Сначала Динка не поверила своим глазам и тупо пялилась в экран монитора. Потом в дверь постучали, и девочка моментальным движением закрыла вкладку с фотографией.
– Опять в Интернете сидишь? – окликнула ее Саша.
Динка хотела ответить, но получилось только смешное шипение, словно язык больше ей не повиновался или из легких, как из воздушного шарика, разом выпустили весь воздух.
– Что с тобой? – Александра сразу стала серьезной.
Динка сглотнула сухим, как пустыня Сахара, горлом. Понимание пронзило ее внезапно: только что сделанное открытие должно остаться с ней. Никому нельзя о нем рассказывать, даже Саше, даже Евгению Михайловичу. Тем более Евгению Михайловичу. Мозг, интенсивно работающий в этот момент, подсказал, что директор не мог не знать о том, что Динкины родители уцелели. Он знал, но солгал, а еще рассказывал свои душещипательные истории, чтобы вернее насадить ее на крючок, и она, словно глупая рыба, широко разинув рот, заглотнула наживку.
– Убили, – сказала Динка, и это было в каком-то смысле правдой, она действительно чувствовала себя убитой.
– Ну и что, не переживай, это всего лишь игра, – ответила Александра, кивнув на экран, где была открыта какая-то онлайн-игра.
Динка кивнула.
– Только игра… – медленно повторила она.
С тех пор реальность действительно превратилась для нее в игру. В сложную стратегию, где нужно действовать в тылу врага, соизмеряя каждый свой шаг, собирать информацию и искать выход. Динка не спешила, она знала, что спешка влечет за собой ошибки, у нее была масса времени, и она терпеливо ждала, оттачивая терпение и логику в массе интернет-игрушек.
Не зря говорят, что беда либо ломает человека, либо мобилизует все его внутренние силы, делает его сильнее. К счастью, Динка принадлежала ко второй категории.
Монотонно стучали колеса, поезд легко покачивало, и Динка смотрела в стену, словно видела на ней картинки из такого нереально далекого детства…
* * *На следующее утро они прибыли на место, а затем автобусом отправились на побережье, в Балтийск. Город-порт встретил их неприветливо – серым небом и затяжным дождем. Город предстал перед ними холодным и суровым, словно в мундире, застегнутом на все пуговицы. У причала стояли огромные корабли, над стальной водой с тоскливыми криками носились чайки, дул пронизывающий ветер, словно природа позабыла, что лето еще только наступило, и стремительно поворачивала в сторону осени.
Они нашли гостиницу, арендовали мотоциклы – разумеется, все, кроме Динки.
Она тихо вздохнула: вечно ей, как ущербной, приходилось пристраиваться кому-то за спину.
– Я буду тебя учить, – пообещал Северин, заметив, каким взглядом девочка проводила умчавшуюся вдаль группу, состоящую из Глеба, Яна и Александры. – Хочешь?
В последнее время Динка чувствовала, что между ней и Северином словно натянулась невидимая нить. Он отчего-то старался держаться от Дины подальше. Исчезла былая легкость, дружеские похлопывания по плечу. Это было очень странно. Может, Северин на что-нибудь обиделся? Вроде непохоже. Впрочем, девочка отчасти даже радовалась этому отдалению. В присутствии Северина ей становилось немного неловко, в голове царила полная сумятица: ее одновременно и радовало, и раздражало его невнимание.
И вот сейчас они остались вдвоем.
– Ну ладно, учи, – согласилась Динка небрежно, чтобы парень ни в коем случае не догадался, что его присутствие имеет для нее хоть какое-нибудь значение. – Все равно делать нечего – наши укатили рыться в бумагах и явно не скоро вернутся.
Северин улыбнулся:
– Вот и хорошо. Садись, уедем куда-нибудь в поля и поупражняемся на пустой дороге. Здесь, конечно, не то, что в Москве, но лучше не рисковать.
Динка села позади Северина, и мотоцикл, взвыв, сорвался с места.
Сидеть за спиной Северина было удобно. Чувствовалось в нем что-то надежное, идущее даже не от быстроты реакции и умения маневрировать на дороге, а нечто из глубины, воспринимаемое на подсознательном уровне.
Монотонно барабанил дождь, и капли стекали по носу, по щекам, несмотря на накинутый на голову капюшон ветровки, но на сердце было тепло и спокойно.
