Через несколько минут морские кони разом скрылись в воде, и больше на поверхности уже не появлялись. Подождав какое-то время, моряки понемногу стали уходить с палубы, а за ними потянулись и мы. Сейчас, после слов капитана о возможном появлении русалок, мне стало понятно, что на ближайшее время богословские беседы со святыми отцами следует отложить на будущее. Делать нечего, снова придется идти к себе, в опостылевшую каюту.
День еще только-только перевалил на свою вторую половину, и до вечера еще долго. Ранее мне частенько не хватало времени, а сейчас его было в избытке, и я уже не знала, чем его занять. Вновь брать в руки грифель совсем не хотелось, перед глазами стояли прекрасные лошади с рыбьими хвостами, стремительно скользящие в зеленовато-голубой воде... Конечно, это далеко не безобидные создания, и, очевидно, к ним следует относиться с опаской, но все одно мне было жаль, что они так быстро скрылись с наших глаз. Очень бы хотелось увидеть их еще разок – это же словно сбывшаяся наяву сказка... К сожалению, на палубе пока что показываться не стоит – сейчас капитан находится далеко не в лучшем расположении духа, и потому не стоит лишний раз мельтешить у него перед глазами, но ведь можно смотреть и в иллюминатор: вдруг мне повезет, и я вновь увижу этих удивительных созданий!.. Разумеется, из мутного окна много не рассмотришь, но это все же лучше, чем совсем ничего.
Прошло, наверное, не менее получаса, но ни один морской конь так и не показался в пределах видимости. Впрочем, никакой другой живности тоже было не видно. Что ж, хорошенького понемножку, надо радоваться уже тому, что мне выпало счастье увидеть столь удивительное создание. Скажи кому из наших купцов о морских лошадях – не поверят!
Я уже хотела, было, отойти от иллюминатора, как внезапно, с той стороны, на толстое стекло легла белая пятерня, очень напоминающая человеческую. Почему напоминающая? Да просто у основания пальцев были небольшие прозрачные перепонки, да и ногти на тех пальцах были довольно длинные. Правда, ладонь через мгновение проскользнула вниз. Похоже, кто-то пытается забраться по борту судна, цепляясь за малейшие шероховатости.
Вот уж чего-чего, а подобного я точно не ожидала! В первое мгновение от растерянности я даже чуть отпрянула в сторону, а затем снова прильнула к иллюминатору, и почти сразу же с той стороны показалось женское лицо. Святые Небеса, неужели это, и верно, русалка?!
Сквозь толстое стекло мы смотрели друг на друга. Уж не знаю, что сумела рассмотреть русалка, а я видела привлекательную молодую девушку с белой кожей, огромными глазами и длинными темными волосами. Не скажу, что мне было страшно смотреть на нее, скорее, я просто растерялась – впрочем, на моем месте опешил бы любой человек. Тем не менее, я едва ли не прилипла носом к стеклу, пытаясь как можно внимательней рассмотреть нежданную гостью. Ну, надо же, рассказы не лгут, и обитательница глубин действительно внешне очень похожа на обычную девушку, причем дурнушкой ее никак не назовешь... Капитан сказал правду: в тех местах, где пасутся морские кони, можно встретить и русалок.
Друг на друга мы глядели всего несколько секунд, после чего русалка соскользнула вниз, а я, немного поколебавшись, побежала на палубу – надо было рассказать о том, что я видела обитательницу морских глубин. Но, как оказалась, русалок моряки уже заметили и без меня, хотя те, не особо скрываясь, держались на довольно-таки большом расстоянии от корабля. Правда, сейчас русалок уже не было на поверхности – ушли под воду. Была ли среди них девушка с темными волосами? Да они все были темненькие, со светлой головой ни одна не замечена...
Меня вновь погнали в каюту с приказом пока что не выходить на палубу без отдельного разрешения. Почему? Да потому что русалки вряд ли сразу отвяжутся от корабля, какое-то время могут плыть за ним следом, пусть даже не показываясь на поверхность, а потому желательно, чтоб на палубе было как можно меньше людей – кто, мол, знает, что у этих русалок на уме? Ведь не просто же так люди иногда пропадают после встречи с этими хвостатыми обитательницами моря...
