– Похож на Фламму, – усмехнулся Приск. – Что и неудивительно: он тут дневал и ночевал на стройке Форума, и особенно колонны. Трудно было не попасть на барельеф.
– В той яме еще что-то осталось? – У юного Декстра загорелись глаза.
– Золото? В пещере под рекой? Нет. Но наверняка даки закопали еще немало сокровищ в укромных местах. Солдаты потом находили клады в самой Сармизегетузе – обычно прямо у крыльца под ступенями, так что легионеры там всю землю перекопали. Но и сама Дакия – настоящий клад. Теперь по реке Марис все летние месяцы плывут в Виминаций корабли с золотом и солью.
– А у парфян, у них много золота?
– У парфян? Не считал. Царь парфянский давненько не присылал мне отчет о содержимом своей казны, – попробовал отшутиться Приск.
– А я слышал, что много! – с жаром воскликнул юноша.
– Мешок с добычей тяжел, лишь пока тащишь его в общую кучу, – заметил Приск. – А когда получаешь долю из казны – она умещается в маленьком кошеле. Поверь, твоя добыча исчезнет в тавернах Антиохии, и в Рим ты вернешься с парой медяков. Разбогатеют ликсы, снабжающие легионы; ростовщики, что дают императору и знати в долг, финансируя грядущую кампанию.
– Ну, может, ты и не получил ничего… А вот я найду столько золота, что нагружу огромный корабль, – объявил юный Декстр без тени сомнения.
– Все говорят о новой войне. – Мевия попыталась направить разговор в иное русло. – Даже мой муж, поначалу решивший остаться в Риме, возвращается в армию центурионом. А уж как Марк хочет повоевать! Я слышала… – Женщина сделала паузу. – Я слышала, ты отправляешься на войну военным трибуном, Гай.
– Да, всего лишь военным трибуном. А планировал стать легатом, командовать легионом… Увы… – Приск рассмеялся, пытаясь превратить сказанное в шутку.
– Военный трибун – это тоже здорово. Твой отец был военным трибуном, не забывай. Сейчас он бы тобой гордился. Ты возьмешь Марка к себе в легион? Но не простым солдатом…
– Я хочу легионером! – перебил Мевию Марк. – Только легионером, и никаких поблажек.
– Погляди, там внизу есть барельеф битвы при Тапае, – сказал Приск. – Я был тогда тяжело ранен – Он тронул левое плечо, прикрытое тканью тоги. – Поначалу думал, больше не смогу двигать этой рукой. Страшная битва, мой мальчик…
Декстр последних слов не слышал – бежал вниз, чтобы с нижней галереи библиотеки рассмотреть основание колонны.
– Сын Афрания? – спросил Приск, провожая мальчишку глазами. – И…
– По усыновлению, – уточнила Мевия.
– Он похож… – Приск не закончил, не стал говорить вслух, кого именно напомнил ему мальчишка.
– По крови он – твой брат по отцу, – шепнула Мевия.
– Мой брат? Но…
– Никто не знал. Даже твой отец погиб прежде, чем я ему сказала. Марка сразу после рождения взяла к себе приемная семья. Много лет он носил на шее вместе с буллой кусочек монеты. А я – вторую ее половинку. Я выкупила его у опекунов, предъявив монету. Потом Декстр Марка усыновил.
– Да, он совершенно не похож на приемного отца – тот светлоглазый и беловолосый. – Приск хотел было добавить: надеюсь, не похож и нравом, но сдержался.
– Мой второй сын беловолос.
– Ты и его хочешь пристроить в мою свиту?! – с притворным ужасом воскликнул Приск.
– Двухлетнего-то? – Оба рассмеялись.
– Так ты возьмешь Марка к себе? Не хочу, чтобы мальчик начинал службу простым легионером – он образован, умен, вполне может сопровождать военного трибуна в качестве секретаря или адъютанта [15], а потом перейти в штаб легата.
– Так он не научится воевать.
– Уверена, рядом с тобой он постигнет любую науку.
– Ты умеешь убеждать. И побеждать…
– К сожалению, не всегда… – Мевия грустно улыбнулась.
– Хорошо. Но учти – мальчишке никаких поблажек. Наоборот – буду требовать с него вдвое.
– Втрое… – Мевия обернулась к колонне. – Траяна повсюду на барельефах сделали выше других ростом.
