Глава XII
КРАСАВИЦА
Петька счел, что вполне может уйти и не присутствовать при этой «мексиканской» сцене, как он про себя назвал встречу дочери и отца. Он вежливо попрощался и выскочил на лестницу.
– Фу ты! – проговорил он вслух.
А выйдя из подъезда, столкнулся с Хованским.
– Кирюха! Привет!
– Ну что там?
– Кошмарики! Мексика и Венесуэла!
– Чего? – ошалел Хованский.
– Сцена из мыльной оперы!
– Ты все ему сказал?
– Ну да!
– И что?
– Сперва он растерялся, а потом обрадовался, одним словом, там полное благорастворение, и я решил, что мне там уже нечего делать. Как, кстати, и тебе, хоть ты и двоюродный брат.
– Вообще-то я спешил, хотел с тобой поговорить, у меня тут кое-какие соображения есть…
– По какому поводу?
– Да все по тому же. Мне, Петька, покоя не дает… эта артистка, которая замуж за Воскресенского собирается?
– Втюрился, что ли?
– Глупости! – вспыхнул Кирилл. – Просто… жалко ее.
– Ну и что ты предлагаешь?
– Предупредить…
– Постой, Хованщина, в этом есть сермяжная правда.
– Ты о чем?
– Кирюха, ты еще многого не знаешь, мне сегодня этот Кострючко кое-что рассказал…
Петька поведал другу все, что узнал нынче о Воскресенском.
– А что ты говорил про сермяжную правду?
– Про сермяжную правду? Ах да! Мы обратимся к ней, к твоей артистке, но не с рассказом о том, какой плохой человек ее жених, нет, мы обратимся с просьбой!
– С просьбой?
– Ну да! С просьбой добыть для нас эту дискету!
– Петь, идея, по-моему, завиральная!
– Почему это?
– Во-первых, тогда все равно придется о нем рассказать…
– Естественно! Но это будет иначе выглядеть. Не донос, а благое дело! Мы, можно сказать, хотим спасти Воскресенского, ведь если у него найдут дискету… Короче, тут надо будет еще помозговать! Но в принципе это отличный подход…
– А зачем тебе добывать эту дискету, а? Если сам Кострючко решил на ней крест поставить, так тебе что, больше всех надо?
– Ага! – засмеялся Петька. – Ты ж меня знаешь, мне всегда больше всех надо! Я теперь просто жить не смогу, если не выведу на чистую воду этого типа. А дискета – это уж так, заодно! Ну как, будем искать артистку? Она в каком театре работает?
– Искать не надо, – покраснел Хованский, – я уже нашел.
– Что ты нашел?
– Ее домашний телефон!
– Во дает! А где ты его нашел?
– Да так… Пришлось предпринять кое-какие усилия, – таинственно ответил Кирилл.
– Понятно. Только, Кирюха, чтобы нам к ней обратиться, девчонка нужна.
– Девчонка? Зачем?
– Девчонка доверия больше вызовет и меньше напугает. Да и говорить с ней лучше девчонке.
– Лавре, что ли?
– Пожалуй.
– Ерунда!
– Нет, Кирюха, не ерунда! Я понимаю, тебе охота самому с ней пообщаться, так?
– Ну…
– Так, так! И нечего тут стесняться, все нормально. Но говорить с ней нужно Лавре. Она умеет убеждать… Вызывает полное доверие… А ты не волнуйся, Хованщина, если дело выгорит, ты тоже непременно с ней познакомишься. Мы вообще можем потом тебя главным героем выставить…
– Не нуждаюсь! – огрызнулся Хованский.
– Дело хозяйское!
– И что, будем зря время терять, пока Лаврю выпишем? Мы могли бы прямо сейчас позвонить Корабеловой!
– Но ведь не факт, что она дома или даже в Москве. Она может быть на даче, на гастролях, в отпуске…
– Нет, она дома…
– Суду все ясно! Ты уже ей позвонил и бросил трубку? Да?
– Да, – смущенно признался Кирилл.
– Тяжелый случай!
– Квитко!
– Ладно, в одном ты прав – времени нам лучше не терять. Я только боюсь, что она не захочет нас слушать. Думаю, вокруг нее много всяких дебилов крутится…
– Надо, чтобы захотела! Надо придумать какую-то такую фразу, чтобы она насторожилась и поверила…
– Легко сказать… А, ладно, чем черт не шутит, пошли, позвоним и попробуем сами, ну а если не выйдет…
– Только нельзя из автомата звонить!
– Это верно. Поехали ко мне.
Дома Петька набрал номер Корабеловой, но услышал лишь голос, записанный на автоответчике: «Извините, меня нет дома! Пожалуйста, оставьте ваше сообщение после звукового сигнала. Спасибо, я вам непременно позвоню».
