.
– Теть Жень, – сказал я, – на Алешку не думайте, он бы шкаф не сумел отодвинуть.
– А на кого мне думать? – серьезно спросила она, будто надеялась на нашу подсказку.
– Это не мы, – начал перечислять Алешка. – Не Профессор, это точно. Не Р.М., конечно – где ей! Остается Боцман. Или ваш Охранник... Или вы.
– А мне-то зачем? – удивилась тетя Женя. – Мне спокойнее так.
– Разве не интересно? – удивился Алешка.
– И романтично, – добавил я.
– Давайте мы вам поможем, – предложил Алешка. – Мы справимся.
– Не сомневаюсь, – тетя Женя опять уперла руки в бока. – Помогайте: поставьте шкаф на место и загрузите в него посуду. А за это обещаю вам – когда вернутся ваши родители, мы вместе вскроем эту таинственную дверь. – И добавила загадочно: – Тогда будет можно.
– Слово рыбака? – спросил Алешка.
Тетя Женя улыбнулась и кивнула. А я подумал: кто же все-таки ковырял эту дверь? И главное – зачем? Что там за ней, такое важное?
– А когда вы меня с аквалангом научите плавать? – вдруг напомнил Алешка.
– Да хоть сегодня и начнем.
– Сегодня не могу, – с важным видом отказался он.
– Это почему же? – тетя Женя закрыла дверцы шкафа и удивленно обернулась.
– У меня сегодня библиотечный день, – еще важнее произнес Алексей. – У вас есть «Энциклопедия»?
Тетя Женя чуть не села на пол от удивления.
– Есть. В библиотеке. – Потом вдруг, сделав хитрые глаза, сказала: – Хочешь проверить, как пишется слово «пагода»? – И пошла на кухню, всем видом показывая, что отвечать ни на какие наши вопросы ни за что не будет.
Нам оставалось только переглянуться и по очереди пожать плечами. Опять какое-то подозрение холодком шевельнулось где-то внутри.
Алешка и в самом деле не пошел на пляж, засел в библиотеке. Когда я зашел за ним, то еле разглядел его макушку с хохолком за стопой томов «Энциклопедии».
– Не мешай, – сказал он. – Поищи лучше на полках французского писателя-фантазера. Жулеверна.
– А что именно? – с иронией уточнил я. – У него знаешь сколько томов написано?
– Мне сколько-то не нужно. Мне один нужен. Про этот... про «Наутилиус».
– «Наутилус», – поправил я. – А автор не Жулеверн, а Жюль Верн. Запомни.
– Какая разница! – и он снова зашелестел страницами «Энциклопедии». – Никак Сридиземное море не найду. Плохая «Энциклопедия». Вот, смотри, – он с трудом выговорил не то что по слогам, а по буквам: – Сривиллипуттур, город в Индии, – есть. Сринагар, тоже в Индии, – есть. А Сридиземного моря нет, пропустили, наверное.
– Сридиземного моря на самом деле нет. Есть Средиземное, – с умным видом поправил я его.
– Точно? Откуда ты знаешь? О! Правда, нашел! И карта есть. Все, не мешай. Ищи мне этого... Жуля Верна.
– Может, хватит дурака валять? На фига это тебе надо? – не выдержал я.
– Узнаешь. В свое время.
Когда Алешка так говорит, дальнейшие расспросы бессмысленны. Я отыскал ему «Восемьдесят тысяч километров под водой» и пошел купаться. Еще не догадываясь, что мы вступаем в новую фазу наших приключений.
Вечером мы все снова сидели в столовой и слушали замечания Р.М. Боцман с Профессором играли в шахматы. А после того как Профессор опять проиграл, он приподнял шахматную доску и заглянул под нее – все, видно, надеялся найти свою тетрадь. Но почему-то особой тревоги не проявлял. Наверное, у него остались черновые записи, и он надеялся восстановить результаты своих сорокалетних трудов. Но ведь теперь ими собираются воспользоваться другие. В корыстных целях.
– Алеха, – окликнул Боцман, – в «Загадай число» играем?
Алешка сидел на диване в уголке, подобрав под себя ноги, с упоением читал Жюля Верна. Даже не сразу отозвался. Он был мастером в этой простенькой игре. Суть ее не сложна: кто-то загадывал в уме число, а отгадчик задавал ему всякие арифметические действия и определял загаданное. Р.М. в эту игру не играла. Боцман играл с удовольствием, а у простодушного Профессора загаданное число всегда было одно и то же – три.
– Помешался на «тройках», – ворчала Р.М. – Видно, в школе троечником был. Как из него профессор получился? – И совсем шепотом, почти про себя, добавляла: – Простофиля.
– Алеха, – снова позвал Боцман. – Очнись.
Алешка захлопнул книгу и спустил ноги на пол.
– Что-то я не пойму этого вашего Верна.
– Рановато тебе еще, – вставила Р.М. – Интеллекта не хватает.
