Ковбой засмеялся, подняв руки к небу, напоминая этого самого «духа».
– Это приходит с опытом, – сказал он. – Но по-настоящему опыт появится, когда ты пойдешь один. Без меня.
– Поэтому ты и хотел, чтобы мы пошли разными дорогами? – догадался Карл.
– Может быть, – согласился Ковбой. – Сейчас ты во мне не нуждаешься. И чем раньше ты пойдешь своей дорогой, тем раньше я смогу сконцентрироваться на своих делах, а ты стать духом…?
– Спасения, – завершил мальчик. – Я запомнил.
9
После небольшого привала, они продолжили путь. Они шли по более трудным тропинкам, с еще большими неровностями, с более узкими тропинками, и густыми деревьями, стесняющие их, и Карл забеспокоился. Он, конечно, шел за Ковбоем, и, наверное, не нужно было сомневаться, но сознание того, что прошла большая половина дня, и солнце уже отказывается светить так ярко и склоняется за горизонт, беспокоило его. Но парень, как будто почувствовал, что его напарник поник духом, затянул песню, да так громко, что было очень странным в тихом вмещающем в себя только пение птиц и шелест листвы, лесу.
Карл воспрял духом и тоже стал подпевать Ковбою:
– От радости ты потираешь руки… то нужно вспомнить наперед… то место нужное само к тебе идет.
Река открылась перед ними. Карл знал, что она должна где-то быть, но в душе лелеял надежду, что они ее обошли. Но как оказалось, она была еще шире, чем казалось сверху.
– Какая широкая, – произнес Карл. – Издалека она мне казалось полоской.
– Нужно ее перейти, – серьезно сказал Ковбой.
– Но как? – после небольшой паузы спросил мальчик. – Она с виду довольно глубокая, и вряд ли нам ее пройти вброд. Может, стоит ее обойти?
– Так мы потеряем больше времени, – сказал парень, заложил за спину руки и стал ходить, из стороны в сторону. Он сейчас стал походить на его папу. Только папа всегда ходит взад-вперед и ничего в результате не решает. Неужели и он тоже не сможет ничего предпринять?
– Ну а как? – с досадой в голосе сказал Карл. – Не перелететь же нам ее.
– Не перелететь, – согласился ковбой, – нам нужно назвать ее маленькой речкой… – радостно продолжил парень, – и тогда мы сможем пройти здесь без проблем.
– Так просто? Назвать и пройти?
Его немного разозлил тот факт, что Ковбой слишком самоуверен. И не лучше найти другой путь, да и вообще, зачем они пошли пешком, когда можно было поймать машину и доехать до города за минуты. Да, красиво, но разве его цель – природа. Его цель пройти ее и найти город, где не одни деревья, а скопления людей, которые поймут его проблему. А деревья разве поймут? Они молчат и все.
– Да, – спокойно ответил Волшебник, и Карл не выдержал и еще раз повысил голос, хотя знал, что здесь он станет звучать как звон огромного колокола.
– Но здесь не с кем договариваться. Это же не водители и не торговцы на рынке. Это же – река.
И парень снова засмеялся, и смех его по громкости превышал крик мальчика раз в пять, если не больше.
– Нет, – завертел он головой, – она – река, и мы кто? Волшебники. И чтобы ее перейти, нужно назвать ее маленькой.
– Но как же это сделать, – нервно спросил Карл, – если она большая?
– Элементарно, мой мальчик, – он показал на сухое дерево. Потом взял один конец, показал Карлу, за что тот должен взяться и через минуту дерево лежало на воде. Потом они взяли еще одно и еще – сложили так, что получился некое подобие моста. Карл не понимал, как такое могло получиться, но спрашивать не стал, так как тот бы ответил просто, что он… сами знаете кто.
– Для этого они и ломаются, чтобы помогать в трудных ситуациях, – прокомментировал Ковбой. И в этот момент его папа со своим бесцельным хождением оставался далеко позади.
Достигнув другого берега, они прошли еще один лес, более густой и дошли до небольшой горы с пещерой.
– Здесь бы мог прятаться какой-нибудь тролль, – прокомментировал Ковбой, продолжая сочинять. У Карла автоматически возник страх перед неизвестностью и темнотой в пещере.
