- Я видел, как ты пялился на мою невестушку, Оль.
В голосе Нарвано-младшего послышалась издевка.
- Так знай, брат, ты ее не получишь, никогда. Зато я буду брать ее, когда захочу и как захочу.
Ольдо замер, будто истукан. Затем справился с собой и повернулся к кузену, тот смотрел на него и ухмылялся. Глаза пьяно поблескивали.
- Уж будь уверен, она будет рыдать от моей любви. И молить о пощады...
Кулак барона нашел Луи лицо сам собой. Ударил Ольдо от души, даже костяшки пальцев заболели, но оно того стоило. Ухмылка тут же сменилась болезненной гримасой, да только поганый рот заткнуть было не так просто.
- А после того как не сможет рожать, эта корова отправится в дом терпимости, к шлюхам. Где ей самое место. Самое место!
Злобный хохот преследовал Ольдо еще долгое время. Мужчина ругал себя последними словами, из-за того, что поддался порыву. Теперь Луи еще больше озлобился, рассвирепел. Отцу он и слова не скажет, а вот Айя могла пострадать. Особенно когда брачный обод сожмет ее виски. Ведь по определению, в человеческих семьях муж прав, даже если муж - злобная скотина. И самое ужасное, Ольдо ничего не мог сделать. Не мог отменить эту темнову свадьбу.
Захотелось вернуться и кулаками вытребовать у кузена обещание не обижать Айю, да только ведь безумец сделает все наоборот. Ради того, чтобы побольнее ударить, пойдет на многое. Да и дядя вряд ли обрадуется, увидев избитого сына на церемонии. Ольдо оставалось только беспомощно скрипеть зубами, да сдерживать ярость. Ради Айи, только ради нее одной.
Айя Майлини
Не зная о том, что из-за нее уже наливается фиолетовым один синяк, ноет одна рука, и уничтожаются бессчетное число бутылок с вином, Айя терпеливо ждала, пока модистка разгладит на юбке все складки.
Оказалось, мерки отец прислал давным-давно, еще до того, как девушка ступила под крышу своего будущего дома. А потому мисс Перинс на первую примерку пришла с практически готовым платьем. Оставалось еще раз, как следует подогнать по фигуре, украсить кружевами и закрепить швы.
Платье было чудесным: в меру пышным, в меру открытым, приятного нежно-зеленого цвета, с вышитыми листьями ольны по подолу и красным поясом. Таким, каким и должно быть свадебное платье. Вот только Айе оно казалось рубищем приговоренного, душило ее, стягивало по рукам и ногам. Когда мисс Перинс, наконец, закончила и попросила снять наряд, девушка почувствовала невероятное облегчение.
- Не переживайте, госпожа, - "успокоила" мастерица. - Через два дня все будет готово.
Не нужно говорить, что это известие ужасно расстроило Айю.
- Я посоветовала бы вам прогуляться, леди, - едва за швеей закрылась дверь, предложила Клотильда. - Здешний садовник весьма умел. И, если пожелаете, я могу совершенно случайно отстать от вас где-нибудь в зарослях шиповника.
Айя с благодарностью посмотрела на компаньонку. Стены замка давили, длинные коридоры заставляли сердце болезненно сжиматься, подспудно ожидать чего-то плохого, пугаться собственной тени. Девушка хотела вырваться на волю, вдохнуть полной грудью свежий воздух, хоть на мгновение почувствовать себя свободной.
Клотильда не обманула, парк был чудесен и велик. В таком затерялась бы не только Айя, но и рота солдат самого императора. Едва сдержавшись, чтобы не запищать от восторга, девушка поспешила углубиться, дабы избавиться от ощущения чужого пристального взгляда. Едва она скрылась за ветками мохнатых касанов, все плохие ощущения, как отрезало. Айя попала в сказку.
Сладкие ароматы цветов, и чуть терпкие сырой земли кружили голову, пение невидимых птиц заставляло сердце петь в унисон. Подстриженные по элайской моде кусты казались неведомыми созданиями, застывшими здесь навеки. Огоньки на брюшках медоносных наек подмигивали зеленым, будто волчьи глаза. Почти у самого леса тропа уперлась в поляну, окруженную низкорослыми деревцами с яркими алыми цветами. Чудное место, которое Айя обязательно посетит и не раз.
