Покончив с аналитикой, занялась более прозаическим делом.
Прикрыв дверь на замок, чтобы не отвлекаться на возможный визит моего сторожа–охранника, методично начала осмотр внутренностей.
На верхней полке три стопки евро. Тысяч тридцать. Вторая забита более плотно. Папка с файлами. Договора, сертификаты. Это тоже после. Третья пуста. Только скреплённый двойной листок с рукописным текстом. Текст оказался на редкость занимательным.
Директору Федеральной службы
Безопасности Российской Федерации
Если это письмо попало к Вам, значит, меня нет в живых. Горько сознавать, что моя жизнь, а главное жизнь моей дочери оборвалась из?за финансовых махинаций.
Вы знали меня, как честного человека и офицера. И могли не раз убедиться в этом за время нашей совместной службы.
В июле позапрошлого года в автокатастрофе тяжело пострадала моя дочь. Практически она погибла, но ещё три месяца находилась на аппарате искусственного поддержания жизни. Когда пришлось принимать решение об отключении, ко мне обратился мой бывший сослуживец, а в настоящее время компаньон, известный Вам Юрий Петрович Звягин. Он сказал, что смерть моей дочери была подстроена конкурентами. А именно руководителем холдинга «Атолл» Максимовым. Показал расшифровку записи и протокол допроса водителя. Он предложил отомстить Максимову. Для чего внедрить в его окружение агента. Некую Ольгу Шилову. И с её помощью добыть улики, чтобы привлечь Максимова к уголовной ответственности. Требовалось выдать её за мою дочь. Имелось явное портретное сходство между Ириной и представленной девушкой.
Я согласился. Оставляя моральные аспекты моего решения, сообщаю только факты. Под именем Ирины Авдеевой агент была внедрена в фирму «Атолл». Звягин сообщил мне, что её внедрение потребует не менее года. Желая отомстить, я готов был ждать. В течение шести месяцев после нашего разговора Звягин вложил в разных долях в деятельность фирмы порядка сорока миллионов долларов. Источник средств он обозначил невнятно. Мы нуждались в инвестициях, поскольку получили госзаказ на выполнение большого объёма работ. Я визировал вклады, как доп. эмиссию в уставной капитал от имени своей дочери. Мы были в дружеских отношениях, а генерал–лейтенант Звягин, как находящийся на федеральной службе, не имел права участвовать в коммерческой деятельности. Таким образом, неофициально вклад мой и Звягина в предприятие составил пятьдесят пять и сорок процентов соответственно. Активы фирмы составляют приблизительно сто десять миллионов долларов.
Но несколько дней назад из достоверных источников я узнал, что покушение на мою дочь устроил именно Звягин.
Очевидно, у него уже тогда была кандидатура на роль Ирины. Из того же источника я выяснил, что девушка, которая работает в фирме «Атолл» под именем Ирины, оказалась грамотным специалистом, создала целую сеть информаторов и поставляла Звягину кандидатов на вербовку из числа осведомлённых сотрудников этой фирмы. Ни о каких поисках доказательств вины Максимова речь не шла. Звягин обманул меня и использовал в собственных интересах. На основании добытых сведений он сумел спекулятивно заработать те самые сорок миллионов, которые впоследствии и вложил в дело от её имени…»
Отложила письмо и, чтобы немного успокоиться, села, откинув голову на подголовник: «Ах, Юрий Петрович, ах, жук.
Всех «поимел». Прямо Мориарти какой?то. Видимо, так удачно совпало, что моё дело и показания снайпера курировал именно он. Тут ему и пришла в голову неплохая идея подгрести фирму Авдеева и приподнять деньжат моими стараниями. Что ж это меня все разводят? Хотя, был ли выбор? Если бы отказалась, он просто сдал бы меня как уголовницу с неясным прошлым, и все дела.
Немного передохнув, перевернула страницу.
Текст, выведенный твёрдым, уверенным почерком, гласил:
«У меня есть основания полагать, что в результате слежки за мной, Звягину стало известно о моей информированности в его преступных планах и действиях. Доказательства его причастности к убийству моей дочери я собрать не смог. Человек, который сообщил мне сведения, исчез. И, подозреваю, не без помощи Звягина.
Теперь наступила моя очередь. Я собираюсь дать показания в Генеральной прокуратуре.