– А что если правда он там сидит и ждет, пока кто-нибудь пройдет, чтобы схватить, – недовольно сказал мальчик.
– Не нужно думать о неприятностях, – сказал парень, явно не получая удовольствия от повторения своих слов. – Если будешь думать о них, то из пещеры действительно вылезет тролль, чтобы сделать из твоих тощих костей суп, а то и рагу на косточке.
Ковбой был прав, но Карлу было трудно еще привыкнуть к дороге. В комнате дома все знаешь, но даже ночью казалось, что под кроватью кто-то сидит и ждет, когда ты опустишь ноги, чтобы схватить, а тут все незнакомое. Тем более эта пещера. Темная и непроглядная.
– Не зайдешь? – хитро спросил парень, зная наперед, что скажет Карл.
– Я? – испуганно спросил мальчик и отошел от входа в пещеру, как будто она могла затянуть его туда. – Зачем?
В пещере было темно, и странно, что мальчику, ушедшему из дома, чтобы найти город, с которым он найдет общий язык, было страшно войти в пещеру.
– А я, пожалуй, загляну на огонек к троллю, – уверенно сказал парень, и Карл попытался его переубедить в этом, но у Ковбоя были свои веские аргументы: – Тем более это кратчайший путь в город. Есть еще один, но для этого нужно подниматься вверх, потом спускаться вниз, а я не желаю царапать руки и колени.
– Мы идем не с пустыми руками! – радостно сказал Ковбой, доставая цельную палку колбасы, орехи и курицу. – Тролли только и ждут, что к ним зайдет какой-нибудь добряк и оставит лакомство у входа. Тем более, скоро будет город, и мы найдем новую пищу.
Только парень нырнул в темную дыру, как Карл почувствовал себя неуверенно, оставшись один. Дул легкий ветер, шелестела листва, слышался какой-то посторонний звук, похожий на треск сучьев. Мальчик подумал, что какие-то хулиганы снова вздумали устроить очаг возгорания в лесу, и решил не оставаться один, так как все равно у него получится ничего с духом спасения. По крайней мере, сейчас. Да и оставаться здесь тоже нельзя, так как Ковбой уже наверняка прошел половину пещеры и в скором времени выйдет из нее, чтобы увидеть город.
– Подожди, – закричал Карл, вбежал в пещеру и понял, что в ней намного темнее, чем он предполагал.
– Ковбой, где ты? – кричал он. – Волшебник! Чуткий нос! Это я. Робин Гуд. Ответь мне. Ну, пожалуйста, – что-то опустилось на его плечо. Мальчик вздрогнул, попытался смахнуть, как оказалось, что это рука.
– Ты забываешь, что здесь нельзя кричать, – услышал он слегка измененный, но все же знакомый голос. – Нас могло завалить. И я, боюсь даже, мои способности не помогли бы нам.
Они прошли пещерный коридор с висящими на потолке сталактитами. Карл набил себе шишку об один из них, в отместку незаметно для Ковбоя отломил кусочек. Но как только он попытался пройти узкий проход, поцарапал себе ухо и зацепился рубашкой за камень, порвав ее в двух местах. Быстро пройдя этот не самый счастливый участок, они вышли в залу, которая была интересна по-своему. Помимо висящих образований разной величины, на стенах были выведены различные имена. «Щедрин был здесь». «Конопатый спал здесь две ночи. На третью пришел Парикмахер». «Роден и Фандора прятались от Циклопа с Пряником». «Барсук сочинил здесь песню про Жабу. Жаба не была здесь, но Барсук обязательно приведет ее сюда».
– Что это? – удивленно спросил Ковбой, читая одну надпись за другой.
– Может быть, это и есть настоящие имена, – предположил Карл. – Если бы они оставили что-то вроде «Джон и Макбет были здесь», то было бы трудно представить, как выглядит этот Джон, и тем более Макбет. Но когда Барсук сочинил песню про Жабу, то картинка оживает. Конопатый спал здесь… как прекрасно. Он мне так и видится, как он подложив под ухо самый мягкий камень, вытирая нос…
– Может быть, может быть, – согласился парень, – Только тот, кто живет здесь, может рассказать нам.
– А разве здесь кто-то живет? – шепотом спросил Карл.
