Чарли Афанасьевич тем временем привинтил крышку пульта, зачем-то поднес его к уху (будто и вправду сотовый телефон), помигал, неуверенно описал злополучным прибором круг в воздухе и…
– Ура-а-а!! – дружно завопили зрители.
Слегка встрепанный, но живой-здоровый Ига Егоров стоял в ящике под окнами. Послушал радостные крики, помахал руками, поддернул на коленях брюки и перелез через картонный край. Домби-Дорритов подскочил к нему. Спросил быстрым шепотом:
– Где ты был?
– Как где? Там. В коробке…
– И ничего не почувствовал?
– Я? Не-а…
– И не показалось, что долго?
– Не-а…
Чарли Афанасьевич за руку потащил его на крыльцо. Там, не отпуская Игу, он стал раскланиваться и рукой с пультом посылать приветствия зрителям. Ига тоже неловко поклонился (а что делать-то, надо играть роль до конца). Публика рукоплескала. Казимир Гансович, снова оказавшийся у крыльца, тоже рукоплескал (точнее, «крылоплескал»).
На этом концерт окончился. Вера Евгеньевна еще раз пожелала всем счастливых каникул, и народ начал разбегаться. Ига снова уверил Анну Львовну и обступивших его одноклассников, что ничего не испытывал и задержки не заметил. Мол, всего-то одна секунда…
Наконец его оставили в покое. Он пошел к выходу из сквера.
2На улице, где садовая изгородь делала изгиб, чтобы не мешать расти высоченному тополю, Ига увидел Пузыря, Соломинку и Лаптя. Они удерживали в углу тощего мальчишку в камуфляже и с видеокамерой. Звали их пленника, если вы помните, О-пиратор. Трое друзей вели допрос О-пиратора. Без лишней грубости, но настойчиво. Тут же был Генка Репьев с Ёжиком в корзинке. Возможно, Генка оказался рядом по случайности. Но раз уж оказался, то принял участие, подавал реплики:
– Он не только сегодня! Он еще и вчера крутился с камерой, когда мы над оврагом змея запускали! И вообще…
– Чего это вы, ребята, делаете с человеком? – удивился Ига.
Генка объяснил бодро, хотя, кажется, с внутренней неловкостью:
– Вот, шпиона поймали…
О-пиратор отозвался со слезинкой, но дерзко:
– Никакой я не шпион! Нельзя, что ли снимать где хочешь?
– А зачем ты снимаешь секретно? – вредным голосом спросил Пузырь. – Притаился в лопухах и через решетку… Наверно, весь концерт отснял скрытой камерой.
– Ну, и нельзя, что ли? Это же концерт, а не военный завод! – совсем уже тонким голосом огрызнулся О-пиратор. Он прижимал к камуфляжу маленькую старую камеру и хлопал белыми ресницами.
– Вы чего, лопухастые? Спятили, да? – сказал Ига. – Мы в свободном городе живем, не в зоне. А вы поймали и допрашиваете. Может еще пинков надаете, как новогруздевские бабуины?
– Да кто его ловил! – Пузырь возмущенно поддернул широкие штаны (новые, без дыр на коленях). – Мы его от Казимира спасали!
– Да, Ига, ты же не знаешь всей ситуации, – вмешался деликатный Лапоть (Стасик Полуэктов). – Этот мальчик снимал у решетки, а Казимир подкрался сзади да как налетит! И погнался! И загнал сюда, в угол. Мы его еле отбили, а потом уже стали расспрашивать…
Взъерошенный Казимир ходил неподалеку и всем своим видом показывал, что не считает себя виноватым.
Ига помигал. Ну и дела! Интеллигентный гусь Казимимр сроду ни на кого не нападал.
– Казимир Гансович, вы не заболели?
Гусь возбужденно загоготал. Генка наклонился к корзинке:
– Ёжик, что он говорит?.. Ребята, он говорит, что Казимиру показалось, что у этого… у О-пиратора… скверные замыслы…
«Ну и гусь!» – чуть не сказал Ига (конечно, про О-пирпатора), но это оскорбило бы Казимира. Ига только помотал головой. И спросил у мальчишки с камерой:
– А на самом деле у тебя какие замыслы?
– Да никаких! Снимаю хронику про здешние места, вот и все!
– А почему украдкой-то?! – вскинулся Генка, чья поэтическая натура всегда требовала ясности помыслов.