И подле него Адриан… Это что-то да значит? – Она многозначительно умолкла.
– Получил ли скульптур нарочно такое указание? – уточнил Приск. – Думаю, получил. Поскольку по своей воле Аполлодор не стал бы изображать Адриана вообще. Они друг друга терпеть не могут.
– Ты поедешь к нему в Сирию?
– К Адриану?
– Конечно, к Адриану! Скульптор Аполлодор все еще здесь, в Риме!
– Сейчас – вряд ли. Если я и должен отправиться – то вместе с императором. Кстати, Плиний звал меня к себе. Видимо, заскучал в своей Вифинии. Служба наместника однообразна и утомительна – укрощать воров и варваров. И не поймешь – что хуже и кто опаснее.
– И что ты там должен делать – у Плиния? Воевать там не с кем. Ну разве что слушать, как он читает по вечерам свои сочинения юной супруге и домашним паразитам.
– Он поймал какого-то беглого раба по имени Калидром. Пишет, что это бывший пекарь бывшего наместника Мезии Лаберия Максима. Якобы этот Калидром ездил с какой-то миссией к парфянскому царю Пакору. Плиний просит приехать и опознать пойманного – даже обещает оплатить расходы на дорогу.
– Смешной! – фыркнула Мевия. – Как будто ты должен знать в лицо всех бывших рабов бывшего наместника.
Приск покачал головой:
– Самое смешное – что как раз этого раба я знаю в лицо. Не знаю другого: почему я должен ради этого тащиться в Вифинию? Пусть Плиний закует этого типа и пришлет в Рим. Здесь и установим сходство.
– Ты ему так и написал?
– Нет.
– Почему?
– Я сначала хотел переговорить с твоим мужем. Если этот Калидром в самом деле много лет торчал при дворе Пакора, то Декстра как центуриона фрументариев[16] очень-очень должны заинтересовать сообщения беглого пекаря, учитывая предстоящую кампанию. Посему я не ответил Плинию сразу. Боюсь, Плиний уже строчит мне новое письмо. Он, если не получает ответ на свои послания, – снаряжает за свой счет гонца и отправляет в путь, полагая, что императорские почтари не справились с перевозкой его драгоценных писем.
Мевия покачала головой:
– Ну зачем ты так? Плиний – он хороший.
– Разумеется, хороший. Хороший человек, хороший друг. И еще над ним хорошо смеяться.
Они спустились вниз, чтобы осмотреть нижние барельефы колонны.
– Это штурм лагеря Пятого Македонского во время зимнего рейда бастарнов [17], они перешли Данубий по льду, когда река замерзла, – указал Приск на один из барельефов. – Видишь того парня, что командует варварами? Изображен явно римлянин-перебежчик. Короткостриженый и бритый, среди варваров таких не было.
– В самом деле бастарнами командовал римлянин? – изумилась Мевия.
– Нет. Но на барельефе здесь явно Авл Эмпроний. Тот самый, что написал донос на нашу семью, из-за него отца убили… – Приск замолчал.
Потому что получается, что покойный отец был Мевии куда дороже, чем считал все эти годы Гай. Но бывшая гладиаторша ничуть не смутилась.
– Опять твой рисунок?
– Конечно.
Мевия прищурилась, разглядывая изображенного на колонне римлянина.
– Да, похож. Ну надо же. Хотя даже я бы не узнала, если бы ты не сказал.
– Я зарисовал его по памяти. После того как мы поймали этого гада в лагере Траяна, а он сбежал. Он ведь был замешан в попытке покушения на императора. Потом мой рисунок попал к Аполлодору. И так понравился, что его велели поместить сюда, в эту сцену. Хотя в осаде Эска Авл участия не принимал.
– Он погиб, надеюсь? – У Мевии дрогнули ноздри носа, и кулаки невольно сжались. – Я одно время думала, что он утонул на той дырявой посудине вместе с другими доносчиками, когда Траян велел отправить их в плавание без весел и парусов из Ости [18].
– Я тоже думал, что он утонул. Но нет. Он выплыл. Как всегда выплывают мерзавцы. Причем выплыл очень далеко от Рима – в Дакии. И теперь я почему-то думаю, что он жив. Никто ведь не видел Авла Эмпрония мертвым.