Уже возвращаясь, Айя набрела на увитую плющом беседку, выглядевшую, словно дворец волшебницы. Недолго думая, девушка вошла внутрь. Увидев, что беседка пуста, устроилась на резной скамеечке и закрыла глаза. Клотильда, как и обещала, оставила ее одну, исчезнув в один прекрасный момент. А потому никто не мешал ей мечтать о несбыточном. Умиротворение, царившее в саду, настраивало на лирический лад, погружало в грезы. В них Айя стояла на скале над океаном, смотрела на будущую пропасть и была невероятно счастлива. Ведь в тот момент она не боялась стихии. За ее спиной близко-близко стоял Ольдо и крепко сжимал руки на ее талии. Вот она ощутила дыхание на шее и в тот же миг...
- Леди, не ожидал вас здесь увидеть.
Айя вздрогнула и открыла глаза. Ольдо подпирал порог беседки, но внутрь не заходил, будто ждал ее разрешения.
- Доброе утро, барон, - встрепенулась она и тут же мучительно покраснела. Еще мгновение назад Ольдо из грез прикоснулся губами к ее шее.
- Доброе, леди Айя. Прошу прощения, не хотел вам мешать. Выдалась свободная минутка, я решил прогуляться, подумать. Это место мое любимое.
- Что вы, не нужно извиняться, - вскочила девушка на ноги. - Это я без спросу вошла, не думала, что встречу кого-нибудь в столь ранний час. Уже ухожу.
- Не нужно, прошу! - Ольдо в одно движение оказался рядом с ней. Схватил ее руку и с пылом поцеловал. Прямо в нервно бьющуюся жилку на тыльной стороне ладони. Айя едва не лишилась чувств от восторга. Если б не поддержка барона, она упала, а так оказалась прижата к его крепкой груди.
- Айя, - в глазах Ольдо девушка увидела саму себя. - Айя... вы...
Темные омуты затягивали ее со страшной силой, губы молили о поцелуе, но страх за сестер был сильнее. Если свадьба сорвется, быть беде. Айя не могла такого допустить. Не могла.
- Мне пора, - пролепетала она едва слышно. - Отпустите, прошу.
Но Ольдо, казалось, не слышал. Жадно вглядывался в ее лицо, будто пытался запомнить его черты навсегда.
- Мне нужно готовиться к свадьбе... прошу, барон... Ольдо отпустите, - она едва не плакала.
Глаза барона погасли, из них ушла сама жизнь. Он осторожно убрал руки и отстранился, давая девушке возможность уйти.
- Ваша воля - закон, моя госпожа.
Сердце в груди у Айи, казалось, на миг остановилось, но она взяла себя в руки и вышла из беседки, не сказав больше ни слова. А после и вовсе побежала со всех ног обратно в замок, ощущая, как по щекам катились слезы. Впрочем, до замка она не добежала, остановилась раньше. Присела возле небольшого озерца, набрала полную пригоршню воды и умыла пылающее лицо. Незачем кому бы то ни было знать, что Айя вновь плакала.
На главной аллее парка обнаружилась Клотильда. Женщина отдыхала на скамеечке, подставляя лицо под утренние лучи. Без шляпки она выглядела очень молодо, едва ли старше самой Айи, и очень красивой. Яркой, будто экзотичная бабочка.
- Ой, леди! - Клотильда ощутила на себе взгляд и тут же спрятала волосы под нелепым головным убором. - Вы уже погуляли?
- Да, мисс, - кивнула девушка.
Компаньонка подозрительно прищурилась.
- Вы плакали, Айя?
Девушка ощутила, как опять горят щеки.
- С чего вы взяли? - она показательно возмутилась, но смотреть в глаза уже не могла, отвела взгляд. - Конечно же, нет.
- Ой, леди, - покачала головой Клотильда. - Изводите вы себя, изводите. Не нужно так. Чему быть, того не миновать. Нужно довериться Всесветлой, она поможет.
Айя только пожала плечами. В последнее время ее жизнь и судьба, казалось, принадлежали Темному. И тот с проказливостью ребенка играл ими, не думая о желаниях самой Айи. Вслух об этом она не сказала, ведь, как говорили старики, темное божество могло услышать голос человек. А гневить его больше девушке не хотелось.
