Хранители двинулись вперед к грозно стоящим солдатам. Обхватив покрепче оружие, приготовились было к атаке, но, к их удивлению, приматы расступились, освобождая путь. Обезьяны оказались вооружены до зубов – в их лапах тускло поблескивали мечи, ножи и копья, а тела скрывали массивные доспехи.
Усы Банниманда задрожали:
– Должен сказать, что у Буки просто неистощимые запасы приспешников и прихвостней.
Северянин лишь фыркнул и подумал о том, с каким бы удовольствием рубил этих злобных мартышек.
По кивку Тусианы Лучик свернул с тропинки, по которой они двигались, и растворился в темноте.
Когда друзья миновали последних обезьян, они заметили один-единственный факел, горевший во мраке прямо перед ними, его пламя трепали порывы холодного ветра. У входа в Храм летающего слона сидела связанная лианами Кэтрин, а за спиной девочки высился Бука, на шее которого висела шкатулка Тусианы. Хранители замерли как вкопанные не в силах поверить увиденному. Налетел ветер, подхватив тучу листьев с земли, и безжалостно их закружил. Небо озарили молнии, расколов его на множество кусочков. Король кошмаров растянул губы в зловещей ухмылке, а затем отдал приказ – армия пошла в наступление.
Глава двадцать восьмая
БИТВА С ОБЕЗЬЯНАМИ
Обезьяны атаковали с таким ожесточением, которому удивился даже Северянин. Рукоятка меча сама обвила руку Ника, как всегда случалось во время битв, и с победным криком бывший разбойник бросился в атаку на визжащих макак.
– Делай свою магию, старик! – крикнул он на бегу Омбрику, надеясь, что у мага найдется парочка-тройка заклинаний на такой случай.
Меч только и сверкал, разя врагов, но тем не менее Северянин чувствовал, что слишком часто пропускает ответные удары.
«С людьми ты хотя бы можешь предугадать, а эти мартышки просто чокнутые», – подумал он.
Тусиана носилась над битвой, размахивая мечами и отбиваясь от пытающихся запрыгнуть ей на спину обезьян. Банниманд со своими массивными шестью лапами, конечно же, был смертельной угрозой для любого врага.
Лучик тем временем, оставаясь все время в тени, взлетел на вершину храма. Но кто же был с ним? Его сопровождали шестеро фей Зубной Королевы. Они только и ждали команды светящегося мальчика.
Над поляной стоял невообразимый обезьяний визг, казавшийся в ночи особенно зловещим. Но самым ужасным было то, что место каждого выбывшего воина сразу же занимал новый. Бессчетное количество обезьян все спрыгивало и спрыгивало с веток растущих вокруг поляны деревьев, словно саранча. Разящие мечи приматов не позволяли даже приблизиться к Кэтрин. И жара! Одуряющая жара, пришедшая на смену ледяному ветру, делала свое дело, изнуряя, подтачивая силы. Пот градом струился по лицу Северянина так, что он практически не видел происходящего – все время приходилось вытирать глаза.
Мать-Природа
Омбрик перевел взгляд на Лучика. Ему не нужно было спрашивать, чтобы все понять. Тот замерцал в ответ. Но старый маг и не ожидал другого. Вместо этого повернулся к Тусиане, которая молча кивнула. Волшебник моргнул, давая знать, что ему все ясно. Но Северянин не мог просто так наблюдать за этой безмолвной беседой.
– Ну не тяни, старина! Говори!
Старый маг потянул себя за бороду один раз, затем другой, затем третий и наконец произнес:
– У нее другое имя, но мы знаем ее как Мать-Природу.
Левое ухо Банниманда завернулось в спиральку, затем то же самое сделало и правое.
– Я уже встречал ее прежде. Она не всегда благожелательна, признаться. Очень, очень непредсказуемая женщина!
Жители Сантофф Клауссена, Йети – все обступили Хранителей. Из-за тропического леса медленно выплывало красное солнце. Никто не сводил с него глаз, словно это было самым важным явлением в это мгновение. Их души затопило – нет, не гнев, не злоба, – сожаление и жалость, которые испытывала Кэтрин к Буке.