Если со мной случится несчастье или покушение, прошу Вас в память о нашей совместной службе и хороших отношениях довести расследование его преступлений до конца и наказать убийцу моей дочери.
Все документы, которые могут пролить свет на его действия, прилагаются.
Генерал–полковник Авдеев
Датировано за день до убийства.
«Вот такие пироги». — Я пробежала глазами другие документы, лежащие в папке.
«Договор о капитализации, акции в количестве, на сумму… внесены в реестр…, заверены нотариусом…
Акт о захоронении неустановленного лица. Могила…, место согласно плана, печать, подпись.
Детские фотографии, медицинская карта, карточка стоматолога на имя Ирины Авдеевой.
«Всё понятно. Не успел Иван Андреевич, не успел. А почему в сейф Звягин не влез? Да по той же причине. Ему важнее было меня вытащить. Теперь, когда всё на месте, можно и действовать.
Заставить подписать «отказную» при нынешнем уровне фармакологии, как нечего делать. Глеб, скорее просто соглядатай, а подтянется Петрович со своими воробушками, и возьмут меня по–тихому. Что делать? Что делать. Что?то надо. Ноги делать надо».
Я упрятала содержимое сейфа в красочный пакет, неизвестно каким образом попавший в карман, и направилась к двери, собираясь продолжить осмотр дома. Но едва распахнула дверь, как в лицо мне уставилось дуло пистолета. Ствол держал, естественно, Глеб.
— Стоять. — Проорал он.
— Ноги подкосились и, неловко взмахнув пластиковой сумкой, я грохнулась в обморок. Упала настолько красиво, что самой понравилось. Опешив от столь неожиданной реакции, «вертухай», опустив ствол, следил за падением бесчувственного тела, не удосужившись отступить назад. За что и поплатился. Крутанув ноги в классической вертушке, сбила вооружённую руку в сторону, а второй достала по первичным признакам. Грохнул выстрел, но пуля ушла далеко в сторону, испортив роскошный гобелен, и застряла в дубовой панели. Боль от потревоженного достоинства заставила стрелка непроизвольно сложиться в земном поклоне и получить уже на возврате той же ногой в голову. Рефери в таких случаях открывает счёт. Я пнула ствол от поверженного «соглядатая» и, выдернув из чехла, висевшего у него же на поясе, превосходные швейцарские браслеты, защёлкнула одно кольцо на руке, а второе прицепила к перилам. Дуб — это вам не осина. Зараз не сломает. «Ты смотри, запасливый. Однако, не понятно, если это ценитель моего таланта его послал, то почему так безалаберно? Уж он?то знает, что на меня троих мало. Да и то, пожалуй, как повезёт. А этот, словно на прогулку промежду прочим вышел. Руки. — Передразнила я самоубийцу. — Ну, ничего, сейчас оклемается, поговорим. Ухватив пистолет за скобу, бросила в пакет к документам. Оружие — не игрушки, махать без дела не стоит. Пока наводила порядок, пленник, наконец, очухался. Он рванулся и чуть не оторвал кисть. Боль от затянутого браслета успокоила. Глеб зашипел, сжимая здоровой рукой пораненное запястье.
— Глеб, не знаю отчества, позвольте спросить, чем вызвано столь грубое отношение к хозяйке? Может, Вы педофил?
— Какая ты, бл…, хозяйка. — Грубо ответил потерявший всю импозантность охранник. — Подстилка Звягинская. Мало вам Иринки было, вы всё захапать решили. Ивана не пожалел. Скотина. — Бессвязно высказался он. Выплеснув эмоции, попытался ещё раз испытать на прочность лестницу. Безуспешно.
— Ты думаешь, я тебя с ней перепутать мог? — Снова вырвалось у него.
«Если играет, то качественно. Хотя, так с ходу отработать версию. Вряд ли успел бы.
И становится понятно, почему сунулся без подстраховки. И среагировал на обморок. Знай он про мою подготовку хоть немного, вряд ли поверил бы, что упаду в обморок от ствола и громкого крика».
— А ты, выходит,…«славный парень Робин Гуд — защитник обездоленных»? — Задала провокационный вопрос я. И добила. — Что ж тогда девчонку не уберёг? Ты же этот, секью–ри–ти.
Он уже не дёргался. Сидел спокойно, но в этом спокойствии было куда больше опасности, чем в заполошных рывках. Боюсь, попадись я сейчас ему в руки, вряд ли остановился бы, пока не удавил.
