Алекс в это время вынес из дома короб с «амуницией» и, вытащив из него перчатки с встроенными в них экранчиком и кнопками, пытался установить контакт с лабораторией или с родителями. Потом достал костюм Мальвы, начиненный проводами и приборчиками, и старался с помощью антенн, расположенных на специальных плечевых подставках-крыльях, дать о себе знать, передать хоть какой-то сигнал в тот действительный, настоящий, реальный мир, с которым он с такой легкостью расстался. Но… все его действия были тщетны. От отчаяния он расплакался, в сердцах бросил перчатки и костюм обратно в короб, отнес его в дом и, вернувшись во двор, уселся на старые доски, оставшиеся от хлева. Он размазывал ладошками по лицу слезы и бормотал:
– Как же я мог быть таким дураком, так мне хотелось попасть в эту лабораторию, увидеть девчонку-клона, проникнуть в виртуальный мир! – от досады он хлопнул себя по лбу. – И как мы могли ни капельки не задуматься о последствиях. Мне казалось все это увлекательной игрой! Кто бы мог подумать, что мы окажемся в этой странной ирреальности-реальности. Что же теперь делать, что делать?! – раздраженно-истерически вскрикивал-всхлипывал Алекс. Но, услышав, что ребята возвращаются, постарался вытереть слезы и немного успокоиться.
Инга и Макс, увидев лицо Алекса, без слов поняли, что установить связь ему ни с кем не удалось.
– И что вы принесли? Где щавель, орехи?
– Мы не нашли все, что хотели, но зато принесли что-то другое – клубни лопуха, – не обращая внимания на раздраженный тон Алекса, как можно спокойнее ответил Макс.
– Корни лопуха? Вы собираетесь лопать корни лопуха?
– Вишь, если запечь на решетке, то их можно есть. – Мальва улыбнулась Алексу. Потом вздохнув, продолжила: – Я вижу, что медведь вас сильно напугал. Я испугалась тоже. Но медведь этот был ей-ей, не такой уж опасный, он – медолюб. Такие медведи людей очень редко выслеживают. Только зимой, когда есть нечего, и то не всегда. В этих краях не водятся медведи-стервятники или муравьятники. Вот они – злюки. Им лучше не попадаться. Но они бродят только в дремучих лесах, сюда, ближе к полям, лугам они не выходят… Нам надо поскорее забыть все, что случилось. И – оглянитесь лучше вокруг. Посмотрите, как хорошо здесь! Стоит на удивление дивная солнечная погода. Вокруг – красота неизмеримая… – Мальва говорила ласковым, успокаивающим тоном. Даже странно было ее слушать, будто это и не девочка была, а умудренная опытом маленькая старушка.
– Да, Мальва, ничего не скажешь, природа здесь чудная, – согласился Макс. – Но… понимаешь, нам в этой распрекрасной «сказке» все непривычно. Это тебе тут все родное и близкое. А мы… И наши родите… – он не договорил, вспомнив, что и Мальва так же одна, без родителей, без сестер и братьев. Ему стало стыдно за свой эгоизм, он смешался и замолчал.
– А я знаю, что мои родные все-таки вернутся сюда. Ушли ли они на дальний промысел или перешли в другое место, но они должны помнить обо мне. И в какой-то день кто-то из них придет за мной, я верю!
Никому не хотелось разубеждать Мальву, семиклассники тоже были уверены, что их разыщут родители. И эта вера поддерживала детей. К тому же Мальва вряд ли и поняла бы, что прошли века, что она потеряла всех своих родных и попала в другой временной пласт.
– Остается надеется, что нам и в самом деле пока не угрожает никакая опасность. От голода летом мы умереть не можем, а до осени нас найдут, – уже в который раз убеждала и успокаивала себя и других Инга. – А сейчас давайте готовить еду. Я думаю, все хотят есть.
Все четверо начали очищать коренья от земли каменными скребками, которые Мальва нашла в доме. Потом она взялась за растопку печки с помощью все той же зажигалки, а остальные стали мыть корешки и раскладывать их на решетку. Когда вся решетка была заполнена, ее поставили на огонь. Мальва в это время промыла лук.
Солнце было уже высоко, когда вся компания начала дружно обедать.
– А ведь и правда вкусно, – Инга хотела всем продемонстрировать, что можно стойко переносить все тяготы их нынешней жизни.
– Ну да, есть можно, – снизошел что-то промямлить Алекс.
