– Я! А с кем вы сейчас разговаривали? Разве не со мной?
– Я… Я ощущала, что тут кто-то есть… – помялась Стасенька. – Я давно это чувствовала. Вернее, слышала. И сейчас не знаю – может, мне мерещется? Хотя нет, я же точно знаю, что не обман! Обычно люди, лишённые зрения, обладают удивительным слухом, и я – не исключение!
– Но постойте! Вы же сами меня остановили, а теперь не хотите поверить, что слышите меня? – удивился Лёшик.
– Да нет же! Я просто играла и представляла, что я на балу и беседую с выдуманным принцем, который почему-то не хочет слушать, как я музицирую… А ты… Ой, простите, вы… Вы, наверное, не принц, да?
– К сожалению, нет, – ответил ей Лёшик.
– Но всё равно я рада, что интуиция меня не подвела. Вы знаете, я была уверена, что в библиотеке я не одна. И не ошиблась. Но если вы – не воображаемый принц, то кто? Я недавно обо что-то споткнулась… Это не ваша книга?
– Кар-кар! Лёшик, караул! Он съел морковку и теперь поедает клубнику! Какой прожорливый! Я сейчас упаду в обморок от голода, кар! – орала за окном Карлуша, но Лёшикову было не до того.
– Я действительно виноват, простите, – краснея, извинялся он. – Видите ли, я, как бы поточнее выразиться, не вполне такой, как вы… Понимаете, я совсем маленький… то есть маленького роста.
– Насколько маленького?
– Очень маленького.
– Такого, как я?
– О, если бы!
– Как стул?
– Я был бы счастлив, – вздохнул Лёшиков.
– Тогда скажите сами, какого вы роста, и мы прекратим эту игру в сравнения.
– Я, я… я как… – и Лёшиков стал оглядываться, ища подходящее сравнение, – как пальчик вашей руки, – наконец пролепетал он, сильно смутившись.
– Не может быть! Таких людей не бывает! – проговорила Анастасия с удивлением, потрогав пальчик на своей руке, но тут же вежливо поправилась: – Простите мою глупость. Раз вы есть, значит, конечно, бывают. Если только вы меня не разыгрываете.
– Пожалуй, я немного преувеличил, сказав, что я ростом с ваш пальчик, – сказал, опомнившись, Лёшиков и уже спокойнее продолжал: – На самом деле я, наверное, размером с вашу ладошку.
Он перевёл дыхание и тут же продолжил:
– Если хотите, я подойду поближе, и вы сможете… – он хотел сказать «рассмотреть», но вовремя опомнился и закончил: – …меня потрогать.
– Если для вас это несложно и неопасно, то я была бы вам очень за это признательна, – вежливо попросила Анастасия.
Лёшиков забрался на пианино и, ступая по клавишам, подошёл к руке девочки.
– Только, пожалуйста, очень осторожно. Я ещё никому не давал себя трогать.
Стася легонько прикоснулась пальчиками к крохотному человечку – к его ручкам, ножкам, волосам, ласково провела по лицу.
– Вы такой… такой…
– Ну вот, началось, – проворчал про себя Лёшик. Он видел, что чувства переполняют девочку, что она даже не может передать свои ощущения словами, но всё-таки ему было не очень приятно, что его рассматривают, как какую-то диковинку.
– А у вас есть имя? Хотя это опять глупый вопрос, – продолжала рассуждать Анастасия. – Конечно же, у вас должно быть имя. Правильнее было бы спросить: «Как вас зовут?»
– Лёшик. Или Лёшиков, как называют меня друзья.
– А моё имя Анастасия. И давайте будем на «ты», ладно? А то мы всё «выкаем», как взрослые. Хотите?
– Хочу, – ответил радостно Лёшиков.
– Где же ты живёшь? – продолжала расспрашивать Стасенька.
– В этом самом доме. Я давно живу здесь, только никто не подозревает о моём существовании.
– А вот и неправда. Я чувствовала твоё присутствие, только боялась себе в этом признаться. Это очень хорошо, что сегодня я убедилась: ты – есть! Понимаешь, для меня очень важно, чтобы мои чувства меня не подводили. Чувства заменяют мне глаза, и сомневаться в них я не хочу, – с трудом веря в реальность всего происходящего, говорила девочка. – А как тебе живётся в нашем доме? Что ты делаешь?
– Хорошо живу. Хожу в вашу библиотеку, читаю книги, слушаю, как ты играешь на пианино, разговариваю с друзьями…
– А кто тебе шьёт одежду? Как ты её стираешь? – продолжала сыпать вопросами девочка.
– Моя одежда всегда была со мной, я даже об этом и не задумывался. Она и растёт со мной, и всегда чистая, – отвечал человечек.
