Черные крылья тайны - Артамонова Елена Вадимовна

Старый ворон прилетел издалека. Немного покружив над проселочной дорогой, он опустился на ветку сосны и застыл, нахохлившись. Со стороны казалось, будто взъерошенная, отливавшая угольным блеском птица дремлет, однако на самом деле ворон с интересом смотрел на мир своими маленькими зоркими глазками. Внимание птицы привлек длинный фургон, по какой-то неведомой причине остановившийся на обочине. Водитель грузовика находился в кабине и ничего не делал, лениво созерцая окрестности. Поправив перышки клювом, ворон бочком прошелся по ветке, хотел взлететь, но потом увидел еще один яркий объект, неторопливо двигавшийся по проселку. Объектом являлась маленькая девочка в малиновой футболке, синих в белый горошек шортиках и желтой кепке, крутившая педали новенького, сверкавшего на солнце василькового велосипеда.

Самым удивительным было то, что малышку не сопровождал никто из взрослых и она совершенно самостоятельно путешествовала по этим, в общем-то, безопасным, но пустынным местам. Сидевший на сосне ворон отлично видел крыши деревеньки, откуда приехала девочка и шоссе, куда она, вероятно направлялось. Впрочем, скоро стало понятно, что определенной цели у маленькой путешественницы не было. Миновав огромную фуру, она неожиданно остановилась, беспечно бросив велосипед, и принялась собирать росшие вдоль канавы ромашки. Цветы девочка складывала в крошечную корзиночку, где уже находился привядший клевер и несколько листиков подорожника.

Старый ворон встрепенулся, зорко следя за яркой, как цветок малышкой, а потом совершенно неожиданно отчетливо произнес человеческим голосом:

— Ксеня, кровиночка моя, на кого ты меня покинула?

От этих слов могла бы похолодеть в жилах кровь и встать дыбом волосы, но ни маленькая девочка, собиравшая цветы, ни водитель-дальнобойщик так и не услышали зловещей фразы.

— Ксеня! Ксеня! — взлетев с ветки, закричал ворон и, тяжело взмахивая крыльями, полетел в сторону леса, туда, где затаилось коварное болото, забравшее немало человеческих жизней…

Светловолосый мальчишка с голубыми глазами и слегка вздернутым носом сидел на балконе пятиэтажки, задумчиво глядя куда-то вдаль поверх крыш и черных ниток проводов, пересекавших небо. Вокруг него, прямо на полу лежало множество распечатанных на черно-белом принтере фотографий и текстов. Выглядели они не слишком эстетично, но мечтатель ухитрялся рассмотреть в темных картинках нечто недоступное простым смертным.

— Все грезишь? — на балкон вышел еще один мальчишка, внешне неотличимый от первого.

У обоих были похожие, как две капли воды физиономии, сходное телосложение, а до недавнего времени мальчишки даже одевались одинаково, удивляя тех, кто впервые видел их вместе. Прежде близнецы Вася и Петя Клёновы специально носили одинаковые футболки, чтобы в случае необходимости устраивать путаницу и водить своих приятелей за нос, но теперь все реже использовали свое поразительное сходство. Иногда их даже начинала раздражать бесконечная неразбериха, то и дело возникавшая вокруг их слишком похожих друг на друга персон.

На самом деле, братья были очень разными людьми, имевшим собственные пристрастия и интересы. Вася хорошо разбирался в точных науках и очень любил читать детективы, с первых страниц вычисляя преступников, а Петя не ладил с математикой, одно время мечтал стать археологом, потом историком, а в последние месяцы всерьез увлекся редкими языками.

Мечтателем с распечатками в руках был, естественно Петя, а подошедшим к нему парнем — Вася. Василий присел на корточки, взял в руки один из листков:

— Слушай, неужели правда, что в одном языке может быть целых двадцать четыре падежа? По-моему, и шесть — явный перебор, лично я до нынешней поры родительный от винительного отличаю лишь после определенных умственных усилий.

— Эх, Васька, дело не в количестве падежей, а в том, что эускара самый древний европейский язык, причем изолированный — то есть единственный и неповторимый, не связанный ни с одним другим языком в мире. Конечно, он очень сложный, но от этого его особенно изучать хочется, ведь на всей Земле на нем говорят не более миллиона человек. Короче, эускара — это круто.