Юный Декстр тем временем вернулся.
– Гай Осторий Приск, – выкрикнул юноша, воображая, что в этот момент очень похож на бывалого легионера, – я готов ехать с тобой куда угодно. Я буду сражаться, я готов дать присягу…
– Тише, – осадил его Приск. – Здесь отличная акустика.
Юноша кивнул и понесся наверх – снова рассматривать барельефы со второго этажа.
Мевия и Приск стали медленно подниматься следом.
– Я должен поговорить с его… отцом? – спросил Приск.
– Нет, – отрезала Мевия. – Да, Афраний его усыновил, но это чисто формальный жест – судьба Марка волнует только меня.
– А ты меня не обманываешь? Понять центуриона Афрания Декстра очень трудно. Может быть, отец против, чтобы мальчишка служил у меня? Центурион сам отправляется на войну и может взять с собой сына.
– Ты мне не веришь?
– Мевия, ни один римлянин не верит женщине до конца. Хоть на палец, хоть на полпальца, но он ее подозревает.
Мимо них пробежал какой-то человек, довольно высокий и, как показалось Приску, по стати – военный. Он так торопился, что едва не задел Мевию плечом, и только выучка бывшей гладиаторши позволила женщине уклониться. И Приск, и Мевия, оба невольно повернулись и посмотрели бегущему вслед. Парень был в тоге, сероватожелтой, не новой, и полу накинул на голову на манер капюшона, так что лица его ни Мевия, ни Приск разглядеть не сумели.
– Ты видела? – повернулся вслед бегущему Приск.
– Конечно – он мчался и чуть не сбил меня…
– Кровь. На тоге были пятна крови.
– А ведь точно…
– Погоди! – окликнул парня Приск. – Стой!
Но тот не остановился – наоборот, ускорил шаги.
Оставив Мевию, Приск помчался вслед за странным посетителем. Впрочем, и Мевия поспешила следом – но не бегом, а быстрым шагом.
Беглец был уже на площади и трусил к выходу. Но трусил через силу, сгибаясь все больше.
– Стой! – вновь крикнул Приск. – Стоять! Кому говорят! – Командный окрик наполнился хриплой яростью.
Но беглец опять лишь прибавил шагу. То есть сделал попытку прибавить. Потому что, едва попытавшись перейти на бег, неловко выгнулся всем телом и пошатнулся.
Приск быстро его настигал. Мевия выругалась и, отбросив всю степенность матроны, как маску, помчалась следом, приподняв края столы – чтобы не мешала.
– Гай, осторожнее с ним! – крикнула она Приску.
Тот уже почти настиг беглеца. Внезапно убегавший остановился и развернулся на месте. Из-под тоги вылетела рука с кинжалом. Приск был уже рядом, но среагировал, ловко ушел в сторону, клинок не достал его – лишь чуть-чуть коснулся ткани.
Тога – не самая подходящая одежда для драки. Ногой не ударишь. А из оружия – короткий кинжал, который Приск всегда носил с собой.
Беглец вновь ужалил кинжалом. В этот раз Приск отбил удар правой рукой – клинок заскрежетал по металлу браслета, вминая податливое серебро в плоть, – а левой всадил свой кинжал в живот нападавшему. И тут же выдернул. Беглец стал валиться на спину. Клинок выпал из пальцев раненого и зазвенел, покатившись по белым плитам.
К Приску уже бежали два преторианца.
– Я все видел, – выпалил первый. – Как этот тип напал на тебя. Воришка или…
– Понятия не имею. Заметил: человек убегает, а на тоге – кровь. Вот и помчался следом. Приказал остановиться. А он на меня кинулся.
Как доказательство Приск предъявил помятый браслет. На преторианца произвела большее впечатление сама награда за Дакийскую войну, нежели вмятина на серебре.
– Хочешь сказать, что там наверху… – нахмурился гвардеец.
Мевия, оказавшаяся уже рядом, кивнула:
– Этот человек удирал из библиотек весь в крови. Он едва не столкнул меня с лестницы! Уверена, он кого-то убил. Или попытался убить.
Преторианец наклонился и оглядел тело.
– Отжил свое, – процедил сквозь зубы.
Приск тоже наклонился, рванул тогу, потряс.
– Что ты ищешь?
