– Тогда это еда, – быстро сообразил колдун. – Хотя клей тоже варят. И сталь всякую варят. С чугуном.
– Вкусно? – спросил Король.
– Сталь не пробовал, – признался Канделябр. – И чугун тоже. А клей как-то раз пожевал.
– Ну и?..
– Ничего, пикантно, – вздохнул колдун. – Только зубы склеились насмерть. Три недели говорить не мог, только мычал. Местный маркграф принял меня за корову, приказал запереть в хлев и доить.
– А откуда же в тебе молоко? – всплеснул руками Король.
– Я весь измычался, доказывая, что я не молочная порода, а мясная, – сказал маг. – Наконец убедил. Тогда они решили забить меня на мясо! Но я не сдался, забодал маркграфа и бежал на просторы Алакурти. А потом… ну это неважно. Пошли в кухню макароны варить.
Глава седьмая
Сначала решили сварить одну макаронину на пробу. Вскипятили компот, кинули туда макаронину. Она быстро размякла, свернулась крендельком на дне кастрюли и тихо лежала, не обращая внимания на булькавший компот.
– По-моему, ей плохо, – встревожился Король, заглядывая в кастрюлю.
– А тебе бы хорошо было, если б тебя в кипяток бросили? – фыркнул Колдун.
– Тогда давай ее скорее достанем, а то как бы не померла, – сказал Король.
Макаронину достали и положили на прохладную тарелку – приходить в себя. Но она лежала бездыханная, как в обмороке.
– Что-то я боюсь ее есть, – сказал Король. – Какой-то у нее вид… не того.
– Точно, – кивнул маг. – Как Травиата в третьем акте. Будем ставить опыты на животных. Кася, кис-кис-кис!
Кася прибежал с энтузиазмом, думая, что дадут колбасы. Ему под нос поставили тарелку с дохлой макарониной. Кася понюхал и с недоумением посмотрел на Короля.
А муха Матильда ничего не боялась и летала гордо: не станут же единственную женщину в замке на клей переводить.
– Давай из компота клей сварим, – придумал Король. – Компотный колодец глубокий, за год не вычерпать. И на клей хватит, и на еду останется.
Сказано – сделано. Король и колдун запаслись ведрами, коромыслами и, как в песне «Шла девица за водой», начали трудолюбиво таскать компот в кухню.
– Уф, – остановился в прихожей умаявшийся Канделябр. – Погоди, передохну чуток… Послушай, а почему у тебя в прихожей стоит мумия твоего предка? Места в склепе не хватило или он злодей был, не достойный чести лежать вместе со всем семейством?
Король печально поглядел на ободранный шкафчик и погладил его по животу… то есть по дверце. Потом подумал и сказал:
– Он оттуда вылезает. При жизни был очень шустрый и теперь никак не угомонится. Да и тесновато у меня в склепе. Я не возражаю. Пусть стоит, если ему тут уютнее. Предков надо уважать.
– Вот именно! – разволновался Канделябр. – Уважать! А он у тебя посмотри в каком состоянии! Весь в лохмотьях, будто его кошки драли. Даже на мумию мало похож.
– Точно, – подтвердил Король. – Больше на шкаф похож, чем на мумию. Видишь, даже ящичек есть.