— Он хотел остановить кровь, а не вашей уступки! — пронзительно во весь голос закричала Катюха, срывая голосовые связки, до нее не доходило, как этого можно не понимать.
Люди-собаки у нее за спиной зароптали глухо.
— Любой мир — уступка! — отверг Александр. — Пусть мы погибнем до последнего, но и волков не оставим в живых ни одного!
Люди-собаки за спиной девушки зароптали одобрительно и громче.
На вопль Катюхи из постройки примчались Ванька, Сашка, Андрюха и Володька. Лугатику разорвала мозг единственная мысль, которая билась в голове, как смертельно раненная птица: «Бурих мертв, Карюху не нашли, это конец, Карюху потеряли навсегда, никто не знает, где ее искать». Сашка склонилась над братом, на коленях приникла к груди, перед глазами зловеще торчала грязная рукоять и расплывалось по рубахе черное пятно крови. Петьки больше не было, его сердце не билось, его руки не обнимали сестру. Самообладание не покинуло Сашку. Ее мозг кипел, как варочный котел. Оторвалась от Петьки и подняла жуткие сухие глаза на Александра:
— Это твоя благодарность за все, что он сделал для вас?
— Вы все виноваты в том, что произошло, — раздул ноздри Александр. — Без вас он не вспоминал о мире. Вас больше не должно здесь быть.
Злая судьба. Стоило Сашке найти брата, как снова тут же потеряла. На этот раз навсегда. Но Сашка лучше других знала этот город, лучше других понимала, что здесь выживают только сильные. Брата уже не вернешь, и слабым быть нельзя. Она собрала себя в тугой ком, сжалась, как пружина, рванула из Петькиной груди нож, вскочила и с маху всадила его в сердце Александру. Все остолбенели. И отшатнулись, когда тело Александра, как недавно Петькино, не издав ни звука, упало на землю, разбросав руки. Судорожно затухающая жизнь ушла вместе с последним выдохом. Сашка, затаив дыхание, крепко сжимала в ладони окровавленный нож.
Рев прокатился среди костров по вырубке. Люди-собаки бешено выхватили ножи, на одном дыхании толпа качнулась к Сашке, окружая. Ванька с друзьями заслонил девушку, грудью встречая противника. Сашка хищным взглядом повела по людям-собакам, глаза яростно вспыхивали языками пламени костра, лицо было страшным:
— Не двигаться! — шипя, приказала она диким, угрожающим тоном. — Я — сестра Петьки! Теперь только я знаю, что делать! — Это была другая Сашка, не та, с которой познакомил их Бурих. — Я все разделила поровну! — Пауза и новый приказ: — Похороните обоих с почестями! Они оба одинаково служили вам! И никогда не забывайте то, что сейчас произошло! Убивать нужно чужих, за убийство своих — расплачиваться собственной жизнью.
В толпе людей-собак произошло замешательство, будто наткнулись на непробиваемую стену, и, невольно подчиняясь Сашке, отступили, убирая ножи за пояса. Толпа выдавила из себя кряжистого, налитого мускулами, Кирилла, одетого, как и все мужчины, в домодельные штаны и просторную накидку, стянутую на животе кожаным поясом, из-за которого торчали ножны с ножом. В его движениях не было ничего лишнего. Он гортанно, но четко отдал людям-собакам необходимые распоряжения, указывая направления короткими взмахами рук. И опять толпа поглотила его. Подхватила трупы Петьки и Александра и быстро понесла в лес.
Сашка знала, что делалось все не так, как требовали человеческие традиции при захоронении людей, но не вмешивалась. Здесь невозможно соблюдать обычаи ее прошлой жизни. Здесь укоренились другие привычки. Сбоку к уху Сашки, нескладно пригибая спину, наклонился Малкин, понял: опасность миновала, но будущее никак не вырисовывалось, над всеми нависла новая неизвестность, шепнул:
— Ты смогла убить его.
— Иначе он убил бы всех нас, — парировала Сашка.
Малкин не спорил, она была права.
— Но что дальше?
— Не знаю, — посмотрела она на нож в руке. — Пока они отступили, но мы по-прежнему во власти Философа.
— Совсем недавно они были нашими друзьями, — напомнил Ванька.
— Не думаю, — покрутила головой Сашка. — Просто Философ не считал вас своими врагами.
— Тогда во всем виноват я, — грустно обронил Малкин. — Это я уговаривал Петьку мирить собак и волков.