Глава седьмая
Айя Майлини
Шли дни. Айя читала, бродила по коридорам и галереям замка, гуляла по парку. Ни граф, ни виконт говорить с ней не желали, чему девушка была только рада. Изредка она встречала барона, видела тоскливый взгляд, направленный на нее. Ольдо жаждал разговора, но Айя делала вид, что не замечала его и старалась скрыться. Спрятаться, исчезнуть, раствориться в воздухе, только бы не говорить. Помогала ей Клотильда, именно она отвлекала барона, давая ей возможность сбежать.
Как и обещала мастерица, платье было готово к сроку. Свадьба должна была состояться уже совсем скоро. В замке готовились к церемонии, съезжались гости из дальних имений. Прибыл даже отец, чего Айя не ожидала. Прибыл вместе с мачехой и сводным братом. С дочерью он повидался лишь вечером перед церемонией. Девушка надеялась, что хотя в этот день, он проявит немного любви, однако, барон Майлини ограничился лишь кивком и холодной фразой:
- Я доволен тобой, дочь.
Айя на миг зажмурилась, приказала себе успокоиться. Затем открыла глаза и с небывалой решительностью спросила:
- Мои сестры в порядке, отец?
Тот взглянул на нее по-особому, а потом криво улыбнулся:
- Я решил их судьбу, не волнуйся. Но имей в виду, начнешь ерепениться, у меня еще есть время все переиграть.
Отец с силой сжал ее ладонь.
- А сейчас, дорогая, успокойся, тебе нужно думать о себе.
Спустя минуту, в покоях его уже не было.
Всю ночь Айя не могла сомкнуть глаз. Едва она смеживала веки, как перед внутренним взором появлялись лица. То виконта Нарвано, то барона, по насмешке Темного носящего ту же фамилию. Жестокий прищур глаз жениха обещал вечные муки, как и тоска во взгляде Ольдо. Только в первом случае, страдало тело, во втором - душа.
Едва забрезжил рассвет, Айя покинула мятую перекрученную постель. Оделась, умылась, расчесалась и уселась в кресло с книжкой в руках. Осилила лишь страницу, остальное время печально смотрела в окно. Такой задумчивой ее и нашла Клотильда.
Едва зайдя в комнату, компаньонка развела бурную деятельность. Первым делом она велела Айе поесть. Девушка подчинилась, хотя больше всего на свете хотела, чтобы ее оставили одну. К тому времени, как Айя справилась с едой, прибежала Виви. Служанка притащила целую корзину баночек и коробочек. Подарок, как, оказалось, прислала будущая свекровь, чтобы невеста в такой важный день ни в чем не нуждалась.
- Вы готовы, дорогая? - спросила Клотильда.
Айя кивнула.
- Тогда приступим, до церемонии осталось всего ничего.
Ароматная ванная, притирки и мази, делавшие кожу мягкой и нежной, всевозможные лосьоны и кремы - Айя принимала заботу с молчаливой отрешенностью. Поднимала - опускала руки, когда требовалось, поворачивалась или наклонялась. Мыслей в голове не было, в сердце царила пустота. Девушка смотрела на себя в зеркало, видела, что с каждой минутой отражение становилось краше, но воспринимала все, будто наблюдала за незнакомкой. Привлекательной, но холодной и надменной.
Когда с подготовкой было покончено, ее усадили на креслице в гостиной и вновь оставили одну, дабы Айя могла настроиться на церемонию. В какой-то момент девушка ощутила жгучее желание сбежать: сдернуть прекрасное, но оттого не менее ненавистное платье, стереть с лица элайскую краску. Надеть привычный наряд и уйти в ночь, оставив темный замок за спиной. Айя даже поднялась и открыла дверь, но заметив в конце коридора вооруженную охрану, была вынуждена зайти обратно в покои.
Нет, не получится. Никто не выпустит ее на улицу перед церемонией, да и куда ей бежать? Некуда. В Черных Дубравах Айе места нет.
А сестры? Перед глазами вновь встали бледные лица Риоры и Виолы. Айя всхлипнула. Как они там? Какую участь уготовил для них отец? И ведь не скажет, будет мучить ее неизвестностью.
Девушка на миг прикрыла глаза.
Она не должна сдаваться. Ни за что. Придет время, и Айя обязательно все узнает. А сейчас, раз уж суждено выйти замуж за чудовище, она должна покорно взвалить на себя бремя. И тогда, возможно, Всесветлая увидит и сжалится, пусть не над ней, но хоть над сестрами.