И в этот момент за дверью снова послышались шаги.
– Это бабушка идёт за мной, – сказала Стася, приложив палец к губам. – Мне пора ложиться спать. Я надеюсь, мы с тобой ещё встретимся.
– Конечно! Ты зови меня в любое время, и я приду, – пообещал Лёшиков.
Открылась дверь, вошла бабушка Нина и спросила:
– Ты с кем-то говорила или мне послышалось?
– Нет, – смутившись, отвечала девочка. – Не послышалось. Я действительно разговаривала… сама с собой.
– Опять книга валяется посреди комнаты, – крестясь и качая головой, проговорила бабушка.
– Я знаю, – тихонько вымолвила Анастасия, поглаживая ушибленную коленку.
– Пойдём-ка спать. Завтра у нас непростой день: приезжает твой доктор, и нам надо быть в форме, – всё ещё размышляя о чём-то и не обращая внимания на колено внучки, сказала бабушка.
Девочка послушно поднялась с места, и через минуту Лёшик, спрятавшийся за книжную полку, остался в библиотеке совсем один. Малыш был очень взволнован, ведь он впервые пообщался с настоящим большим человеком!
– Подумать только – она почувствовала моё присутствие!.. И так вежливо со мной разговаривала, так по-доброму расспрашивала обо всём. Как жаль, что такая славная и милая девочка слепа… – задумчиво проговорил сам себе маленький человечек.
Он не успел додумать, потому что со двора донеслось истошное карканье:
– Лёшик! Кар-кар-караул! Мурзик сошёл с ума! Он ест траву!
Человечек прислушался и расслышал еле различимый смех Банечки, которая при этом ещё и попискивала.
– Кар-Кар! С меня хватит! Раз уж ему всё можно, то я буду петь! Вот, послушайте! – заявила Карлуша (Лёшиков был уверен, что птица при этом гордо вскинула голову и выпятила грудь). – Мурзик травоядным стал и морковку всю умял! Кар-кар! Какой кошмар!
Слушая ворону, Лёшик чуть сам не покатился со смеху, но вдруг замер:
– Что она сказала? – вдруг осенило его. – Травоядным стал? Неужели это я сделал? – Подумав об этом, он удивлённо прикрыл рот рукой и со всех ног помчался вниз, к своим друзьям.
Глава пятая,
в которой Мурзик рассказывает свою историю, а Карлуша кукарекает
Во дворе творилось нечто странное. Мурзик жадно грыз траву, издавая урчащие звуки, злая, голодная Карлуша летала над бедным котом, отчаянно каркая, а Банечка, схватившись за живот, хохотала.
– Лёшик, иди сюда! – первой увидела человечка мышка. – Тут такое… такое… Ой, дай отдышусь!
– Не понимаю, что смешного! Кар! – недовольно отозвалась ворона. – Мало он свои сосиски уплетает, так теперь и до нашей еды добрался. А если он начнёт есть ягоды и всё, что во дворе найдёт, чем я буду питаться? – и в глазах Карлуши блеснули слёзы.
– Не пойму, что со мной такое творится, – пожаловался Мурзик. – Сосисок не хочется. И колбаски не хочется. Даже рыбки и то не хочется. А вот травки да морковки…
– Морковки, ха-ха-ха, – снова закатилась со смеху Банечка.
– Да, Лёшик, он слопал огромную морковь! Я специально её принесла из парка, думала, тут на всех разделим! Обжора! Кар! И так круглый, как мяч, – куда ему ещё есть? – прокаркала ворона.
– Друзья, оставьте в покое Мурзика! Не обижайся, Карлуша, мы найдём тебе ещё морковку. Я попрошу её у Стасеньки специально для тебя! – пообещал Лёшиков.
– У Стасеньки? – хором произнесли все и изумлённо уставились на человечка. Мурзик даже жевать перестал, а Карлуша и Банечка разом забыли про прожорливого кота.
– Да, я подружился с Стасенькой и обязательно познакомлю вас с ней, – скромно сказал Лёшик.
– Очень надо! Я и так знаком! – пробурчал Мурзик, но ворона и мышка всё же заинтересовались словами человечка.
– Это было бы здорово! А нельзя попросить у неё для меня кусочек сыра? – пропищала Банечка. – А то здешние хозяева такие чистоплотные, что иной раз лишней крошки не найдёшь…
– Кстати, я тоже сыр люблю, – произнесла ворона. – Могу принять вместо морковки.
– Я обязательно попрошу Стасю, ну а сейчас я пойду к себе, пора бы поспать, – Лёшик сладко зевнул.
– Да, поспать было бы неплохо, – подхватил кот и медленной походкой направился к дому. Банечка нырнула под крылечко, где через щель добралась до подвала, а Карлуша покаркала ещё немного и, отрепетировав парочку новых песен, довольная, села на ветку дерева.