А еще капитан распорядился: пускай теперь святые отцы покажут свое умение отваживать нечисть, то есть им нужно беспрестанно читать молитвы и этим отгонять хвостатых баб от корабля – увы, но иного способа отпугивать морской народ пока что не придумано. Мол, для того вас, служители Небес, и берут на корабли, чтоб вы держали на расстоянии тех, от общения с кем предостерегает Святая церковь!..
Ничего не поделаешь, пришлось снова уходить к себе в каюту. Правда, до самой темноты я беспрестанно смотрела в иллюминатор, надеясь на то, что вновь увижу ту темноволосую девушку, но больше она не показывалась. Правда, когда наступила ночь, мне несколько раз казалось, будто кто-то снаружи царапает обшивку корабля подле иллюминатора моей каюты, но, возможно, мне это только послышалось...
Когда же утром я вновь вышла на палубу, то увидела, что погода портится просто на глазах. На небо наползали темные тучи, то и дело налетали порывы сильного ветра, корабль довольно ощутимо качало. Ох, не нравится мне все это – я же выросла в приморском городе, и понимаю, что скоро на корабль может обрушиться самый настоящий шторм.
Этого же мнения придерживался и капитан, и потому сейчас матросы убирали паруса. Как видно, дело шло не так быстро, как бы ему хотелось, и капитан в выражениях не стеснялся. Попало и обоим святым отцам, что находились неподалеку. Как я поняла, они по приказу капитана только что привязали какие-то тросы, и то, как они это сделали, совершенно не устроило помощника капитана, и тот выказывал свое недовольство святым отцам в... весьма специфических выражениях. Вообще-то я понимала помощника капитана: надо было торопиться, потому как ветер крепчал с каждой минутой, да и волны становились все выше и круче. Мне бы тоже не помешало проверить, как закреплен груз в трюмах, только вот одной сейчас туда спускаться не хочется.
– Всем лишним уйти с палубы!.. – рявкнул капитан, заметив меня. – Бабам тут не место...
Больше ничего капитан сказать не успел, потому что до нас донесся то ли крик, то ли рев какого-то животного, причем этот звук был такой силы, что у меня едва не заложило уши. Это еще что такое?
Все мы одновременно повернулись в сторону, откуда раздался этот непонятный вопль. Трудно рассмотреть хоть что-то среди волн, но капитан невольно охнул, бросив короткое ругательство – в отличие от меня, он сумел рассмотреть что-то среди волн.
– Кто это? – растерянно спросила я.
– Фоха... – скрипнул зубами капитан. – Вон он, стервец, и так близко!.. От корабля до него и кабельтова нет...
Проследив за взглядом капитана, я вначале не увидела ничего особенного, однако уже в следующее мгновение заметила вдали, среди волн нечто, напоминающее большого кита, только вот цвет того «кита» был коричневым. Рассмотреть более внимательно это темное пятно, особенно на качающейся палубе, было очень сложно. Я услышала встревоженные голоса матросов, которых, кажется, тоже всерьез обеспокоил этот непонятный крик. Да в чем же тут дело?
Несмотря на недовольство капитана, я все одно хотела, было, поинтересоваться у него, в чем тут дело, но в следующее мгновение произошло неожиданное: темные тучи на небе чуть расступились, солнечная полоска света пробежала по воде, и вновь исчезла, но этого хватило, чтоб я рассмотрела то непонятное существо, находящееся вдали. Вернее, вначале я увидела огромную голову, приподнятую над водой, а затем и длинное тело, распластанное на воде. Трудно судить о размерах этого животного, особенно с большого расстояния, но то, что в длину оно едва ли не вдвое превышало наш корабль – в этом можно не сомневаться. Самое невероятное в том, что голова этого удивительного существа была очень похожа на бычью, да еще и с загнутыми внутрь рогами... Прошло еще несколько немыслимо долгих секунд, до нас вновь донесся громкий вопль, после чего животное скрылось под водой.
– Фу-у... – в голосе капитана было слышно неприкрытое облегчение. – Никогда бы не подумал, что буду так радоваться приближающемуся шторму... Похоже, нам помогают сами Небеса! Когда придем к берегу, поставлю свечку Богам за такую милость!
