– Ух ты! – восхитился Светкин муж. – Кубок Дэвиса – это же вроде очень круто.
Марго пожала плечами. Ей сложно было оценить это все с позиции обывателя.
– А тебе приходилось принимать участие в таком соревновании?
Девушка кивнула:
– Да, я уже трижды ездила на Кубок Федерации… – Она замолчала. Уж очень было похоже, что она хвастается.
Сергей потрясенно молчал.
– А я и не знал, что у тебя все так серьезно! – через минуту выдохнул он.
Прозвучало это так, будто Марго только что озвучила ему какой-то свой ужасный диагноз. Она даже улыбнулась.
– Так что гордись, что ты сидишь за одним столом с таким человеком, – пихнула его в бок Света.
– Да ну вас! – фыркнула Марго. – Скажете тоже! Это все в некотором роде стечение обстоятельств, везение, не более.
– Не прибедняйся, – махнула на нее рукой подруга. – Уж я-то знаю, сколько ты работала.
– Выходит, ты вполне можешь поехать на следующую Олимпиаду, – подал голос ее муж.
Девушка уставилась в стол:
– Могла бы, если бы не получила травму. Во всяком случае, у меня были все шансы…
– И еще обязательно поедешь, – перебила ее Светка. – Я уверена.
Марго с благодарностью посмотрела на нее. Как же ей хотелось, чтобы подруга оказалась права!
– Ну ладно, так уж и быть, – сказала Света. – Даю свое высочайшее позволение на звонок Терцову.
– Благодарю тебя, о великая госпожа! – рассмеялся Сережа и потянулся к мобильнику.
Он набрал номер и какое-то время слушал длинные гудки.
– Не подходит, – наконец заключил он. – Наверно, не слышит.
– Ну и бог с ним. – Светка с трудом вылезла из-за стола. – Семеро одного не ждут. Пойду ставить чайник.
– Я тебе помогу. – Марго тоже поднялась.
– Давайте, давайте, а я пока пирог порежу, – напутствовал их Сергей.
Девушки прошли на кухню. Хозяйка сразу же принялась возиться с чайником – перелила воду из фильтра, поставила на газ.
– Как думаешь, почему его все-таки нет? – спросила Марго, глядя в окно.
Подруга отвернулась от плиты, посмотрела на ее спину.
– Я не знаю, Рит. Может, и правда что-то случилось. Ты, главное, не переживай так.
– Неужели так заметно? – усмехнулась Марго.
– Заметно, – повторила за ней последнее слово Света, но с утвердительной интонацией.
– Мне кажется, все ты выдумала, – сказала гостья. – Не нужна я ему. А тот поцелуй… – Она не договорила, потому что раздался звонок.
– А вот и Илюха! – обрадовалась хозяйка и поспешила открывать.
Ноги Марго тут же сделались ватными, сердце в груди затрепыхалось, словно пойманная в силки птица, в горле пересохло.
«Совсем скоро все прояснится, – подумала она. – Я буду знать наверняка, что он ко мне чувствует».
Девушка не стала выходить в прихожую, чтобы приветствовать вновь прибывшего, вместо этого прошла обратно в гостиную и уселась за стол на свое место. В коридоре послышался голос Терцова, – кажется, он объяснял, почему опоздал. Ему наперебой вторили Светка и ее муж.
Марго ждала. Все ее существо было сосредоточено на том моменте, когда в дверях комнаты появится он. Казалось, она поймет все именно в этот момент – по тому, как он на нее посмотрит, что скажет.
Но когда Илья наконец возник на пороге, она ничего не поняла. Он поздоровался с ней абсолютно будничным тоном, будто они виделись каждый день и ничего никогда между ними не происходило, а затем прошел к столу и уселся наискосок от Марго. Не рядом, не напротив…
Засвистел на кухне чайник, Света с Серегой бросились его выключать.
– Ну как ты? – произнес Терцов, когда они остались одни.
«Что он имеет в виду?» – заметался вопрос в голове девушки.
– Нормально. Как обычно, – она не решилась посмотреть на него. Ругала себя за эту робость, но все равно не могла поднять глаза. – А ты?
– Отлично! – преувеличенно бодрым тоном ответил парень. Или ей только показалось это преувеличение. – Давно ты пришла? – Он придвинул к себе чашку и принялся крутить ее в руках, рассматривая цветочный узор.