– Если этот человек убегал, возможно, он что-то пытался вынести…
Гвардеец принялся помогать – даже перевернул беглеца. Но ничего, кроме тощего кошелька с парой медных монет, при убитом не нашлось. Зато сделалось ясно, почему беглец трусил к выходу, скорчившись, а не мчался быстрее ветра: на боку на тоге виднелись небольшие дыры. Крови вытекло немного. Но бывшему центуриону не нужно объяснять, что такой удар может быть опасным и даже смертельным.
– Скорее всего, его кто-то ударил стилем… – предположил Приск. – Но думаю – на тоге не только его кровь. Если судить по этой ране. – Уж чего-чего, а ран за время службы он навидался достаточно. – Надо вернуться в библиотеки и узнать, что же там случилось.
Преторианец, который обыскивал тело, согласно кивнул. Его товарищ остался подле тела, а сам он направился в библиотеку вместе с Приском и Мевией.
– Мама! – стрелой слетел им навстречу Марк. – Там библиотекаря убили! Труп лежит в зале с книгами. Представляешь!
В голосе юного Марка явно звучал восторг – посещение Форума, не сулившее, как казалось юноше, ничего интересного, обернулось удивительным приключением с убийствами, погоней и схваткой – Марк лишь об одном жалел – что не видел, как Приск дрался с таинственным убийцей. Да и сам был не прочь принять участие в погоне.
– Полагаю, библиотекаря притушил наш беглец, – вполне резонно заметил Приск. – Но получил, на свою беду, удар стилем. Библиотекари – опасные люди! – И он подмигнул Марку.
Преторианец громко заржал:
– Да неужто!
– Точно-точно, – совершенно серьезно отвечал Приск. – Ты бы только видел, как писцы сражались при обороне лагеря Пятого Македонского. Один ветеран из канцелярии за день успокоил трех бастарнов. – В речи столичного жителя мгновенно ожил жаргон легионера Пятого Македонского.
Преторианец недоверчиво хмыкнул – но опровергать человека с серебряными наградными браслетами на запястьях не стал.
– Где нашли тело? – спросил Приск.
– В зале латинской библиотеки.
* * *Марк сказал правду – на мозаичном полу в луже крови лежал старик-библиотекарь, бородатый, с лысым черепом, в синем хитоне, подпоясанном дешевым ремешком. Крови было много, поскольку старику перерезали горло. Борода и редкие волосы все перемазались и слиплись бурыми сосульками.
На полу, разбросанные, валялись футляры со свитками. Судя по количеству, они высыпались сразу из двух или трех стенных шкафов. Один футляр открылся, и свитки раскатились по полу. Сломанная скалка, на которую прежде был намотан папирус, валялась в углу. Похоже, тут случилась серьезная драка. В итоге старика зарезали. Два писца-подростка забились в угол. Тот, что постарше, пытался держаться молодцом, но младший трясся так, что громко клацали зубы: оба они, судя по всему, были государственными рабами, и в случае разбирательства их должны были отправить на пытку.
– Господин! – завопил тот, что постарше, едва Приск вступил в залу. Вскочил, кинулся навстречу, грохнулся на колени и стал целовать руки. Увидев тогу с пурпурной каймой, парнишка решил, что человек при должности и может спасти его от раскаленного железа палача. – Мы не виноваты!
– Охотно верю, – отозвался Приск, с трудом освобождая руку из пальцев обезумевшего от страха раба. – Убийца и сам погиб, так что к претору вас не потащат. Кто-нибудь послал за старшим библиотекарем?
– Квадрат побежал. Это он палкой огрел убийцу… – Парень осмелился распрямиться, но с колен не встал. – А мы с Харином остались.
– И не уходить никуда! Слышь, мелюзга! – прикрикнул на рабов преторианец. – Пытка не пытка, а спрос еще будет!
Сам он, не найдя в библиотеке ничего для себя интересного, уселся на скамью, чтобы поджидать старшего библиотекаря с комфортом.
– Кто-нибудь, кроме вас, видел, что произошло? Желательно кто-то из свободных, – продолжал свой допрос Приск. Разумеется, преторианцы подтвердят, что Приск всего лишь хотел остановить беглеца, а тот набросился на него с кинжалом. Но все равно – лучше себя обезопасить и постараться выяснить, что за человек убитый.