— Если твои слова сбудутся — мы в долгу не останемся! — зашумел народ.
— Тогда берите лопаты и копайте землю под тремя глыбами, что лежат возле трех тополей на вершине горы, — говорит парень.
Стали люди копать — и забила вода из-под трех каменных глыб, сначала ручьями, а потом рекой полилась.
Много дней угощали и чествовали жители долины своего спасителя. Но всему есть срок, стал парень домой собираться. Дали ему благодарные люди много всякого добра и хорошего коня. Ехал парень, ехал, наконец кончились припасы, да и конь совсем ослаб. Тогда обменял парень своего коня на острый топор и пошел дальше. Идет через лес напрямик, путь себе топором прокладывает. Затупился топор, ни к чему не годным стал. Променял его парень на точило. Только вот беда — точить-то нечего. Увидал парень на пути озеро, а на нем — стайку уток. Кинул он в утиную стайку точило, да не попал. Утки вскинулись и улетели, а точило утонуло. Так с пустыми руками да в рваной одежде и вернулся парень в свой город.
Пошел он к знакомому купцу, которому продавал свои вещи. Поклонился ему, поздоровался.
— Здорово, друг, здорово! — обрадовался купец. — Долго же тебя не было! Как дела? — спрашивает.
— Пять лет бродил я по неведомым краям, — отвечает парень, — и только благодаря вашим советам вернулся домой живым и невредимым.
Рассказал парень о своих странствиях, о том, как стал он богат, и о том, как без гроша в кармане остался. Купец ему и говорит:
— Тебя жена с богатством ждет, а ты нищим вернулся. Да она тебя на порог не пустит.
— Нет, купец, — отвечает парень. — Жена в любом случае будет рада мне и плохого слова не скажет.
— Это еще почему? — удивился купец, не поверив таким словам. — Где это видано, где это слыхано, чтобы жена непутевого мужа не бранила?!
— А я говорю — даже словом не упрекнет, — стоит на своем парень.
— Тогда давай поспорим, — говорит купец. — Если тебя жена ругать не будет, то отдам тебе тридцать телег с добром, из трех больших домов отдам один дом. А проспоришь — жену твою себе заберу. Только уговор: рассказывать ей обо всем будешь без утайки. Я же со свидетелями рядом стоять буду, чтобы ты не сплутовал.
На том и порешили. Взяли с собой двух свидетелей и отправились к жене парня, столь долго странствовавшего и столь бесславно возвратившегося.
— Вот ты и вернулся наконец! — обрадовалась жена. — Нашел ли ты свою удачу, свое счастье?
— Хвалиться не стану, — отвечает парень.
И рассказал он жене о своих злоключениях за пять лет, о том, как жители долины дали ему коня и богатую одежду, как он променял коня на топор, топор на точило, как хотел попасть в утку и утопил это точило, как остался ни с чем, даже одежда на плечах обветшала в далеком пути.
— Не в добре дело, — говорит жена. — Хорошо, что живым и невредимым под родной кров вернулся. — И ни вздоха, ни упрека никто не услышал, ни взгляда укоризненного никто не увидел.
Удивился купец и говорит:
— Ай-яй! Какие славные жены бывают! Без жалости отдаю вам все, что проспорил, — тридцать телег добра, один большой дом, да еще добавлю кое-что в придачу.
В тот же день въехал парень с женой в дареный дом, а удача и счастье сами к ним пришли.
БАРС И БЫК
Жил когда-то пестрый барс. Однажды отправился он на охоту и выследил в лесу корову. Кинулся на нее барс, задрал и принялся было есть. Вдруг из-за куста вышел теленок-бычок, подошел к корове и стал жалобно мычать. Пожалел барс бычка и сказал ему:
— Пойдем со мной, будем жить вместе. А останешься здесь один — погибнешь: или волк, или медведь тебя съедят!
Пошел бычок за барсом, и с того дня стали они жить вместе. Куда барс, туда и бычок. Барс для себя еду добывает, бычок — для себя. А как ночь наступит, ложатся рядом и спят.
Так они и жили дружно и согласно. Бычок рос да рос и скоро стал большим, сильным быком.
Завидно стало другим зверям смотреть на них. Стали они сговариваться — как бы поссорить барса с быком.
Думали, думали — ничего придумать не могли.
Лисица говорит:
— Погодите, я придумаю, как рассорить этих друзей.
