— Давай лучше поговорим внутри.
Джемайма проглотила резкий комментарий. Черт возьми, ему всегда нужно командовать! В любой ситуации!
Она вошла внутрь, достала деньги и расплатилась с няней. Одра жила через два дома и частенько выручала Джемайму.
— И часто ты так оставляешь ребенка на попечение другого ребенка? — спросил Алехандро.
— Нет, не часто. К тому же Одра — не ребенок, ей уже восемнадцать, и она учится на курсах медсестер.
Джемайма повесила жакет на вешалку и немного помедлила, ее лицо все еще горело от его поцелуев.
— Я хочу видеть своего сына, — вдруг заявил Алехандро.
Итак, генетический тест принес ожидаемый результат, подтвердив правдивость ее слов. Теперь Алехандро знает: она не лгала. Тем не менее он даже не счел нужным извиниться перед ней!
— Альфи спит.
— Я ничего не имею против посмотреть на него, когда он спит, — произнес Алехандро, не скрывая своего волнения.
Выражение его лица смягчило ее.
— Но ты не поверил мне, когда я сказала, что он…
— Давай не будем возвращаться к этому, mia dulzura. Теперь я знаю правду. Я знаю, что он мой сын. Я узнал это сегодня утром и сразу же поехал сюда.
Его нетерпение встревожило Джемайму. Впрочем, такая реакция с его стороны вполне естественна. Он только что узнал, что является отцом этого мальчика.
— Я провожу тебя наверх, — сказала она.
Алехандро тихо вошел в спальню и, наклонившись над деревянной кроваткой, долго разглядывал спящего в ней ребенка. Черные спутанные кудри, пухлые щечки с легким румянцем. В глазах своей матери Альфи выглядел совершенно очаровательным. Взгляд же Алехандро был опущен, и нельзя было понять, что он думал.
Наконец он поднял глаза и посмотрел на нее:
— Я хочу забрать его в Испанию.
Эти слова подействовали на Джемайму словно ушат ледяной воды. Она отступила к двери, глядя, как Алехандро наградил Альфи еще одним нежным взглядом. Он умел быть нежным, когда хотел…
Он смотрел на нее такими же глазами, когда узнал, что она беременна. Не это ли заставило ее подавить собственные чувства к будущему ребенку? Теперь, когда Альфи стал центром ее мира, ей было даже стыдно вспоминать о них. Если бы у нее была возможность повернуть часы назад, она бы не захотела, чтобы ее неудачный брак остался бы еще и бездетным. Однако Джемайма уже начала понимать, что бездетный брак было бы легче расторгнуть…
«Я хочу забрать его в Испанию».
Эти слова рефреном звучали в ее голове, пока они спускались по лестнице. «Может, это вполне естественно, что Алехандро хотел познакомить Альфи с его семьей, с его богатой родословной, показать замок?» — рассуждала она, стараясь не делать поспешных выводов.
— Что ты имел в виду, говоря, что хочешь забрать его в Испанию? — услышала Джемайма свой голос.
Алехандро, сняв тяжелое кашемировое пальто, повесил его на спинку стула возле стола, Заполняющего собой пространство эркера. Его четкий профиль ничего не выражал, но, когда он повернулся, в его глазах сверкнул вызов.
— Я не могу разрешить тебе заниматься воспитанием моего ребенка, — сказал он. — Я не верю, что ты можешь дать ему все, что нужно для его развития. Не думай, что мне хочется судиться с тобой за право его воспитания, но я не знаю, что еще могу сделать, не нарушив по отношению к сыну своих обязанностей.
— Да как ты смеешь?! — Ее сердце стучало, словно она пробежала кросс. — Я родила твоего сына! Причем одна, оставшись без поддержки. А потом одна два года его воспитывала! Альфи очень развитой, счастливый ребенок, и ты ничего не знаешь о нем. Тем не менее ты уже решил, что я не достойна воспитывать его?!
— Знает ли он хотя бы, что у него есть отец в Испании? Учит ли он испанский язык? Сможешь ли ты дать ему ощущение стабильности? Ты не ответственный человек…
— Что дает тебе право так говорить обо мне? — перебила его Джемайма, чувствуя, как ее пальцы сжимаются в кулаки.