– Хорошо бы в ягодник опять сходить, да только страшновато… – нерешительно и тихо сказала Инга.
– Нет уж! Спасибочки! – Алекс возмущенно посмотрел на Ингу. Он не понимал, как можно говорить о каких-то ягодах, если там еще бродит медведь.
– Э-э, поди-тка, лучше сегодня не идти, – Мальва немного виновато посмотрела на друзей. – Медведь может около ягод да меда надолго застрять.
Глава десятая
После еды ребята отошли в тень и улеглись на высокой траве. Сначала помолчали. Потом вдруг Мальва приподнялась, уселась удобно и, как бы вглядываясь куда-то, начала говорить.
– Мы ходим с вами, показываю я вам все, а сама нет-нет да и вспоминаю, как жили мы тут раньше с моими родителями… что делали… И у нас не всегда все спокойно было… Разное случалось… Однажды ночью мы услышали сильный стук в ворота и чье-то рычание. Все проснулись. Не только нам, детям, было страшно, я чувствовала, что и родители напуганы тоже. Я и мои братья просто приросли к лавкам, вздох проронить боялись и не сводили глаз с отца с матерью. А грохот еще больше усилился. Потом отец схватил огромную дубину и пошел к двери. Мать и старшие братья кинулись за ним. Я и младший брат, хоть и тряслись от страха, но тоже засеменили за остальными.
Ночи в начале лета были светлые, даже лучину не надо было зажигать. Отец медленно приоткрыл дверь, и мы увидели, что у ворот на задних лапах стоит огромный медведь, рычит и колотит в ворота. Почуяв людей, он перестал бить по воротам лапой, а зарычал еще громче, потом наклонился и высоко поднял задранного, только родившегося теленка. Так жалко стало теленка. Отец дико закричал и хотел уже броситься с дубиной на медведя, но… тот перебросил теленка во двор, а сам лапой стал махать в сторону, вроде приглашая идти за ним. Отец растерялся сперва. Он узнал в звере ту медведицу, детенышей которой он спас зимой. И смекнул тогда, что она так благодарит его, что не она загрызла теленка… И он уже почти без боязни пошел вслед за медведицей, и та привела его к месту, где валялся окровавленный хвост волка – след борьбы между ней и волчищем. Отца поразило, что зверь не забыл, кто спас ее медвежат. Из благодарности, только так и можно сказать, из благодарности отбила медведица добычу у волка и вернула теленка хозяину, хоть и неживого. Но на этом все дело не закончилось. Когда отец с хвостом волка вернулся домой, за ним и за братьями, переваливаясь, дотопала и медведица. И ставши перед воротами, вытянула лапы и зарычала, но уже по-другому, будто просила что-то, и при этом башку свою то опускала, то поднимала. Нам уже не было так страшно, но мы не понимали, что она хочет, что надо косолапой гостье. И вдруг я как будто догадалась. Родители рассказывали, какие любители меда эти медведи. И я закричала: «Да она же мед просит в награду за теленка!» Отец удивился, но послушался, пошел в дом и вынес большой берестяной стакан меда. Медведица схватила его передними лапами, смешно притопнула задними, сверкнула черными бисеринками глаз, открыла пасть, ровно хотела поблагодарить и закосолапила с медом в ночь. Мы не могли потом уснуть до утра и все переговаривали друг с другом все подробности ночного происшествия. Отец похвалил меня за мою сметливость… Мы все тогда подумали, что неспроста понадобился медведице мед: как оказалось, из ближайшего дупла она уже весь мед повытаскала. А надо было меда ей много: потом узнали мы, что ее медвежата угодили в капкан, смогли из него выкарабкаться, но поранили лапы. И вот медведица смазывала им лапы медом и кормила их им.
– Ты нам прямо сказки рассказываешь, только мне от этих сказок не по себе, – недоверчиво и почти испуганно прошептал Макс.
– Ты у нас настоящая сказительница, – подал голос Алекс.
– Я могу еще много чего насказать, – Мальва не поняла его полуиронии, было видно, что, погрузившись в воспоминания, она опять почувствовала себя счастливой. – Самые занятные вечера были, когда мы собирались всей семьей у костра. Иногда и дед приходил, он жил со старшим сыном в другом месте. Он всегда нам рассказывал, какая жизнь у нас, русичей, была раньше, что видели те, кто ездил в чужие края, туда, где не было лесов, только степи просторные. Сказывал, какие ладьи плавали по чужим рекам, какие животные были в других землях. В особенности мне запомнился его сказ о жар-птице…
– Ну, это мы еще в трехлетнем возрасте слышали: про жар-птиц, змеев-Горынычей и тому подобное, – насмешливо обронил Алекс.