Стала хитрая лиса думать и наконец придумала. Только ничего о том другим зверям не сказала.
Однажды утром, когда бык вышел пастись, лиса подбежала к нему и стала бегать и вертеться вокруг него. Долго бегала. До тех пор бегала лиса, пока бык не спросил у нее:
— Что тебе, лиса, надо от меня?
Лиса говорит:
— Мне ничего от тебя, бык, не надо!
— Да ведь раньше ты никогда близко ко мне и не подходила. Видно, что-нибудь да нужно тебе.
Оглянулась лиса по сторонам опасливо, говорит:
— Ох, сказала бы я тебе, дядя бык, словечко, да боюсь, как бы не услыхали…
Бык говорит:
— Ты не бойся, скажи, никто не услышит.
— Нет уж, лучше я помолчу, — говорит лиса, — кто знает, может быть, ты сам не утерпишь да передашь мои слова. Тогда мне и житья не будет!
Любопытно стало бычку, начал он расспрашивать лису, какое словечко она хочет ему сказать. А лиса вертится да охает. Наконец она сказала:
— Поклянись, что никому не передашь мои слова, только тогда и расскажу тебе мою тайну!
Бык сказал:
— Клянусь тебе — молчать буду!
Тогда лиса сказала тихонько ему на ухо:
— Завтра поутру твой воспитатель барс загрызет тебя…
Бык сказал:
— Не может того быть, чтобы барс загрыз меня! Он меня вырастил, оберегал и вдруг хочет съесть меня?! Не верю я тебе!
Лиса сказала:
— Веришь ты или не веришь, это твое дело. А я все-таки хочу предупредить тебя, по каким приметам ты можешь ожидать нападения барса. Рано утром барс встанет и будет перед тобой вытягиваться, выпускать когти, а голову наклонит к земле и будет закрывать лапами глаза от стыда. Знай, что после этого он прыгнет на тебя и загрызет.
Сказала это лиса и убежала.
Остался бык один и задумался: «А может быть, лиса правду сказала?…»
Решил он сохранить в тайне слова лисицы до утра и посмотреть, так ли все будет, как она сказала. Если так — значит, не обманула.
А лиса в это время отыскала барса, подбежала к нему и сказала:
— Эй, барс, что я узнала!
— Что ты узнала? — спрашивает барс.
Лиса говорит:
— Слышала я сейчас, что твой воспитанник бык собирается завтра поутру забодать тебя!
Барс удивился и сказал:
— Не верю я тебе! Не может этого быть! Он меня так любит и так ко мне привязан. Ведь я его вырастил, выкормил и спас от других хищных зверей.
— Если ты не веришь мне, — сказала лиса, — так завтра поутру сам наблюдай. Как только бык встанет, будет потягиваться, трясти головой. Это означает, что он готовится поднять тебя на рога и забодать до смерти. Вот ты тогда и увидишь, что правду тебе говорила лиса!
Барс стал бить хвостом по земле и прорычал:
— Ну ладно, посмотрим, кто из нас кого раньше прикончит!..
Убежала лиса довольная: «Хороша моя выдумка! Завтра наемся до отвала или бычьего мяса, или сала пестрого барса. На целый год запасу себе мяса!..»
Вечером бык пришел на то место, где они жили с барсом, и лег спать, но заснуть никак не мог. Вслед за ним явился барс, лег, закрыл глаза, но и к нему не шел сон. Плохо провели они ночь, то и дело незаметно посматривали один на другого.
Чуть забрезжило утро, бык встал и начал по своему обыкновению, как всегда, потягиваться и трясти головой.
Увидел это барс, вскочил и тоже стал вытягиваться, выпускать когти и закрывать лапами глаза.
«Правду сказала лиса!» — подумал бык.
«Не обманула меня лиса!» — подумал барс.
Заревел бык, зарычал барс, и кинулись один на другого. Бык барса рогами бьет, барс быка когтями дерет, зубами рвет. Не долго они бились: скоро оба упали и околели.
В полдень лиса заметила, что не видать ни быка, ни барса. Побежала она к тому месту, где жили барс и бык, и видит — лежат оба мертвые.
Обрадовалась хитрая лиса: «Поверили они моим словам — вот и погибли!»
И стала она есть мясо быка и сало пестрого барса.
СКАЗКА О ЖИРНОМ ЗАМАЕ И МАНГАТХАЕ
В древние времена бродили, говорят, по земле многоголовые чудовища — людоеды-мангатхаи.