— Бессмысленно бороться с Философом, не зная его. Петька совершил ошибку. С горожанами невозможно договориться, как, впрочем, и с ними, — она повела взглядом по людям-собакам.
— Теперь вижу, — поперхнулся Ванька и после короткой, но мучительной паузы срывающимся голосом попросил: — Прости за Петьку.
— Ты здесь ни при чем, — глубоко вздохнула девушка. — У него был большой опыт, он не должен был так опрометчиво поступать, мог хотя бы посоветоваться со мной.
Сашка едва успела закончить фразу, как в полумраке снова от толпы людей-собак отделился Кирилл и, нагнув голову, шагнул к сгрудившимся людям. Малкин чуть выдвинулся, плечом прикрывая Сашку. Раппопет и Лугатик сомкнулись, загородив Катюху. Кирилл остановился за два шага до них, замер мутным взглядом на Малкине, чеканно сообщил:
— Старейшины стаи посоветовались и поручили передать, что после гибели Петьки стая осталась без вожака. А война в самом разгаре. Поэтому старейшины пришли к выводу, что новым вожаком должна стать сестра Петьки, Сашка. Стая принимает этот выбор.
Поворот событий стал неожиданностью, даже застал врасплох, потому что сразу было трудно определить, удача это либо фиаско. Друзья переглянулись, на вырубке установилась тишина, только треск костров нарушал ее, да лес откуда-то выплеснул уханье филина. А Кирилл бычился и ждал ответа. Накидка на груди была распахнута, мускулистая грудь вздымалась, играя тенями. Толпа ждала реакции Сашки. Молчание затягивалось. Оно могло восприниматься как нерешительность. Этого допускать не следовало. Трусость и слабость в стаях попираются безжалостно. Решительно отодвинула Ваньку, открывая себя толпе. Голос взмыл уверенно, даже повелительно:
— Но хорошо ли подумала стая? — Пальцы рук непроизвольно сжали рукоять ножа, этот окровавленный металл в ее руке являлся сейчас аргументом, неким боевым символом, который придавал ей особую значимость. — Разве в таком деле нужна спешка?
— Стая подумала, — за всех отчеканил Кирилл, не оборачиваясь к людям-собакам и не ища дополнительной поддержки. — Такое дело нельзя надолго откладывать. В любую минуту могут появиться враги, и кто-то должен принимать решения. Стае нужен новый вожак. Без вожака нет стаи.
— Не лучше ли, чтобы это был мужчина? — упорно давила Сашка. — Все-таки война — это больше мужское дело.
— Скоро ты поймешь, что наша война не отделяет мужчин от женщин, кобелей от сук, равно как волков от волчиц, горожан от горожанок, — ответил Кирилл. — Ты показала себя храброй и решительной, стая видела это. В тебе дух вожака. Только вожаку по силам бросить вызов всем сразу. Стая могла разорвать тебя, но ее остановил твой дух. Старейшины не осуждают тебя, потому что поняли, что ты не против стаи, ты впереди стаи. Кроме того, ты хорошо знаешь горожан и город. Стая принимает тебя и не меняет своего выбора. Одежда вожака тебе будет к лицу.
Характеристика была лестной. Видно, что ее оценили по достоинству. Но это с одной стороны. А с другой стороны, Сашке все это не очень нравилось, точнее сказать, совсем не нравилось, что ответа требовали немедленно. Не думала, не гадала стать преемницей брата. Сейчас ей, как остальным, больше всего хотелось расстаться с этим городом, забыть о нем, как об ужасном сне, и никогда не возвращаться сюда. Сейчас она обрела новых спутников, и, казалось, с ними у нее появился шанс завершить удачно эту длинную эпопею кошмаров. А тут нате вам вожак стаи! Ужасающие веревки вьет из нее судьба. Между тем, как бы Сашка ни ломала голову, как бы ни пыталась упрямиться, изворачиваться, ее отказа никто из спутников не предполагал. А все по той простой причине, что никто не знал, как могли повернуться события вслед за ее отказом, тогда как вслед за ее согласием примерно представлялось, что может происходить. Девушка вопросительно посмотрела на Малкина, будто его слово для нее могло в эту минуту иметь определяющее значение. Тот слегка покраснел, изнутри обожгло жаром, по пищеводу потекла кипящая слюна. Кирилл перехватил этот взгляд, но понял его неправильно:
— Старейшины обсуждали кандидатуру Ваньки, — тут же выдал он. — Ванька отважный воин, собаки благодарны ему за спасение, стая всегда будет помнить об этом и воздаст по заслугам, но он недавно в городе, не знает горожан и порядков. А чтобы победить в нашей войне, своего врага следует знать изнутри. У Ваньки нет таких знаний, ему будет трудно, стало быть, тяжело будет всей стае. Между тем, старейшины не станут возражать, если ты возьмешь Ваньку себе в помощники, также можешь выбрать других помощников из нас, как делал Петька.