– Я опоздала на две минуты, – ответила Марго и тут же поняла, что ее фразу можно воспринять как укор, мол, я-то опоздала всего на две, а ты на со– рок.
Видимо, Илья именно так ее и воспринял.
– А я не успел на автобус, – сказал он. – Ушел прямо из-под носа. Мы сегодня репетировали, – пояснил он. – У нас база во Владимире.
«А я не пошла в спортзал, потому что готовилась к встрече», – подумала девушка.
Сделалось очень обидно.
В этот момент в комнату вошли Светка с большой, доверху наполненной конфетами вазочкой в руках и Серега с чайником.
– А вот и мы, – проговорили они в один голос.
Дальше пили чай. И болтали о разном. Вспоминали школу, смеялись, рассказывали истории, делились информацией об общих знакомых.
Марго радовалась, что за столом, вопреки ее опасениям, не чувствуется напряжения, что атмосфера теплая. Когда ее глаза встречались с глазами Ильи, ее окатывала дрожь, и она первой отводила взгляд.
Сложно сказать, сколько чашек чая они выпили и сколько пирогов и конфет съели, когда Терцов, посмотрев на часы, произнес:
– Ого, уже почти десять!
– И правда, – удивилась Марго. – Пожалуй, нам пора.
Это «нам» прозвучало так естественно, словно они уже давно были парой, что она сама испугалась и смутилась. Получается, выдала желаемое за действительное.
Они вышли вместе, у калитки попрощались с хозяевами и пошли вверх по улице.
– Ты домой? – спросил Илья.
– Конечно, – ответила девушка. – А куда еще?
– Мало ли, – хмыкнул он.
Дальше шли молча. Уже миновали Ильинский луг и оказались на Ильинской улице. Впереди уже угадывался поворот на улицу Шмидта – родную улицу Марго. На этом перекрестке ей было направо, а Терцову – налево. А она все не решалась заговорить. Сперва была уверена, что первым начнет беседу Илья, затем просто не могла найти нужных слов.
Теперь же просто злилась на себя, понимая, что вот сейчас уже ее спутник кинет ей равнодушное «пока», и они разойдутся в разные стороны. И когда встретятся в следующий раз – неизвестно. А она так и останется в полной тишине – гадать, что он к ней чувствует и чувствует ли вообще.
Девушка замедлила шаг, и Терцов оказался чуть впереди. Теперь она могла видеть его спину.
– Илья, что происходит? – наконец произнесла Марго.
– А что происходит? – сделал вид, что не понял, парень.
Он не остановился, продолжал идти все в том же темпе, и девушка была вынуждена догонять его.
Поравнявшись с ним, она ухватила его за руку, вынуждая затормозить.
– Погоди, пожалуйста, – сказала она. – Давай поговорим.
– О чем? – Теперь он стоял перед ней, глядя в ее лицо.
– О нас, – прошептала Марго.
– О нас, – повторил Терцов и усмехнулся. – Ну что ж, давай. – Он отступил на шаг. – Хотя никаких нас нет и быть не может. Мы с тобой птицы разного полета. Ты – известная спортсменка, покорительница столицы, а я… – Илья развел руками. – Обычный среднестатистический неудачник, который не может тебе дать ничего и только будет тянуть на дно. Так что прости меня за тот поцелуй, я был не прав, что поддался порыву. – Губы парня искривила какая-то злая улыбка. – В общем, не поминай меня лихом и по возможности не держи на меня зла. Вот такие дела. – Он резко кивнул и зашагал прочь.
– Но я же тебя люблю, – тихо произнесла в его удаляющуюся спину девушка.
Впрочем, он не расслышал, а может, просто не захотел обернуться.
Часть 2
Восхождение
Уже в середине августа стало понятно, что лето закончилось – вот так вот – преждевременно, не дотянув до финала. Оно потонуло в проливных дождях и грозах, убежало, напуганное промозглой сыростью и пришедшим откуда-то с севера холодным циклоном. И, несмотря на всеобщие ожидания, ничего не изменилось и к концу месяца. Факт оставался фактом – впереди осень.
Но стоящую на автовокзале девушку подобная перспектива не удручала. На близящуюся осень у нее были свои грандиозные планы, и она нацелилась во что бы то ни стало добиться всего, что загадала.