Его сухое смуглое лицо стало похоже на инквизиторскую маску.
— Посмотри, что ты сделала с нашим браком! Вспомни свои долги! Вспомни о своем романе с Марко!
— Последний раз повторяю: у меня не было романа с Марко!
— Ты не хочешь решать проблемы, ты убегаешь от них, — продолжал Алехандро, будто и не слушая ее. — Как ты можешь правильно воспитывать сына и научить его тому, что он должен знать?
— Я больше не собираюсь выслушивать твою критику… — Ее голос срывался. — Все. Мы разошлись. И я хочу, чтобы ты ушел!
Алехандро сгреб со стула свое пальто.
— С тобой невозможно разговаривать! — выдохнул он с раздражением.
— Ты являешься сюда без предупреждения, угрожаешь отобрать у меня ребенка, и это ты называешь разговором?! — воскликнула Джемайма.
— То, что обязательно должно случиться, называется не угроза, — холодно заметил Алехандро. — Скорее всего, мне удастся выиграть у тебя дело.
Она сделала несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться.
— Как мне заставить тебя поверить, что я могу быть хорошей матерью?
Алехандро пожал плечами, словно она просила о невозможном.
Мысли Джемаймы уже успели двинуться вперед, чтобы прийти к некоторым заключениям. Если дело дойдет до суда, у Алехандро хватит денег, чтобы нанять самых лучших адвокатов. То, что она два года молчала о существовании Альфи, тоже будет свидетельствовать не в ее пользу. К тому же неизвестно, насколько значимым судья сочтет тот факт, что Альфи в один прекрасный день станет влиятельным членом испанского аристократического общества, владельцем огромного поместья и успешного международного семейного бизнеса. Наверняка способность графа Оливареса подготовить сына к такому замечательному будущему жизни не останется без внимания.
— Ты не поступишь со мной так, — предприняла она последнюю попытку. — Я люблю Альфи, я нужна ему!
— Возможно, теперь настала моя очередь побыть родителем, — сухо заметил Алехандро, потянув на себя входную дверь. — Когда дело доходит до того, чтобы поделить одного маленького мальчика, развод оставляет очень мало вариантов. Нам обоим придется чем-то пожертвовать.
Джемайма в отчаянии шагнула вперед, загородив собой дверь. Потемневшие синие глаза казались огромными на ее побледневшем лице.
— Нам нужно обсудить это. Сейчас!
Алехандро усмехнулся:
— Ты меняешь мнение каждую минуту. Только что хотела, чтобы я ушел…
Джемайма стиснула зубы:
— Возможно, я поторопилась. Я не ожидала, что у тебя уже готов план для Альфи. К тому же ты разозлил меня. Зачем… зачем ты меня поцеловал?
Алехандро сделал полшага вперед, поймав ее в ловушку.
— Потому что мне так захотелось, mia dulzura.
У нее перехватило дыхание. Предвкушение обожгло ее, как горячая лава, пробежав по всему телу. Она больше не могла бороться с терзающим ее голодом. Глядя на его губы, вспоминая их вкус, она медленно откинула назад голову и встретила его взгляд.
— Попроси меня остаться на ночь, — хрипло проговорил Алехандро, прижимая ее к двери и давая почувствовать всю твердость его эрекции.
— Ты хочешь остаться? — прошептала Джемайма, уже представляя, как ее пальцы вцепляются в лацканы пиджака, чтобы притянуть его ближе. Представляя его вкус и его страсть, что манили ее, словно костер в зимний день.
Длинный палец мягко скользнул по ее горлу, задержавшись там, где бился пульс.
— Ты тоже этого хочешь.
— Нет! — выдохнула Джемайма, чувствуя, как все в ней завибрировало под напором желания.
— Ложь, — возразил Алехандро, уверенный во власти своих чар.
Ее тело дрожало от предвкушения, но она нашла в себе силы оторваться от Алехандро и сделать шаг назад. Это было чертовски трудно. Она не могла думать, она могла только бороться с этой опасной слабостью.
— Уходи, — сказала она.
— Позвони мне, когда придешь в себя, — хрипло бросил Алехандро, роняя на пол свою визитку.