— Вчера из Киева вернулся, в командировке был. Приехал уже к разбору. Охрану?то вы сами разогнали, хотя наполовину из «ваших». А теперь ещё спрашивает.
— Ладно, чего болтать. — Он внезапно потерял интерес к беседе. — Вы победили, но, хочу верить, и на вас управа найдётся.
«Ох, не просто так брякнул. — Вроде и не грозит, а что?то мне почудилось в его словах странное. Села на ступеньку и задумалась. — Что делать? Если парень сам по себе, а не холуй генеральский, то сдавать его Петровичу, как?то не хочется. Может, вырубить и бросить рядом ключ? — Мелькнула здравая мысль.
— Пока освободится, уже далеко буду. Однако, как и в случае с «Камазом», полумера не выход. Генерал подключит все каналы, и меня выловят в течение суток. Значит, надо решать сразу. Или пан, или пропал».
Наконец, решилась.
— Слушай, Рембо, — это я уже Глебу. — Говорю коротко, верить или не верить — твоё право. Я сама на него втёмную работала. Прихватил меня Петрович так, что или на нары или в «Атолл». А к убийствам вообще никаким краем. Доказывать не собираюсь, но история такая запутанная, что без бутылки не разобраться.
Короче. Сейчас я для генерала самый ценный приз. И, думаю, не позднее ночи он с горлохватами за мной придёт. А ты меня куда, вообще, деть?то хотел? В милицию? Так через час он оттуда вытащит. Стрелять? Ну, это не так просто. Уж поверь. Предлагаю союз. Сейчас у нас один враг. Победим, и уже там между собой разберёмся.
Глеб помолчал, потом криво ухмыльнулся и вдруг спросил. — И что, отцепишь? А не боишься?
— Не–а. — Я ухмыльнулась в ответ. — Мог бы уж догадаться, меня не с помойки взяли. Извини, молод ты ещё со мной тягаться. Я не про возраст. Отвяжу и пушку отдам. Если в спину стрельнешь, значит, я ошиблась, и в разведку начали дураков набирать. Но, что?то мне говорит, его ты гораздо больше, чем меня не любишь.
Всё ещё разминая затёкшую кисть, он пожал плечами. — Молодец, девчонка. Говорили мне, что ты пятерых в «Атолле» завербовала, не верил. Теперь готов согласиться. Работаешь классно. Согласен, генерал мне куда важнее тебя.
Вот и славно. — Я бросила ключ. Ствол, извини, пока не отдам. Так надо.
Он расстегнул браслеты и встал.
— Пойдём, что ли? — Спросил, кивая на кабинет. — Чего на лестнице торчать. Мы вернулись в комнату и уселись в разных углах. Я забралась на диван, подобрав ноги, а Глеб сел в кресло.
— Значит так, давай коротко. Истории после. Что, как, почему. Всё потом. Главное пережить эту ночь. Оружие в доме есть?
Он кивнул. — В «оружейке» три ствола, помповухи, «Зауэр». Да, слону дробина. — Я понимала, что привлекать спецназ комитетчик не решится. А будет с ним, скорее всего, старая гвардия.
Максим–свет–Геннадьевич, недострелянный. И тройка питерских охламонов, это те, кого я знаю. Генерал своих телохранителей с фирмы вряд ли подтянет. Свидетели ему ни к чему.
И тут вспомнила кривую усмешку мстителя. — Ты почему про укорот сказал? Только не ври. Я верхним чутьём разберу.
Он помялся, потом, нехотя, буркнул. — Мину я им в фасад заделал. Хотел вас рвануть ночью, и все дела. Потом испугался, что он меня раньше ликвидирует, как свидетеля.
«Во, как? Скромненько и со вкусом».
— Заряд, говоришь? — Раздумчиво протянула я. — Оно, конечно, дело хорошее, но он тоже не дурак.
«Но и я второй раз подрываться не собираюсь. — Вырвалось у меня: — Вот блин, как не вовремя». Сердце сдавила непонятная печаль.
«Почему такие, как Алексей, должны гибнуть, а эти Вовки и Петровичи жировать?»
— Дистанционка есть? — спросила, возвращаясь к реальности.
Он кивнул.
— Ну, да, сейчас с этой сотовой связью только ленивый взрыватель не соорудит. Но, отпадает. Генерал не пацан. На тебя он может и не думает, а от меня любой гадости ожидать будет. С него станется, он и «глушилку» может притащить. Связь блокировать. И вся задумка коту под хвост.