Этот серый дождливый день оказался на удивление приятным. Сначала Динка осваивала мотоцикл, словно норовистого зверя, и дело обошлось всего одной разбитой коленкой и мелким синяком, который можно вообще не считать. Удовольствие от того, что у нее, наконец, начало получаться, оказалось гораздо сильнее. Динка гоняла по скользкой грунтовой дороге, периодически въезжая в лужи и напрочь забрызгавшись с ног до головы, и звонко смеялась почти позабытым из детства смехом.
– Может, хватит? – пытался урезонить ее Северин. Он до сих пор боялся, что девочка свалится, и бегал за мотоциклом, словно курица за непослушным цыпленком.
Глядя на него – тоже грязного, с прилипшими ко лбу волосами, Динка снова начинала хохотать так заразительно, что Северин нехотя присоединялся к ней.
Когда они, все мокрые и грязные, вернулись в гостиницу, администратор посмотрела на обоих с ужасом и брезгливостью, словно видела перед собой двух лягушек. Динка и Северин, чувствуя себя заговорщиками, переглянулись и снова захихикали.
В общем, день удался, и оба на время совсем позабыли о неприятностях. Пока Динка согревалась в душе, Северин сбегал за едой, и они угостились прекрасными бутербродами, состоящими из толстого куска колбасы, сыра и маринованного огурца. От хлеба оба дружно отказались.
Они сидели в неудобных гостиничных креслах. Динка завернулась в большую мохеровую простыню и подобрала под себя ноги. Северин, уже переодевшийся в белую футболку и новые джинсы, разместился напротив. С его все еще мокрых волос стекали тонкие струйки воды. Динка завороженно следила за ними, а парень отчего-то смущался. Вся непринужденность уходящего дня вдруг исчезла, оставив после себя все ту же странную неловкость.
Ребята еще не вернулись, а за окном, за унылыми желтыми шторами, от которых так и веяло казенным заведением, уже начинало темнеть.
– Так и будешь сидеть, как истукан? – поинтересовалась Динка, прерывая паузу, которая повисла между ними, противная и липкая, как паутина в лесу.
– А что, – спросил Северин немного хрипло, – хочешь в благодарность за обучение выгнать меня под дождь?
Динка не понимала, откуда взялась эта напряженная неловкость, и злилась.
– Ты что, Снегурочка, и растаять боишься? – поинтересовалась она, глядя не на собеседника, а на пластиковый желтый абажур стоявшей на столе лампы.
Северин встал и пожал плечами.
– Ладно, если тебе неприятно мое общество, могу пойти в свой номер.
Она не ответила, и парень направился к двери.
На миг Динке захотелось окликнуть его и попросить остаться, но это выглядело бы совсем глупо и нелогично, а глупости Дина не любила. Всякое дело нужно доводить до конца и быть последовательным, поэтому она изо всех сил сжала зубы и промолчала, дав Северину уйти. А потом сидела в пустой полутемной комнате, чувствуя себя несчастной и одинокой. Ей хотелось плакать – совершенно без повода, просто так – и Динка снова достала Щенка и прижала его к груди. Что переменилось? Почему такой счастливый, легкий день закончился так странно? У нее не было объяснений.
Посидев в одиночестве минут двадцать, Динка включила планшет и вышла в Интернет. Зайдя на знакомый сайт, она увидела, что на новостной страничке произошли изменения.
НАШИ ОБОЗРЕВАТЕЛИ СООБЩАЮТ О ПОЯВЛЕНИИ НОВОЙ МУЗЫКАЛЬНОЙ ГРУППЫ. СТИЛЬ МУЗЫКАНТОВ ОПРЕДЕЛИТЬ СЛОЖНО. ПОХОЖЕ, ОНИ НЕ СЛЕДУЮТ НИ ОДНОМУ СУЩЕСТВУЮЩЕМУ НАПРАВЛЕНИЮ И МОГУТ ПРЕПОДНЕСТИ ЗРИТЕЛЯМ ЛЮБОЙ СЮРПРИЗ. БУДЕМ С ИНТЕРЕСОМ СЛЕДИТЬ ЗА ИХ ДАЛЬНЕЙШЕЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬЮ.
Если убрать все вставленные для конспирации слова из области музыки, становилось понятно, что друзья сообщают Динке о появлении новой группы, заинтересованной в поисках гуслей. Причем никто не знает, кто эти ребята и откуда взялись. Динка не сомневалась, что речь идет именно о тех людях, что сумели подкараулить и захватить Северина. Да уж, очевидно, они мастера сюрпризов.