Лапоть добавил:
– Пришел бы на концерт нормально, тебе бы удобное место дали.
О-пиратор опять махнул белыми ресницами.
– Ага… а если камеру отберут?
Ёжик в корзинке нерешительно хихикнул. Мальчишки переглянулись.
– Ну, нездешний житель… – сказал с виноватостью за приезжего Соломинка.
Под пятнистой курткой О-пиратора вдруг что-то запикало. Он вздрогнул.
– Меня домой зовут! Пустите…
– Да иди, пожалуйста, – пожал плечами Лапоть. И все посторонились. И с полминуты смотрели вслед странному владельцу видеокамеры. Казимир Гансович тихо и недовольно гоготнул.
– Это пейджер пищал, – объяснил Соломинка, который все знал. – Тетушка в своем племянничке души не чает, вот и подарила такую штучку, чтобы все время сигналить по телефону: «Мальчик мой, не отходи далеко от дома… Пора кушать… Пора спать…»
– Что за тетушка? – подал голос из корзинки Ёжик.
– Да ее все знают! Толстая Маргарита из Земляничного проезда!
«О-о-о…» – у Иги сразу испортилось настроение. Он вспомнил, что надо извиняться перед могучей Маргаритой Геннадьевной, едва не пострадавшей от шины. Что поделаешь, раз обещал маме… Правда, не очень твердо обещал. К тому же неизвестно: может быть, Маргарита все еще не перестала икать…
Все пятеро (плюс Ёжик в корзинке) не спеша двинулись по улице Солнечных часов. Казимир Гансович отстал. Сперва молчали, потом проницательный Солома сказал:
– Ига… А вот если совсем по правде… то ты во время фокуса в самом деле ничего не испытал?
Это были надежные ребята. По крайней мере других, более надежных, Ига не знал. А союзники все равно понадобятся. Ига на ходу похлопал на коленях брюки, разогнулся и вздохнул:
– По правде – испытал…
3Было вот что.
Иге показалось, что сидит он в коробке слишком долго. Даже поясница заныла. Он осторожно приподнял над собой картонные отвороты. Неба над головой не оказалось. Был потолок с трехрожковой люстрой. Ига обалдело выпрямился. «Великая Конструкция! Куда меня занесло?»
Впрочем, сразу стало ясно, что занесло в чей-то дом. В чей? И почему?
Ига поморгал и прислушался к себе. Кажется, он не очень боялся. Сердце стукало даже ровнее, чем там, на крыльце. И удивлялся он не очень. В конце концов, про всякие теории параллельных пространств Ига немало знал еще и до лекции Домби-Дорритова. И это приключение было ничуть не сногсшибательнее того, что с кладовкой.
Скорее всего у артиста что-то замкнуло в пульте.
Ладно, поглядим…
Ига выбрался из коробки.
Комната была похожа на профессорский кабинет. Две стены сплошь закрывали полки с книгами. Между окон – заваленный бумагами письменный стол. В углу блестел большущим экраном компьютер. На кресле, укрытом зеленым искусственным мехом, дремал рыже-черно-белый кот. Он глянул на Игу одним глазом.
– Кис-кис…
– Мр-р… – дружелюбно отозвался кот и спрятал морду под лапу. Ну и ладно. Все равно не скажет, «где эта улица, где этот дом…»
Ига шагнул к окну, отодвинул пеструю штору. Увидел знакомую двадцатиэтажку губернского управления. Ну ясно, он в Ново-Груздеве. Не так уж далеко от дома. Правда, в карманах парадных брюк – ни копейки, да ладно, можно на дамбе проголосовать попутке – водители, живущие в Малых Репейниках охотно подвозят лопухастых земляков. Правда пойдет не меньше часа. Там, у школы, будет немало волнений. И больше всех перепугается, конечно, Анна Львовна. Тревога за Анну Львовну была сильнее остальных беспокойств. Хотя позади тревоги мелькнула и такая мысль: «А вот, будете знать, как знакомиться с подозрительными фокусниками…» Но, конечно, это было неблагородное злорадство, Ига тут же мысленно дал себе подзатыльник.
Но все-таки к кому его забросила неведомая сила? Ига глянул вокруг внимательней. Над письменным столом висела в рамке большая черно-белая фотография. Круглощекий мальчишка лет восьми, сидел на ковре, скрестив пухлые ноги, и жонглировал белыми шариками. Волосы у мальчишки были темные, гладкие, а спереди торчали завитым хохолком. Было что-то очень знакомое в этот хохолке. А также в выражении глаз и уверенной, не детской какой-то улыбке.