– А... – начала, было, я, но благодушие у капитана уже прошло. Повернувшись ко мне, он рявкнул:
– Вон с палубы! И вы, святые отцы, за ней направляйтесь, все одно проку от вас тут нет! Да, и плотника нашего с собой прихватите, он, кажется, ногу сломал, мать его!.. Нашел время обезножеть, болван! В кубрик его отнесите, и помолитесь всем Светлым Богам о милости к нам, грешным...
Спустившись вниз с ходящей ходуном палубы, я поняла, что мне никак не хочется идти к себе в каюту. Обычно меня не угнетает одиночество, но сейчас оставаться одной мне совсем не хотелось. Почему? Да просто страшно сидеть в крохотном закутке, когда от качки тебя бросает от стены к стене, и думать о том, что за стенами бушует шторм, и корабль (не приведи того Боги!) может пойти ко дну! К тому же я никак не могла забыть то странное существо с рогатой головой – вдруг оно вздумает напасть на наш корабль?!
– Святые отцы... – обернулась я к священникам, которые едва ли не тащили на себе крепкого матроса лет тридцати. У всех троих с одежды ручьем стекала вода – на палубе они успела вымокнуть до последней нитки. – Святые отцы, вы его в кубрик ведете?
– Куда же еще...
– Я с вами.
В кубрике, несмотря на возражения моряка, я осмотрела его распухшую ногу. Так, кажется, для него все складывается не так и плохо.
– Ну, чего там?.. – пропыхтел парень, глядя на свою посиневшую ногу.
– Тебе, можно сказать, повезло – не перелом, а всего лишь трещина, хотя и очень длинная. Как это тебя угораздило?
– Да в лине нога зацепилась, а тут корабль тряхнуло... Вот я и упал неудачно.
– Я бы сказала, что довольно удачно, все могло бы быть куда хуже. Так, святые отцы... – обернулась я к нашим Божьим слугам, что стояли у меня за спиной. – Мне нужны две дощечки, или хотя бы палки, длиной примерно от колена до щиколотки. Да, и еще бинт, желательно, подлинней...
– Ну, деревяшки-то мы найдем... – немного растерялся отец Арн. – А вот бинтов у нас нет! Только если что-то разорвать на ленты...
– Бинты, вроде бы, в каюте у помощника капитана... – охнул матрос. – Только чтоб туда добраться, нужно палубу перейти...
– Не надо никуда идти, у меня с собой бинт взят... – я направилась к двери. – Сейчас вернусь, а вы святые отцы, две деревяшки мне отыщите.
В своей каюте я быстро нашла в сумке мешочек с лекарствами, достала оттуда все необходимое, и снова направилась в кубрик.
– Что это? – поинтересовался парень, с опаской глядя на то, как я открываю склянку, в которой была мазь неприятного серо-зеленого цвета.
– Лекарство. Ногу тебе буду мазать, чтоб опухоль была поменьше. Правда, от синяка во всю ногу оно тебя все одно не избавит.
– А чего оно такое, лекарство это... – парень едва ли не со страхом смотрел на склянку в моих руках. – Может, не надо им мазать, а? Так пройдет... Цвет у этого снадобья какой-то странный...
– Какой есть. Да и запах немногим лучше... – я открыла склянку, достала оттуда немного резко пахнущей мази, и стала осторожно растирать ее по распухающей ноге матроса. Случайно перехватила опасливый взгляд моряка, и мне стало смешно: нет, ну надо же: боль он терпеть может, а вот при виде лечебной мази пугается! Ох, мужики, ну как же вы все похожи: Евгар при виде мази от ревматизма (у которой, надо сказать, цвет был немногим лучше той, что сейчас у меня в склянке) тоже морщился и говорил – а может, не стоит меня обмазывать всякой дрянью?.. Ой, нет, о бывшем муже сейчас лучше не вспоминать.
– Холодно от нее... – подал голос моряк, который, кажется, боялся этой мази куда больше, чем трещины на кости. – Может, не надо больше меня малевать, а?
– Через несколько минут неприятные ощущения пройдут. Потерпишь.
– Вот две деревяшки... – подошедший отец протянул мне Витор две узкие, хорошо обструганные дощечки. – Подойдут?