Вот один такой мангатхай проведал, что живет где-то жирный-прежирный человек, по имени Замай-тарган.
Решил мангатхай его отыскать и съесть.
Долго бродил мангатхай, пока отыскал жирного Замая.
А как отыскал, пришел к нему и говорит:
— Съем я тебя, жирный Замай!
А хитрый Замай не испугался.
— Если хочешь съесть — ешь. Только как ты меня есть будешь? Ведь ножа-то у тебя нет!
— Верно, — говорит мангатхай, — нет у меня ножа! Где же его взять?
Жирный Замай говорит:
— Так и быть, научу тебя! Ступай ты к Тулоною и выпроси у него его большой блестящий нож.
— Как я пойду к Тулоною? — говорит мангатхай. — Я не знаю, где он живет.
А жирный Замай ему в ответ:
— До Тулоноя надо идти семьдесят лет. Я и сам сходил бы к нему, да ты видишь, как мне тяжело ходить: такой я жирный!
Мангатхай говорит:
— Ты сиди здесь, а я к Тулоною пойду!
Отправился он к Тулоною.
Долго, долго он шел. Наконец пришел к Тулоною и стал просить большой блестящий нож.
Выслушал Тулоной мангатхая и говорит:
— Нож у меня есть, я тебе его дам. Только мой нож очень тупой. Надо его отточить хорошенько.
— Как я буду точить нож, — говорит мангатхай, — у меня бруска нет.
— А ты сходи к Халюнаю, попроси у него брусок, — говорит Тулоной.
Пошел мангатхай искать Халюная.
Долго, долго он шел. Наконец он пришел к Халюнаю и стал просить брусок.
— Зачем тебе брусок? — спрашивает Халюнай.
— Хочу наточить Тулоноев нож.
— Зачем тебе Тулоноев нож?
— Хочу съесть жирного Замая!
— Ну что ж, дам я тебе брусок, — говорит Халюнай, — только он тяжелый, ты его, пожалуй, не донесешь.
— Как мне быть? — спрашивает мангатхай.
— Надо везти брусок на Колоноевом сивом быке.
— А где живет Колоной?
— Колоной живет далеко. До него идти девяносто лет.
— Что ж, — отвечает мангатхай, — я дойду!
Пошел мангатхай искать Колоноя.
Шел он, шел — устал, еле жив от голода. Приплелся к Колоною и говорит:
— Дай мне твоего сивого быка!
— Зачем тебе мой сивый бык?
— Повезу на нем тяжелый брусок Халюная.
— Зачем тебе Халюнаев брусок?
— Хочу наточить большой блестящий Тулоноев нож!
— Зачем тебе Тулоноев нож?
— Хочу съесть жирного Замая.
— Хорошо, — говорит Колоной, — дам я тебе моего сивого быка. Только он теперь бродит за морем. Если хочешь, сходи сам за море и приведи моего сивого быка.
— Как же я пойду за море? — спрашивает мангатхай.
— А ты привяжи спереди камень величиной с жеребенка, а сзади — камень величиной не меньше овцы, вот и перейдешь море! — отвечает ему Колоной.
Глупый мангатхай послушался Колоноя: привязал он камень величиной с жеребенка спереди, другой — величиной с овцу — сзади и побрел по морю.
Дошел мангатхай до глубокого места и стал тонуть. Хотел было плыть, да камни мешают. Так и пошел глупый мангатхай ко дну. Так и не удалось ему съесть жирного Замая!
СТАРИК МОЛОНТОЙ
Давным-давно, говорят, жил на свете старик Молонтой: Вот оседлал он однажды своего сивого быка и поехал к Эрлен-хану. В дороге повстречался старику молодец Альбаша Хара, скакавший верхом на золотисто-рыжем коне.
— Здравствуй, старик Молонтой! Куда путь держишь? — спрашивает парень.
— Еду к хану Эрлену, хочу получить право на владение вселенной, — отвечает старик не моргнув глазом.
От такого ответа у молодца дух перехватило, позавидовал он Молонтою и говорит:
— А ведь я тоже еду к Эрлен-хану, тоже хочу получить право на владение вселенной. Состарившийся человек теряет цену, испорченное мясо не дает навару, сгнившие дрова дотлевают без пламени. Тебе, старик, одному не справиться с этим делом. Я же молод, силен, ловок. Возьми меня в помощники.