Джемайма осталась в неразберихе своих мыслей и чувств. Она злилась, потому что так ничего и не смогла решить. Секс только бы усилил напряжение между ними. Ей нужно было подняться над соблазном и сфокусироваться на судьбе сына и на угрозе Алехандро…
«Он хотел остаться со мной на ночь! Хотел снова разделить со мной постель. — Кровь быстрее побежала по ее венам. — На какой-то момент он был так же беззащитен перед этим властным притяжением. — Она тут же отбросила эту мысль. — Нет, Алехандро не был беззащитен!»
Если бы она позволила, он бы остался, но это все равно ни к чему бы их не привело. Он вбил себе в голову, что она спала с Марко, и теперь ненавидел ее. Она подняла его визитку и бросила на стол. Алехандро опять взялся за свои любимые игры…
Тем не менее три года назад ей нравилось, как он уверенно брал все на себя, окружая ее заботой, выполняя любую ее прихоть. Теперь, глядя назад, оставалось только удивляться, как легко ему удавалось играть ее чувствами! Но ведь, когда они встретились, ей было всего восемнадцать! Она тогда идеализировала Алехандро, убедив себя, что между ними существует какая-то особенная связь. Она даже не подозревала о его похождениях, пока одна из подружек не подсунула ей под нос газету и, ткнув туда пальцем, не спросила:
— А не тот ли это испанец, с которым ты встречаешься?
Фотография Алехандро в паре с какой-то блондинкой была сделана на одном шикарном лондонском вечере. В прилагаемой к снимку статье говорилось, что графу Оливаресу нравилась его репутация донжуана, и, по его мнению, совсем не обязательно, чтобы у мужчины в одно время была одна женщина. Но Джемайма до последнего не хотела верить очевидному, хотя Алехандро и доказал, что мог быть кем угодно, только не преданным воздыхателем! Он часто отменял их встречи, а то вовсе не звонил. А когда Джемайма прямо спросила его, он оказался восхитительно откровенен.
— Я не ищу серьезных отношений, — заявил он без всяких извинений. — Не хочу ничем себя связывать.
Ей было очень больно принять это решение. В то же время она радовалась тому, что сделала это раньше, чем согласилась лечь с ним в постель. Наложив запрет на свои чувства, Джемайма снова начала встречаться со своими друзьями, которых она совсем забросила после знакомства с Алехандро. Среди них был один парень, местный бухгалтер, который был очень настойчив, и она решила немного поощрить его. Но стоило Алехандро узнать, что Джемайма встречается с другим, как он тут же пришел в ярость. Считая, что она может делить его со многими, он не хотел делить ее ни с кем. Они разругались, и ее сердце было разбито…
Через месяц Алехандро вернулся к ней. Он сказал, что больше не будет встречаться с другими женщинами. Джемайма была на седьмом небе от счастья, и их отношения перешли в следующую фазу. Алехандро снял небольшой домик недалеко от ее отеля, чтобы они больше могли проводить времени вместе. Никогда еще она не была так счастлива, как в те романтические уик-энды! Бизнес и семейные дела Алехандро часто разлучали их, в то время как им всегда хотелось быть вместе. И в тот день, когда ей исполнилось двадцать, Алехандро попросил ее выйти за него замуж. Он не сказал, что любит ее, он никогда этого не говорил. Просто объяснил, что у него больше нет возможности проводить в Англии столько времени. Таким образом, их брак стал как бы естественным продолжением их отношений.
Но он так и не пригласил ее познакомиться с его семьей, прежде чем сделать этот финальный шаг. Без сомнения, Алехандро предполагал, что его родственники не одобрят какую-то англичанку, которая ничего не могла принести их семье. Через неделю после его предложения они поженились в маленькой лондонской церкви с одной лишь парой свидетелей. Джемайма не имела ни малейшего представления, какая жизнь ожидает ее в Испании.
Стряхнув с себя болезненные воспоминания, Джемайма подняла голову. Давно уже нет той маленькой глупой девочки. Теперь она сама будет управлять своей судьбой! С этой мыслью она взяла телефон и набрала номер Алехандро:
— Нам нужно срочно поговорить.
— Ты не могла этого решить, пока я был у тебя?
— Я не такая, как ты. Я не привыкла решать все сразу.
Он предложил, чтобы она вместе с Альфи приехала к нему в его лондонскую квартиру.