– Спасибо за внимание, – машинально ответил Алеха, выполняя уговор с тетей Женей.
– А что неясного, юноша? – спросил Профессор.
– Ну вот: самая большая глубина, вы сами говорили, в Мировом океане – одиннадцать километров, так?
– Так, – Профессор кивнул и продолжил «слушание».
– А книга про «Наутилус» называется «Восемьдесят тысяч километров под водой» – это как? Где он такую глубину нашел?
– Но это же фантастика, – с умным видом пояснила Р.М. – Каждый автор имеет право на преувеличение. Гиперболоид, называется.
– Гипербола, вы хотели сказать, – с вежливой улыбкой уточнил Профессор.
– Какая разница!
Вот у кого Алеха эту фразу прихватил.
– Но здесь дело не в этом, – продолжил терпеливо Профессор, – автор имел в виду не глубину погружения «Наутилуса», а тот путь, который он прошел под водой за время плавания.
– Понял, – сказал Алеша. – А ваша «Марфа» могла бы столько пройти?
– Дружок, – Профессор даже чуть надулся от гордости. – «Наутилус» по сравнению с «Марфой» – это даже не вчерашний день. Это целый позавчерашний век. – И он опять начал хвалиться своей «Марфой». Особенно напирая на то, что она заправляется особым ракетным топливом, которого ей хватит не на 80 тысяч километров, а на все 800 тысяч.
Правда, слушали его только Боцман и Алешка. Боцман качал головой, а Алешка время от времени одобрительно приговаривал, как Бунша из фильма: «Очаровательная Марфа Васильевна». Меня удивляло его самообладание. Он спокойно и даже дружески разговаривал с Боцманом, а я... я даже не мог смотреть ему в глаза, после того как заподозрил в морских бандитских разбоях... На самом интересном месте вошла тетя Женя и разогнала всех спать. Правда, Р.М. уже выспалась в кресле, пока мы слушали Профессора. Ей, наверное, гиперболоид снился.
А я опять долго не мог заснуть. И мне все казалось, что кто-то осторожно ходит по коридору и трогает ручки дверей, словно проверяя, где заперто, а где нет. Лешка, правда, заснул сразу, но спал очень беспокойно. Все время вертелся и что-то бормотал во сне. Несколько слов я разобрал. «Мессинский пролив. Координаты. Поправка. Загадай число...» Просто бред какой-то. Я даже забеспокоился – не заболел ли он? Потрогал ему лоб – и он сразу открыл глаза. Будто и не спал вовсе. И сказал совсем не сонным, а очень свежим голосом:
– Завтра угоним «Марфу».
Повернулся на бок и крепко заснул. А я так и не уснул до утра. Но едва меня одолел тяжелый сон, как безжалостная Алешкина рука вырвала меня из него. Не совсем, конечно.
– Ты знаешь, кто у этих бандитов главный? – шептал он мне в ухо.
– Знаю, – я отвернулся к стене и натянул одеяло на ухо. – Жюль Верн. Полковник Знаменский.
– Открой глаза! – Алешка сорвал с меня одеяло. – Самое главное проспишь!
Я наконец-то немного врубился. Сел на край кровати. Протер глаза. Продул уши.
– Что ты разорался?
Алешка молча протянул вперед обе ладони... На каждой из них лежало по громадной сережке. Похожих на висячие замки. С выложенными камешками буквами «Р» и «М»! Глаза мои чуть не выскочили из орбит и чуть не запрыгали по полу.
– Где ты их нашел?
Алешка покачал головой:
– Проснулся? А я всю ночь не спал. Анализировал, – это слово он произнес с важностью. Как Р.М. – «гиперболоид». Наверное, в «Энциклопедии» оно ему попалось.
– Где ты взял сережки? – грозно повторил я.
Он ехидно скривил губы:
– Ни за что не догадаешься. – Помолчал для большего эффекта и выпалил: – В комнате Р.М.! На ее столике с косметикой! Понял?
Понял. Неужели Р.М. из той же шайки! И грабили ее для отвода глаз! А потом вернули ей горячо любимые сережки, подаренные ей горячо любимым мужем!
– Не слабо! – только и сказал я.
– А вот это? – и Алешка как фокусник вытащил из-за пазухи... тетрадку Профессора. – Спроси, где взял?
Я машинально повторил вопрос и сам на него ответил:
– В комнате Профессора. На его столике с косметикой.
Алешка сначала фыркнул, а потом громко захохотал.
– А где? Неужели у Лягушки?
– Успокойся, кавалер. Тетрадку я нашел там же, у Р.М., за батареей.
– Ты что же, в чужой комнате шарил? – Это мне очень не понравилось.
– Не шарил, – пожал он плечами, – а проводил негласный обыск.
– Какая разница! – ляпнул и я эту привязчивую фразу.