* * *Архив, в который их пустили благодаря весьма обширным связям Евгения Михайловича, оказался весьма богат. Время пролетело совершенно незаметно. Казалось, только-только за окном был пусть мрачно-серый, но все же день, глядишь – а уже совсем темно.
Видимо, авторитет ходатайствовавшего о доступе к фондам лица был столь высок, что дежурная, хотя и посматривала косо на углубившихся в изучение старых бумаг ребят, но все же их не гнала.
Первым не выдержал Ян.
– Может, пойдем отсюда? Завтра еще целый день будет, – сказал он, захлопывая толстую книгу, – в воздух сразу поднялось облачко пыли, и маг громко чихнул, вызвав новый недовольный взгляд дежурной.
– Пойдем, – поддержал его Глеб, – а то уже живот от голода сводит.
Но Саше очень не хотелось уходить. Здесь было ее царство, а еще девушке казалось, что она буквально в шаге от находки. Бывало у нее такое чувство, и оно никогда не подводило Александру ранее.
– Сейчас, досмотрю вот это, – она кивнула на громадный том, содержащий в себе выписки из хроник Ордена тевтонских рыцарей. – А вы пока поужинайте, я не хочу есть.
Ян и Глеб переглянулись и синхронно покачали головами.
– Только не надо жертвовать ради меня своими интересами! – рассердилась Александра. – Я посижу здесь еще час, не больше. Вы пока поужинаете, а потом я позвоню вам, и мы вместе поедем в гостиницу. Вы мне здесь только мешать будете!
– Мне не нравится идея разделяться и оставлять тебя здесь одну, – Ян подошел к девушке и встал возле нее.
– Во-первых, я не одна, во-вторых, здесь безопасно, а в-третьих, вы меня встретите, – Саше так не терпелось продолжить расследование, что даже во время разговора она смотрела не на друзей, а в книгу.
– Ну хорошо. – Голос Яна звучал лишь немного напряженно. – Вижу, ты действительно предпочитаешь книги, и не буду мешать.
Он тряхнул длинной челкой и, резко развернувшись, пошел к двери.
– Позвони как закончишь, мы будем неподалеку, – сказал Глеб и направился вслед за магом.
– Ага, – рассеянно пробормотала девушка. Ей как раз попался текст, посвященный Герману фон Зальцу – великому магистру Тевтонского ордена, жившему в начале тринадцатого века.
Рассказ о магистре был написан скупо, однако все же производил впечатление. При Германе фон Зальце Тевтонский орден достиг немыслимого расцвета. Каждый визит магистра к императору или папе римскому заканчивался новыми дарами и привилегиями ордену, сыпавшимися как из рога изобилия. Казалось, что легкомысленная госпожа Фортуна избрала Германа фон Зальца своим любимцем и лично о нем заботилась. Либо магистр обладал действительно выдающимся красноречием. Последний постулат находил подтверждение в том, что именно магистр Тевтонского ордена являлся посредником между весьма необычным императором Фридрихом Вторым и папой римским Григорием Девятым, блестяще проведя все переговоры. После смерти магистра король и папа уже никак не могли договориться.
Красноречие и влияние на людей – именно такими свойствами, судя по словам Евгения Михайловича и прочитанным Сашей легендам, могли наделять чудесные гусли. Какова вероятность, что сейчас Александра вышла на след именно этого артефакта?..
Настойчивое покашливание отвлекло девушку от этих мыслей, и она подняла голову.
Дежурная – сухощавая некрасивая женщина в самовязаной красной кофте – смотрела на нее укоризненно.
Саша перевела взгляд на окно. За ним была чернильная мгла. Сколько же прошло времени? Может быть, миновал отпущенный ей час? Девушка достала мобильник и обнаружила, что он отключился из-за полной разрядки аккумулятора. А она, увлекшись чтением, даже не слышала его голодного жалобного писка.
– Вам, наверное, домой надо? Извините, уже ухожу, – сказала Александра дежурной, закрыла том и, подняв его с немалым усилием – весила книга килограммов пять, а может, и больше, – поставила на полку.
– Я вижу, что у вас очень срочное дело, – обиженно произнесла дежурная, поджимая тонкие губы.