– А-а, и вы об этом слышали… – задумчиво и как-то отрешенно произнесла Мальва. – А у нас всякое было: и радостное, как праздник семика, и горестное, как потоп.
– Только еще всемирного потопа и не хватало, а мы что же, соорудим Ноев ковчег… – съязвил Алекс.
– Всемирный потоп? – медленно полувопросительно повторила Мальва… – не знаю, как весь мир, а нас потоп как-то застиг. Для нас это было страшное бедствие. Раз, весной, целую неделю дождило, наша главная река, что за той пашней, разлилась. Да так разлилась, что с ней слились все маленькие речки. Вода к дому подошла, мы не знали, что и делать. Родители молили богов сжалиться над нами. И они, знать, услышали. Вдруг помощь нам пришла. Появились перед нами земляные человечки, поманили нас за собой, а мы и пошли за ними. Вели они нас через возвышенности, овраги – вода нигде не была нам выше колена. А потом вывели они нас на сухую поляну, там, в подлеске, мы и построили себе шалаши на время, пока вода не спала. Когда вернулись к себе, летний дом был разрушен, пришлось заново строиться.
– Земляные человечки? Кто это такие? – спросила Инга, до сих пор молча слушавшая Мальву.
Не успела ей Мальва ответить, как вдруг из кустов появились три фигурки.
– Вот они, вот они, – радостно закричала Мальва, – вот они, земляные человечки!
Ребята с изумлением и страхом уставились на непонятные существа, которые спокойно разглядывали их. Эти совершенно необычные твари были действительно чуть-чуть похожи на людей: все трое стояли на задних коротких и толстых ногах-лапах, между ними виднелся болтающийся сзади рыжий пушистый хвост. Спереди на почти бесшерстном туловище свисали длинные четырехпалые руки-лапы. Мордашка напоминала бы собачью с несколько удлиненно-вытянутой формой книзу, если бы не округленная форма маленькой головы с топорщившимися ушками и огромными круглыми впадинами глазниц. По всей видимости, это были родители с детенышем. Старшие были около полуметра ростом, а их отпрыск – вполовину ниже.
Заметив испуг ребят, Мальва, сама едва придя в себя от неожиданной реализации ее воспоминаний, заговорила ласковым голосом с пришельцами:
– Вот так клюква! Я только что вас вспоминала добрым словом, а вы уж тут как тут. Я так рада вас видеть. Уж не ведаю, вы ли это были, когда помогали мне и моей родне из половодья выбраться, но все равно, спасибо вам. Поди-тка вы и сейчас почуяли, что мы в беде и пришли нас выручить?
Самое странное было то, что человечки закивали. Дети были поражены.
– У нас нет еды… медведю пришлось отдать мед. От страха мы рассыпали ягоды и… боимся в лес идти. Еще у нас закончилась вода, а нам страшно и к речке бежать. Что же нам делать? – странно было слышать жалобы Мальвы, адресованные зверькам.
Земляные чудики кивнули и… скрылись.
Все четверо подняли невообразимый галдеж. Никто никого не слушал, и все старались друг друга перекричать. Особенно были взбудоражены семиклассники.
– Это совершенно невозможно! Кто такие эти существа? Я никогда ничего не читал о них! – кричал Макс.
– Я тоже ничего о них не знал! – выкрикивал Алекс.
– Но они действительно чуть-чуть чем-то похожи на людей, и недаром их так называют. И если они кивнули нам, вероятно, понимают нас, – рассуждала Инга, стараясь перекричать мальчишек.
И, хотя по раскрасневшемуся лицу Мальвы было видно, что и она очень взволнована приходом ее старых знакомцев, – хотя это, скорее всего, были совсем другие человечки, их появление не было для нее таким потрясением, как для остальных. Мальва считала, что эти существа – часть самой природы, и они также естественны, как и она сама, и все, что ее окружает: трава, озеро, небо, солнце, луна. Поэтому ей была непонятна необычайная возбужденность ее новых друзей.