– Упустили! – вздохнул Кирилл.
– Подожди, Кирюха, не вешай нос.
– При чем тут мой нос? Время теряем, время!
Они еще два часа пытались дозвониться, но слышали лишь автоответчик.
– Петька, а что, если…
– Что?
– Что, если поехать сейчас к этой теще?
– К теще? Зачем?
– Да Лавря говорила, что она дружит с Корабеловыми и ей ужасно не нравится, что Марина выходит замуж за Воскресенского… Она очень клевая тетка и, может, согласится нам помочь, а?
Петька задумался.
– А что, Кирюха, мне эта идея нравится. Поехали прямо сейчас!
И они побежали на вокзал.
Уже сидя в электричке, Хованский спросил:
– Да, Петь, а ты с Кострючкой насчет звонка Воскресенскому не говорил?
– Нет, – покачал головой Петька, – просто не дошло дело. Он сперва стал нудеть, что он слабый человек, хочет только покоя, и все такое прочее, потом признался, что сдуру перепутал дискеты, а потом уж я ему насчет Ляльки сообщил… Не до того было. К тому же я просто уверен, что он бы не согласился. Он же покоя хочет!
– Жаль… Это был бы аргумент…
– Аргумент, но не факт! – засмеялся Петька. – Слушай, а может, сперва за Лаврей заедем, а?
– Нет, Квитко, только время потеряем. Пока то, пока се…
– Ладно, согласен.
Они еще издали увидали Полину Евгеньевну, которая возилась в саду. Когда они подошли к калитке, к ним с лаем бросилась Фишка.
– Фишка, ты чего? – подняла голову от клумбы Полина Евгеньевна. – Мальчики, вы к кому?
– Здравствуйте, Полина Евгеньевна, мы к вам! – широко улыбнулся Петька.
– А! Это вы! – узнала их Полина Евгеньевна. – Заходите, заходите! Фишка, уйди, окаянная псина!
Мальчики вошли и остановились у калитки.
– Что вы там стоите? Не бойтесь, она только брешет, но не кусается! Ну, что вас привело ко мне?
– Мы к вам по делу! По очень важному делу! – негромко сказал Кирилл.
– Это уж я поняла, – усмехнулась Полина Евгеньевна. – Идемте-ка в дом!
Она вымыла руки у старинного рукомойника, прибитого в саду под деревом, и пошла в дом. Они за нею. На веранде она указала им на диван:
– Садитесь-ка! И выкладывайте, а уж потом я вас чаем напою. У вас, я полагаю, дело срочное? И, надеюсь, не связанное с Воскресенским?
– К сожалению, связанное…
– Так я и думала. Что там опять? Он еще кого-то похитил?
– Нет, не кого-то, а что-то! – ответил Петька.
– Да? И что же?
Петька подробно изложил всю историю с дискетой.
– Понятно. Только что вы от меня-то хотите?
– Вы знакомы с Мариной Корабеловой, правда? – чуть запинаясь от смущения, спросил Хованский.
– Знакома, разумеется. Я ее с детства знаю, но при чем тут Марина?
– Даша сказала, с ваших слов, что она собирается за Воскресенского замуж? – спросил напрямую Петька.
– Собирается, к сожалению.
– Это надо поломать! – выкрикнул Кирилл.
Полина Евгеньевна пристально на него взглянула, он залился краской и потупил взгляд.
– Ишь ты какой быстрый! Поломать! Говорить легко, а как сделать? Можно ведь жизнь человеку испортить.
– Какому человеку? – тихо спросил Хованский.
– Марине. А если она его любит?
– Но ведь он… Он же бандит! Грабитель!
– Мы с тобой это знаем. А она – нет! Но когда обвиняешь человека, нужны доказательства! А они у вас есть?
– Нет… Хотя почему? Можно, например, устроить Марине встречу с Серафимой Ивановной, и потом, вам она поверит… – нерешительно заметил Петька.
– А с чего ты взял, что я решусь ей что-то сказать? Мне, ребятки, еще пожить охота. Ведь если этот тип что-то пронюхает…
– Вы совершенно правы! – воскликнул Петька. – Вам лучше держаться подальше. Вы и так уже великое дело сделали, но мы… Нам очень нужно поговорить с Мариной. Не могли бы вы нам в этом помочь?
– Могу! Это я могу! Я дам вам ее адрес и телефон. Вполне возможно, что она сегодня тут, на даче. Да, разумеется, я ее сегодня видела. Попробуйте наведаться к ней. Кстати, здесь вам будет проще к ней обратиться. А чтобы у вас был предлог, я вам сделаю шикарный букет! Явитесь как юные поклонники!