Уже в подвале Лёшиков рассказал Банечке всё, что произошло за этот вечер. А позже, лёжа в своей кроватке, он думал о девочке с русой косой и печальными голубыми глазами, о том, как многого она лишена. Бедняжка не видит солнца, неба, белого снега и зелени садов, ярких красок цветов и причудливых волн моря… Маленький человечек закрыл глаза и попытался представить себе, как он сам жил бы в такой темноте. Но мрак напугал его, и сердце сжалось. Почему всё так неправильно устроено в мире, почему одним дано счастье видеть, а другие этого лишены?.. С этими грустными мыслями Лёшиков и уснул.
Утром, едва он проснулся, услышал, что его зовут.
– Лёшик! Ты тут? Иди сюда! – кричала Стасенька.
Непривычно и радостно было знать, что он нужен людям, и Лёшиков, молниеносно умывшись и одевшись, помчался на зов. Войдя на кухню, он увидел сидящую за завтраком девочку. Рядом с ней на соседнем стуле восседал Мурзик, которого Стася ласково уговаривала съесть кусочек рыбки.
– Ну, Мурзенька, ты же всегда любил кушать из моих рук рыбку! Попробуй, пожалуйста, это очень вкусно.
Кот ласково мурлыкал, тёрся о руку девочки, но от лакомства вежливо отворачивался.
«Как же я забыл, что Мурзик заколдован! А может, не заколдован? Может, и правда приболел?» – вдруг промелькнуло в голове у Лёшикова, и он густо покраснел.
– Это ты, Лёшик? – спросила девочка, каким-то чудом почувствовав его присутствие. – Что-то странное происходит с нашим Мурзиком, он почему-то отказывается от завтрака.
– Не переживай, Стасенька. Я думаю, это временное явление, – пробормотал Лёшиков и тут же вспомнил о чём-то важном. – А что, врач, о котором вчера говорила бабушка, уже приехал?
– Да, и даже осмотрел меня, как всегда. Пойдём на улицу, сегодня такая погода хорошая!
Лёшиков охотно согласился, тем более со двора уже раздавалось приветственное карканье Карлуши:
– Вот и солнышко взошло! Кар-кар-кар, как хорошо! Я нашла кусочек хлебца, и теперь он греет сердце! Кар! Кар!
Засмеявшись, Лёшик вприпрыжку помчался впереди Стаси в прихожую. Но вдруг девочка остановилась. Из гостиной доносились голоса бабушки и врача.
– К сожалению, мой сегодняшний осмотр ничего нового не дал, – объяснял доктор. – Я полагаю, исправить положение уже невозможно, как бы мы ни хотели этого. Очень уж странная у вашей девочки болезнь. Мы испробовали все известные науке средства, но улучшение так и не наступило. И нам с вами, видимо, придётся смириться. Девочка никогда не будет видеть.
Услышав слова врача, Лёшиков поглядел на Стасю и заметил, как сильно она расстроилась. По щекам Стасеньки потекли слёзы.
– Ну, не плачь, не плачь! Я уверен, мы найдём выход, – пробормотал он, едва не плача сам.
От боли и беспомощности у Лёшика сжалось сердце. Какое страшное слово – «никогда»!.. Ему впервые захотелось стать большим и сильным, чтобы помочь девочке. Но как это сделать, человечек не знал. В тот день он так и не увидел Карлушу и Мурзика – всё время провёл в подвале, размышляя о том, как же помочь Стасе. В конце концов Лёшиков решил изучить все медицинские книги, чтобы стать врачом и попытаться вылечить девочку.
А на следующее утро он проснулся оттого, что услышал недовольное урчание Мурзика. Выйдя на крыльцо, Лёшик обнаружил кота, пытающегося отобрать из цепких лапок вороны капустный лист.
– Отдай лист, кому говорю! – требовал Мурзик.
– Не отдам! Иди ешь печёнку или рыбу! Не могу смотреть, как разлагается твой мозг! – каркала птица.
– Я не хочу печёнку! Я не хочу ни мяса, ни рыбы. Капустки бы, огурчика, морковки, яблочка!.. – мечтательно вздохнул кот.
– А ты температуру мерил? – озадаченно спросила его Банечка, которая примостилась тут же, на крылечке.
– Я давно заметила, что он болен! Ещё когда он чуть меня не проглотил, кар! Половину моих чудных пёрышков выщипал! Виданное ли это дело: кот – и ест морковку?!
– Да понимаю я всё, самому стыдно! А что подумает кошка Муся? – и, к удивлению Лёшика и всех остальных, Мурзик вдруг покраснел так, что это стало заметно даже через шерсть. – Что же это такое со мной, а? Неужели я превращаюсь в травоядного кота?