Троица начала постепенно успокаиваться, как вдруг все услышали шум, и из кустов вышли уже не три земляных человечка, а большое семейство. Каждый из них что-то нес в руках-лапах. И вскоре перед детьми выросла гора провизии: тут были лесные орехи и ягоды, аккуратно завернутые в большие листья; и корни лопуха, и щавель, и дикий лук. Но самое удивительное – тут были даже яйца перепелок.
Увидев пустые глиняные кувшины, несколько человечков сбегали и принесли воды из ручья.
– Как же нам поблагодарить земляных человечков? – спросила Инга Мальву.
– Давайте все встанем рядком и по нашему старому обычаю поклонимся им низко, и скажем СПА-СИ-БО вам, земляные человечки, – предложила Мальва.
Алекс ухмыльнулся, но все же вместе со всеми встал и поклонился добрым существам.
– А как мы будем яйца есть, ведь их на решетке не пожаришь, – спросила Инга Мальву.
– У нас же теперь вода есть, мы можем сварить яйца! – и Мальва побежала в дом за миской. Вернувшись, стала разжигать печку.
Инга предложила всю еду рассортировать и спрятать в укромное место. Мальчики стали помогать ей.
Их новые знакомцы молча и внимательно наблюдали за ними.
Когда яйца сварились, и дети начали приготовления к еде, их необычные помощники так же тихо, как и появились, исчезли.
Глава одиннадцатая
За ужином ребята продолжали обсуждать случившееся.
– Нет, все-же это чудо какое-то! Как в волшебной сказке! Но мы даже волшебных заклинаний не произносили, как вдруг появились эти славные зверушки? – Инга продолжала восторгаться.
– Точно, все начинает на сказку смахивать, – Макс в недоумении покачал головой, – но… в сказках бывают не только добрые герои, но и злые. Что ждет нас тогда, удастся ли нам домой вернуться…
Сияющая Инга после его слов сразу помрачнела, но попыталась успокоить и себя, и товарищей:
– Макс, мы не должны отчаиваться, иначе мы здесь просто не выживем. Как видишь, у нас и друзья появились, они… нам помогут, если что…
– Я хочу снова проверить, возможно, с нами все-таки пытаются установить связь, – Алекс пошел в дом и принес короб с костюмами.
Ребята разложили свое спецоблачение, пересмотрели все приборчики, подсоединяли провода, но никаких следов выхода с ними на связь не было. Им даже не удалось получить каких-либо изменений на приборах. Они опять захандрили.
– У нас сейчас и еда есть, и помощники появились, а вы – повесили носы. Давайте я расскажу вам еще что-нибудь, – Мальва считала, что для расстройства нет особых причин.
– Мальва, это так классно, что ты многое помнишь из своей прежней жизни! – Инга обняла подружку. – Расскажи, расскажи нам что-нибудь. Но… не появится ли после твоего рассказа здесь кто-то еще… Только бы ничего плохого не случилось.
– Я теперь вспомнила что-то… но не из той своей жизни, совсем другое, – начала Мальва, – но это… это ей-ей было как-то чудно… – она немного задумалась.
– Что чудно? – переспросил Макс.
– Да то, что когда я была в той комнате, где вы меня нашли, я помню, как люди, которые ко мне приходили, вели разговор об огромных ящерах-драконах, живущих где-то недалеко от страны… если я правильно запомнила – Астралии.
– Да не Астралии, а, должно быть, Австралии, – снисходительно поправил Мальву Алекс.
– Да-да, Австралии. Они даже показывали один раз картинки, называли их фотографиями, и на них – этих драконов-ящеров. Почему-то мне сейчас это вспомнилось… Поди, оттого, что и мой дед рассказывал о драконах, которые живут в дальних странах. Но драконы на картинках были похожи на огромных ящеров, а дед сказывал о летающих драконах, имеющих туловище змеи, несколько разных голов – птицы, козла, волка или еще кого-то. И тогда мы думали, что самое страшное – встретиться с такими драконами. А вот эти люди, показывающие картинки, говорили о драконах спокойно, будто и не боялись их. Вот, что удивило меня. Ведь чтобы картинки такие сделать, надо к драконам близко подойти.
Ребята с удивлением смотрели на Мальву.
– Мальва, – решил внести разъяснение Макс, – драконы, которых твой дед описывал, это, разумеется, сказки. А вот те, что ты видела на фото – это действительно интересно. Нам объясняли в школе, что все древнейшие рептилии давным-давно, миллионы лет назад, вымерли. Получается, что какие-то их виды все-таки выжили и остались на земле.