– Большая. Я же не деньги у нее искал. – И опять с важным видом: – А вещественные доказательства. И истину. – И поднял вверх указательный палец.
– А если бы Р.М. тебя застала в своей комнате? Она бы тебя в милицию сдала.
– Во-первых, я бы извинился, а ей бы это понравилось. А во-вторых, – он помолчал, любитель эффектов, и очень серьезно сказал: – Во-вторых, в милицию она ни за что бы не побежала. Потому что, я уже не сомневаюсь, – Р.М. – главарь этой бандитско-пиратской шайки. Вернее, не она, а ее горячо любимый муж, который дарит ей горячо любимые сережки!
– Доказательства, сэр, – растерялся я.
– Прошу вас, милорд. – И Алешка, покопавшись в своей наволочке, вытащил из нее обрывок газеты. – Это мне в библиотеке попалось, я и выдрал.
В маленькой заметке говорилось о том, что известный предприниматель И.Кривулько объявил себя банкротом, отказался от всех выплат и с оставшимися деньгами скрылся за рубеж. Предположительно в Австрию.
– А наш папочка? – вспомнил я. – Туда же отправился?
– Не путай. Папочка здесь ни при чем, он в Австралии. Среди кенгуру. Теперь тебе все понятно?
И я честно признался:
– Теперь мне вообще ничего не понятно.
И Алешка, вздохнув, согласился:
– И мне тоже.
Глава IX
Криминальный пасьянс
Мы лежали на берегу моря и лениво переговаривались. Нам было скучно. Не хотелось нырять. Не хотелось гонять на Горбунке. Не хотелось ловить ни рыбу, ни крабов. События последних дней настолько захватили нас, что по сравнению с ними все остальные забавы и удовольствия казались пресными, бесцветными и бессмысленными. Жгучие тайны поманили нас и оставили перед закрытой наглухо дверью – стучи не достучишься, ори не доорешься. Никто тебе не ответит и не откроет...
– Леха, – сказал я. – Чтобы разобраться в этой паутине и добраться до главного паука, нужно из всего, что мы знаем, выстроить логическую цепочку.
Мудро сказал. А Леха не менее мудро возразил:
– А в этой твоей цепочке знаешь сколько дырок будет?
Он, наверное, хотел сказать: сколько будет недостающих звеньев. Но я его понял.
– А дырки, – сказал я, – мы заполним предположениями и догадками. Наиболее вероятными. Мы что, дураки?
Лешка хмыкнул как-то двусмысленно. Можно было понять: себя он, во всяком случае, дураком не считает.
– В библиотеке чистые каталожные карточки есть? – спросил я. – Тащи их сюда. И ручку захвати.
– Зачем?
– Сейчас поймешь. – Мне надоело, что он все время командует. Настала пора брать инициативу в свои руки.
– Давай так, – сказал я, когда он вернулся. – На каждой карточке напишем одно из событий последнего времени...
– Зачем?
– ...А потом разложим их. В каком-то порядке. Чтобы получилась логическая цепочка. И все станет ясно. Пиши, я буду диктовать.
– Сам пиши. У тебя почерк лучше.
Понятно. Я не стал спорить. Устроился на плоском камне и стал заполнять карточки. Алешка подсказывал и напоминал. Мы записали все, что сочли важным. И отлучки Боцмана, и появление сережек. И загадку в катакомбах, и чужой акваланг. И сброшенный в море сейф, и чуть заметные галочки на полях Лешкиного дневника. И царапины на камнях, которыми была заложена таинственная дверь, и пропажу тетради.
А потом началась работа. Мы без конца тасовали карточки (их, кстати, получилось тридцать шесть, как в карточной колоде) и раскладывали на камне как бесконечный и бесперспективный пасьянс... И нам это уже стало надоедать, как вдруг мы в один голос воскликнули:
– Стоп! Получается!
Я переложил еще две карточки, еще две поменял местами. Все! Можно хронологически и логически восстановить события и заполнить пустые места в получившейся картинке. Как в сложенной мозаике. Куда оставалось без труда вложить на свои места две-три детали.
– Читай по порядку, – сказал Леха.
«Крупный бизнесмен И. Кривулько потерпел банкротство и купил на оставшиеся деньги подводную лодку «Марфа» и поручил двум своим бандитам грабить мирных морских путешественников, чтобы поправить свои темные дела. Лодка пряталась в гроте, под самым пансионатом «Горное гнездо». Бандиты проникали в грот в аквалангах. Но они знали, что из пансионата, через таинственную дверь, можно проникать в грот попроще. И делали тайные попытки эту дверь открыть. Добыча, которую они грабили для И.Кривулько, была мала. И он послал бандитам на помощь свою Р.М., чтобы она («хватит заниматься ерундой, пора браться за большое дело», – сказала она Боцману в катакомбах) организовала что-нибудь более добычливое. Тогда они проникли в банк, выкатили к окну и сбросили сейф в море. А потом спрятали его в гроте».