Подошел автобус, и Марго, подхватив рюкзак и внушительного вида чемодан, последний раз обернувшись на узенькую, ведущую в сердце ее города улицу, поднялась по ступенькам в салон. Никто ее не провожал.
Но она знала: ее любимые рядом, просто по разным не зависящим от них причинам не могли прийти. Подруга Светка – потому что недавно родила дочку Ритулю и теперь сидела с ней днями и ночами, не желая кому-либо даже на минуту доверить заботу о малышке. Бабушка – потому что ее попросила не провожать сама Марго. И правда, зачем пожилая женщина потащится на вокзал? Можно подумать, они расстаются надолго! Да Марго теперь будет при первой возможности рваться домой! Вот и простились в гостиной. Бабушка долго держала внучку в объятиях, а затем достала из кармана платья маленькую коробочку.
– Это принадлежало твоей маме, – сказала она. – Я обещала ей сохранить для тебя.
Девушка неуверенно взяла коробочку в руки. Сердце пропустило удар.
– Ну что же ты, открывай, – улыбнулась бабушка. – Теперь кулон твой.
Марго приподняла крышечку, и перед ней предстала изящная серебряная стрекоза. Ее крылышки были собраны из камней разного оттенка – от светло-желтого, почти белого до темно-коричневого. Казалось, стрекоза только на миг замерла и вот прямо сейчас, на глазах у восхищенной девушки взмахнет крыльями и улетит туда, куда пять лет назад ушла ее прежняя хозяйка.
Девушка сглотнула вставший в горле комок и хрипло произнесла:
– Я помню, как хотела такую же. Мама говорила, что ее подарил ей на свадьбу мой отец. Она ее всегда носила на шее. – Марго погладила пальцем спинку насекомого. – Мы искали похожую в Клайпеде, но так и не нашли… – Она замолчала, вспоминая те дни. – А я все думала, куда стрекоза делась, когда мамы не стало.
– Она просто дожидалась тебя, – тихо проговорила бабушка.
Сейчас, сидя у окна в автобусе, девушка дотронулась рукой до места на груди, где под воротом водолазки, подвешенная на цепочке, замерла мамина стрекоза.
Автобус тронулся, вырулил с автостанции и покатил по узкой дороге. По правому его борту неторопливо плыл Суздаль – город, в котором навсегда осталось сердце Марго.
Впереди ждала Москва. И знакомый до мелочей Дворец спорта, и изматывающие тренировки, и ее новый тренер – Захар Семенович Руденко, и, если повезет, еще не одна победа.
И потекли длинные, однообразные дни, складывающиеся в недели и месяцы. Снова, встав рано утром, Марго, легко позавтракав, отправлялась во Дворец спорта, правда, ждал ее там теперь не Федор Николаевич, а Захар Семенович. И это было по-настоящему здорово, потому что Руденко оказался удивительным человеком и тренером.
Он как-то быстро нашел подход к девушке, и на тренировках, в отличие от тренировок с Федором, она не нервничала, ходила на них с радостью.
Признаться, перед первой тренировкой она трусила так, как еще ни разу в своей жизни. Все вызывало сомнения и опасения. Как поведет себя ее травмированная рука? Как станет реагировать на ее неизбежные промахи и неудачи Захар Семенович, будет ли орать и насмехаться, как Федор, или станет делать выводы о ее криворукости про себя, а затем, поняв, что зря предложил ей сотрудничество, укажет на дверь? Вдруг он и правда не захочет ее тренировать?
Девушка настолько замучила себя подобными вопросами, что когда она подходила к двери зала, у нее тряслись колени и зуб на зуб не попадал. Но первое, что сделал Руденко, увидев ее, это широко, приветливо улыбнулся, словно они были старыми друзьями.
– Вот и правильно, что ты надела спортивный костюм, а не шорты и не юбку, – было первое, что он сказал. – В нем, по-моему, гораздо удобней. Никогда не понимал, как женщины-спортсменки играют в юбках. Да, смотрится красиво, но некомфортно же!
Марго неуверенно кивнула в ответ, подтверждая, что да, он прав, не очень комфортно.
А затем приступили к тренировке.
Ничего-то у нее в этот день не получалось! Ракетка выскальзывала и выскальзывала из пальцев, с громким стуком падая на пол. Девушка уже готова была расплакаться.