Неужели?..
Но фотография – слабое подтверждение. Нет ли чего поточнее? Ига шагнул столу. Поверх всяких бумаг и конвертов лежала стопка тонких, похожих на школьные тетрадки брошюр. Прежде всего Ига увидел крупно напечатанное имя автора: Ч.А.МИШЕЧКИН…
«Он же говорил: настоящая фамилия Мишечкин! Вот я, значит, где! Ну, ясненько! Он случайно переключил излучение не на тот ящик!.. Халтурщик, вот вы кто, господин Мишечкин Ч.А.! Непонятно, почему на вас женщины заглядываются!.. А в книжке что?.. Научное описание фокусов с гиперпространством? Но при чем тут Малые Репейники?»
Вот что было на сизой ворсистой обложке:
Для служебного пользования
Научно-исследовательский институт Использования
территорий для испытаний оружейной техники
«НИИТЕРРОР»
Лаборатория прикладной геофизики
Кандидат паратехнических наук
Ч.А.МИШЕЧКИН
Проект реконструкции и развития
города Малые Репейники
и прилегающих к нему территорий
Тезисы доклада и реферат
На правах рукописи
«Чего-чего?» – мысленно сказал Ига. И посмотрел на фото пухлого мальца с шариками. Малец значительно улыбался. Ига открыл первый лист.
«Вступление.
Прежде всего автор считает необходимым уведомить слушателей данного доклада и читателей реферата, что излагаемый ниже проект одобрен в первом чтении специальной Комиссией Губернского парламента и заслужил в основном положительную оценку Губернатора Ново-Груздевской губернии…»
Ига не силен был в чтении научных текстов. Но все же кое-что понял с первых двух страниц. А когда пробежал глазами еще с десяток, волосы его (с таким трудом расчесанные утром) встали дыбом. Сравнение, конечно, не новое, но они встали именно так. Великая Конструкция!.. Или, как сказала бы Степка: «Забавно, да?»
Было так «забавно», что впору мчаться домой не теряя ни минуты! Ига глянул на дверь. И в этот миг за дверью послышались шаги. Ига поддернул штанину, сунул брошюру под резинку высокого носка (так иногда для игры в футбол делают щитки из старых тетрадок). Кот встал и вздыбил шерсть. Дверь отошла. Показался рослый пятнистый бульдог. Кот зевнул и улегся снова. Бульдог поглядел на Игу, поднял верхнюю губу, показал клыки.
– Я тут случайно, – убедительно сказал Ига. – Это твой хозяин виноват, а не я…
Не убирая клыков, бульдог пошел к Иге.
Ига выхватил из кармана кнамий шарик. Показал псу.
– Только сунься, зверюга!
Пса отнесло к двери. Там он жалобно взвыл, прочно уселся у порога и опять показал зубы. Мол, все равно не выйдешь. Мой собачий долг сильнее твоего шарика.
За дверью опять послышались шаги. На сей раз – явно человечьи. Конечно, это не мог быть Домби-Дорритов (то есть Ч.А.Мишечкин). Значит, кто-то незнакомый. Увидит чужого мальчишку – и в крик (здесь ведь не Малые Репейники): «Жулик, обокрасть квартиру хочет!» Тем более, что под брючиной в самом деле краденая брошюра. Ига вмиг сообразил, что единственное спасение – картонная коробка. Если его увидят в ней, он скажет: «Сам ничего не понимаю! Меня засунули в нее на школьном дворе, а оказался здесь! Такой фокус!» И это будет правда!
Ига прыгнул в ящик, захлопнул над собой картонные клапаны. Замер. И почти сразу в щелях засинело небо. Ура! Ига вскочил. Услышал радостные голоса…
Тревоги
1Сидели во дворе Коли Соломина (Соломы). Здесь за сараем, среди сирени, была уютная лужайка. Устроились на траве тесным кружком (только Ёжик бродил неподалеку, под молодыми лопухами).
Брошюра была прочитана. Если отбросить всякие длинные научные абзацы и мудрёные выражения (вроде «…опираясь на изложенные выше экономические выкладки, а также исходя из фактора отсутствия разного рода негативных геомагнитных аномалий…»), суть этого сочинения можно изложить так.