– Ну, за неимением лучшего... Святой отец, одну из этих палок держите так, а вторую здесь. Сейчас я все крепко прибинтую, и будем считать, что дело сделано.
Конечно, перебинтовывать ногу, когда корабль мотается по волнам, дело нелегкое, но я справилась быстро.
– Так, бедолага, пару дней полежишь, а потом видно будет. Ну, все...
Конечно, дело сделано, и можно уходить, но перспектива оказаться одной в каюте пугала меня не меньше того жуткого крика непонятного существа. Уж лучше здесь посидеть какое-то время, возле плотника с больной ногой, только вот просто так тут тоже не останешься, нужно найти какое-то основание для разговора...
– Ой, совсем забыла спросить: не знаете, что это за чудище ревело в море? Кажется, капитан назвал его фоха... Верно?
– Он самый... – кивнул головой моряк. Похоже, мазь перестала холодить его ногу, и у мужика сразу стало спокойней на душе. Сейчас он даже поговорить не прочь, а может, тоже не хотел оставаться в одиночестве. – Громадина еще та! Его еще называют морской бык. Башка – во, огромнейшая, один в один, как у быка, рога страшенные, а тело здоровенное, как у кита, но с лапами. А может, и с плавниками... Говорят, злющий – сил нет! Да и страсти про него всякие рассказывают...
– Какие?
– Ну, что у каждого из этих морских быков, как у медведей в лесу, есть своя территория, на которую он не пускает чужаков, и потому-то фоха постоянно лежит на поверхности воды, и убивает всех, кто приближается к его владениям. Ну, киты там, акулы, и прочие... Жрет их, говорят, только пока! По слухам, на море нет никого злее морского быка! Я слышал, что он даже небольшие корабли топит! Да, и чужаков не любит до страсти. А уж когда к нему приближается такой же морской бык, то, по слухам, меж ними такая драка идет, что рядом с теми местами лучше не оказываться, а уж рев стоит такой, что можно оглохнуть! Пока один морской бык с другим не расправится – до того не успокоится, хотя бывает и такое, что они друг друга убивают...
Верно, этот морской бык, которого я увидела всего лишь мельком и издали – он был просто огромный. Если правда то, что сказал матрос, то нам очень повезло, что мы не успели приблизиться к этому созданию весьма немалых размеров. Напади он на наше суденышко, то еще неизвестно, чем бы все закончилось.
– А почему капитан сказал, что радуется надвигающемуся шторму?
– Думаю, что могу ответить на этот вопрос...– произнес отец Витор. – Я ранее читал, что морской бык не выносит бури, и при ее приближении сразу же уходит под воду. Он даже при шторме средней величины старается не показываться на поверхности. Вот и сейчас это жуткое существо нырнуло в глубину, а ведь ветер нес нас как нас на то место, где лежал морской бык. Повезло, что это богомерзкое создание убралось с нашего пути...
– Кстати, отец Витор,... – я решила задать интересующий меня вопрос. – Вы ведь сегодняшнюю ночь не спали, так? Ходили по палубе и вслух читали молитвы от нечисти... Вы не заметили – в ночное время русалки к кораблю подплывали?
– Я не могу утверждать это с полной уверенностью, но и отрицать подобное не стану.
– Извините, не поняла.
– Ну, хотя эта ночь была довольно темная, но, тем не менее, мне казалось, что я не раз видел в воде чьи-то тела, да и среди шума волн до моего слуха иногда доносились странные звуки.
Хм, даже так? Что ж, вполне может оказаться, что и мне прошедшей ночью не привиделось царапанье возле иллюминатора....
... Буря была хотя и сильной, но недолгой, и утихла уже к вечеру. Увы, без еще одного пострадавшего дело не обошлось – помощнику капитана чем-то острым рассекло руку, и мне пришлось накладывать ему швы. По счастью, больше никто из экипажа не был ранен или травмирован. До наступления полной темноты я уже успела спуститься в трюмы, и проверить, как закреплены грузы, после чего с облегченьем перевела дух – все было в порядке, и хотя бы за сохранность товара можно не беспокоиться.
А еще, если честно, меня уже всерьез стал интересовать вопрос – когда же, наконец, мы придем в Зайрос? Мне уже до тошноты осточертела эта морская прогулка, и я очень хотела ступить на твердую землю.