– Конечно, – убедительно сказал Ковбой. – Прислушайся.
Здесь кто-то точно был. Посторонних звуков было много – только что кто-то вошел в пещеру или не выходил из нее.
– Он хочет, чтобы мы его оставили, – сказал парень, фонарик погас, и Ковбой куда-то исчез. Карл оглянулся, попытался ощупать место руками, но так как было темно, тем более после того, как глаза привыкли к фонарику, он ничего не увидел, только зацепился за торчащий камень и присел на не совсем гладкий выступ.
– Дорожный рэйнджер! – взвыл мальчик, но никто не ответил ему. Он не понимал, куда делся Ковбой и, забыв о том, что не стоит кричать в пещере, продолжил повышать голос. Сверху что-то посыпалось, и, сильно испугавшись, мальчик побежал вперед, не думая о том, что впереди, заботясь о том, что может быть похоронен под каменной грудой, продолжая все так же кричать, вызывая повторные осадки в виде каменной стружки. Достаточно было сделать десяток больших шагов, как он увидел струящийся свет. Карл поспешил к нему, едва заметив силуэт, тесно прижимающийся к стене. Ну, конечно же, это был Волшебник. Он же Чуткий нос. Он де Дорожный рэйнджер. Ему тоже удалось спастись от этого небольшого камнепада.
– Так, когда же мы придем? – растеряно спросил он у силуэта. Тот не сразу ответил, как будто ему что-то мешало это сделать.
– А… – протянул он, – мы уже пришли.
Перед ними в двух шагах был широкий выход. Они поднялись по каменным ступеням, как будто специально выдолбленные гостеприимным троллем, вышли на поверхность, и увидели город. Он зажигал вечерние огни, и становился еще более близким. Это были огни города, который мог стать ТЕМ САМЫМ. Он причудливо моргал, шептал «Я лучший», звал, маня своей отдаленностью и тайной. Карл впервые смотрел на новый город, как спасение, видя в нем живое существо, человека, который примет его, поймет и даст возможность говорить то, что он думает, не прикрываясь. И пока он видел только положительное. «Иди ко мне». «Это лучший город». «Здесь Вам всегда будут рады». «Мы умеем быть гостеприимными».
– Так вот он, – произнес Карл.
Ковбой, как будто что-то хотел сказать, как будто о чем-то не договорил с хозяином этой пещеры.
– Да это он.
Но Кард понимал, что с ним. Он сам был в том же состоянии. Каждый думал о своем – у каждого были свои планы на этот город.
10
– Я должен отлучиться, – сказал Ковбой. – Видишь магазин игрушек «Зайка ищет хозяйку». Встречаемся около входа через два, нет три с половиной часа. Понял?
– Но я хочу с тобой, – сказал Карл, не желая оставаться один.
– Нет, это невозможно, – ответил парень, повторил название магазина и тут же нырнул в переулок.
– А я… – пытался обратить на себя внимание мальчик, но Ковбоя уже не было рядом и только город, новый город был перед ним. Невысокие дома с прямоугольными крышами и шпилями с вертящимися флюгерами на самом верху, центральной площадью с парком скамейками и телеграфом. С бегающими спортсменами, влюбленными и продавцами сладкой ваты. С дорогами с редкими машинами, и детьми, идущими из школы.
Этот город был совсем недалек от его родины и был почти точной копией, и, возможно, нужно было уехать дальше, но мальчик доверял Волшебнику – если ему этот город подходит, то значит и Карлу вполне. Тем более, здесь не было той самой школы с мистером Поком во главе и учениками вроде Денвера и Базилика. Этот город как непопробованное мороженное – пока не лизнешь, не узнаешь, насколько это вкусно.
И тут, как в самой детской сказке, появился мороженщик с передвижным холодильником. И мальчик, почувствовав себя сильным, решил попробовать, каково это – быть Ковбоем.
– Я волшебник, – уверенно говорил Карл, направляясь к мороженщику с широкой улыбкой. – У меня получится.
– У вас утюг, – возбуждено сказал мальчик, пытаясь показать расстройство и изумление на глазах. – Он остался включенным и боюсь, что от вашего дома мало что осталось.