– Спасибо вам большое. И еще раз – извините, – Саша сунула в карман бесполезный мобильник, накинула тонкую курточку, вышла из архива и остановилась на крыльце.
Дождь закончился, но весь воздух словно был пропитан влагой. Уже совсем стемнело, к тому же не горели ближайшие к зданию фонари, наглядно демонстрируя, что провинция это вам не Москва, а коммунальные службы – не добрые волшебники.
Девушка поежилась – было ощутимо прохладно, подняла воротник ветровки, сунула руки в карманы и пошла к месту, где они припарковали арендованные мотоциклы. Искать друзей следовало именно оттуда.
Но не успела Александра пройти и нескольких шагов, как дорогу ей перегородил темный силуэт. Саша шагнула в сторону, чтобы обойти нежданно возникшее на пути препятствие, но человек тоже сделал шаг, не давая пройти.
«Это не случайный прохожий, это за мной», – поняла девушка с необъяснимым страхом. Было в этой фигуре нечто странное и страшное, отчего кровь леденела в жилах, а голова начинала кружиться.
– Что вам надо? – спросила Александра громко, удивляясь тому, что голос не дрожит и, в целом, звучит довольно спокойно.
– Ты что-то узнала, – произнес незнакомец, теперь Саша понимала, что это парень, хотя и не могла разглядеть черт его лица из-за низко надвинутого на его лоб капюшона ветровки… она вообще видела его плохо, словно сквозь черную пелену.
Сердце оборвалось, ухнуло в пятки.
– Я не понимаю, о чем вы?
Надо тянуть время… Глеб и Ян должны быть неподалеку, и, конечно, они вовремя придут на помощь, ничего плохого с ней не случится.
– Ты знаешь о чем! – Незнакомец схватил ее за ворот тонкой куртки, и Саша почувствовала, какие ледяные у него руки – наверное, он поджидал ее уже очень долго здесь, на улице. – Ты узнала, где гусли? Говори, или будет хуже!
Слова не являлись пустыми угрозами – Александра почувствовала это каким-то шестым чувством, и по спине пробежала дрожь, ладони вспотели от почти сверхъестественного липкого страха.
– Ну, говори! – Он наклонился к ней.
Сердце, кажется, превратилось в ледяной комочек. Саша и сама не понимала, отчего все ее существо охватил первобытный дикий ужас. А еще… глаза незнакомца, приблизившись к ней, заслонили собой весь мир. Его взгляд проникал глубоко внутрь, переворачивая все.
– Герман фон Зальц, магистр Тевтонского ордена… – проговорила девушка с удивлением и словно через какую-то пелену, слушая собственный голос. Что же это такое? Может быть, она заснула над книгами и весь этот ужас ей только снится? Хорошо бы оказалось именно так!
Кажется, Александра против собственной воли собиралась разболтать незнакомцу все, но тут произошло нечто странное.
Где-то поблизости послышался бормочущий голос, и на Сашу вдруг словно вылили ушат холодной воды – она пришла в себя и отпрянула от парня, который неведомым образом затуманил и подчинил ее разум.
Человек в надвинутом капюшоне тихо выругался.
– Я еще вернусь, – сказал он, быстро шагнул прочь и тут же пропал в темноте.
Девушка потерла ладонями виски. Неподалеку виднелся какой-то силуэт. Саша поняла, что этот человек не из их команды и что именно он сейчас спас ее от чего-то ужасного.
Глава 10
Друзья или враги?
Ян, наверное, в сотый раз посмотрел на экран телефона. Одиннадцатый час, на улице совсем темно, а Саша до сих пор не позвонила.
– Увлеклась, – Глеб отхлебнул еще кофе. – Ладно, сейчас допью и пойдем за ней. Придется силой отрывать ее от старых бумаг, ты же ее знаешь. – Он улыбнулся.
А Ян вдруг почувствовал легкий укол – так просто, по-домашнему, сказал об Александре Глеб. Именно он был рядом с ней на протяжении нескольких лет. Очень близко, деля с девушкой интересы и победы, сомнения и мелкие, но кажущиеся такими значимыми, детские еще неприятности. Он знает ее гораздо лучше Яна.
Ян встал, одергивая черную рубашку с длинными рукавами, заменявшую ему сегодня куртку, и вдруг замер. Ему показалось, будто его изо всей силы ударили в живот.