Сашкины глаза еще раз остановились на Малкине, и опять на щеки Ваньки вылился новый розовый румянец:
— Как тебе такое предложение? — прокатилось по ушным перепонкам.
Конечно, Малкин не хотел влезать в эту кашу, лучше было бы наблюдать за всем со стороны, как он всегда делал, но отказать Сашке у него не хватило духу, он вздохнул и буркнул, что предложение как предложение.
— Только я не хотела бы менять твою футболку на спецодежду вожака, — вдруг выдала Сашка. — Коли выбор стаи упал на меня, пускай одеждой вожака будет эта футболка. — Девушка сделала паузу. — Тогда уж и ты, Кирилл, — глянула она на глашатая стаи, — будь возле меня. Я пока что здесь никого не знаю. Ты поможешь мне в этом, — Присела около огня, острием ножа растормошила угли в костре, тот выбросил в воздух сноп искр. Свирепые языки пламени заметались, отражаясь в больших глазах девушки.
Кирилл удовлетворенно кивнул, вытянулся, поднял подбородок, вскинул руку над головой и громко сообщил ожидавшей стае:
— Она согласилась! У стаи снова есть вожак! Хвала новому вожаку! Хвала стае, которую ведет вожак! Пусть знают наши враги, что нас не остановить! С новым вожаком у стаи новые силы, они удвоились, утроились, удесятерились. Мы разорвем волков на мелкие куски, мы разорвем всех, кто станет на нашем пути. Наши враги скоро почувствуют это на себе! Смерть волкам! Смерть! Вы чуете запах волчьей крови?! Нет ничего приятнее этого запаха! Втяните в себя воздух, он пропитан этим запахом! Вожак поведет нас вперед! Хвала вожаку! Хвала!
Стая радостно взревела, люди-собаки подхватили Сашку на руки и с диким восторгом подбросили над собой. Перед глазами все полетело вверх тормашками. Огонь костра, тьма лесная, неистовые лица, яростные вопли, глубокая бездна ночи. Гибкое тонкое тело высоко взлетало, футболка задралась, тени ночи жадно лизали женскую красоту и исчезали, испепеленные огнем. Сашка терпеливо ждала, когда утихнет восторженная ярость людей-собак. Наконец, ее опустили на землю. Кирилл подал знак, и люди-собаки смолкли, тихо растеклись по сторонам и, как ни в чем не бывало, продолжили прерванные дела.
Мгновенная смена настроений поразила. Друзья пожирали происходящее глазами, в сознании все смешалось, таинственность увеличивалась до невероятных размеров. Сашка, взбудораженная, одернула футболку, дотронулась до Малкина, выдохнула вопрос:
— С чего начнем?
Ну откуда он мог знать, с чего должен начинать вожак, спросить бы сейчас у Петьки, но того уже больше никогда не спросишь. Отныне вариться в собственном соку. Впрочем, начинать всегда надо сначала. И Малкин ошарашил:
— Познакомимся с Философом, — брякнул, не подумав. — Раз уж в этом городе все связано с ним.
Девушка откачнулась. Серьезно не восприняла. Сказать легко, но она-то знала, что найти Философа в этом городе — все равно что выстрелить в воздух. Ей бы и самой хотелось посмотреть на него, да что толку от ее желания. Покачала головой:
— Не ты первый, не ты последний.
У огня копошились женщины-суки, сосредоточенные на приготовлении еды. Кирилл по-собачьи быстро вывернулся из-за их спин. Неморгающие глаза ловили каждое движение Сашки. Закатанные выше локтей рукава накидки открывали крутые бугры мускулов на руках. Девушке показалось, что сейчас мускулы оголены не случайно. Остановился в полушаге, пригнул крупную голову, издал шипящие звуки:
— Не забывай, ты убила лучшего из нас.