– Но тогда она нас просто не станет слушать! – воскликнул Петька. – Нет, букета не нужно!
– Может, ты и прав… Вы, мальчики, не обижайтесь на меня…
– Полина Евгеньевна, какие могут быть обиды? Вы только покажите нам ее дом, и все…
– Не надо ничего показывать! – вмешался Кирилл. – Просто скажите улицу и номер дома.
– Улица Станиславского, дом три.
– Спасибо!
Мальчики попрощались и пошли искать улицу Станиславского.
– Не ожидал я, что она струсит, – заметил Кирилл, когда они отошли на приличное расстояние.
– Имеет право после того, как спасла Серафиму.
– Спасла не она, а Лаврина бабка!
– Они вместе, Кирюха! Надо быть справедливым. И вообще, что ты хочешь от пожилой женщины?
Дача Корабеловых была старая, очень уютная с виду, небольшая, а участок являл собою полную противоположность участку Калиновского. Там был райский сад, а тут настоящие джунгли. Никаких клумб, никаких цветов, все заросло кустарником и высокой травой, которую тут никто не выкашивал.
– Кайф, – заметил Петька. – Мне такие участки больше всего нравятся!
– Есть где спрятаться, да?
– А что ты думаешь, это в нашем деле важно. Ну, Хованщина, что делать будем? Пойдем открыто и честно топить жениха? Или для начала проведем разведку боем?
– Нет! Давай открыто и честно! Некогда нам…
Они решительно направились к калитке. Она была открыта.
– Надеюсь, тут в зарослях не затаился какой-нибудь бультерьер, – проворчал Петька, толкая калитку.
– Мальчики, вы к кому? – раздался позади них мелодичный женский голос.
Они обернулись. У калитки стояла пара – восхитительная молодая девушка в розовом платье и среднего роста мужчина, весьма внушительного вида, в очках со стеклами-»хамелеонами».
«Воскресенский!» – сообразил Петька.
– Да мы…
– Мы ищем дачу… Корабеловых! – выпалил Кирилл.
– Да? И кто же вам нужен? – весело поинтересовалась красавица.
Она была высокая, тоненькая, со смеющимися раскосыми глазами и неотразимой улыбкой. «Да, – подумал Петька, – действительно…»
Они не успели ничего ответить, зачарованно глядя на Марину. Ее спутник взглянул на часы и с легкой усмешкой произнес:
– Душа моя, оставляю тебя на попечение этих отроков и через два часа заеду за тобой. Ты не возражаешь? Мне еще предстоит деловое свидание, весьма важное для меня, а может, и для тебя!
– Хорошо, – улыбнулась Марина. – Через два часа я буду готова, так вы к кому, ребята?
– К вам! – еле слышно ответил Хованский.
Воскресенский быстро удалялся.
– У вас ко мне дело? – удивленно подняла брови Марина.
– Да! – твердо ответил Петька, видя, что Хованский уже совсем растаял от Марининой красоты.
– Ну что ж… Только не пойдем в дом, посидим лучше в саду, а то что-то душно… Пошли-пошли, у нас тут нечто вроде беседки есть…
Среди кустов была расчищена небольшая площадка, где был врыт деревянный стол и лавки.
– Садитесь, мальчики, и выкладывайте! Ох, я вам ничего не предложила…
– Спасибо, не надо. У нас каждая минута на счету! – ответил Петька. – Простите, как ваше отчество?
– Отчество? Александровна… Только зовите меня просто Мариной, без отчества. Я же еще молодая!
– Хорошо, – деловито кивнул Петька. – Марина, нам нужна ваша помощь!
– Помощь? Какого рода?
– Ох, это трудно объяснить…
– Погоди, Петь, ты не с того начал! – вдруг перебил его Хованский. – Помощь – дело десятое… Марина, вам грозит опасность!
– Опасность? Какая опасность?
– Ну я не так выразился… Одним словом, этот человек – ваш жених?
– Да, ну и что? – недоуменно и уже холодно вскинула брови Марина.
– А вы знаете, кто он?
– Ну вот что, говорите, кто вы такие и что вам нужно, или проваливайте! – рассердилась красавица. – А моя личная жизнь никого не касается, и уж тем более вас! Откуда вы вообще взялись?
Ее тон очень не понравился Петьке.
– Ну что ж, вы, наверное, правы… Мы так сумбурно начали, но это потому, что вы… очень красивая! – И Петька улыбнулся одной из самых своих обаятельных улыбок.
Красавица смягчилась.
– Хорошо, говорите. Какая помощь вам нужна?
Петька на мгновение запнулся, а потом выпалил:
– Нужно, чтобы вы достали для нас одну дискету!