Сели за чай, развели разговоры. А не то обиделась бы Климентина, почитай, лет сто не виделись они с Лешим и Митричем. Аккурат с тех самых пор, как наша Климентина Болотная выскочила замуж и переехала жить к мужу, вот в энту самую реку. Зваться после энтого она стала Климентиной Речной.
Муж, как все из разговора поняли, отошёл давно в мир иной, ему уж отроду было лет 800 на тот момент… Да ты не смейся зазря, брат! Они – персонажи сказочные, волшебные. У них и летоисчисление иное, не как у нас с тобой.
Леший с Елисеем глядят, а Митрича аж понесло: лопочет всё что-то, сахар Климентине поближе да мёд подвигает, будто она у него в гостях, а не наоборот.
Короче, отлегло просто от сердца у Лешего при виде такой картины. Ведь это бы как всё наладило славно – не передать! Да и Митричу с Климентиной проще общаться, нежели с Ягитой. И робости, вишь, не испытывает. Ухаживает. Эк, джентельмен, тоже мне!
Разговоры-то разговорами, а узнали наши путники у Климентины Речной, что и впрямь Загорецкий Марьюшку уволок. Она это им самолично подтвердила.
Откушали наши боевые соратнички на славу у хлебосольной Климентинушки, распрощались (Митрич ажно ручку у неё поцеловал) и далее к горам двинулись. А чтобы горы легко преодолеть, тут им санки-леталки Ягиты Львовны, заботливо уложенные в котомку Лешего, помогли. Сели на них путнички потесней, прикрикнули:
И перенеслись в тот же миг по ту сторону гор высоченных (сам бы Леший без саночек не смог такую высоту преодолеть-осилить), прямо к замку Змея Горяновича.
Сказочная глава, в которой мы раскроем всю суть личности Елисея и Змея Загорецкого и повествуем о мире, установившемся вновь между Митричем и Лешим
Иллюстрация к серии небольших сказок о диковинных лесных обитателях да обычных деревенских жителях: ссора Костина Бессердечного и старушки-веселушки при первой встрече.
А Костин Бессердечный тем временем к горе, к самому ущелью её глубокому подлетел. Именно в нём и хранилось все эти годы долгие сердце злодеево.
Глядь, а вход в ущелье глыба каменная перекрыла, да так накрепко, что, сколько Костин ни пыжился, ни старался, а сдвинуть сей камень огромный так и не смог.
– Вот она, незадача-то. И как же я теперь сердце своё раздобуду? А без него нет мне пути-дороженьки обратной, ибо не согласится иначе Марья замуж за меня пойти. Загорецкого бы на подмогу кликнуть, да Змей проклятущий в отказ пойдёт – не хочет он, видите ли, боле зло чинить людям простым. – И так, в прошлый раз едва уговорил, даже злато-серебро его не прельщает ныне. Что делать, как быть мне в энтот раз? – присев на камень рядышком, запричитал Бессердечный.
Вдруг слышит Костин, песенки, будто, кто-то под горой распевает. Насторожился, затих и высматривать стал. А в траве, под горой, мелочь какая-то выплясывает, да так резво, что юбка цветастая кругом развевается.