— Думаешь, выучить его к тому времени, как мы отправимся в эту таинственную Эускади?

— Нет. Я реалист, но вот, к примеру, сказать «Эгун он!», что означает «добрый день», уже могу. А ты знаешь, что у басков система счета основана на двадцатках, как в глубокой древности?

— То есть? — загорелись глаза у «математика» Васи.

— Очень просто. Там считают: двадцать восемь, двадцать девять, потом — двадцать десять, двадцать одиннадцать, и так далее, пока не дойдут до цифры двадцать девятнадцать после сразу следует сорок. Понял?

— Ага…

Пока сидевшие на балконе мальчишки обсуждали премудрости счета и количество падежей, в скромной гостиной трехкомнатной квартиры шел совсем другой разговор, касавшийся ближайшего будущего непоседливых братьев Клёновых. Там находились их мама Галина, папа Леонид и его тетушка Елизавета Сергеевна, зашедшая навестить племянника.

— Ребятишки у вас выросли, в два раза вытянулись. Совсем взрослые.

— Да уж. взрослые, — вздохнула Галина. — Мы с Лёней голову сломали, думая, что с ними делать. Лето пришло, дети отдыхать должны, а мы просто не представляем, куда их можно отправить.

— Ну. мало ли. Путевку в лагерь купите, а еще лучше, бросьте все дела и отправьтесь в полном составе на море.

— На море мы были в прошлом году, — печально заметил Леонид. — Мало нам не показалось.

— Это просто кошмар какой-то! — воскликнула Галина, спеша поделиться наболевшим. — Последние пару лет наши дети каждые каникулы проводят в стиле детективного триллера! Они то и дело попадают в опасные для жизни ситуации. А все потому, что Василий возомнил себя великим сыщиком и постоянно сует нос в чужие дела. В позапрошлом году мальчики разоблачили торговцев оружием, а в прошлом — вычислили контрабандистов, перевозящих через границу антиквариат! И каждый раз мальчишки оказывались в заложниках и их вполне реально могли убить!!!

— Круто, — неожиданно подытожила милая старушка, не чуждая молодежной лексики.

— Не то слово! И все на летних каникулах! Пока Вася с Петей учатся в школе, с ними еще можно сладить, но летом они моментально выходят из-под контроля. Как этот год сложится, просто не представляю. Петр умоляет, чтобы мы поехали отдохнуть в Испанию, но, во-первых, это дорого, а во-вторых, у меня сразу волосы дыбом становятся, как только я представлю, что они развернут борьбу с преступностью и за границей.

— Зачем вам Испания?! Пусть мальчики поедут в Волково. Я там и зимой и летом отдыхаю. С тех пор, как вышла на пенсию, все свободное время провожу в деревне. На природе душа отдыхает, так тихо вокруг и спокойно. И вообще, будь ваш Вася самим Шерлоком Холмсом, он бы все равно не обнаружил в Волково ни одного преступника, поскольку таковых там просто нет. Там вообще никогда ничего не происходит. Ведь в деревеньке всего семнадцать домов и все, кто в них живет — мои добрые знакомые.

— Но Петя так хотел в Испанию. — Галина растеряно посмотрела сначала на мужа, потом на его тетушку.

— Испанию? — переспросил один из близнецов, неожиданно возникший в дверном проеме. — Если совсем точно, не в Испанию, а в Страну Басков — Эускади. Мы туда все-таки поедем, мам?

— Страна Басков — это часть Испании, Петя, — уточнила мама, а потом твердым, не терпящим возражений голосом добавила: — Но как бы ты не называл это место, в обозримом будущем поездка туда не планируется. Вместо этого вы отправитесь в деревню к тете Лизе.

— В деревню. — только и сумел вымолвить до крайности расстроенный Петя, и поплелся вон из комнаты.

Жизнь была разбита, кончена, на душе скребли отвратительные тощие кошки. Вернувшись на балкон, мальчик с унылым видом принялся рассматривать распечатки. Брат понял его без слов и тоже приуныл. Он уже размечтался о полете на самолете, отеле на берегу Бискайского залива и прочей заграничной экзотике, но похоже ничего такого впереди не маячило.