– Я давно это поняла. Вспомни мою песенку! Кар-кха, – откашлялась ворона, гордо вскинула голову и запела: – Мурзик травоядным стал, и морковку…
– Тише ты! – перебил её Мурзик. – Не кричи, а то Муся точно услышит, вот позору-то будет!
– Ладно тебе, Мурзик, – поддержал кота Лёшик, – не переживай ты так, травоядные коты тоже бывают…
– Ага, – подтвердила Банечка. – Мне мама рассказывала, пятьдесят лет назад тут с одним котом приключилась история…
– Что такое приключилось? – заинтересовалась Карлуша.
– Меня не интересует, что случилось пятьдесят лет назад! Я хочу быть обычным котом, как все! – грустно заявил Мурзик и, резко выхватив из лап Карлуши лист капусты, с аппетитом набросился на него.
– Да уж! – в очередной раз удивилась птица, Банечка снова хихикнула, а Лёшик не на шутку призадумался. Магия действует, он теперь в этом точно уверен! Ведь это он позавчера в библиотеке внушил коту, что теперь тот травоядный и больше никогда не будет есть мясо и рыбу. Вот это да! Вот это фикусы-фокусы…
Но радость длилась недолго, ведь позавчера Лёшик отложил эту загадочную книгу в сторону. А вдруг он её больше не найдёт? Что тогда станет с Мурзиком? Надо срочно отыскать волшебную книгу. И, недолго думая, человечек направился к дому.
Книга, как и прежде, стояла на одной из полок. По обыкновению скинув том вниз, Лёшик углубился в чтение и так зачитался, что даже не заметил, как в библиотеку вошёл Мурзик.
– Ты опять тут? – промурлыкал кот и, подтачивая о мягкий ковёр коготочки, улёгся рядом. – Вот смотрю я на тебя и думаю: неужели нет у тебя более серьёзных дел, чем странички перелистывать? И что ты там находишь? Ладно бы ещё рисунки были или картинки всякие…
– Что ты, Мурзик! Знаешь, сколько я нового и интересного узнаю, читая книги!
– Новое, интересное… – промурлыкал кот. – Побеседовал бы лучше со мной. Я ведь столько разных историй знаю! Вот и будет тебе новое. А вот, к примеру, – оживился вдруг кот, сверкая глазами, – знаешь ли ты, откуда в нашей прихожей взялся старый башмак?
– Мне это неинтересно, – не глядя на кота, произнес Лёшик.
– А ты послушай, я тебе расскажу.
И Мурзик уселся перед маленьким человечком, свернул хвост калачиком и начал свой рассказ.
– Как-то раз к нам пришёл садовник. И в ведре с сухими обрезанными ветками принёс старый башмак. Садовник долго расспрашивал бабушку, кто бы мог потерять обувку, но так и не получил ответа. Вот он и оставил башмак в прихожей, сказав: «Пусть полежит здесь, найдётся хозяин – столько радости будет!» Ну, разве найдёшь ты такую историю в книге?! А вот и ещё одна – про шнурок, привязанный к перилам в прихожей…
– Хватит, довольно! – взмолился Лёшиков. – Умоляю тебя, Мурзик, посиди спокойно. Или полежи, отдохни, только не мешай мне читать.
– Вот увидишь, ты когда-нибудь задохнёшься от книжной пыли, – с обидой в голосе произнёс кот, но потом заботливо добавил: – Я же для тебя стараюсь, чтоб ты расширил свой кругозор и узнал хоть что-нибудь по-настоящему жизненное. Послушай хотя бы про меня, мур-мур. Ты знаешь, как я появился в этом доме?
– Нет, не знаю, – Лёшик понял, что самое лучшее, что он может сейчас сделать, – это выслушать кота, и потому он оторвался от книги и сосредоточенно взглянул на Мурзика.
– Я слышал, как бабушка рассказывала соседке, что взяли они меня для того, чтобы попытаться помочь Стасе. Когда девочка начала терять зрение, родители стали обращаться к различным врачам и профессорам. И вот один врач посоветовал завести дома животное, желательно пушистого кота. – Мурзик окинул одобрительным взглядом свою густую шерсть и продолжил: – Как раз в это время в семье их хороших друзей окотилась кошка – моя мама. Нас родилось шестеро. Но так как моя мама – первая красавица, победительница нескольких конкурсов красоты, как и папа, король кошачьих выставок, то моих братьев и сестёр быстро разобрали. Остался только один я, и то из-за этого пятна, – Мурзик лениво перекатился на спину, оголив свой пушистый животик, и Лёшик заметил яркое коричневое пятно, выделявшееся в рыжеватой шерсти животного.