«Неумеха! – ругала она себя. – Прав был Федор, я самая настоящая криворучка!»
Она ждала, что с минуты на минуту Руденко озвучит свой вердикт: работать с ней он не будет, и точка. Но вместо этого тренер подошел к ней, по-прежнему доброжелательно улыбаясь, взял за больную руку с зажатой в пальцах ракеткой.
– Расслабься, – произнес он. – Страшного не случится, если ты допустишь осечку. И не бойся ничего. Я прекрасно понимаю, что ты после тяжелой травмы, что рука еще болит и будет болеть какое-то время, что тебе многому нужно учиться заново. Это нормально. Так бывает всегда. Я также знаю, что ты очень талантливая теннисистка. Уж извини, но справки о тебе я навел по всем каналам, и записи с твоих игр я просмотрел не по одному разу, так что и твои слабые места мне известны. Поверь, ничего в них ужасного нет. Будем работать, и все минусы постепенно уйдут.
Марго почувствовала, как напряжение резко ее отпускает. Даже пальцы – прежде сведенные на рукоятке судорогой – стали как вареные макаронины.
– Да, так намного лучше, – улыбнулся тренер, – а теперь соберись. Руку не напрягай. У тебя привычный зажим в запястье. Думаю, поэтому ты травму и получила. Я сейчас покажу тебе упражнения, будешь делать несколько раз в день, и скоро увидишь результат.
Он принялся осторожно крутить кисть девушки сначала по часовой стрелке, потом против, а после и вовсе выписывать восьмерки.
– Не сжимай рукоятку так сильно, появятся волдыри на руке, – посоветовал тренер, – никуда ракетка от тебя не денется. Твои движения должны стать гармоничными, свободными, только тогда ты сделаешь огромный шаг вперед. Запомни: в основе всего лежит гармония, плавность. И не забывай дышать – ровно, а не как загнанная лошадь. Ты в бассейн ходишь? – неожиданно спросил Руденко.
– Ходила, – кивнула Марго. – До травмы. И дома в реке плавала.
– Это хорошо. После тренировки зайдем в наш, есть там у меня один знакомый – старичок, к нему все большие спортсмены в очередь строятся – такой он удивительный специалист по ликвидации последствий травм. Мою подопечную он примет без очереди, исключительно по старой дружбе.
Ей захотелось рассмеяться от облегчения, подпрыгнуть до потолка и там зависнуть.
«Это значит, что Захар Семенович не откажется от меня! Не возьмет свое предложение о сотрудничестве обратно!»
Руденко сдержал слово и попросил за Марго своего знакомого, дважды повторив тому, что «эта спортсменка – сейчас главная его надежда, и она достойна самого пристального внимания».
Первые тренировки Руденко не позволял Марго перетруждаться. Он внимательно следил за ней, не упуская ни одного ее движения.
Девушка все ждала, кода же наконец они выйдут на корт и проведут хотя бы один сет, но Захар Семенович лишь улыбался в усы в ответ на ее нетерпение.
– Не торопись. Всему свое время, – говорил он. – Сейчас важно, чтобы твоя рука привыкла к нагрузкам.
– Но я ведь уже восстановилась! – возражала Марго.
– Это тебе так кажется, – качал он головой. – На самом деле со стороны я вижу, что травма дает о себе знать. Поэтому давай представим, что ты на время перенеслась в детство и только учишься управлению ракеткой и мячом.
Она и правда ощущала себя девчонкой, играющей первый год. Многому приходилось учиться едва ли не заново, многое, забытое за давностью лет, – вспоминать.
Марго спотыкалась на простейших вещах, и это бесило ее и подтачивало веру в себя. Но Руденко не позволял ей погрузиться в уныние.
– У Федора своя система тренировок, у меня – своя, – объяснял он. – И так у любого тренера. Жаль, что он с самого начала не учел твоих индивидуальных особенностей – твою гипербыструю реакцию, например, или твою природную гибкость, а подстраивал тебя под себя. Ломал, по сути. Я же хочу исправить некоторые упущения. Если ты доверишься мне, дело пойдет гораздо быстрее.
Она старалась. Прислушивалась ко всем советам тренера, пыталась досконально запомнить мельчайшие его движения, когда он показывал ей тот или иной прием.