– Но я не включал сегодня утюг, – растеряно проговорил Мистер Улыбка. – И вчера. Я человек холостой, поэтому брюки мне гладят в химчистке, Да и все остальное тоже.
– Я не знаю, но что-то у вас дымится, – настойчиво говорил Карл.
– Что-то? – возбужденно спросил мороженщик, на мгновение задумался, вспоминая, что же это могло дымить, серьезно посмотрел на мальчика, – Что-то! – и побежал в сторону, продолжая говорить «что-то». Карл спокойно открыл морозильник, выбрал брикет с рисунком клубники, и только собирался открыть его, как перед ним возник Мистер Улыбка.
– Решил меня обмануть? – нервно сказал он, хватая мальчика за волосы. – Я живу в этом доме, – показал он на стоящий в двух метрах от них дом, бросающий тень на половину площади, – и, наверное бы, я увидел, если бы он стал гореть. И как только я сразу не понял, что ты меня хочешь надуть. Заставил бежать меня целый квартал. И куда на это смотрит полиция?
– Не надо никакой полиции, – послышался знакомый глас, и мальчик с облегчением вздохнул. Мороженщик ослабил хватку и отпустил мальчика. Ковбой тем временем что-то шептал Улыбке, тот внимательно слушал, кивал, пожимал руку парню, трепал Карла, и не стал забирать мороженое, достав еще одно для Ковбоя (с шоколадной крошкой).
– Ну, хорошо, – сказал он. – Всего доброго… Ох уж эти дети, – и поехал дальше, расхваливая свой товар.
– Рассказывай, – вздыхая, сказал Ковбой, срывая обертку. Мальчик не решался есть мороженое, и был готов побежать за мороженщиком, чтобы извиниться. Но сперва нужно было объяснить спасителю «в который раз».
– Я пробовал договориться, сказал, что у него утюг… А у него дом здесь, вот этот. Вот, если бы его дом был далеко, тогда другое дело, а он совсем рядом. А у тебя так ловко получилось. Что ты ему сказал, а?
– Что у него самое лучшее мороженое в округе, и что я думаю, написать о нем в журнале «Лучшие имена в городе», – быстро сказал Ковбой, беспокойно смотря на часы на магазине игрушек. – Мне пора.
– Но я захотел мороженое, – пытался оправдать себя Карл. – Я думал, что он живет далеко.
– Он захотел мороженое, – пробубнил себе под нос парень, уходя в очередной раз. – Хорошо, что я был недалеко.
Карл снова остался один. Хорошо, что все обошлось. И Ковбой всегда рядом. Только сейчас он действительно ушел и нужно быть осторожным.
– Ничего, попробую в другой раз, – успокоил себя Карл, ступив на покрытую булыжником площадь с каким-то булыжником вместо памятника. Он сел на свободную скамейку, и осмелился развернуть подтаявший брикет.
«Мама, мама» – кричал радостно мальчик в белой курточке и гольфиках. Он бежал к женщине в лимонного цвета платье, радостно размахивая руками. «Зайчик, ты мой» – воскликнула женщина, протягивая ему руки, чтобы обнять. И это мальчик 3–4 лет действительно был похож на зайчика. Он как будто не бежал, а прыгал, да и зубки у него выступали. И когда мальчик, чуть младше Карла, гонялся с алюминиевой банкой по проезжей части, то кричал другому стоящему на «воротах» из кирпичей: «Эдвард не только руки, но и ноги-ножницы, держись?» и банка летела в сторону Эдварда, а тот, растопырив руки, кричал в ответ: «Баллон, не сдуйся!». Девушка, на соседней скамейке, общаясь со своей подругой, использовала, как минимум, три имени (в сочетании с глаголами, что позволяло понять, что это люди) – «Вендетта не пришел», «Катастрофа не выдержала» и «Носорог звонил полчаса». Кафе называлось «Апельсиновый сад» с торчащими в разные стороны деревьями с желтыми плодами. Все правильно. Этого зовут Фазан – из-за яркого «оперения, ту Савраска – по суетливости и нервозности в движениях. А вот этого…
– Тебя зовут… Шагомер… ты меряешь шаги, точно зная, сколько надо пройти.
– Да, наверное, – растерянно сказал мальчик.
– А твоего друга… Орлиный глаз. Он замечает каждый камешек на дороге.