Рисуя возможные варианты, разговорились. Ну, я?то к нему вообще вражды не испытывала. А он вроде как поверил, что всерьёз хочу генерала остановить. Такое чувство, где?то я его видела. Или не я?
По возрасту ему лет тридцать, пересекаться вроде негде было.
— Слушай, — решила проверить неясную догадку, — ты срочную где служил?
— Глеб осёкся. — В/Ч 22879, СКВО
«Ага, теплее». — В 137 отряде ОсНаз, значит? Тогда, ещё вопрос. Изначально на шевроне твоей бригады волк был, потом на змеюку поменяли. Почему? Хотя ты, наверное, уже не застал.
— Так «дедушки» рассказывали. Волка себе 54 отряд спёр. — Озадаченно отозвался спутник. — Вот, а мы уже себе кобру шили.
Я облегчённо хлопнула себя по лбу. — Вспомнила. Восемьдесят девятый. Африка. Был?
— Он кивнул, недоумевая. — А ты откуда…? Кто рассказал?
— Не бери в голову. Всё равно не поверишь. Главное, я тебя знаю.
Действительно, такое забыть трудно. Но воспоминаниям предаваться времени нет. А паренёк неплохо себя показал. Алексей тогда командиром роты служил, не удивительно, что не сразу вспомнил. Их у него не один десяток таких в подчинении был.
План, не план, скорее намётки составили начерно. Чтобы лучше сориентироваться решила всё же пройтись по дому. Глеб выступил в роли гида. Спальни и гостевые комнаты интересовали с точки зрения обзора. Другое крыло — тоже. «Господи, чего, наверное, никогда не пойму, зачем нужен такой громадный дом? Хотя, кто его знает, может, из?за того, что слаще морковки ничего не пробовала, вот и кажется диким. Закончив осмотр, вернулись на лестницу.
— А в библиотеку пойдём? — Обронил Глеб.
— Так вот же? — Я кивнула на кабинет, стена которого была забита книгами.
— Ну, это он для работы держал. А библиотека у Ивана внизу.
Идти не хотелось, но победило чувство долга. Раз начали, нужно закончить. Спустились куда?то почти в полуподвал. Открыв дверь, остолбенела. Большая комната, посредине огромный биллиардный стол, над ним несколько ламп, в специальных абажурах, или как там они называются. И книги. Вдоль всех стен полки, забитые разномастными фолиантами.
— Неужели всё читал? — Изумилась я? Не знаю, я не видел. — Глеб хмыкнул. Какая теперь разница. Иринка точно оттуда брала несколько раз.
— Извини, если вопрос бестактный, она тебе нравилась? — спросила я.
Он не ответил. Да, в принципе, я и сама всё поняла. — Извини.
Мой провожатый вздохнул. — Ты на неё действительно похожа. Очень. Но только внешне. Она другая…, была. Ты старше и жёстче. —
Помолчал, невесело усмехнулся. — Банальная история. Телохранитель и клиентка. А вот не уберёг. Да что теперь, я за этот грех остаток жизни себя грызть буду. Но мне главное с «ним» рассчитаться.
— Думаешь, станет легче? — Я вспомнила краснодарскую бойню.
— Не знаю. Но так ещё хуже.
Разговор оборвался. Я повернулась, собираясь выйти наружу. Но тут глаз зацепился за маленький железный ящик, прикреплённый к стене возле книжной полки.
— А это что? — ткнула пальцем.
— По–моему охотничье ружьё. Иван его очень берег и редко открывал. Честно говоря, не видел.
— Так давай глянем?
— Давай, вот только где ключ? — согласился спутник.
— Обойдёмся. — Достала «Макаров» и выстрелом снесла петлю. Слабенькое железо лопнуло. Повезло дважды, пуля не срикошетила, а воткнулась в толстую дубовую облицовку.
Открыла скрипнувшую дверцу и обмерла.
В специальной стойке стоял красавец Ремингтон. Мечта любого мало–мальски разбирающегося в хорошем оружии.
Вынув инструмент, принялась разглядывать. Не удержалась, спросила. — Ты знаешь, что это?
Глеб пожал плечами. — На штатовскую, КМПшку похожа.
Правильно, они же на этой базе сделаны, но там массовка. А это мечта идиота.