Едва она успела договориться с самой собой, двери распахнулись. В покои вбежала возбужденная Клотильда.
- Пора, моя дорогая леди! - с порога закричала она.
Быстренько поправив складки на платье, компаньонка еще раз оглядела Айю с ног до головы.
- Вы прекрасны!
Айя лишь опустила глаза, а когда подняла взгляд, Клотильды уже не было, зато появился граф Нарвано. Впрочем, так и должно было быть: невесту вел в храм отец жениха.
- Позвольте, Айя, - подал он руку.
В полной тишине они отправились к храму. Коридоры по случаю свадьбы усыпали лепестками роз и рисом. Крупа неприятно скрипела под каблучками туфель, лепестки скользили под подошвами. Девушка боялась оступиться и упасть, а потому со всей силы вцепилась в руку будущего свекра. Однако, тот, казалось, не замечал чрезмерного давления. Маркус ничего не замечая.
Храм располагался в восточной башне. Для того чтобы попасть внутрь, нужно было спуститься на улицу и пройти по внутреннему дворику - путь неблизкий. Айя до того ушла в себя, что лязг оружия стал для нее неприятной неожиданностью. Девушка вздрогнула и в испуге подняла глаза. Оказалось, стражники выстроились в два ряда и подняли мечи, скрестив их над головами, образуя коридор до самого храма. По этому коридору Айе предстояло пройти.
- Не нужно бояться, дорогая, - шепнул граф. - Это лишь традиция семьи. Замок приветствует новую леди Нарвано.
Испытывая благоговейный трепет, Айя позволила ввести себя под скрещенное оружие.
Возле самого крыльца выстроились слуги. Девушки и женщины встретили ее появление ритуальной песней, а мужчины склонили головы. Двое из их них сели на одно колено возле ритуального кресла.
С трудом оцепив пальцы от рукава графа, девушка уселась в кресло. Нарвано запечатлел на ее лбу поцелуй, а затем опустил фату, скрывая лицо. Слуги сразу же встали на ноги, поднимая и Айю. Она сидела, ни жива, ни мертва, судорожно сжимая подлокотники, боясь сверзиться на пол. Тем временем, мужчины проследовали за графом в храм. Остальные слуги остались на улице.
После яркого дня внутри было темно, хоть глаз выколи, редкие ответы свечей не в счет, а потому ей стало еще страшнее. Айя съежилась на кресле, боясь не то, что осмотреться, сделать лишнее движение. Каким чудом носильщики не вывалили ее под ноги гостям, так и осталось для девушки загадкой.
Вскоре глаза привыкли, и Айя стала различать силуэты приглашенных на церемонию. В тот момент, когда кресло опустили на пол, в чаше Прошения ярко вспыхнул огонь, освещая храм. Девушка невольно вскрикнула, но тут же закрыла рот ладошкой. Боги не любили шума, их уши услаждали только пением.
По правую руку стояло еще одно кресло. Для жениха. Смотреть на Луи Айя не хотела, а потому опустила глаза. Но в поле зрения все равно попала богато украшенная манжета рубахи и судорожно сжатые на подлокотнике пальцы.
Запел жрец.
Смысл ритуальных слов ускользал, голос жреца и мелодия сливались, превращались в фон. Айя пыталась слушать, но не слышала, с каждым мгновением она все глубже падала в пучину отчаяния. Свадебная песня становилась похоронной.
Когда жрец прикоснулся к ее руке, повязывая зеленую ленту, она дрожала, как лист на ветру. В тот момент, когда такая же лента появилась на руке Луи, Айя была готова умереть, молила Всесветлую забрать ее к себе. Но богиня была глуха.
Жрец велел им подняться. Айя не могла, казалось, приросла к креслу. Однако резкий рывок заставил взлететь ее на ноги, да только колени подгибались, без помощи стоять она не могла. Даже едва слышная ругань жениха не помогала, ему пришлось ее вначале держать, а после и вести.
Путь до чаши Прошения был невероятно короткий. Вроде бы Айя еще стояла возле кресла, а спустя миг, ритуальные ленты уже пожирал огонь. Еще мгновение, жгучая боль опалила пальцы и тут же сошла на нет. Жрец велел преклонить колени пред статуей Безымянного. В храме стало тихо, будто все гости разом умерли. Айя слышала только, как стучали сердца, ее и Луи.