— Я знаю, тебе хотелось бы увидеть Альфи, но завтра, думаю, его лучше оставить дома — на тот случай, если мы опять начнем спорить.
Договорившись о времени, Джемайма положила трубку. Мысли ее были тревожными. Какого кролика ей нужно вытащить из шляпы, чтобы убедить Алехандро, что их сыну лучше остаться жить с ней в Англии?
Глава 4
Лондонская квартира Алехандро оказалась не той, которую она помнила. Эта была намного больше, ближе к центру, обставленная в современном стиле, в то время как прежняя просто утопала в античности и тяжелых драпировках — во всем том, что в их семье переходило из поколения в поколение.
Экономка проводила Джемайму в гостиную с развешанными на стенах картинами современных художников — вполне естественный выбор для семьи, владеющей художественными галереями.
В оконном стекле она увидела свое отражение и подумала, что даже в лучшей одежде — высоких сапогах, черной кожаной юбке и красном свитере — выглядит как подросток. Но стиль ее жизни уже не требовал формальной одежды, и она предпочитала направлять свои доходы либо на развитие дела, либо откладывать в банк. Испытав нужду в детстве, когда денег часто не хватало даже на еду, Джемайма только тогда чувствовала себя спокойно, когда знала, что на ее счете лежит круглая сумма.
Держа в руке телефон, в комнату вошел Алехандро. Элегантный, в тонкую полоску костюм и голубая рубашка идеально подходили ему, подчеркивая его несколько мрачную красоту. Джемайма заметила синеватую тень на подбородке и на мгновение представила, как его утренняя щетина трется о ее нежную кожу… Горячий жар заставил ее вспыхнуть с головы до ног. Да, он, без сомнения, был самым красивым мужчиной из всех, кого она когда-либо видела.
— Ты оставила Альфи с няней? — спросил он.
— Да. Но после обеда он пойдет играть на площадку.
Она отказалась от сока и молча смотрела, как Алехандро наливает себе кофе. Ее снова захлестнули воспоминания. Он научил ее молоть кофейные зерна вместе с корицей и апельсиновой цедрой и варить, как он говорил, настоящий кофе. Алехандро всегда был окружен такими вещами, о которых она до встречи с ним ничего не знала, для него же они были совершенно привычны. Оказалось, он даже умеет готовить. Но главное, он с самого начала поразил ее своим умом и образованностью. Но до самой их свадьбы, когда все пошло между ними не так, он подхватывал ее на руки и уносил в спальню, где она испытывала такое наслаждение, что не обратила бы внимания, если бы над ними рухнул потолок. Но как только их сексуальная жизнь закончилась, у них словно не осталось ничего общего.
— Я не спала всю ночь, — неожиданно призналась Джемайма, ее глаза казались теперь цвета фиалки в этой залитой солнцем комнате. — Мне не давало покоя то, что ты сказал насчет Альфи.
— Ты назвала его Альфонсо в честь моего отца? Это приятная неожиданность.
— Я назвала его в честь моего дедушки, Альфреда. — Она не стала объяснять, что отец ее матери был единственным в их семье, кто собственным трудом, выращивая овощи, зарабатывал себе на жизнь и держался на стороне закона. — Так звали дедушку все, кто его знал.
Под пристальным взглядом его золотистых глаз, она почувствовала, как у нее пересохло во рту.
— У нас нет шанса правильно воспитать ребенка, если мы живем в разных странах, — сказал Алехандро.
Ее ладони начали беспокойно разглаживать юбку.
— У других это получается…
— Я хочу, чтобы мой сын рос в Испании.
— Не всегда бывает так, как ты хочешь, — заметила Джемайма.
Алехандро поставил на стол чашку и подошел к ней:
— Ночью я все обдумал. Я предоставлю тебе выбор.
Она выпрямила спину, ее глаза расширились.
— Какой выбор?
— Ты возвращаешься в Испанию и даешь нашему браку еще один шанс. Или же нам придется бороться за Альфи в суде. — И спокойно добавил: — С моей стороны это очень великодушное предложение.
Она проглотила резкий ответ, решив не говорить ничего необдуманного. Волны шока прокатывались по ней одна за другой, не давая возможности сосредоточиться. Алехандро хочет, чтобы она вернулась к нему? Такого предложения она не ожидала.