— Верные слова ты говоришь! — согласился старик. — Вдвоем нам будет и полегче, и повеселее. Поспешим к цели своих желаний.
— Не успеешь помешать мясо ягненка в котле, как мой скакун трижды обежит цветущую землю, четырежды — бескрайнюю степь, — похвалился Альбаша Хара.
— Да и мой бык не отстанет, — отвечает старик Молонтой.
— Как может твой облезлый бык равняться с моим скакуном! — возмутился Альбаша Хара. — Уймись, старик, и не произноси больше вздорных слов.
— А я говорю — не уступит в резвости и готов поспорить с тобой на любых условиях, — стоит на своем старик Молонтой.
— Я ставлю на кон своего скакуна! — разгорячился Альбаша Хара.
— А я своего любимого быка! — говорит Молонтой.
Ударили они по рукам. Тронул поводья своего коня молодец Альбаша Хара и помчался между небом и землей, подобно беркуту, обгоняя ветер, высекая искры из подвернувшихся под копыта горных вершин.
А старик Молонтой повернул своего быка головой на запад, в ту сторону, куда ускакал Альбаша Хара на золотисто-рыжем коне, и не спешит стронуться с места.
Вот вернулся молодец Альбаша Хара, объехав цветущую землю и бескрайние степи, а старик Молонтой все на том же месте стоит.
— Ты почему не пустил вскачь своего быка? — накинулся На старика Альбаша Хара.
— О чем ты говоришь?! — возмутился Молонтой. — Взгляни на бычью голову — раньше она была повернута на восток, а теперь — на запад. Я скакал впереди тебя, и мой бык уже успел отдышаться.
— Ты лжешь, старик, — говорит Альбаша Хара. — В дороге я видел большого светлого оленя, простреленного насквозь. Он истекал кровью у подножья горы Сумбэр. У желтого моря я видел серого волка, зализывающего раны. На границе степи и пустыни лев гнался за человеком. Видел ли это?
— Светлого оленя подстрелил я. Серого волка поднял на рога мой бык. А лев гнался за моим давнишним врагом, подстерегавшим меня на границе степи и пустыни. Не пытайся отодрать за уши безухого тарбагана, отдавай коня!
Делать нечего, отдал молодец своего коня. Сжалился Молонтой над проигравшим спор и взамен отдал своего быка.
— Владей, — говорит. — И помни доброту старика Молонтоя. Только у быка свои повадки. Когда сядешь на него верхом, он поначалу не стронется с места. Тогда ударь его между рогами железным молотом, и он полетит словно ветер, словно белка поскачет.
Сказав так, старик Молонтой вскочил на золотисто-рыжего коня и улетел, словно пущенная стрела, словно брошенный камень.
А молодец Альбаша Хара сел верхом на быка, ударил его тяжелым молотом по лбу так, что бык свалился замертво. Вздохнул молодец и отправился искать другие пути к овладенью вселенной.
ЖАГАР МЭШЭД ХАН
У Жагар Мэшэд хана голова была с курган, рот — с горный распадок, глаза — словно два котла, уши — словно потник по обе стороны седла. Имел хан шестьдесят четыре зуба. На его шелковом в клетку дэгэле блестело семьдесят четыре пуговицы. Было у Жагар Мэшэд хана три жены и сивый конь величиной с гору. Жил хан в довольстве.
Собрался однажды Жагар Мэшэд на охоту. Перед отъездом приходит к старшей ханше и говорит:
— Уезжаю поохотиться на три года. Что ты приготовишь к моему возвращению?
Отвечает старшая ханша:
— Сошью дэгэл с шестьюдесятью серебряными пуговицами.
Пошел он к средней ханше, то же самое спрашивает. Отвечает средняя ханша:
— Приготовлю нарядные унты с шестьюдесятью пятью застежками из серебра.
А младшая ханша вот что сказала:
— Рожу тебе сына с золотой грудью и серебряным задом.
Стал хан собираться в дорогу: пропел в честь своего коня благопожелание, как следует обуздал, изукрашенным да изогнутым седлом оседлал. Пятнадцать раз подпруги подтянул — вздрогнул конь величиной с гору, двадцать пять раз подтянул — изогнулся конь. Укрепил наездник шлею и нагрудный ремень. Сел на коня и пустился вскачь, только его и видели.