— За то, что он убил одного из нас, — мгновенно парировала Сашка, тонкие пальцы сдавили рукоять ножа.
— Стая простила тебя, но не значит, что до конца поверила. Старейшины поручили приглядывать за тобой. Ты должна это знать, — хладнокровно, четко выговаривая каждое слово, сообщил Кирилл.
— То есть? — напряглась девушка и чуть отступила.
Железное шипение Кирилла резануло слух:
— Я убью тебя, если ты подведешь стаю! — отчеканил тот.
— Новенькое дело, — поперхнулась девушка, отбросила со лба волосы. — Это у вас так принято, выбирать вожаком того, кому не доверяете, и приставлять к нему убийцу?! Но что, в таком случае, должна сделать я, если стаю подведешь ты?! — впилась она в мутные неморгающие глаза Кирилла.
— Убить меня! — решительно отсек тот.
Малкина, стоявшего рядом, передернуло. У стаи свои законы, собаки, оборачиваясь людьми, следуют им так же, как в собачьих шкурах, и, наоборот, в шкурах не забывают людского восприятия событий. Стайные инстинкты живучи, но сильна и вынослива людская интуиция. Малкин чувствовал, что Кирилл сейчас мыслил категориями стаи. А Ванька не мог принять закон стаи, человеческий разум выше этого. Но неизвестно, как повернутся события. Установилось натуженное молчание. Прервал затишье зевающий голос Раппопета.
— Ну, раз вы здесь теперь вожаки, вот и заворачивайте новыми делами, а лично я до утра устрою храпака на лосиной шкуре.
Лугатик поддержал друга. Они, подхватив под руки Катюху, отправились к постройке.
Ночь была в самом разгаре. Яростная тьма обступила вырубку, кидала в пламя костров своих черных змей, сгорала, бешено огрызаясь огню. Внутри этого противоборства Сашка начинала делать первые шаги в новой роли. Ванькина нескладная фигура маячила рядом, не выпуская из поля зрения Кирилла. Перевертыши рьяно работали, стараясь до рассвета много успеть. Дел было невпроворот. Кирилл объяснял и показывал работы, знакомил Сашку с людьми-собаками. Если вопросы выходили за рамки вырубки, Кирилл откликался коротко:
— Это известно Философу. — Он был подвижен, крутился среди перевертышей, как белка в колесе.
Ванька шепнул девушке:
— Из кожи лезет, выслуживается. Не перед тобой, перед старейшинами.
Сашка грустно усмехнулась, покрутила головой:
— Наплевать ему на старейшин. — Руками провела по бедрам, натягивая ткань футболки, очертившей красивый стан. — Стариков теперь не особенно чтят. Он служит только Философу. Да и все эти перевертыши в рот ему заглядывают. Но где находится этот рот и как с ним поговорить — никто не знает. Магия.
— Ничего, встретимся — поговорим, — со странной уверенностью вымолвил Малкин. — Другого выхода и выбора у нас нет.
Девушка недоверчиво поморщилась, а по телу почему-то пробежали мелкие мурашки. От костра отделился Кирилл и вырос перед вожаком. Коротко сообщил, что готов ужин, и предложил вожаку принять в нем участие. На зов поварих люди-собаки стали плотно рассаживаться у костров. Запах дыма смешался с запахом пищи, разливаемой по мискам. Малкин слегка подтолкнул Сашку. Не следовало отказываться, не с этого надо начинать вновь избранному вожаку. Сашка шагнула к костру, села, получила миску с горячим варевом и деревянную ложку. Пригубила. Поймала вопросительный взгляд одной из поварих, одобрительно кивнула. Повариха заулыбалась, показывая полный рот крепких острых зубов. Сашка еще не чувствовала себя лидером, мало быть избранной, надо повести за собой. Но здесь и была закавыка. Ибо ее цель не совпадала с ожиданиями людей-собак. Она отставила миску и вдруг ясно расслышала нарастающее дикое завывание. Нечеловеческое. Оно неслось со всех сторон, вдребезги разносило ушные перепонки. Хотелось крепко закрыть руками уши, чтобы ничего не слышать. Какая-то непонятная сила подкинула Сашку на ноги. Малкин за спиной сжал ее плечи.
Люди-собаки вскочили, выхватили ножи. Кирилл завопил во все горло:
— Волки, волки! Идут! Смерть волкам! В ряды! В боевые ряды!