— Не едем? — все же уточнил он.

— Нам грозит ссылка в деревню. И все дела.

— Ну и ладно, — заговорил Вася, пытаясь утешить то ли брата, то ли себя самого. — В деревне рыбу можно ловить, грибы, ягоды собирать, на велеке целыми днями кататься. Короче, жить можно.

— А в Эускади есть остров-черепаха и невероятно красивые закаты, сам на фото видел… — откликнулся Петя, и шмыгнул носом, старательно сдерживая слезы.

Вещей в дорогу взяли немного, поскольку настоящие путешественники должны были уметь довольствоваться в пути самым необходимым. Тем ни менее саквояжи здорово оттягивали руки, а уж о мучениях с велосипедами, которые пришлось сначала провести в электричке, а потом в переполненном автобусе, даже говорить не приходилось. Помаяться пришлось изрядно. Все время поездки у Пети было лицо мученика, идущего на расправу, тогда как его брат бодрился, делая вид, будто рад предстоящему летнему отдыху, но тоже не слишком радовался предстоящей ссылке.

Когда семейство Клёновых оказалось буквально вытолкнуто из набитого дачниками автобуса, все вздохнули с облегчением. Братья осмотрелись: они стояли возле покосившегося столба автобусной остановки, а в десятке метрах от нее начиналась проселочная дорога, проложенная перпендикулярно шоссе. Вдоль проселка тянулась стена леса, а с другой стороны раскинулись колхозные поля. Солнце немилосердно припекало макушки, в воздухе пахло сухой травой и пылью.

— Нам туда, — Леонид указал рукой в сторону проселка. — Идти минут пятнадцать не больше, так, во всяком случае, объяснила тетя Лиза.

— А ведь могли бы сейчас на самолете лететь, или даже по берегу Атлантического океана прогуливаться. — пробурчал под нос обиженный на весь свет Петя, но его реплика осталась без комментариев.

Путешествие действительно продлилось недолго, и вот уже впереди замаячили крыши домов. Деревня не впечатляла — вдоль широкой, кое-где заросшей травой единственной улицы Волково тянулись скромные домишки, а в самом ее начале примостился магазинчик, торговавший продуктами и строительными материалами. Большинство обитателей населенного пункта приезжали сюда только на лето, а тех, кто жил в этой глуши постоянно было очень немного. За некоторыми заборами виднелись автомобили, но назвать продвинутыми эти средства передвижения язык явно не поворачивался. Вслед за Петей приуныл и Вася. Он любил природу и всякие летние развлечения вроде сбора ягод и купанья, однако от места их предстоящей ссылки веяло такой тоской и скукой, что задерживаться здесь абсолютно не хотелось.

— Мам, неужели мы здесь до осени застрянем?

— Надеюсь. Тетя Лиза была очень любезна, предоставив вам такую возможность.

Недовольно кудахча, лениво отошла в сторону рябая курица, сидевшая прямо посреди улицы дворняжка лениво чесала задней лапой ухо.

Полные мрачных мыслей мальчишки направились к калитке одного из домов, где и жила тетя Лиза. Ребята готовились к худшему, но, неожиданно место ссылки им понравилось. Их двоюродная бабушка оказалась очень трудолюбивым человеком с хорошим вкусом и сумела превратить пресловутые шесть соток в чудесное место. Был на ее участке и огород с аккуратными грядочками, и настоящая крошечная теплица, и роскошный цветник, где цвели огромные белые лилии, яблоневый сад, да и сам домик производил приятное впечатление.

Сухощавая, маленькая, очень энергичная женщина приветствовала Клёновых на пороге, предлагая войти в дом. Лица близнецов посветлели — местечко, где им предстояло обитать, оказалось клевым. Мальчикам отвели место в мансарде — окна комнатушки выходили в сад, а само помещение соседствовало с чердаком, где наверняка завалялось много интересного.

Передав неугомонных чад тетушке, старшие Клёновы заторопились домой. Галина чувствовала облегчение, поверив, наконец, в то, что эти летние каникулы пройдут без осложнений. Волково действительно производило впечатление места, где не могло произойти ничего плохого.