Город Малые Репейники должен быть коренным образом перестроен. Деревянные кварталы со старинными домами следует снести. Овраг засыпать. Косогоры срыть. На освободившихся местах будут построены многоэтажные офисы и отели. В отелях будут жить иностранные гости. Эти гости станут приезжать на Ежегодную ярмарку новейшей военной техники (ЕЯНВТ), чтобы купить для своих стран выставленные в павильонах прыгающие танки, самонаводящиеся гаубицы, истребители с пилотами-роботами и скачущие мины с компьютерным управлением. Павильоны будут поражать зрителей своей архитектурой: стеклянные купола, разноцветная пластмасса, бетон фигурного литья. А то, что внутри, будет поражать посетителей и покупателей инженерной хитростью и военной мощью, способной сокрушить любого противника.
Чтобы эти хитрости и мощь проявлялись со всей наглядностью, запланированы всякие испытания и стрельбы – на прилегающих к городу полигонах. Полигоны великолепно разместятся на обширных Плавнях, которые для этого следует осушить. «Процесс осушения» будет совсем не сложен. Оказывается, под Плавнями, в толще земной коры есть множество обширных пустот («тектонических емкостей» по выражению Ч.А.Мишечкина). Надо только в подходящем месте пробурить скважину, и вся вода из Плавней раз и навсегда уйдет в глубину! Не станет ни болот, ни озер, ни речных проток. На сухих пространствах, в безопасной дали от городских кварталов, станут безвредно лопаться мины, снаряды и ракеты разного радиуса действия – все новейших образцов. Восхищенные иностранные гости кинутся занимать очередь, чтобы поскорее купить эти образцы. Деньги бурным потоком хлынут в казну государства и в кассу НИИТЕРРОРа.
А жителей Малых Репейников ждет новая радостная жизнь! Строительство павильонов и небоскребов даст им громадное количество рабочих мест. Кроме того понадобится множество людей для обслуживания иностранных деловых представителей и туристов. Хозяева прежних деревянных построек совсем за небольшую цену переселятся в благоустроенные квартиры и больше не будут гнуть спину в садах-огородах, а займутся современной цивилизованной деятельностью. Их грядущему благополучию можно позавидовать…
– Ни фига себе… – произнес Лапоть (впрочем, он сказал не «ни фига», а покрепче, что в общем-то не характерно для лопухастых жителей этого городка и уж совсем не свойственно таким воспитанным школьникам, как Стасик Полуэктов). – Вы представляете, что это будет?
Представить было не трудно. Вообще-то не столь уж великая радость колупаться с тяпками на картофельных грядах или полоть землянику, когда хочется бежать на озерный пляж. Но сейчас каждый чувствовал, что все они с тяпками наперевес встанут на защиту этих самых огородов, где между грядок до сих пор можно откопать монеты времен Петра Великого, печати старинных купцов, бронзовые канделябры и серьги красавиц восемнадцатого века. На защиту старых яблонь за косыми заборами и заросших переулков, где летними сумерками закипают игры в «скройся-умойся» и в Тарзана. На защиту музея с курантами, косогоров, и речки Говорлинки…
– Они же, паразиты, повыведут всех кнамов и квамов! – булькая от негодования, выговорил Ига.
– А в пустотах под плавнями живут подземные книмы! – вспомнил Генка Ручьев. – Их затопят, что ли?
– А в Плавнях болотные книмы водятся, – подал голос из травы Ёжик. – Они без воды не смогут. А еще там есть чуки и шкыдлы. Хотя шкыдлы вредные…
– Хоть и вредные, а без них нарушится биологический баланс, – вмешался Солома, который все знал.
– Чем вы недовольны? – сладким голосом спросил Пузырь. – Снарядики будут хлопать совсем негромко. Пук, пук… Зато каждый может подработать лифтером в двадцатиэтажных офисах этой «Еянвэтэ». «Мистер, вам на девятнадцатый этаж? Пожалуйте!.. С вас десять центов на чай…»
– Пусть они засунут эти центы себе в задн… в задний карман, – сказал деликатный Лапоть.
– А Казимир-то, наивная птичка, принял за шпиона пятнистого О-пиратора, – вздохнул Соломинка. – Не понял, бедняга, что главный шпион этот самый… фокусник Чарли. Притворяется артистом, а сам вынюхивает, как срыть наши Репьи…