— Петька с Васей совсем взрослые мальчики, — произнесла она, обращаясь к мужу, когда Клёновы вышли к автобусной остановке. — Должны же они когда-нибудь посерьезнеть?

— Должны, — откликнулся Леонид, думая, что как раз в этом возрасте он прослыл отчаянным сорванцом, не боявшимся ни черта, ни школьного завуча.

Родители уехали, а близнецы перекусили и сразу стали осваиваться на новом месте. Впрочем, роль разведчика пришлось взять на себя Васе. Упрямый Петька, не одобрявший эту поездку, пожелал остаться дома, заявив, что не видит смысла в прогулках по такой глухомани.

— Значит, сам себя сажаешь под домашний арест?

— Просто дел много. Иди один. Потом расскажешь, что увидел интересного.

— Как хочешь.

Еще раз окинув взглядом уютный участок и сказав возившейся на клубничных грядках тетушке, что немного прогуляется, Вася вышел за калитку. Белобрысую макушку припекало солнышко, под ногами рос пыльный подорожник. Разведка началась. Мальчик считал, что для сыщика, пусть даже и ссыльного, прежде всего необходимо изучить обстановку и выяснить, кто где живет и чем занимается. Не успел Вася пройти и двух десятков метров, как увидел яркую, словно цветочек девочку на роскошном велосипеде. Малышке стукнуло лет семь, не больше, однако самостоятельности ей было не занимать — в полном одиночестве она катила посреди улицы, напевая под нос песенку из старого советского мультика. Обычно, считавший себя совершенно взрослым человеком Вася с малышней не водился, но поскольку на данный момент общаться было не с кем, он снизошел до беседы с малолетней велосипедисткой.

— Привет.

— Привет! — охотно откликнулась нарядная девочка и остановила велек. — Тебя как зовут?

— Вася.

— А меня — Ксюша.

В результате недолгой беседы бывший сыщик выяснил, что девочка Ксюша вместе с мамой и белым котом Гришкой приехали в Волково около недели назад, набираться здоровья и дышать свежим воздухом. В качестве основного лечебного фактора девочке приходилось выпивать в день по кружке парного молока, категорически ей не нравившегося. Играть было не с кем, поскольку никого из ребят ее возраста здесь не отдыхало, а единственный местный мальчишка уже успел запустить камнем в кота Гришу, но, к счастью, промазал.

— И что это за парень? — уточнил Вася.

— Вроде тебя, только длинный. Он вон в том доме живет. Видишь?

— Угу.

— Его мама все время ругается, кричит, что он оболтус. А что такое оболтус?

— Тот, кто камнем в чужого кота запустить может. Кстати, Ксения, а почему ты одна по улице катаешься?

— Мама мне разрешила. Она говорит, что эта деревня самое спокойное место на свете. Здесь ничего не может случиться даже с маленькой девочкой.

На этом беседа закончилась. Малышка в малиновой футболке покатила в сторону стоявшего на краю деревни магазина, а Вася двинулся в противоположном направлении. Там он обнаружил заросший пруд, в мутной воде которого весело резвились головастики и небольшую березовую рощицу, где теоретически могли расти подберезовики. Мальчишка печально вздохнул — мрачные прогнозы его брата вполне оправдались — заняться в деревушке Волково было абсолютно нечем.

— Эгуралдия сегодня прохладненькая, — выглянув в окошко, заметил Петя.

— Чего? — не понял спросонья брат, еще лежавший в постели.

— Погода — никуда. Холодно и дождик моросит. Вдруг все лето таким окажется?

— Не каркай. Сегодня же и распогодится.

— Как знать, как знать.

В самом деле, эгуралдия, как теперь именовал погоду знаток языков Петя, резко испортилась за ночь, и вчерашний зной остался только в воспоминаниях. Дождь то усиливался, то затихал, резкие порывы северного ветра трепали мокрые кроны яблонь. Выходить на улицу не хотелось, и перед близнецами стал вопрос, как скоротать день, сидя дома. Позавтракав, неугомонный Вася предложил обследовать чердак, но Петя отказался от столь заманчивого предложения, сославшись на занятость.

— Можно подумать, ты к экзамену готовишься. Неужели какой-то иностранный язык стоит того, чтобы тратить на него летние каникулы?!